Глава 12.- Разговор
Юань Си с самого начала ясно понял, что Юань Чжень и Линь Сюйюн столько для него сделали, он естественно будет ухаживать за ними и заботиться о них, но простые слова недостаточны
Они семья, и их чувства настоящи, но к вещам, которые нужно рассматривать рационально, нужно подходить разумно.
Эта ферма, перед которой он сейчас стоит, была первым совместным имуществом, которое они приобрели. Он не говорил ничего лишнего о том, чтобы передать ее Юань Ючэну и Линь Сюйун, а просто сделал все по-деловому, вписав их троих в список владельцев этого имущества.
Это их общее имущество, принадлежащее им троим.
Поэтому, когда дело дошло до списка владельцев земли, он уже давно все решил, и он считал это само собой разумеющимся, поэтому не стал дополнительно консультироваться с Юань Ючэном и Линь Сюйун.
Когда они подписывали соглашение о передаче, Юань Ючэн узнал о ситуации и сразу возразил: "Нет необходимости включать наши имена, достаточно передать лично Юань Си."
Юань Си тут же сказал: "Нет, это для всех троих."
Затем Юань Ючэн собирался сказать что-то еще, но Юань Си решительно перебил его и с непоколебимым тоном сказал: "Папа, в этом вопросе я надеюсь на ваше уважение к моему решению. Если вы не добавите ваши имена, я предпочту отказаться от фермы."
Когда Юань Си высказался настолько решительно, Юань Ючэн не мог больше ничего сказать. Он нахмурился, вздохнул и, наконец, согласился.
У Ван Циньняна уже было много лет опыта проживания в этом районе, и поэтому сделка о передаче фермы прошла легко, а Юань Си с радостью заплатил деньги.
Все было улажено, и две семьи снова собрались вместе, чтобы поужинать. В этот раз Ван Циньнян настоял на том, чтобы быть хозяином: "Си, ты, конечно, умеешь готовить, но на этот раз дай мне шанс. Мы не будем есть дома, я отведу тебя попробовать местные особенности Ланьда."
Юань Си улыбнулся и сказал: "Хорошо, я слушаю вас." В конце он добавил: "Мои кулинарные способности это всего лишь для семейного стола. Когда вам захочется, просто скажите, и я приготовлю вам что-нибудь."
Он сказал это, и Ван Циньнян снова обрадовался: "Хорошо, хорошо, я просто обожаю слушать тебя."
На этот раз Ван Циньнян был хозяином, его жена тоже вышла, это была тихая среднего возраста женщина, с виду очень скромная, но не очень хорошо умеющая приветствовать гостей, и ее слова иногда были немного неуклюжи.
Линь Сюйюн вышла с маленьким Юань Чжэ, и она тоже была восхищена этим маленьким мальчиком. Юань Чжэ, увидев незнакомых людей, не испугался, а только засмеялся, что понравилось этим трем женщинам.
Ресторан был одним из лучших на Ланьдао, и Юань Си специально обратил внимание на меню. По правде говоря, еда была не так великолепна, как он предполагал. Хотя было много ингредиентов, которые он никогда раньше не пробовал, но контроль над вкусом оставлял желать лучшего.
Но есть что-то свежее всегда приносит удовольствие.
По завершении ужина, не говоря уже о том, как они ели и пили, маленький Юань Чжэ привлек внимание всех. Их номер был на третьем этаже, номер 668, и обслуживали их две девушки, которые были полностью покорены этим маленьким мальчиком.
И как вспышка молнии, эта новость моментально распространилась по всему отелю. Весьма крупный отель, с сотнями обслуживающего персонала, все знали, что в номере 668 находится маленький милый ребенок, который так любит улыбаться и очаровывать всех.
Юань Си заказал десять блюд, и каждое блюдо принесли разные официанты... Когда они заканчивали представление блюд и уходили, они не упускали возможности взглянуть на маленького ребенка в качалке.
Когда Юань Си зашел в туалет, он услышал, как одна девушка сказала: "Ох... не успела достать блюдо, так жаль..."
Юань Си действительно не знал, смеяться или плакать, его сердце было полно радости и смеха. В конце концов, у него была и некоторая тревога: всего два месяца, а уже как беда, а что будет, когда он вырастет...
Думая об этом, Юань Си снова засмеялся... хе-хе... это такая сладкая и горькая радость родительства...
После ужина Ван Циньнань был совершенно пьян, он смеялся, не в силах закрыть рот, постоянно повторяя "хорошо, хорошо, хорошо", о своем отце, матери, жене и детях. У Юань Чжэ имел намного больше выносливости к алкоголю, и он был более сдержанным, но обычно он серьезный и молчаливый, сейчас он тоже улыбался, мало говорил, но его уголки губ не могли удержаться от восходящего смеха.
Юань Си смотрел на них и хотел посмеяться. Иногда, когда человек пьян, он не может скрыть свои настоящие эмоции, как Ван Циньнань и Юань Чжэ, которые смеются, когда им хорошо, и не могут удержаться, чтобы не хвалить других, просто они живут полноценной и радостной жизнью.
Семьи пошли домой, уже стемнело, Юань Си и Линь Сюйюн вместе вымыли истощенного ребенка, покормили его, Юань Си сам принял душ и умылся, а затем уложил своего сына спать.
Но в соседней комнате Ван Чжэ и Линь Сюйюн продолжили разговор.
Юань Чжэ, хоть и выпил немало алкоголя, но его ум был очень ясным.
Он полулежал на кровати, выпивая приготовленный женой чай для снятия похмелья, и медленно рассказывал Линь Сюйюн о том, что произошло сегодня в здании администрации на Ланьдао.
Линь Сюйюн вздохнула, послушав: "Юань Си - хороший парень."
Юань Чжэ сказал: "Да, он действительно заботится о нас искренне, а не только словами. Тот момент в зале, я пытался отшутиться, но его настойчивость была слишком сильной."
Линь Сюйюн сказала: "Если ты снова будешь отказываться, это только обидишь его."
"Я это знаю, но..." - вздохнул Юань Чжэ.
Он не сказал остальных слов, но как Линь Сюйюн могла не понять, что происходит в семье Юань...
Юань Чжэ и Линь Сюйюн молчали некоторое время, наконец, Линь Сюйюн сказала: "Мы не можем отвергнуть сердечное желание ребенка, но мы также не можем позволить ему потерпеть убытки. Завтра ты сходи в администрацию, мы тихо проведем процедуру передачи имущества, все перейдет на имя Юань Си, без лишних шумов, исключив все возможные проблемы."
После таких слов Юань Чжэ не мог не согласиться, хотя он все еще колебался: "Но для этой процедуры нужно, чтобы Юань Си был лично присутствовал, не так ли?"
Линь Сюйюн сказала: "У Ван Циньнаня есть связи, мы можем потратить немного денег, это для него, а не от него, можно договориться."
Юань Чжэ, в связи с характером своей работы, был прямолинеен, но он также был гибок, особенно с учетом нынешнего правительства... Вот так вот... Юань Чжэ вздохнул, но кивнул.
Линь Сюйюн была очень умна, видя, что ее муж вздыхает, она сразу поняла его мысли. Она улыбнулась и успокоила: "Мы уже все пережили, давай больше не заморачиваться. У нас замечательные дни сейчас, у нас есть сын и внук. Наш сын талантлив и способен, внук мил и послушен..." Когда речь заходила о Юань Чжэ, Линь Сюйюн не могла остановиться, она продолжала рассказывать, насколько заботливым и милым был маленький Юань Чжэ и о том, что он делал в течение дня...
Это были мелочи, но для Юань Чжэ это было безумно приятно слушать. Мысли о маленьком Юань Чжэ сразу смягчали его сердце, заставляя его чувствовать себя настоящим отцом.
конце Юань Чжэ вспомнил еще одну вещь и не смог удержаться: "Маленький Чжэ такой же похож... не на его отца..." Он, конечно, имел в виду Юань Си.
Линь Сюйюн посмотрела на него и медленно сказала: "Хотя у двухмесячного ребенка лицо еще не сформировано, но основа уже есть, и этот облик..."
Юань Чжэ посмотрел на нее и сказал то, что они оба думали: "Действительно очень похож на семью Йэ.
Юань Чжэ продолжил: "Эх, кто знает, что будет дальше, если Шуй не хочет говорить об этом, вероятно, это не очень хорошо. Я думаю, нам просто нужно хорошо следить за нашим сыном и внуком, чтобы никто не обижал их."
Линь Сюйюн улыбнулась на его слова: "С таким умным Шуй, его кто-то может обидеть? Не парься."
"Точно, точно," - сказал Юань Чжэ, и их голоса постепенно утихли, они легли спать.
На следующий день Юань Си был разбужен сыном. Маленькому Чжэ всего лишь два месяца, он еще не умеет переворачиваться, но его руки и ноги уже очень активны, и после сна он неустанно махал ими.
Юань Си обнял его, но его крепкие маленькие ручки сильно его ударили несколько раз. Но как отец, Юань Си нашел это забавным, и, взяв за руку крепко сжатый кулачок, поцеловал его.
Такие маленькие младенцы в основном только едят и спят, спят и едят, и если проснутся, то поиграют немного. Юань Си знал, что его сын наверняка голоден, и быстро приготовил ему молочную смесь.
В течение момента все будет сделано. Осторожно, он взял сына на руки, держа бутылку для кормления. Малыш действительно был голоден и пил без остановки.
Юань Си опустил глаза и с удовольствием смотрел, как его сын с удовольствием ест. Внутри Юань Си бушевал шаловливый маленький дьявол по имени Испорченный Проказник.
Он даже никогда не видел, как его сын плачет... Стоит ли попробовать?
Чем больше он думал, тем больше ему хотелось пошалить. Юань Си улыбнулся, глядя на своего сына с видом невинной радости и вытащил соску...
Маленький Юань Чжэ всё еще наслаждался моментом кормления, его ротик всё еще жевал жвачку в воздухе, но уже не находил вкуса. Он открыл глаза и посмотрел на своего отца с недоумением на лице.
Юань Си с ухмылкой ждал, когда его сын начнет капризничать и надерет горло.
Но к его удивлению, маленький парень подумал, что его отец просто играет с ним и тоже засмеялся... Юань Си внутри себя понял, что что-то пошло не так, и быстро повернул малыша в другую сторону.
Как назло, Юань Си, из-за неудобного положения руки, все еще держал бутылку, и его движения замедлились... В результате, поток молока взмыл вверх и попал прямо ему на грудь.
Шалость не удалась, а Юань Си оказался жертвой... Он, право, прожил двадцать четыре года зря...
Линь Суюн услышала шум и, заходя, увидела эту картину. Она засмеялась, взяла пакетик и вымыла его, надела подгузник, прежде чем снова начать кормить.
Юань Си тем временем занялся своей проблемой с одеждой с мучительным видом.
Семья позавтракала, и Юань Си уже рано отправился на ферму. Несмотря на то, что ферма уже была передана, Ван Циньянь оставался еще на полмесяца, и поэтому они по-прежнему жили на ферме. И Юань Си решил использовать это время, чтобы хорошенько посоветоваться и быть в курсе дел, чтобы впоследствии не случилось никаких больших неприятностей.
Только что прибыв на ферму, они столкнулись с пятью-шестью незнакомцами, идущими к ним.
Во главе шел молодой человек лет двадцати, примерно сто семьдесят сантиметров ростом, хоть и не высокий, но очень крепкий. За ним следовали пять молодых крепких парней, все выглядели строго, их манера была враждебной.