22.
Поставь, пожалуйста, звезду. Благодарю!
Я открыла глаза, почувствовав, что по внутренней части моего бедра прошлась большая теплая мужская ладонь. На удивление, проснулась я в благоговейном спокойствии, меня одолевал простой интерес к будущему. Родная комната показалась мне чужой, также, как и родное тело. Аллан Блэйк явился из-под ткани теплого одеяла, под которое опустился секунду назад. Голова мужчины моей матери замерла прямо на уровне моей промежности. От него исходило тепло, нет, это был настоящий жар. Ему было жарко под одеялом! Не томись ты там, пожалуйста! – хотела сказать я, но у меня вышло. Я смогла породить лишь мычание, обернувшееся сиюминутным рождением настоящего страха. Я тронула охладевшими кончиками пальцев область, почувствовав плотный скотч.
— Что происходит? — быстро породила я, молниеносно оторвав скотч. Я не издала больше и звука, даже писка или стона, хотя мне было безумно больно, – произвела эпиляцию растительности вокруг рта, так сказать...
Мужчина решил промолчать и медленно своим указательным пальцем отодвинуть ткань моих трусов. Это невозможно контролировать, ту бурлящую подростковую кровь... Прямо там же приятно закололо, отдаваясь пульсациями внизу живота, но я... не хотела чего-то подобного! Сейчас я не хотела этого возбуждения, этого предателя, рождающегося по щелчку длинных пальцев Блэйка.
— Так, Аллан, — я решительно двинула ногами и оперлась на руки, чтобы встать, но Блэйк мгновенно схватил мои бедра, чего я даже не успела заметить. Не томясь, его горячий влажный язык уверенно прошелся по моему клитору вверх-вниз, затем скользнул обратно "домой", и тот просто трижды поцеловал меня туда же. Я почувствовала, что у меня горят уши, что я только сильнее хочу его, хочу углубления недетских действий. — Ал-лан, — хрипло выдала я, и Блэйк, не изменяя своей подозрительной скорости, навис прямо надо мной, светя своим голым накаченным торсом. Я чувствовала себя букашкой рядом с ним, – настолько он мне казался сейчас огромным.
— Просто отдайся, не нужно лишних мыслей, — мягко и плавно породили мне на ушко, вызвав покоренную отдачу в виде мурашек. Я схватила мужскую массивную шею, чуть повиснув на ней, чтобы тот приблизился. Мы поцеловались. Так, как умеет робкая неопытная девчонка-подросток. Так, как умеет опытный уверенный мужчина.
В это же мгновение Блэйк просто сорвал с меня бельё, бросив куда-то за пределы кровати и стремительно сунул один палец прямо в меня. Медленно и плавно, он заходил без особенных усилий. Мне было неприятно от ощущения чего-то лишнего внутри себя, хотелось скорчиться и остановить Аллана, но мы продолжали целоваться, ведь я была уверена в том, что хочу продолжения, что больше не хочу испытывать этих "дебютных" неприятных ощущений. Я знала, что удовольствие придёт с опытом. То есть, нет! Почему я думаю об этом в долгосрочной перспективе?! Нет, Кэтрин Фэллон, ты не должна быть с мужчиной твоей матери! Не смей забывать об этом!
Аллан сжал одну из моих ягодиц, подлив бензина в мой внутренний огонь. Я попыталась толкнуть мужчину в бок, чтобы нависнуть сверху, но ничего не вышло. Я была словно скована, точно приклеена к своей собственной кровати.
— Ты готова... — прошептали мне в губы, и палец покинул моё влагалище. Мужчина откинул одеяло, и я увидела, что тот был абсолютно голым. Идеальное тело, которое редко можно увидеть у современного мужчины современной Америки. Я вскинула бровь, начиная предвкушать сладкое начало дня. Дня? Вечера? Я потерялась... В сутках, в мужчине моей матери...
Что мне сделать? Ответ очевиден, ему нужна такая же стимуляция причинного места. Так всё, собралась, Кэтрин Фэллон. Я попыталась встать, чтобы далее сесть на корточки для удобства и обхватить мужской пенис губами, но... Снова не смогла. Не понимаю.
Тревога противным комом стиснула моё горло.
— Как же я скучал... — Аллан обильно плюнул себе на ладонь, смазав голый член.
— Я... Аллан...
— Тише... Ти-и-ише, сейчас я тебя оттрахаю, Кэтрин Фэллон, — головка члена надавила на половые губы, начиная проникать внутрь. Сердце забилось с бешеной скоростью, противно ударяя в виски. В ушах зазвенело, изображение предательски поплыло перед глазами. Я нервничала. Нервничала.
— Да, Аллан! Давай! — с треском, порожденным мощным толчком рук в дверцы, из моего шкафа выпрыгнула родная мать и триумфально прокричала эти слова. Она была одета в белый, ее любимый, ее нежный и теплый халат. — Трахни эту малолетнюю шлюху! — очень скоро ввернула та. Эти слова прозвучали грозно и очень жестоко. Мои глаза сию секунду наполнились слезами, мне стало так больно, мне стало противно. Отвращение прокатилось прямо по желудку, и я почувствовала тошноту.
Блэйк злобно зарычал, и я почувствовала, как мужской член полностью оказался во мне.
— Да, Кэт. О да-а, — пыхтел тот, а я только и старалась рассмотреть вопящую мать сквозь пелену слёз.
— Да! — родной человек, подаривший мне жизнь, радостно запрыгала на месте, хлопая в ладоши. Блэйк ускорился, словно специально желая либо сделать мне больно, либо позабавить любимую. — Ну что, дрянь? Каково тебе трахаться с моим мужчиной?!
— Мама...
— Мама...
— Да, дорогая? Ты уснула? — я услышала теплый голосок любимой женщины. Он был не таким громким и пронзительным, как секунду назад. Он оказался приятным, мягким и тёплым. Я проморгалась, увидев мутную гостиную комнату. Мы вдвоём сидели перед телевизором на своём любимом диване. Я уснула на материнском плече! Это был сон. Просто сон. Жуткий сон...
— Мама! — взволнованно породила я, заключив мать в объятия. — Прости меня!
— З-за что, дорогая?
— За... то, что я так устала... Я пойду прилягу, прости, что не посмотрим фильм вместе, — я не могла не трястись.
Я не помнила, как потом в комнате провалилась в сон. Также в бреду я проснулась на следующий день, оделась, пропустив завтрак, и пошла в школу своим ходом. Лишь единственная мысль не покидала меня — вина за собственные деяния просочилась до подсознательного уровня... мозг добивает меня снами.
В школе, в этих наполненных учениками коридорах, мне хотелось свернуться калачиком и плакать. Медленно, шаг за шагом двигаясь к локеру, я лишь в очередной раз пришла к мысли, что не могу прямо заявить Блэйку о том, что хочу все прекратить. Во-первых, я этого и не особо хочу... Во-вторых, я боялась его реакции, его возможных действий в ответ на подобное заявление.
Посмотревшись в замызганное зеркало, расположенное в шкафчике, я увидела усталое отражение шлюхи. Так меня назвала мать во сне. Стоило вспомнить, как по спине пробежался холодок. После пробуждения сон человека забывается на пятьдесят, а то и на девяносто процентов, но почему я свой помню от начала и до самого конца? Он был таким реальным...
Я видела Шелли несколько раз за учебный день. Как нарочно, каждый раз, когда я её видела, она общалась с новой незнакомой мне личностью, отчего меня посещало чувство неловкости и легкая щекотка ревности. Мысли бушевали в моей голове, раздирали мою гниющую душонку, порождая желание орать. Мне нужен разговор, мне нужна Шел!
— Ну конечно... Аннет! — я схватилась за мобильный телефон. Я готова была расплакаться, когда она согласилась на встречу завтрашним вечером. Как минимум, она с собой ничего не сделала, и это уже был повод для настоящей радости.
По пути домой я размышляла... Звуки таяли в ушах, и слышался лишь мой трагичный шепот слов: "Быть реже дома". Это был мой план. Я намерена максимально сократить время пребывания в доме со своей семьей, чтобы не думать об Аллане и реже его видеть, и чтобы просто-напросто подумать, как мне действовать дальше с этим пятном на собственной карме.
— Устроиться на работу? Волонтерство? Стать активисткой школы? — бормотала я, поворачивая ключ в замочной скважине двери дома. — Спровоцировать заболевание? — я аккуратно сняла кеды, двинувшись к лестнице. Дома никого не было, все как всегда. — Водительские права! Я пойду учиться водить автомобиль! — щелкнув пальцами, я улыбнулась и вошла в свою комнату. Бросив портфель, я двинулась к кровати, желая наконец прилечь за множество часов. — Ч-т-то? — я проморгалась, увидев крупное устройство розового цвета, походящего на микрофон, однако весьма знакомого мне. Такой я видела в фильме для взрослых! Он... Он. Для. Девушек. — Вибр-ратор?! — моё дыхание участилось, к щекам прилила кровь, в сознание проскользнули капли смущения. Рядом с прибором лежал бутылек с раствором для обработки секс-игрушек, а под ним — небольшая записка со словами:
"Мой первый подарок тебе, Кэтрин Фэллон. Не скучай по приходу из школы. Попробуй. От этой штучки невозможно оторваться. Но чур не увлекаться, потому что я тоже хочу ласкать твою киску."
— Что?! — вскрикнула я, разорвав клочок бумаги.
Я поскорее достала бутылку воды из рюкзака, жадно присосавшись к горлу, однако мой взгляд всё также был прикован к розовому предмету.