Я всегда буду рядом...

В мгновение, оказавшись напротив больницы, я осматривала её со всех сторон. Теперь она смотрелась не такой мрачной, как мне показалась в первый раз. Солнечные лучи проникали сквозь окна, создавая в комнатах тепло и уют, который так необходим в таких зданиях. Ветер вместе с ветвями колыхал в разные стороны и больших чёрных птиц, сидевших смирно, которые иногда издавали одинокий звук: "Кар-кар". Моё ситцевое бледно-розовое платьице с кружевными рюшами на плечах развевалось по ветру, так что мне понадобилось придерживать подол. Засунув правую руку в карман тёмно-зелёного пальто, я обнаружила пуговицу, которую донедавно нашла в палате. Обрадовавшись находки, я зашагала к входу. Навстречу ко мне шла женщина в белом халате, приветливо улыбнувшись, она сказала:
– Мы вас уже заждались! – медсестра взяла меня под руку и помогла подняться по ступеням.
– Что-то произошло с Аннет? – встревожено спросила я.
– Заходите, пожалуйста! – она подвела к палате №1.
Долго не раздумывая открываю дверь. Быстро пройдясь взглядом по комнате, я заметила отсутствие Аннет. Возле окна повёрнутый ко мне спиной стоит высокий, статный мужчина, похожий на Адаларда. Подойдя ближе, я прикоснулась к его руке.
– Адалард? – неуверенно спросила я.
– Здравствуй! – он повернулся ко мне лицом. – Ты так и не пришила пуговицу? – показывая на пустое место. – Можешь ведь простудиться, – Адалард поправил воротник. – Эх, Эмили, Эмили... совсем не бережёшь себя.
– Я забыла пришить, – достав с кармана пуговицу, показала ему.
– Ты знаешь, что означает эта буква на ней? – он взял её большими пальцами и поднёс прямо напротив моих глаз.
– Нет, – безразлично ответив.
– Эмили, ты уверена, что не знаешь?
– А разве – это важно? – забрав пуговицу с его рук, раздражённо спросила я.
– Да... Потому что они, – он прошёл по ряду, – сделаны специально под заказ. – Буква "L" обозначает фамилию владельца.
– Адалард, мне это совершенно неинтересно, – отойдя от него, я показала на кровать. – Я пришла по срочному делу к Аннет. Где она?
– Эмили, – он приблизился настолько близко ко мне, что я почувствовала на себе его дыхание, – это моё пальто, а фамилия моя – Литман.
– Что? – появилось болезненное покалывание в области головы. – Что ты такое говоришь? Адалард, мне сейчас не до шуток. Где, Аннет? – крикнула я не своим голосом.
– Эмили, – Адалард впился взглядом в мои глаза. – Аннет это...
Не дав ему договорить, я трясла его с такой силой, что рука этого сильного мужчины шаталась в разные стороны:
– Что с ней? Ну же, почему ты молчишь?
Он не сводил с меня глаз. В них я увидела отражение переполненного чувства боли, но они также излучали нежность, заботу, терпение и любовь.
– Аннет умерла? – слёзы навернулись на глаза. – Почему ты молчишь? – закрыв лицо руками, зарыдала с такой мощью, что я почувствовала резкую, пронзительную боль в висках. – Ада-ла-рд, – я рухнулась на кровать.
– Дорогая моя! – он прижал меня к себе. – Любимая, единственная моя, это ты? – всё сильнее прижимал к себе.
– Адалард, что с тобой? Какая я любимая? – всей своей силой оттолкнула от себя. – Прекрати немедленно, – пытаясь освободиться из его объятий, – возмущённо кричала. – Кому сказала, Адалард?! Ты слышишь меня?
– Эмили, я всегда буду рядом... – Он силой удерживал мои руки.
– Пусти меня! – закричав на всю палата, мне было тяжело дышать, но я продолжала сопротивляться.
– Эмили-Аннет Эбель, – Адалард прошептал мне на ухо. – Вернись ко мне, любимая. Я жду тебя! – он отпустил меня.
– Что?... Что ты говоришь? Какая я Аннет? Я... Эмили, – подобрав под себя ноги, начала шататься, как на кресле качалке. – Я... Эмили! Ты слышишь меня, – пытаясь этими словами что-то доказать ему. – Я пришла к Аннет, чтобы сообщить ей, что Виктор не живёт во Франции, – закрыла лицо руками, сквозь слёзы я добавила, – потому что, он разбился на мотоцикле. Да, Адалард? – подняв голову, я узнала мужчину, сидящего напротив меня.
– Эмили, это ты! – взял моё лицо своими руками, начал целовать со лба до подбородка и так несколько раз по кругу.
– Почему это происходит со мной? – с мольбой смотрела я на Адаларда. – Когда это всё закончится? Прошу тебя, – взяв его руку, прижала к сердцу. – Помоги мне. Я больше не могу...
– Счастье моё, – он гладил лицо. – Вот, – мужчина достал с кармана конверт, – принёс письмо. – Ты просила тебе писать. Это уже № 6, – он показывает мне его – Видишь?
– Возьми мой блокнот, – я показала на сумку, – открой на первой странице и прочти, – сказала уставшим голосом.

Адалард вынул блокнот в мягкой обложке приятного бежевого цвета. С надписью на титульной странице "Я всегда буду рядом...". Открыв первый лист, начал читать вслух, всё время, поглядывая на меня, с ним ли я ещё. Ко мне пришли воспоминания, которые часто исчезают с моей памяти и только иногда позволяют заново возвратиться.
Вспомнила: кто я, где и когда родилась, детство, юность, взрослую жизнь и своего мужа Адаларда. Я Эмили-Аннет Эбель, мне двадцать пять, родилась в Мюнхене в семье госслужащего. Мать умерла после тяжелой болезни, когда мне было около 5 лет. Отец относился ко мне строго, пытался вырастить с меня сильного человека, позволяя делать всё, что мне угодно, ничего не запрещая, что привело к критическим последствиям. Когда я со своим парнем Виктором попала в аварию на мотоцикле, жизнь кардинально изменилась: он умер, а я осталась в живых. После трагедии я перестала появляться дома, увлеклась психотропными веществами, что повлекло уже тогда к развитию болезни. В двадцатилетнем возрасте появились опасные симптомы заболевания для жизни, и мне пришлось обратиться за помощью к специалисту. Мне поставили диагноз: "шизофрения", я ещё не до конца осознавала серьёзность ситуации. Через год прекратила принимать лекарство и моё психологическое состояние ухудшилось. Проявление разного рода галлюцинаций и частые провалы в памяти, не подвели меня к тому, чтобы я продолжила лечение. Даже когда познакомилась с Адалардом, скрывала своё состояние, а он поначалу ничего не замечал.
Адалард прекраснейший мужчина, которого я когда-либо встречала в своей жизни и благодаря ему я ещё жива. Мы проводили вместе много свободного времени: гуляли по ночному городу, смотрели на звезды, загадывали желания, ходили к реке и часами болтали обо всём. В один из вечеров мне стало плохо, и в скором времени он узнал о моем диагнозе. Адалард сделал всё от него зависящее, но мне с каждым днём становилось только хуже. Несмотря на это всё, продолжал ко мне приходить и слушать мои выдуманные истории о тех событиях, которых никогда не было, любить, заботиться обо мне, писать письма.

Я поднесла свой палец к носу, показывая ему этим: тише. Адалард замолчал, мне даже показалось, что он перестал дышать.
– Любимая моя, – тихо произнёс, – поглаживая мои волосы. – Я скучаю по тебе! Как же мне тебя не хватает, – у него с глаз потекли слёзы. – Я люблю тебя, Эмили-Аннет Эбель. Надеюсь, ты скоро выздоровеешь, и всё будет как раньше. Главное, нужно надеяться. Слышишь меня? Я всегда буду рядом...
– Адалард, мне очень страшно, – мои руки задрожали. – Я больше так не могу! Что со мной? Я же не схожу с ума, правда? – смотрю на него с детской наивностью. – Когда это всё закончится? Вытащи меня, пожалуйста! – последнее слово "пожалуйста" было такое протяжное, так по-настоящему звучит крик надежды. – Нет, нет, этого не может быть, – в ушах появился шум, я оттолкнула его от себя. – Они хотят сделать меня сумасшедшей, я не Аннет, я не она, – тело начало трястись, глаза закатились вверх, дыхание участилось.

Он нажал на красную кнопку, в палату прибежала медсестра и вколола успокоительное.
– Солнышко моё, я люблю тебя, – Адалард гладит волосы у виска.
– Я тебя тоже люблю, – хриплым и уставшим голосом ответила я.
– Мы скоро с тобой увидимся, обещаю. Верь мне! – он облокотился на кровать.
– Я надеюсь...

– Господин Литман, всё хорошо? – спросила медсестра.
– Да, спасибо! – не оборачиваясь, ответил он.

Адалард смотрел на уставшее лицо своей любимой и вспоминал о том, с чего всё началось.
Уже три года из-за дня в день мы вместе боремся с её недугом, хотя она об этом постоянно забывает. Спустя некоторое время я начал замечать за ней, что Эмили-Аннет не замечает маленькие детали, а потом у неё выпадали из памяти всё больше фрагментов из жизни. Мы обратились к врачу и нам, а, вернее, мне, потому что она уже была без памяти, сообщили о том, что у неё психическое расстройство. Страшно осознать, что человек, которого ты любишь, возможно, никогда не сможет быть с тобой. Были моменты, когда она приходила в себя, в эти секунды я был самым счастливым человеком в мире, но они были очень редко. Мне сложно, видеть её в таком состоянии, как она мучается, как нуждается во мне, а я ничем не могу ей помочь. Единственное, это писать ей письма о том, как сильно я её люблю, и давать ей надежду на встречу со мной. Её болезнь с каждым днём обостряется, и у неё появились галлюцинации. Тяжело на это не обращать внимания, особенно когда она считает меня своим другом и всячески пытается меня оттолкнуть от себя. Я её люблю всем сердцем, она половинка моей души. Ради неё я готов бороться за её жизнь и память.