Это не любовь (Леон Нигрум/Минору Кибо)
Минору совершенно не хочется ложится в одну постель с человеком, который так упорно добивается его, ведь юноша влюблён в другую, однако его планы требуют жертв, поэтому юноша понимает, что лучше ему сейчас сдаться, и позволяет Леону прижать свои руки к постели, а сам закрывает глаза, не желая видеть перед собой брюнета, мечтая просто забыться и больше ничего не чувствовать.
— Минору, ты ведь сам согласился на это, — замечает мягко своим бархатным голосом тот. — Открой глаза, посмотри на меня.
Кибо чертовски не хочется делать это, однако он всё же смотрит на юношу, понимая, что другого выхода у него всё равно нет. Нигруму явно нравится его беспомощность, он торопливо закрепляет за спинку кровати своим ремнём руки юноши и тихо шепчет, опустившись к самому ушку:
— Я заставлю тебя стонать так, как не смогла бы та девушка.
Минору трясёт. Меньше всего на свете он хочет этого. В голове вертятся назойливые мысли: конечно, заставит, с Марго бы он никогда этого не сделал, она же Истинное Добро, свет его жизни, самый дорогой человек. Впрочем, в противовес им сразу же возникают новые о том, что, как бы он ни убеждал себя в этом, тело его реагировало иначе и он действительно хотел эту девушку, с трудом сдерживал себя, чтобы не совершить непоправимую ошибку.
На глаза ложится шёлковая повязка, и тело блондина прошибает дрожь. Он точно не хочет этого, а уж тем более лишившись возможности остановить Нигрума, если что-то пойдёт не так, изменить ситуацию в свою пользу. Он как слабый слепой котёнок, пытающийся жить без матери: жалок и бессилен.
— Поверь мне, тебе понравится, — замечает вкрадчиво Леон, прикусывая слегка зубами чужой сосок и оттягивая пальцами второй руки другой.
Кибо это совершенно не нравится, да и ощущения кажутся странными. Он просто ёрзает на кровать, пытаясь остановить всё, однако оказывается грубо придавлен к ней брюнетом, прежде чем его бёдра крепко до боли сжимают, лишая возможности двигаться. Губы касаются ключиц, прежде чем прикусить их, оставить прерывистый округлый след, заставив Минору всхлипнуть от боли и бессилия. На месте укуса Нигрум оставляет яркий засос, прежде чем двинуться дальше, заставляя юношу тихо всхлипывать и с трудом держать себя от того, чтобы прошептать два заветных слова: не хочу. Это его первый раз, поэтому Минору страшно и неприятно, а ещё по телу бегут волны мурашек от ожидания боли, что пронзит тело, если Леон будет недостаточно осторожен.
Вот только пока брюнет, несмотря на грубость, не спешит войти в него, заставляя особо остро ощущать боль по телу и чуть приятные ощущения на местах засосов, внаглую блуждая руками по его телу, сжимая ягодицы, надавливая слегка на член и оттягивая соски. Кибо всеми фибрами души желает покончить с этим, однако понимает, что просто не сможет. Нужно терпеть. Как бы ни было больно и страшно, нужно держаться, если он хочет использовать этого человека в своих планах. Он — легчайший путь блондина к выходу из всех передряг.
Скоро в юношу вторгается чужой палец, и от резковатого неприятного ощущения Минору морщится. Он должен терпеть. Блондин без конца повторяет это мысленно, как мантру, вот только помогает плохо, ему всё равно больно и чертовски хочется покончить с этим, прервать этот отвратительный и неправильный акт соития.
Число пальцев увеличивается до двух, и юноша тихо мычит от недовольство, не в силах сделать хоть что-то, еле сдерживается, чтобы не сорваться на молитвы или крики. Ему всё равно не помогут. Да и он сам согласился пойти на подобное, а значит теперь должен держаться, терпеть и молчать. Когда количество пальцев доходит до трёх, Кибо дышит тяжело, бессильно лёжа на кровати. Он уже не пытается сопротивляться или вырываться, просто ждёт, когда же всё наконец закончится.
Случайное касание простаты заставляет волну удовольствия пройтись по телу, однако Минору она совсем не радует, заставляя в ужасе сохранять в голове чертовски важную мысль: он ненавидит этого человека всем сердцем и никогда не сможет полюбить так же сильно, как Марго. Впрочем, малейшие изменения в лице японца и чуть не сорвавшийся с губ стон тот замечает довольно быстро, а потому усмехается довольно, спуская брюки:
— Тебе ведь и самому хочется этого, Минору. Хватит строить из себя жертву и недотрогу, тебе это нравится. Я заставлю тебя понять это.
Блондин отводит взгляд в сторону, закусывая губу, дабы ни слова ругани ни сорвалось с его губ, а Нигрум тем временем неспеша входит в него и накрывает губы горячим поцелуем с языком, вжимая парня в постель. Дышать тяжело, неторопливые толчки Леона неприятны, однако тот не прекращает, пока не слышит несдержанный стон юноши в поцелуй. Наслаждение сочетается для Минору с глубокими отвращением и неприязнью, желание удовлетворить свою похоть смешивается с желанием поскорее покончить со всем. Он чувствует себя грязным, человеком, по-настоящему совершившим ошибку, но ничего не может с этим поделать, просто прогибаясь в спине, когда брюнет резкими рывками выбивает из него стоны и дух, оставляет синяки на бёдрах, вынуждает кусать губы до кровь и действительно умолять небеса о том, чтобы всё поскорее закончилось.
Наконец парень чувствует, как чужое семя переполняет его, однако Нигрум всё равно совершает новый толчок, вынудив его самого кончить. Хочется провалиться сквозь землю, проклиная своё существование, однако юноша только всхлипывает тихо и бессильно, позволяя Нигруму снять с глаз повязку и развязать его руки. Кибо не показывает ему своих слёз, сразу уйдя к окну. Пальцы крепко сжимают подоконник, ослабшие после бурного секса ноги подрагивают, а сам блондин понимает, что совершил серьёзную ошибку. Пусть даже ради плана, но это был его первый раз. Он отдал девственность не тому человеку и теперь вынужден помнить об этом до конца своей чертовски долгой жизни в мире Арены.
— Ну что, тебе понравилось? — интересуется внезапно подошедший Леон, обнимая его со спины и кладя подбородок на плечо.
Японцу хочется честно высказать, что он думает, что чувствовал и что пережил из-за этого психа, насколько больно и страшно ему было и как сильно он ненавидит Нигрума за совершённое действо, однако он только сдержанно пожимает плечами и, глядя в окно, бросает небрежно:
— Было не так уж и плохо.
План важнее чувств и пережитых эмоций. Он делает это ради Марго, а значит он сможет вытерпеть, выстоять до самого конца. Минору справится и переживёт подобное унижение, раз это поможет ему вернуть самого дорогого человека во всем мире, его Истинное Добро.
Раз это поможет ему вернуть Марго.