Часть 2
Сколько раз я сегодня испытала шок? Сначала передо мной трясли купюрами, потом Елена обобрала меня до нитки, затем я оказалась на обледенелой обочине...
Но самое сильное потрясение я испытала сейчас, когда Давид предложил сесть в машину.
Два раза предлагать не пришлось. Скрюченными от мороза пальцами тяну на себя дверь и быстро ныряю в салон. Здесь так тепло! Мм, наслаждение!
Но тут же понимаю, что являюсь не единственным пассажиром спорткара. На переднем сиденье сидит брюнетка, закутанная в меха, я сразу чувствую нежный аромат её парфюма.
Автомобиль срывается с места, и я замечаю в зеркале быстрый взгляд Давида. Он сразу равнодушно отводит глаза, будто ему совсем неинтересно, кого он подобрал.
Почему он это сделал? Помнит ли, что мы учимся в одном вузе? Это вряд ли. Разве такой, как он, замечает таких, как я?
Я зелёная первокурсница, а Давид уже в магистратуре. По словам моих одногруппников, его тачка стоит пятнадцать миллионов, а я радуюсь, если удаётся заработать триста рублей. Наверное, он наследник какой-то бизнес-империи.
- Да-а-авид, ты чего? – подаёт голос брюнетка. Она поворачивается и брезгливо меня осматривает. В её ушах полыхают бриллианты, мех дорогой шубки серебрится в полумраке салона. - Зачем ты?
Туров не реагирует. Я притаилась на кожаном сиденье и жадно впитываю тепло каждой клеточкой. Зубы всё ещё стучат, никак не могу согреться.
- Давид, ты с ума сошёл! Зачем ты подобрал эту оборванку?! А если у неё вши?!
Вши?!
Вот дура.
- Тебе придётся салон после неё чистить! – продолжает истерить красотка.
Я молча проглатываю обиду и унижение. Наверное, сейчас меня высадят. Как же не хочется обратно на улицу, там адский мороз! Хоть бы ещё три минуточки посидеть в тепле...
Но машина резко останавливается. Видимо, Туров понял, что погорячился. Зачем ему портить отношения с подругой? Вероятно, у них намечается интересный вечер, поедут в клуб или на какую-нибудь закрытую тусовку для мажоров.
- Выметайся. Быстро! - приказывает Давид, и я с обречённым вздохом пытаюсь открыть дверь иномарки. Шарю в темноте по обшивке, но не могу найти ручку.
И тут вдруг понимаю, что выгоняют... не меня!
- Ника, на выход. Живо!
- Что? Давид, ты чего? – брюнетка обескуражена. И я, надо сказать, тоже.
- Выметайся, говорю тебе. Такси вызовешь. До свидания.
Возмущённая девица, наконец, подчиняется, я вижу, что её лицо пылает гневом. Она явно собирается что есть силы шарахнуть дверью автомобиля, но в последний момент передумывает. Накинув капюшон, девушка направляется к ярко освещённому супермаркету, чьи витрины сияют неподалёку. Походка у Ники нервная. Ну, ещё бы! Кто бы мог подумать, что события будут развиваться именно так?
Снова ловлю в зеркале заднего вида пристальный взгляд юноши.
- Лера, кажется?
Забываю как дышать, превращаюсь в каменную статую...
Он... Он знает моё имя?!
- Д-да... - отвечаю спустя пару минут, когда машина уже снова стартовала.
- Ты на первом курсе?
- Д-да...
- Адрес скажи.
- Прости, что?
- Адрес, - насмешливо повторяет Давид. – Куда тебя везти?
*****
Остаток пути мы проделываем в полном молчании. Плыву, как от шампанского, и до сих пор не могу поверить, что со мной это происходит: сам Давид Туров подвозит меня домой.
Уму непостижимо!
В последний момент спохватываюсь, что не стоило называть точный адрес – мажор увидит, в какой обшарпанной многоэтажке я живу. Он-то, наверное, обитает во дворце.
Но увы, дело сделано. По жутким колдобинам двора прекрасный спорткар доставляет меня прямо к подъезду.
Надо поблагодарить. Мне хочется признаться, что если бы Давид проехал мимо, я наверняка замёрзла бы насмерть, или, по крайней мере, подхватила бы пневмонию.
Но слова от стеснения застревают в горле, понимаю, что если открою рот, то вряд ли осилю длинную фразу.
- Спасибо, Давид, - выдавливаю хрипло.
- Пожалуйста. До свидания, Лера.
Не смея задерживать моего спасителя, неуклюже выбираюсь из машины, от волнения не получается захлопнуть дверь с первой попытки...
Заставляю себя зайти в подъезд, хотя ужасно хочется остаться на крыльце и проводить глазами спорткар. В полной эйфории поднимаюсь по лестнице, все потрясения прошедшего дня забыты, я готова петь от счастья.
Давид знает моё имя! Неужели он давно меня заметил?
От этой мысли бедное сердечко вот-вот разорвётся...
Открываю дверь, прислушиваюсь.
Надеялась, что хотя бы сегодня мама не привела гостей, но нет, не повезло. Она продержалась всего три дня, а теперь на кухне опять дым коромыслом.
- Доча любимая пришла, - пьяненько улыбается родительница, появляясь в прихожей. – Красоточка моя! Доча, а ты нам закусончика не принесла? А то у нас уже ничего не осталось.
- Нет, мам, не принесла. Я совсем на мели.
- Да? Ну ладно.
Лицо у мамы раскраснелось, перегаром разит на три метра - очевидно, гулянка началась не час и не два назад. Эх!
С кухни доносятся весёлые голоса и звон стаканов. А за спиной у матери вырастает незнакомый бугай с небритой физиономией, настоящий Халк. Громила ощупывает меня тяжёлым мрачным взглядом, и я чувствую, как от страха леденеет спина.
Опустив глаза, проскальзываю в свою комнату. На двери замок, как в коммуналке. Пришлось поставить его осенью, когда купила ноутбук. Набеги маминых кавалеров случались всё чаще, у меня то и дело пропадало что-то из вещей.
Мы живём в маленькой двухкомнатной. Пока была жива бабуля, мать ещё держалась, выпивала только по праздникам, а сейчас совершенно слетела с катушек. Ей всего тридцать шесть, но с каждым днём она всё меньше напоминает тот образ, который я вынесла из детства. Тогда я её обожала. Помню, как обнимала за шею, целовала в душистую щёку, прятала лицо в её шёлковые волосы. Тогда мне было лет пять.
Сейчас родительница выглядит как алкоголичка, кем она собственно и является: глаза лихорадочно блестят, лицо красное, шевелюра поредела...
Неужели это моя мама?
Закрывшись в комнате, прокручиваю в голове план действий. Он у меня давно отработан, так как нашествия местных алкашей для нас обычное дело, таскаются сюда, будто здесь мёдом намазано. Я их всех давно знаю, но меня беспокоит новенький – Халк. От его мрачного взгляда до сих пор по спине мурашки. Смотрел точно так же, как смотрели сегодня клиенты в ресторане – словно прикидывал, что со мной можно сделать...
Беру домашнюю одежду и пакет, минуту прислушиваюсь и осторожно открываю замок. Раз – и я в санузле. Шампунь и зубную пасту принесла с собой, если оставить в ванной, дорогие гости всё изведут, они даже пасту могут сожрать в качестве закуски.
Сначала обычная процедура: надо продезинфицировать все поверхности – раковину, ванну, унитаз, кафель. Для этого в углу стоит ведро с хлоркой, ею со мной щедро поделилась соседка, работающая санитаркой.
Пока драю сантехнику, вспоминаю оскорбления Давидиной подружки Ники. Как обидно! Наверное, ни одну квартиру не моют так часто и тщательно, как нашу. Жаль, что приходится тратить столько сил на уборку, лучше бы посидела над учебниками. Но мне противно прикасаться к предметам после толпы алкашей...
Принимаю душ, рассматриваю себя в запотевшем зеркале и пытаюсь представить, какой меня видит Давид Туров.
Лично я вижу краснощёкую матрёшку с зелеными глазами. Длинные русые волосы с тонкими светлыми прядями – они словно выгорели на солнце. У меня иногда спрашивают, в каком салоне я сделала такое качественное окрашивание.
Угу. Ясно, что салоны мне не по карману.