Глава 1.
Арья Картер
Я никогда не верила ни во что возвышенное. Вера, надежда, счастье – все эти чувства словно испарились, померкли в тот момент, когда жестоко убили моих самых близких людей. Тех, за кого я цеплялась, тех, с кем ощущала себя по-настоящему счастливой. "Время лечит, время всё расставит на свои места, ты забудешь", – твердили мне окружающие, но я знала, что этого никогда не произойдет. Никогда не забуду тот день, когда увидела бездыханное тело своего любимого брата. В тот роковой день я не просто жила, я умерла вместе с ним. Этот момент стал самым переломным в моей жизни, самым ужасным, перевернувшим всё с ног на голову. С того страшного дня прошло долгих три года – три года, наполненных лишь жаждой мести, неутолимой злобой и болью. Я мечтала отомстить, увидеть, как кровь тех, кто пролил нашу, обагряет землю. Я никогда не сомневалась в несокрушимой силе и безграничной власти Алой Ярости, но эти мерзкие ублюдки, казалось, намеренно испытывали нас, хотели сломить, видеть нас разбитыми и уничтоженными. Но нет, этого им не дождаться. Я ушла в тень, скрывала себя, словно зверь, зализывающий раны, чтобы в нужный момент восстать перед ними с новой, ещё более сокрушительной силой.
Каморра. Те, чьи души пропитаны ядом ненависти, ужасом и неприкрытой жестокостью. Они едва не превратили моего брата в одного из них, но мы выстояли, не сломались. Мы выработали свои собственные методы – холоднокровность, умение внушать страх и добиваться безоговорочной победы. Я верю, что однажды наступит день, когда их роскошный особняк будет пылать ярким пламенем до самого основания. И в этот день я буду стоять и наблюдать за их агонией с победной улыбкой на губах.
Из-за проклятой Каморры я дважды пыталась свести счеты с жизнью. Дважды, чёрт возьми! Я балансировала на самой грани, и теперь мне казалось, что смерть преследует меня по пятам, как тень. Я стала заложницей собственных мрачных мыслей, не могла отделаться от навязчивой идеи, что однажды меня тоже убьют. Да, возможно, это звучит странно и параноидально, но я действительно в это верю. Будто кто-то жаждет моей смерти, выжидает подходящего момента.
Со временем я осознала, что жизнь – это вовсе не волшебная сказка, где ты играешь роль главной героини. Нет, жизнь – это суровое испытание, где каждый сам за себя, где выживает сильнейший. Ты идешь по узкой тропе, и чтобы не сорваться в пропасть, нужно всегда быть начеку, сохранять предельную концентрацию, хладнокровие и здравомыслие.
— Жизнь – это не сказка, – в который раз повторила я, стоя у огромного окна.
Наш фамильный особняк располагался в живописном месте, с видом на густой лес и кристально чистое озеро, где я, будучи маленькой девочкой, любила играть с мамой и папой. Казалось, с тех пор ничего не изменилось, но это была лишь иллюзия. Неизменным оставался лишь вид из окна, а в нашей семье всё перевернулось с ног на голову.
— Арья, ты должна была спуститься на завтрак ещё полчаса назад, – произнес Камиль, заходя в мою комнату.
Я медленно повернулась к нему и коротко кивнула в знак согласия.
— Сейчас иду, – ответила я и вышла следом за ним.
Мой старший брат. Он всегда поддерживал меня в самые трудные минуты, хотя сам находился едва ли не на самом дне. Я думала о нем так же, как и о других братьях. Кроме них у меня никого не было, и я просто отчаянно хотела, чтобы они всегда были рядом со мной, чтобы оберегали меня от всех невзгод. Когда я, захлебываясь слезами, стояла на могиле брата, не в силах уйти, именно они помогли мне подняться на ноги. Когда я, не слушая никого, неделями лежала там, оплакивая того, кто, казалось, был моим сердцем, они не отвернулись от меня. Давида убили прямо на его свадьбе. Да, фиктивной, но я никогда не забуду его пустые, безжизненные глаза.
Моя щека прижата к холодной земле могилы. Кажется, я схожу с ума, теряю связь с реальностью, но нет. Это – жестокая правда. Я у могилы своего брата. Его тело покоится в сырой земле, а те, кто это сделал, до сих пор на свободе, живут своей жизнью, не испытывая угрызений совести. Я не жива, я мертва.
— Арья, – тихо шепчет Камиль, но я не реагирую на его слова. – Вставай, милая, сейчас пойдет дождь.
В его голосе слышится боль и отчаяние. Мой брат всегда рядом, но кто залечит его израненное сердце? Кто поможет ему, когда он сам разбит на мелкие осколки?
— Арья, ты не одета по погоде, прошу тебя, вставай, сестра, – умоляет Камиль, и я вздрагиваю от его голоса, словно от удара.
Мой брат не должен был оказаться здесь, у этой проклятой могилы. Я любила его, он был моей опорой и поддержкой после трагической смерти родителей. Мои братья всегда были моей поддержкой, но Давид был самым лучшим братом, самым близким человеком.
— Мы ведь отомстим им, Камиль? – тихо шепчу я, и, дрожащими руками опираясь на землю, поднимаюсь на ноги.
— Отомстим, обязательно отомстим. Кровь этих сук прольется, и один за другим они отправятся в могилу. Мы не дадим им спокойно жить, не позволим им наслаждаться жизнью, – твердо ответил Камиль, и перед моим взором возникла картина: их кровь на моих руках.
Мы сидели за столом, я вяло ковыряла вилкой приготовленные сестрой сырники и размышляла о предстоящей работе. Брат, не отрываясь, смотрел в экран телефона и что-то печатал, даже не притронувшись к еде. Он работал днями и ночами, постоянно был поглощен делами и никогда не бросал компанию, основанную отцом. Иногда мне казалось, что мой брат сделан из стали, что он не знает ни усталости, ни слабости.
— Ты спала сегодня? – внезапно спросил Камиль, все еще не отрывая взгляда от телефона.
— Час, от силы, – холодно ответила я и отодвинула тарелку в сторону.
Он ничего не сказал в ответ, и я, не дожидаясь продолжения разговора, молча встала из-за стола и ушла. Он всегда задавал какие-то короткие, формальные вопросы о моей жизни, но никогда не вдавался в подробности, не проявлял интереса к моим ответам. Да, многим могло показаться, что это проявление безразличия, но я знала, что мой брат переживает обо мне, просто не умеет или не хочет показывать свои чувства.
— Когда-нибудь мы обязательно начнем жить по-настоящему, Камиль. Я приложу к этому все усилия, – тихо произнесла я, садясь в машину.
Я когда-то пообещала отцу, что никогда не стану слабой, что фамилия Картер не должна ассоциироваться со слабостью и беспомощностью. Поэтому даже когда мир вокруг рушится на части, я стараюсь держаться до последнего, не показывать свою боль и отчаяние. И если бы я в тот роковой день не взяла себя в руки, то меня бы уже давно не было в живых.
— Мисс Картер, рад приветствовать вас на этой важной встрече, – произнес, собственной персоной, Теодоро Миллер. Тот самый человек, который когда-то вытащил меня из горящего сада, рискуя собственной жизнью. Человек, чье имя и без того было известно всему миру, после этого случая прославилось еще больше.
— Хватит этого дешевого лицемерия, Миллер. Нас ждут наверху, и я не думаю, что в вашей семье принято опаздывать на деловые встречи, – безразлично ответила я, и он хитро усмехнулся в ответ.
Он слегка приподнял полу черного пиджака, и я заметила у него на поясе пистолет. Подмигнув мне, он, словно ничего не произошло, направился к зданию. Я закатила глаза и, вздохнув, последовала за ним. Мисс Незаметность, как всегда, во всей красе.
Придурок. Он действительно думает, что его пустят с оружием в наш офис? Какая наивность, какая глупость.
Мы вошли в просторный холл, я встретила взглядом Регину и коротко кивнула ей в знак приветствия. Она приехала сюда одна, и лишь с одной целью – наладить с нами сотрудничество. Конечно, окончательное решение останется за Камилем, но я заранее знала, что он согласится.
— Я думаю, вы можете пока обсудить все детали без Камиля. Он будет решать судьбу нашего клана, а вы – свою, – произнесла я и небрежно положила на стол толстую папку с документами.
Именно эти документы должны были определить наше будущее в криминальном мире. Алая Ярость не собиралась оставаться в стороне, и, конечно же, в скором времени мы планировали перейти к активным действиям. И я должна была сделать все возможное, чтобы этому способствовать.
— Вы так говорите, будто кто-то скоро здесь не по своей воле замуж выйдет. Конечно же, я шучу, но думаю, не стоит быть такой бесчувственной и предложить дорогим гостям хотя бы чашечку кофе, – с притворной улыбкой произнес Теодоро, и я невольно сжала кулаки от раздражения.
Ненавижу, когда меня называют бесчувственной, ведь я и сама стараюсь отрицать это, хотя все сказанное этим придурком – чистая правда. Я была бесчувственной, но только тогда, когда дело касалось работы, бизнеса. А во всем остальном я была просто предельно сосредоточенной, а не бесчувственной.
— Кофе уже стоит перед вами. Не думаю, что сейчас самое подходящее время для пустых разговоров и неуместных замечаний, – резко отрезала я, и увидела, как в кабинет вошел Камиль.
Его массивная фигура стремительно двигалась к своему месту во главе стола. Он молча сел и внимательно посмотрел на меня, а затем перевел взгляд на документы.
— Ты свободна, Арья, – строго сказал он, и я поспешно вышла из кабинета.
Он постоянно вел себя так. На работе он словно забывал, что я его сестра, что я его правая рука и незаменимый помощник во всех делах. Я не жаловалась, но иногда мне казалось, что он намеренно хочет продемонстрировать свою власть перед всеми, доказать, что он сильнее меня в работе. Работа и личные отношения не должны были пересекаться, но иногда мне так и хотелось треснуть его за такое поведение. Я увидела Марио и направилась к нему. Одетый в черную футболку и такие же штаны, он выглядел расслабленным и спокойным. Видимо, он снова собирался кого-то убивать, ведь для него это было обыденностью.
— Как дела? Надеюсь, сегодня моя любимая сестра решила выспаться, а не мучить себя изнурительной работой? – произнес он и крепко обнял меня.
— Я сегодня спала как младенец, – с сарказмом ответила я, и он укоризненно посмотрел на меня. – Работала над подготовкой к сегодняшним переговорам. Нужно было сделать копии контракта и договора, иначе Камиль сделал бы копию из меня. Он не любит, когда я не выполняю свою работу.
С улыбкой ответила я и опустила голову вниз. Хотелось спать, но кто я такая, чтобы это показывать? Спросил бы отец, и сразу же отправил бы меня работать, невзирая ни на что. Но теперь я делаю это сама, даже не жалуясь. Он направился вместе со мной в мой кабинет. Я вошла и устало опустилась в кресло. Марио, словно маленький ребенок, запрыгнул на стол и со скучающим видом начал перебирать мои бумаги. Господи, да он действительно как ребенок, не иначе.
— Я вот не понимаю, какого черта здесь забыла Русская братва? Камиль говорил, что никогда в жизни не станет с ними сотрудничать. Да и тем более, что они могут предложить, чтобы контракт и договор были надежными? Не будут же они, как в средневековье, выдавать замуж не по своей воле! – возмущался Марио, и я в знак согласия лишь кивала головой.
Подписав почти все документы, я уставилась на Марио, который, как маленький ребенок, сидел на столе и рассматривал всякую всячину. Господи, да он действительно как ребенок, не иначе.
— Марио, ты сидишь на рабочем столе, – серьезно сказала я, и он лишь пожал плечами.
— Не такой уж этот стол и рабочий. Что с тобой сегодня? Я, конечно, понимаю, что ты не спала, но ведь это был твой выбор – спать в обнимку с рабочими бумажками, – произнес Марио, и я закатила глаза от досады.
Иногда меня раздражало, что кто-то считал, что со мной что-то не так. Я была просто предана работе, а этот слабоумный решил, что я умерающий лебедь, и меня срочно нужно спасать.
— Марио, со мной всё в порядке. Если ты закончил свой очень информативный разговор, выйди, пожалуйста. Мне нужно работать над следующими контрактами, – попросила я, и он, наконец, удалился из кабинета.
Прошло около получаса, я сделала необходимые копии для всех бумаг и, наконец, выдохнула с облегчением. Облокотившись на спинку стула, я сделала глоток остывшего кофе и прикрыла глаза от усталости. Вдруг в кабинет кто-то ворвался. Камиль. Сегодня мне не отдохнуть, видимо. По его лицу было все ясно.
— Арья, ты должна выйти замуж, – четко произнес он, и, клянусь, у меня глаза на лоб полезли от изумления.
— Тупые шутки с самого утра? Что ты несёшь? – недоуменно спросила я и потянулась за чашкой с кофе.
— Ты будешь нашей гарантией для работы с Русской братвой. Миллер согласился сотрудничать только на таких условиях, – ответил Камиль, и я поперхнулась кофе.
Русская братва? Миллер? Он бредит, да еще и не по-детски. Я не выйду замуж ни за какого чертового Миллера! Он что, перебрал лишнего на этих переговорах или что?
— Камиль, ты немного охренел, тебе не кажется? – возмущенно спросила я, но он лишь серьезно уставился на меня. – Дорогой братец, вы немного переступили рамки возможного. Ни за какого Миллера я не выйду, даже не пытайтесь меня уговорить.
передразнила я его и, вскочив из-за стола, твердо заявила:
— Ты выйдешь за него замуж. Уже всё решено. Не смей кривляться или еще что-то делать – это бесполезно. Я уже подписал первый договор. Дальше очередь за тобой.
Я подошла к столу, где лежал злополучный договор,и отрицательно замотала головой. Смотря брату в глаза, я взяла нож лежащий на столе и показала ему один жест. Его взгляд стал ещё суровее, ну а я сделала свою фирменную привычку - просто подмигнула.
—Если свадьба будет, то там будет мой труп, ясно? -Чётко проговорила я, и вышла из кабинета.
Фиктивный брак. Это напоминало мне брата. Я не хотела выходить за Теодоро Миллер, я не знала его и не знала что у него в голове. Его называли мясником, он расчленял людей без жалости. И да, это было везде, я знаю. Но я боялась его. По его взгляду было ясно, что он грёбаный псих. Он не может любить и быть нормальным. Это был закон для всех. Там, где оживала мафия - умирала любовь.
И я знала. Любви здесь быть не может.