Наверное, это просто сон (14)
Вот она и здесь. Сейчас она сидит на крыше той самой больнице, куда попала из-за жуткого белого кота с одним глазом. Странно, что она смогла вспомнить столько подробностей – вплоть до отдельных слов, фраз, мыслей, чувств. Но это было неважно.
Катя плотнее обхватила руками колени и глянула вниз. Сейчас она должна была просто понять одну вещь – сон это или нет. Если это сон, она сейчас прыгнет с крыши и продолжит попытки выбраться из кошмара, в котором она, возможно, заперта навсегда. Если нет, она сейчас вернется в свою комнату и сделает вид, будто этого всего никогда не было. Будет ждать, когда ее выпустят оттуда, и сама позвонит родителям, чтобы она просидела здесь не две недели, а все два года, если нужно – ведь в таком случае ей действительно нужно лечиться. Нужно было лишь решить. Решить правильно, с умом, ведь от этого зависела ее жизнь.
«Пожалуйста, мне нужен знак! – мысленно взмолилась Катя – Как мне понять, правда это или нет? Или мне до конца жизни высматривать этого чертового кота?»
Тихий скрип. Так скрипел люк, через который Катя сюда и залезла. Едва слышные шаги. Катя быстро обернулась, но ничего не увидела. Хотя, это ей только показалось, или за коньком крыши мелькнуло светлое пятно?
Снова шаги. Слишком громкие для кошачьих. Но вдруг над коньком показалась ухмыляющаяся кошачья морда – слишком белая, как маленькая луна, с заплаткой на ухе и в отсветах алого и голубого. Кот вылез на конек крыши и сел, глядя единственным глазом на Катю.
Она замерла. Она получила желанный знак. Но как понять, правда это или нет? Она тихо спросила, вставая на ноги и разворачиваясь к коту:
-Это ты?
Он ничего не ответил, но тоже встал. И вдруг сделал то, что не делал никогда раньше.
Открыл свой второй глаз.
Вернее, даже не глаз, а то, что его заменяло. Кто-то словно бы вставил ему в глазницу лампочку, и вместо нормальных белка, зрачка и прочего была лишь слегка светящаяся мешанина алых и голубых пятен - Катя не могла отвести от них взгляда, словно была под гипнозом. Она очнулась лишь в тот момент, когда поняла, что кота там больше нет. Теперь он медленно крался, глядя на Кате прицел обеих своих глаз – белого и красно-голубого.
Больше Кате не нужно было ничего видеть. Она, с трудом переставляя оцепеневшие на ночном холоде ноги, приблизилась к краю крыши. Ей показалось, что она слышит чей-то смех. Еще один шаг.
Последней мыслью, внезапным осознанием Кати была одна вещь: «Я уже видела этот глаз. Когда он напал на меня в лесу. Только тогда он меня поймал, а сейчас – отпустил».
***
Мерный писк приборов вдруг сменился неровным странным звуком, почти воем. Врачи бросились к кровати, в которой лежала девушка в серой ночной рубашке. Ее бледное лицо с плотно закрытыми глазами и сжатыми губами выражало неописуемые страдания.
Врачи и медсестры суетились вокруг кровати, вкалывая девушке растворы, но ничего не работало. Пульс резко оборвался, и все звуки в комнате прервал высокий писк на одной ноте. Еще несколько минут девушку безуспешно пытались реанимировать, но это также не принесло никаких плодов. Один из врачей отложил шприц и встретил в дверях мать и отца девушки.
-Ваша дочь мертва, - сказал он ничего не выражающим голосом – Мне очень жаль.
-Нет, Катря! – мать бросилась к кровати, глядя на застывшее в выражении агонии измученное лицо дочери – Что с ней случилось?
Все ведь только что было в порядке!
-Я не знаю, - врач стягивал с рук перчатки – Мы можем лишь провести вскрытие и выяснить причину смерти.
Женщина уже не слышала его, она и ее муж стояли на коленях перед телом их дочери, и мужчина сжимал ее быстро остывающую руку.
Из уст женщины вырвался зов, больше похожий на сдавленный стон:
-Катря...
***
-Если ты называешь это «игрой», 056, то, насколько я понимаю игры, ты проиграла.