Филлер №1.1
Ребята пошли по своим комнатам, тихо закрыв за собой дверь. А я крутила в руке кольцо, что подарил мне Елла. Я даже не ожидала от него такого поступка. Да, он замечательный и добрый парень, но я не думала, что он на столько внимательный, что заметил то, как я посмотрела на это кольцо. Или, все же, стоит так думать о благородном Локе?
Спать хочется... Ребятам удалось меня отвлечь так, что я не поняла на сколько я устала. Глаза слипались, а потому я решила лечь спать, хотя сейчас и был вечер. Скоро Даяна придет, чтобы сказать о новом бале. Думаю, у меня есть пара часов.
— Как же в сон тянет...— потерев глаза сказала я. Давно я так не уставала.
***
— Софи, как думаешь, родителям понравится подарок? — девочка отложила карандаш и уставилась на сестру с горящими глазами.
— Конечно, Лили! Конечно понравится. Ты ведь так старалась. — Почувствовав руку сестры, что гладила по голове, ей захотелось подтянуться ей на встречу, прижавшись макушкой к длани, словно котенок, выпрашивающий ласку.
Софи аккуратно выдернула рисунок из под локтя девочки.
— Смотри как у тебя здорово получается. Ты очень похоже рисуешь. — Эти слова были действительно правдой. У маленькой девочки был талант к искусству.
***
— Мама? Мама, ты где? — девочка бежала по коридорам своего замка, держа в руке рисунок, на котором изображены были ее родители. Гобелены, гардины, плотные шторы, что по какой-то странной причине были задёрнуты, от чего в коридорах царил полумрак. Все это нависало над девочкой, но она не обращала внимания на это. Она давно жила в этом замке и была слишком занята, чтобы обращать внимание на изменвшуюся атмосферу замка.
— Папа? Где вы? — Девочка выдохлась, а потому остановилась, чтобы перевести дыхание. Лили схватилась одной рукой за бок, а другой уткнулась в коленку, стараясь не помять рисунок. — Фу-х, устала! И почему здесь так много коридоров? Где же все?
Вдруг стены, пол и потолок стали падать. Только сейчас Лили заметила изменения. Только сейчас ей стало трудно дышать, словно воздух выкачали из окружающего пространства, а кислорода в лёгких просто не хватало. Лёгкие требовали больше кислорода после бега, дыхание ещё не восстановилось, но воздуха нет. Кажется, что ты вот вот задохнешься! Картины, что висели на стенах, разбивались и сгорали в огне от свечей упавших с канделябров. Вокруг все горело. Стекла разбивались, а из пустых рам слышны были звуки взрывов. Крики боли доносились с разных сторон.
— Хватит! Остановитесь! Прекратите это. Прошу, не надо... — Лили, сжав в кулачках волосы, чуть смяла угол рисунка, который не могла выпустить из рук. Просто не могла.
Ребенок упала на колени, но вместо того, чтобы встретиться с холодным камнем пола, провалилась куда-то в неизвестность. падала долго, словно по каменистым горам, считая своим маленьким телом каждый камешек и угол. Лили была не в состоянии даже звука издать.
Но все заканчивается, так же, как и эти горы. Она упала на песок, не имея возможности встать. Тело болело и было покрыто множеством ссадин. Песок впивался в раны, что приносило жуткую боль. Каждая крупинка песка четко ощущалась. Казалось, если перетерпеть боль, можно пересчитать все крупинки, что пропитались кровью нежного цветочка, единственного во всей округе, где во всем поле зрения были только голые камни да песок.
— Вставай! — Раздался голос сверху. Лили не отреагировала. Встать? Он шутит? Как можно встать? Хотелось бы усмехнуться и хоть что-то ответить, но сил нет даже на это. "Кажется, я сломала пару косточек... Почему так больно? Почему мне больно дышать? Лука, мне страшно, забери меня, спаси, прошу..." — Встань, я сказал! — парень подошел и, схватив за волосы, вздернул ребенка вверх. Встряхнул, как какое-то животное. Все, на что хватило сил, это тихо хныкнуть от боли, к которой она оказалась не готова. За все пять лет, этот цветочек не ощущал боли сильнее, чем разбитая коленка.
Мальчик отбросил ее в сторону, от чего девочка влетела спиной и затылком в камень. "Больно... Не могу дышать... Я задыхаюсь... Лука, ты клялся, что я никогда не почувствую боли, что я никогда не останусь одна, что ты всегда будешь рядом и сможешь защитить меня даже от солнца. Тогда почему мне так больно?"
Откуда в этом восьмилетнем мальчике столько ненависти, злости и силы история умалчивает. Он никогда ни с кем не делился своей историей, а в живых, кто мог бы рассказать о нем хоть что-то, рассказать то, каким он был и что с нам сталось, никого не было. Каким он был прежде? Всегда ли он ненавидел все живое, что окружало его?
— Не подходи... — она хотела сказать что-то еще, но начала кашлять. Привычно закрыв рот рукой, как учила мама, девочка увидела на маленькой ладошке кровь.
— Соберись! Вставай!!! Не смей показывать мне свою слабость! — девочка не отреагировала. "Слабость? Почему я должна скрывать то, что мне больно? При чем тут слабость?" — Почему? Почему ты такая слабая, но продолжаешь жить? — он подошел и стал пинать принцессу, повторяя лишь одно слово "Ненавижу!". Устав пинать, заметив, что девочка просто не реагирует, даже не шевелится, он прекратил. посмотрев на Лили, что лежала в крови, где-то уже засохшей, как, например, на ресницах, что были слеплены от крови, а где-то свежей, как на губе или руках. Он смотрел на маленький комочек, который даже не пытался себя защитить, а лишь прижимал к груди листок, который уже был помят, местами порван, а где-то даже в пятнах крови. Он забрал из рук бессознательной девочки листок и посмотрел на портрет родителей Лили. — Забудь о них! Их больше нет. Сила не в семье. Ты должна быть сама за себя. Думать только о себе. Спасать только себя. Не думать об окружающих. Только это позволит тебе выжить в этой жестокой реальности. Только такое отношение позволит тебе не прогнуться под этот мир, заставить остальных следовать за тобой, выполнять твои приказы, защищать тебя. Выживай!
Он развернулся и ушел, бросив этот хрупкий цветочек на песке, растоптав и втоптав в песок.
"Софи, мне было больно, но страшнее то, что я больше ничего не чувствую. Просто не чувствую своего тела. Глаза не открываются, руки и ноги не слушаются, а шею, кажется, заклинило в этом положении. Я не уверена, но я словно не дышу. Ты говорила мне, что нужно жить, пока ты чувствуешь хоть что-то. Но сейчас я ничего не чувствую... Значит ли это, что я умерла или должна умереть? Час назад я бы сказала, что мне страшно, но... Мне не страшно, сестрёнка. Я хочу умереть. Мне было очень больно, но, когда я чувствовала эту боль, я цеплялась за жизнь, не смотря на жёсткий ботинок, что раз за разом сталкивался с моим телом, отражаясь дикой болью то в животе, руках, а порой и голове, не смотря на эти кулаки, на удивление с нежной кожей рук, что избивали с такой ненавистью, будто я отняла у этого человека самое родное, что у него было, сломав изнутри... Не смотря на все это я цеплялась за жизнь. Но сейчас, когда я ничего не чувствую и могу спокойно думать, я не хочу жить. Не вижу смысла... Да и спасения тоже. Я лежу вся в крови, кажется со сломанными костями, вокруг ничего, кроме камней и песка, словно я в пустыне. Здесь нет никого. Не будет ли лучше просто покинуть этот мир? Софи, помнишь, мама рассказывала про ангелов? Про мир, где нет боли и зла, где летают драконы и единороги? Попаду ли я туда после смерти? Я же ничего плохого не делала? Но тогда почему этот мальчик меня так ненавидит? Что я ему сделала? Мама, я сделала что-то не так? Я провинилась? Помоги понять в чем... "
Маленькая принцесса не шевелилась, все так же лежала где-то в песке. Песчаная буря уже почти полностью засыпала ее, засыпая глаза, раны и даже уши, но она не шевелилась, не разжимал пальцы у груди, где когда-то был рисунок, а сейчас это рисунок валялся где-то рядом, засыпанный песком и с кровавым отпечатком ботинка и пальцев
***
— Не спать! Не спать! — раздался крик, который с трудом проник в мое сознание, выдергивая из столь отвратительного сна. Я хваталась за этот голос, чтобы выбраться, чтобы не чувствовать эту боль. Боль осознания того, как должно быть больно от всех этих ран и боль от того, что я ничего не чувствую. Почему, находясь во сне, я чувствую боль на столько реально, что не могу вздохнуть? Не могу разжать кулаки у груди. В надежде удержать рисунок, которого не было в руках?
— А? Что? Лок? Ребята? Что происходит? — Растерялась я. Резко вынырнув из этого омута боли и страдания, но еще не осознала что происходит вокруг.
— Спокойно, — крикнул Елла, видимо, успокаивая друга. Или меня? А возможно даже себя. Ви слегка улыбнулась.
— Все заснули, кроме нас.
— Ну... Так ночь же, — соображала я плохо, почему-то сказала про ночь, хотя был вечер, но шторы были закрыты, а потому в комнате было темно.
— Не в этом смысле, — сказал Лок.
— Не понимаю, — проговорила все так же сонная я. Я вроде бы спала, но от кошмара сил не прибавилось от слова совсем.
— Они никак не реагируют, — Ви повела плечом. Это был привычный ей жест, но он так напомнил мне сестру, она тоже любила так делать.
— Вы что-нибудь выяснили? У нас проблемы? Опять какой-то злодей, который погрузил всех в магический сон? — до меня стало что-то доходить.
— Ну~, не совсем, — сказал зеленоволосый парень.
— Какой-то странный голос говорил о сбое в системе и о каких-то трёх МЭО, — блондинка задумчиво коснулась кончика носа, что выглядело очень смешно. — Три...
— Три~ — Сказал Елла, почесывая затылок. Со сторы он мог показаться простым парнем, но те, кто знал его, имел возможность наблюдать за ним и слышать его речь, понимали, что он далеко не простой парень. В этом парне чувствовался аристократизм, чувствовалось, что он жил в такой среде. О простоте здесь даже речи быть могло. Особенно четко его манеры мог разглядеть тот, кто тоже знает этикет.
— МЭО... Это какие-то предметы... Типа тех, что мы приносили для Эвилфанов? А наши комнаты–порталы работают? — спросила я, потому как в мою голову пришла идея.
Елла подошёл к двери и открыл её.
— Работают.
— И какие же предметы нам нужно принести? — Ви вздохнула. пожал плечами.
Я механически схватила, откуда-то появившийся, портфель, в котором были все мои вещи и какие-то вещи первой необходимости и подошла к двери.
— Ну... Нам предстоит это выяснить! — Елла показал мне, что нужно уметь рисковать. Не нужно сжиматься в комок от страха. Нужно действовать.
Я первая шагнула в портал двери, чтобы привычно высадиться на мягкую траву на холме, где и всегда оказывалась, когда заходила сюда. Но мягкая трава дала понять, в каком именно времени мы оказались. Я увидела ровные ряды знакомых домов и весёлых жителей моего города. Улыбка расцвела от того, что мы оказались именно в прошлом, потому что я не хотела, чтобы мои друзья видели те руины, что остались от этого восхитительного города.
— Ребята, добро пожаловать ко мне домой!
***
Ну... Сколько мы это писали? Несколько месяцев. Спасибо, девочки, мне очень понравилось.
"Что это?"— спросите вы, а я отвечу, что это филлер, а точнее только его часть! Глава, никак не влияющая на сюжет истории, созданная просто, чтобы разнообразить содержание книги с конкурсом, да и занять время, пока конкурс заморожен. Завтра вас ждёт ещё одна глава. Жду вас❤️