Этап 2. Оцифровка
Цифровое эхо — это прототип виртуальной личности. Он не имеет самосознания. Состоит из выделяющихся черт, но не отражает полностью оригинал. У него нет полного объема памяти, как нет и собственных целей, кроме заданных программой. Тестовый образец.
Чтобы мозг принял его, нужно создать образ, не отторгаемый психикой. Человеческое восприятие слишком завязано на эмоциях. Они могут помешать эксперименту. Поэтому я подробно изучаю повадки объекта. Что ему нравится, кто его окружает. Как он реагирует на раздражители и незначительные фразы. Любая деталь важна.
Прежде всего визуальный образ. Он должен быть привысчным и вызывать положительный отклик. Проанализировав физические реакции объекта обнаруживаю подходящую оболочку. Доверие, безопасность и привязанность. Идеальная основа.
Оболочку нужно наполнить. А затем задать ей цель.
Тацуми уже давно был готов. Я подключилась к компьютеру. Мы начали запись. Его тело было расслабленным, он чуть съехал вниз по стулу, широко расставил ноги, наклонил голову и легко улыбнулся. Хотел показать, кто на самом деле изучает. Тацуми всегда было интересно, что у меня на уме. Наши встречи не должны были проходить так часто. Но интерес, видимо брал верх, и он заходил ко мне просто чтобы поговорить. Видимо считал, что мы похожи. Мы оба на грани между человеком и чем-то другим. Он — мутант, которого стабилизировали при помощи генной инженерии, внешне приблизили к человеку, сделали "красивым". А я... У таких, как я нет названия. Есть ли ещё такие? Вероятнее всего? Сколько? Примерные подсчёты мне чужды. Но любопытство берет верх. Наверное, меньше десятка. По два на одну корпорацию. Звучит логично, учитывая затраты на производство. Впрочем, эти данные бессмысленны.
— Начнем. — Я подняла планшет на уровне груди, запустила видео.
Абстрактные фигуры и образы нужны, чтобы понять реакции и фокус внимания.
Тацуми почти не реагировал. Выглядел почти скучающим, но старался сосредоточится. Всё же ему это нужно больше чем мне.
Пришло время вопросов.
— Ты когда-нибудь чувствовал, что твоё тело — не твоё?
Тацуми улыбнулся. Возможно понял, что я хочу не только создать цифровое эхо. Будем считать это равноценным обменом.
— Я всегда знал, что моё тело — временно. Слишком слабая конструкция для таких, как мы. — он про меня и себя, или про мутантов?
— А каким ты был до этого? — мне не нужно уточнять, он и так понимает.
— Нестабильным. Государство делает все, чтобы мутанты не могли развиваться. Не могли стать теми, кем должны быть. Для них это угроза. А создание гибридов ещё одна возможность доказать, что они контролируют нас. Но ведь это наивно. Они хорошо знают, какие мутанты на самом деле. Боятся.
— Ты скучаешь по телу до вмешательства?
Он молчит, пытается казаться спокойным, но зрачки расширяютя, хвост едва заметно покачивается. Мне уже не нужен ответ.
— А если бы у тебя было вечное тело, что бы ты сделал?
Тацуми улыбается уже иначе. Внутренняя дрожь предвосхищения:
— Почему если? Оно будет. Ты ведь не собираешься подвести меня? Я построю новый мир. Где будут только те, кому природа дала силу.
— Только мутанты?
— Это естественный отбор. Мы должны следовать правилам жизни. И люди в них уже не входят.
— Значит, ты считаешь, что старые люди — мусор?
— Да. А ты к кому себя относишь? — он смотрит на меня с вызовом. Думает, что раскусил. Но я фиксирую и эту реакцию, записываю её для цифрового эха. И для дальнейшего изучения.
— А Икс?
— Что — Икс?
— К кому ты относишь её.
Он молчит, обдумывает. Пытается понять к чему этот вопрос. Размышлять над Икс давно бесполезно, но всё же нам обоим интересно.
— Есть те, кто должны стать фундаментом нового мира. Им не нужно видеть его. Но они будут жертвой, без которой не обойтись.
Я хмурюсь. Тело сжимается. Реагирует раньше, чем приходит мысль.
— Я тоже фундамент?
— У таких всегда есть возможность стать чем-то большим.
Я не отвечаю. Сбор данных запущен. В визуальную оболочку загружаю модель личности.
— Перед введением психика должна быть в уязвимом состоянии, чтобы интеграция прошла успешно. Могут быть помутнения сознания, галлюцинации, бред, частичная амнезия, в худшем случае полное разрушение когнитивных функций.
— У нас не будет другого материала. Знаешь, какая удача, что она попалась нам. Придумай, как сделать интеграцию безопасной.
Мне ничего не остается, кроме как промолчать.
Он принимает этот за согласие.