Сон. #6
Пока я нахожусь во сне, меня снова мучают страшные кошмары, где главными действующими лицами являются странные и волосатые существа.
Они так реальны, и я не могу различить, где кончается сон и начинается реальность.
Смутно знакомые фигуры бегают по темной улице, носясь туда-сюда, люди искали убежища, только их нет.
Те громадные чудища могут попасть куда угодно.
Поверив, что происходящее – это не фантазия моего больного воображения, я тоже бегу, из последних сил, чувствуя, как что-то погнался за мной. Еще чуть-чуть, он схватит меня за ногу и утащит в своё логово, где, наверняка поужинает моими костями.
Страшно. Легкие горят в агонии. Мне становится трудно дышать. Слишком долго бежала, и все равно не сумела покинуть зону бедствий.
От нехватки воздуха, моя грудь словно вот-вот лопнет.
Прижав ладонь к груди я осматриваюсь в поисках места, где можно укрыться хотя на время.
В поисках страшных преследователей я оглядываюсь, снова продолжая бежать, и понимаю, что нахожусь в незнакомом мне месте. Это не Чандлер, и даже не Гилберт, где живут мои дедушка и бабушка.
Неизвестный город стал пугающе тих. Всего за несколько минут.
Неужели они все погибли?
Или, жители разбежались.
Ночь-подруга укрыла их побег, помогая скрыться, и даже полная луна не сдала таящихся в ночи. Только благодаря ей, я вижу дорогу по которой бегу.
Здесь темно, а меня пугает мрак, всюду куда не глянь разбрызгана кровь, в окнах зданий нет света, вокруг царит хаос.
Люди убежали, попрятались кто куда. Их преследовали огромные существа похожие на волков, но намного больше по размерам, они могут ходить, как на двух ногах, так на всех четырёх конечностях. И сильно смахивают на киношных оборотней.
(Я понимаю это лишь потому, что видела таких существ в фильмах.)
Мой преследователь почти догнал меня, и мне приходится изворачиваться, искать способы спасти свою жизнь.
Слыша, как позади меня издают звериный рык, а тяжёлые удары его лап роют землю, я не оборачиваюсь. Бегу в укрытие.
Знаю, секунда промедления будет стоить мне жизни, желая спастись я продолжаю бежать к одному из домов. Отчаянно, из последних сил.
От страха сердце бьется бешено, будто вот-вот выпрыгнет из груди.
Неожиданно, я натыкаюсь на раскрытые двери в другом здании, и изменив своему первоначальному плану, забегаю в брошенный кем-то в спешке, дом.
Внутри горит одна единственная лампа, которая стоит на столе с недоеденным ужином. Значит, его обитатели убежали совсем недавно.
Здесь относительно темно, и не так холодно, как снаружи, и все же становится жутко, когда слышу новый вой.
Ища место, чтоб спрятаться, я начинаю бродить внутри, спасительное укрытие где-то здесь, я верю в это. Но остаётся риск, думаю, существо учуять меня по запаху. Ведь у волков обоняние развито лучше, чем у людей.
Наконец, после недолгих поисков, я нахожу старинный шкаф, который стоит в дальней комнате, залезаю внутрь, и затаив дыхание жду.
Тут так темно и тесно, что становится страшней, вспомнив о пауках, они любят такие места.
Но какой у меня есть выбор?
Разве быть разорванной оборотнем, не хуже, чем стать укушенной пауком?
Думаю, легко догадаться, какой я сделала выбор.
Внутри шкафа появляется какое-то движение.
У меня почти начинается паника. Я готова заорать, лишь из страха быть найденной, сдерживаю свой порыв.
Боясь увидеть, кто же здесь находится со мной, я перестаю дышать и смотрю на шевелящуюся тоску.
И вдруг, вижу девочку.
Она вылезает из под вороха одежд, которые лежат тут, на вешалках висят несколько курток и одно пальто.
Пахнет здесь, скажем, не очень приятно.
На лице девочки мелькает ужас.
Я прикладываю палец к своим губам и призываю её быть тихой.
Потом, шепчу ей, чтоб она не боялась меня, после чего пытаюсь дотянуться до нее. Сквозь щель в дверях шкафа проходит свет, это отсвет от керосиновой лампы, и я могу, относительно разглядеть лицо девочки.
На вид ей не больше семи или восьми лет. Грязное личико испачкано в крови. А её длинные и темные волосы запутались. Вижу, цвет её глаз и поражаюсь их красоте. Они зеленые, с вкраплениями бирюзы и охры.
Поразительно!
Эта девочка такая красивая, и кажется похожа на меня. Только глаза отличают нас от друг друга.
Желая подбодрить её, я тянусь к руке девочки, как вдруг, дверь шкафа резко открывается, а когтистые лапы зверя хватают ребёнка, и вырывают из объятий жизни.
Последнее, что я слышу – это её вскрик тоненьким голоском.
Зверь убегает со своей жертвой оставляя меня нетронутой.
Страх сковывает моё тело будто паралич, и начинается встряска, опасаясь того, что придёт другой, нечто пострашней, я жду немного. И все же, придя в себя через минуты, хочу действовать.
Попытаться спасти ту девочку.
Я выхожу из шкафа с намерением догнать зверя и отобрать девчонку.
Чем я руководствуюсь в этот момент, сама не понимаю.
Ясно же, мне не одолеть зверя.
Мне не приходится думать куда идти, когда выхожу на улицу, кто-то хватает меня сзади, и прижимает меня к себе спиной.
От испуга я начинаю орать, но он зажимает мой рот, и чувствую человеческую руку вместо лапы.
— Прекрати орать! — говорит приказным тоном голос, я узнаю его. — Иначе, привлечёшь к себе ненужное внимание.
Со мной говорит Росс. Он оказался здесь. Со мной.
Сердце прибавляет скорость ударов. Я разворачиваюсь к нему, прямо в его хватке. Задаваясь вопросом: как он здесь оказался?
— Как ты здесь оказался? — озвучиваю этот вопрос вслух. А он молчит.
Его взгляд будто приклеился ко мне.
Я в ужасе смотрю на его лицо и вижу, как глаза начинают менять цвет, с темно-карих на ярко кроваво-красный, а во рту вместо зубов вырастают клыки.
Сильный испуг заставляет меня орать, и я просыпаюсь от собственного громкого крика.
Тогда я понимаю, что кричала я, но вместо зова о помощи, из моего рта вырываются всхлипы.
Тело прошибает холодный озноб. Одежда липнет мокрой тряпкой.
Я вся дрожу. Меня не отпускает власть сна некоторое время, словно все было на самом деле.
Дверь моей спальни резко открылась, а в комнату вбегают мама с папой. На их лицах написан испуг и беспокойство.
— Котенок, что случилось? – спросил отец, медленно подходя к кровати. А мама подбегает, садится на край, и заключает меня в свои объятия.
— Все нормально, — шепчу я обессиленным голосом, подтягивая одеяло до подбородка. — Кошмар приснился.
— Милая, ты напугала нас. Мы думали, в дом забрались грабители, — говорит мама измученным голосом, обнимая и целуя меня в висок.
Она начинает укачивать меня совсем как в детстве. Старается успокоить, только я успокоилась стоило им появиться здесь.
Предполагаю, что этим жестом, она успокаивает саму себя.
Папа садится с другой стороны кровати и тоже обнимает меня.
— Котенок, ты напугала нас. Мы решили, что на тебя кто-то напал, — повторяет он с облегчением в голосе.
Так стыдно, что разбудила родителей своим криком. Словно мне, снова пять лет.
— Как видите, на меня напал только мой собственный страх, — шучу я и улыбаюсь.
Я успокоилась стоило мне увидеть маму и папу. Но чувство страха испытанное во сне, небольшими каплями яда отравляет мою реальность. Он не совсем прошёл.
Поэтому, я прошу родителей остаться со мной до утра.
Мама с папой переглянулись и улыбнулись друг другу.
— Хорошо. Если тебе это нужно, — говорит отец и целует меня в лоб, после чего укладывается по левую сторону от меня, а мама по правую.
Родители ложатся со мной, по обе сторон от меня, и вскоре, ощутив себя в безопасности, я засыпаю вновь, убаюканная мамиными поглаживаниями по волосам.
Утром, когда я просыпаюсь никого рядом нет.
Я встаю и иду в душ.
После, одевшись, спускаюсь вниз.
Мама что-то делает на кухне, а папы нигде не видно.
— Доброе утро, страна! — приветствую маму.
Это наше с ней личное приветствие.
Мама поворачивается и улыбается.
— Доброе утро, страна! — отвечает она тем же. — Как спалось, кошмары больше не беспокоили?
— Нет. Все нормально. — Снова выискиваю взглядом отца, только его нигде нет. — Где папа?
Сегодня, у него вроде, никаких дел не было.
— Он поехал встречать Райана.
— Райан здесь?! — удивляюсь я.
— Да милая, ты забыла? У него же начался отпуск, и он собирался к нам на две недели.
Райан – это мой старший брат. Он старше меня на три года и всегда подчеркивал это.
Он живет отдельно от нас уже несколько лет.
У него свой бизнес, своя жизнь, потому, ему пришлось переехать в другой город.
Сейчас видимо, он решил устроить себе отпуск.
Мы с братом похожи.
У него такие же темные и густые волосы как и у меня, только цвет глаз он унаследовал от папы.
Они у него болотно-зеленые.
Я же пошла в маму, у нас с ней темно-карие.
Брат выше меня на голову.
Кто не знает, что мы с Райаном брат и сестра, сразу поймут, просто увидев нас вместе.
Раньше, мы с ним были, как кошка с собакой. Вечно не ладили.
Он всегда подшучивал надо мной, но никогда серьезно не обижал.
Хотя мог бы.
С чувством юмора, у него не было проблем, если кто-то не выводил его из себя переусердствовав.
Тому, кто рисковал нарушить личные границы моего брата, доставалось по полной программе.
В школе, девушки души в нем не чаяли, бегая за ним. А парни, зная его характер, относились к нему с осторожностью.
Помню как-то, в старших классах, одна девушка... (я не помню ее имени), рашила признаться ему в любви, объявив об этом по всей школе. Захотелось ей, так сказать, отличиться.
Только мой несносный братец, не оценил её стараний.
Я уж не знаю, чего она там натворила, и что сделала, в конечном счёте, девушка так сильно достала его (она подошла к нему на перерыве в столовой, и на глазах у всех, стала выяснять отношения), что мой брат вышел из себя.
Помню отдельные слова, когда та кричала, а мой брат нес её на улицу, в почти, летней одежде – платье бэби-долл, «Ты возомнил себя королем?» — кричала она.
«Считаешь себя таким красавчиком, что каждая будет у твоих ног?»
Девушка вопила до тех пор, пока он не вынес её на снег, и не воткнул головой в сугроб.
После этого Райан повернулся и тихо сказал всем:
— Я не ведусь на шлюх, вроде Сары. И даже не пытайтесь повторить её «подвиг».
Девушки, которые сидели недалеко ахнули, а парни просто присвистнули.
Сара превратилась, из белой фарфоровой куклы, в пунцовую.
(Почему я ее сравнила с куклой? Да потому что она одевалась как кукла. Носила платья в стиле baby-doll. Крутила свои белесые волосы в локоны и безумно любила розовый цвет.)
И кстати, стоит заметить, мой брат не зря назвал её шлюхой.
Я не понимала этого на тот момент, осознание ко мне пришло намного позже.
С того дня я сама стала опасаться собственного брата.
Казалось, он мог наказать и меня, если я нарушила бы одно из его правил. А они у него были, благодаря строгому воспитанию нашего отца.
«Какой же ты все-таки козёл, Райан Трэвис!» — пропищала Сара, и это были последние её слова обращенные к моему брату.
Райан снова вскочил, схватил девушку, и закинув её себе на плечо вынес куда-то. Больше мы не видели Сару.
Поговаривали, что девушка перевелась в другую школу.
До сих пор для меня остаётся загадкой, что же он сотворил с ней.
На улице стояла летняя погода, куда я вышла через раздвижные двери столовой, которые выходили прямо на улицу, на нашу лужайку.
— Я не помню, вы говорили, про приезд брата, — выглянув на улицу, я вернулась в кухню.
Мама стояла возле плиты, и пекла мои любимые блины с начинкой.
Но также, это была любимая выпечка Райана.
— Милая, мы с папой обсуждали это пару раз за ужином, — улыбнулась мама. — Ты не рада?
Мы же не видели его несколько месяцев. Он все время занят по работе, и не может, так часто приезжать. Да и мы, сама знаешь, не можем к нему поехать, — с грустью добавила она.
Для мамы, отъезд кого-то из её детей из дома, сродни пыткам.
Она так любит нас и оберегает, что в мои двадцать с лишним, меня стерегут, как маленькую девочку. И я довольна таким раскладом.
Я знаю, что никогда не останусь одна, без поддержки моей любимой семьи, моя комната навсегда останется моей.
И мы всегда можем поговорить обо всем.