7 глава - нотации
Прошла неделя, и дом, который когда-то казался пустым и безжизненным, теперь наполнился уютом. Шторы и жалюзи были установлены, а декор придал помещению индивидуальность. В спальне появилось несколько стильных подушек, в гостиной – вазы с живыми цветами, а на полках появились книги и небольшие статуэтки, которые София с любовью расставила по всем уголкам. Это всё создавало атмосферу, которая постепенно становилась домом для них обоих, пусть и несколько сдержанным.
Даня, как всегда, находил время для своих выходов в клубы, тусовок с друзьями и ночных развлечений, но София это не беспокоило. Она была привыкшая к его привычкам и не пыталась вникать в то, чем он занимается в своё свободное время. В её мире была работа, планы и теперь – новый дом, который требовал внимания. Всё было устроено по её правилам, и она находила в этом покой и удовлетворение.
Сегодня вечером они с Даней сидели за столом, как обычно, в компании своих родителей. В комнате царила напряженная атмосфера, когда все обсуждали предстоящие важные дела, вопросы о бизнесе и семье. София сидела напротив, в строгом чёрном костюме, её руки аккуратно держали нож и вилку, а она, стараясь не выделяться, внимательно слушала речь родителей Дани. Иногда она отвечала, но чаще всего просто кивала, улыбаясь или коротко соглашаясь.
Даня сидел рядом, немного отстранившись от разговора. Он пил виски, прислонившись к спинке стула, и внимательно слушал нотации своих родителей, которые не стеснялись давать советы. Вся его поза говорила о том, что ему это не нравится, но он не спорил. Он был настроен на своё, как всегда. Родители были уверены, что София — идеальная невеста для их сына, а её спокойствие и умение держать себя в руках только подтверждали их мысли.
— Даня, ты должен больше уделять внимание бизнесу, — говорил его отец, глядя на сына с осуждением. — Время летит, и твои действия должны быть более обоснованными. Ты должен быть примером для людей.
Даня просто откинулся назад и не ответил. Его взгляд был холодным, словно он был в другом месте, далеко от этого ужина и всех разговоров о бизнесе.
Мать продолжила:
— София, ты прекрасно держишь себя, мы ценим твою поддержку, но, пожалуйста, не забывай, что с этим браком к вам обоим приходит ответственность. Мы всегда рады помочь, если что-то нужно.
София лишь улыбнулась в ответ, но её мысли были далеко от этих слов. Она сдерживала свои эмоции, понимая, что её место — это быть внимательной и вежливой, но не вмешиваться в разговоры, которые её не касались.
— Конечно, я понимаю, — сказала она, аккуратно разрезая грудку курицы. — Спасибо за ваши советы.
Даня не говорил ни слова. Он сидел молча, время от времени поднимая стакан и выпивая ещё немного виски, поглощая свои мысли вместе с алкоголем. В какой-то момент его взгляд стал более усталым, как если бы ему надоела вся эта ситуация.
Родители продолжали свои нотации, но каждый из присутствующих знал, что это не остановит Данила. Он всегда был независимым и делал всё по-своему, несмотря на мнение окружающих.
София продолжала следить за тем, как проходит ужин, её внимание было в первую очередь сосредоточено на том, чтобы все выглядело идеально, чтобы никто не заметил её волнительных мыслей, которые прокрадывались в голову. Она не спрашивала его, что он думает, потому что знала, что для него этот ужин был лишь обязанностью, как и всё остальное в их отношениях.
Время за ужином тянулось медленно, разговоры родителей Данила становились всё более туманными и однообразными. Даня не проявлял особого интереса к их словам, его мысли явно были где-то в другом месте. Он сделал ещё один глоток виски и откинулся на спинку стула, глядя в сторону, будто искал что-то на пустой стене. Внутри его что-то давно уже устало, а эти разговоры лишь добавляли тяжести.
София, в свою очередь, старалась быть вежливой и не показывать своего раздражения. Она аккуратно поднимала вилку, не спеша разжёвывая пищу, в голове у неё мелькали мысли о том, что всё это — просто часть её жизни, часть того, что нужно делать. Она не чувствовала себя частью этого мира разговоров о бизнесе, об обязательствах, но она знала, что в этом доме всё будет так, как установлено. Брак, как казалось, был именно таким обязательством. Простой факт того, что ей нужно сидеть здесь, слушать всё это, и не выражать недовольства, говорил о многом.
— Ты не забыл, что мы на следующей неделе встречаемся с потенциальными партнёрами по бизнесу? — продолжала мать Данила, глядя на него с осторожным интересом. — Это важный момент, нужно будет показать им серьёзность ваших намерений.
Даня не ответил сразу, его пальцы беззаботно скользнули по краю стакана.
— Всё под контролем, — произнёс он, не поднимая головы. Его голос был ровным, но в нём чувствовалась какая-то усталость.
Мать не отреагировала на его невнимание, но отец заметил его сдержанность и вздохнул.
— Ты знаешь, что от этого зависит многое, Даня, — сказал он, его голос звучал немного отчаянно, как будто он пытался достучаться до сына. — Ты не можешь просто так забросить важные вещи ради... других интересов.
Взгляд Дани немного потемнел, но он снова ничего не сказал. На лице Софии появилась лёгкая натянутая улыбка, когда она наблюдала за этой сценой. Она знала, что он не интересуется всеми этими разговорами, но ещё не могла точно понять, что он чувствует по поводу их будущего вместе.
— И, София, ты ведь тоже не забыла, как важно поддерживать хорошую атмосферу в семье? — продолжала мать, её слова звучали почти как напоминание. — Всё, что касается домашних дел, всегда лежит на тебе, и ты справляешься с этим прекрасно.
София кивнула, сдержав раздражение, которое пробивалось наружу. Это было слишком для неё — слышать, как её роль сводится только к поддержанию порядка и соответствию всем ожиданиям.
— Конечно, — ответила она, стараясь говорить как можно спокойнее. — Я знаю, что от меня ожидают.
Даня всё это время сидел молча, его лицо оставалось таким же безэмоциональным, как и всегда, но в его глазах была явная усталость. Он снова поднял стакан и выпил ещё немного виски.
Когда разговор между родителями Дани и Софии продолжался, София почувствовала, как её терпение на пределе. Родители Данила обсуждали вопросы бизнеса, перспективы их компании, а также затрагивали темы, которые её лично не касались. Атмосфера была тяжёлой, и все эти разговоры только усиливали напряжение.
София чувствовала, как отголоски этого давления накатывают на неё. Она сидела, держала спину ровно, но внутренне её мысли метались. Данила, как всегда, оставался отстранённым и молчаливым, поглощённый своим виски. Его стакан пустел с каждым моментом, и она заметила, что это явно не в первый раз. В её голове мелькнула мысль, что ему не стоит пить так много.
Когда наступил момент, когда внимание всех было направлено на родителей, София наклонилась и тихо шепнула ему на ухо:
— Данила, пожалуйста, не пей так много. Это не поможет.
Её голос был едва слышен, но она надеялась, что он поймёт. Он замер на мгновение, повернув голову, чтобы взглянуть на неё. В глазах было что-то скрытое, и, возможно, он даже почувствовал её беспокойство, но не ответил. Он просто сделал ещё один глоток, не отрываясь от их беседы.
Тем временем разговор постепенно перешёл к более личным вопросам. Отец Данила, заметив, что разговор немного угасает, решил внести ясность и поднять новую тему.
— София, Данила, мы обсуждали свадьбу. Мы все понимаем, что это важный момент в вашей жизни, и хотим убедиться, что всё будет идеально, — сказал он, глядя прямо на Данила. — Мы думали о дате и месте, обсудим это с вами?
София слегка напряглась, услышав эти слова. Свадьба, по сути, была лишь вопросом формальностей, и она была к этому готова, но её взгляд скользнул на Данила. Он, как всегда, сидел с безразличным выражением лица, не реагируя на разговор, но явно слышал.
— Да, конечно, — ответила она мягким тоном, стараясь скрыть свою тревогу. — Мы можем всё обсудить, когда будет удобно.
Данила, как ни в чём не бывало, снова сделал глоток виски, не проявив ни малейшего интереса к теме. Это было так, как всегда, и София вдруг почувствовала, как их жизни продолжают двигаться по своей неизменной траектории, как бы она ни пыталась по-своему влиять на происходящее.
Она чувствовала себя как-то чуждой в этом разговоре, как будто она не имела права полностью влиять на процесс, как будто её мнение не было важным. Всё решалось на более высоком уровне, без её участия.
— Когда вы хотите это всё устроить? — спросил отец Данила, снова переводя взгляд на Данила.
Тот немного помедлил, затем ответил:
— 21 мая — нормально.
Его голос был спокойным, как и всегда, но София почувствовала, что в его словах скрывается некоторая незаинтересованность. Она знала, что для него это всё было обязательством, а не чем-то важным. Всё, что он делал, как будто было продиктовано только внешними обстоятельствами, а не его собственным желанием. И это в какой-то момент заставило её чувствовать себя ещё более отстранённой.