Пролог
Меня зовут Дмитрий. Я родился и вырос в самом сердце Сибири, недалеко от Байкала, хотя особо мне там побывать не удалось. Мне шестнадцать лет и я выживаю в мире, пораженном неизвестной чумой. На самом деле, я даже не могу с уверенность сказать, что это вирус. Я совершенно один в заброшенном провинциальном городке, а вокруг меня лишь лес и поля, пугающие меня еще больше, чем на скорую руку заколоченные дома, которые я постепенно исследую один за другим в надежде найти там что-нибудь полезное. Если бы у меня был выбор, я бы никогда не подошел даже близко к этим домам, но я должен делать это, потому что если я дам страху овладеть мной и определять мои решения, я никогда тут не выживу.
Каждый раз, когда я пробираюсь в один из этих домов, в которых когда-то жили мои соседи или совершенно незнакомые мне люди, я молюсь, чтобы там никого не было. Я понимаю, что каждый проклятый феномен в этом проклятом мире должен иметь название, но я еще не смог придумать подходящее название для них. Я сталкивался с ними лицом к лицу лишь однажды, и с того времени прошли уже месяцы. Я знаю, что они не выносят солнечный свет и выходят наружу лишь ночью. Я почти уверен, что они сбиваются в стаи, подобно волкам или бродячим собакам, потому что я почти не встречаю одиночных следов на улице. Это всегда отпечатки десятков ног на свежем снегу.
Я не могу уверенно сказать, что именно они ищут по ночам, и честно говоря, я даже не хочу знать этого, хотя где-то глубоко в моей голове определенно есть ответ на этот вопрос. Они должны искать еду, а если еще точнее, то всё живое, что может оказаться у них на пути. Я никогда не выхожу на улицу после шести вечера. Это комендантский час, который я ввел сам для себя. В действительности, однако, я запираюсь дома после пяти, потому что в шесть солнце уже трусливо прячется за лесом по левую сторону от моего дома и оставляет меня одного. Опять!
Я ненавижу ночь....
Я никогда не представлял, что ночь может быть такой безумно страшной. Я никогда не думал, что человек способен пропускать сквозь себя столько страха день изо дня; когда каждый шорох, который ты слышишь, заставляет твой мозг трястись прямо в черепе. Когда я слышу какой-то шум снаружи, я не могу не думать о смерти, словно сама смерть бродит там в этой холодной темноте, где живому места нет, чтобы забрать с собой еще одну бесценную душу.
Я ненавижу бояться...
Я никогда не был смельчаком, но лишь теперь я понимаю, что никогда не ведал настоящего страха, а именно до тех пор, пока не остался тут совершенно один. Теперь страх – это мой злейший враг и мой лучший друг одновременно. Я лишь должен научиться управлять им вместо того, чтобы позволять ему управлять мной. Если я дам страху овладеть мной, я покойник.
Я не хочу умирать...
Я не знаю, что ждет человека после смерти, но каждый раз, когда я начинаю невольно думать об этом, у меня всего лишь одна картина перед глазами. Я представляю себя лежащим снаружи в снегу, который медленно заносит мое безжизненное тело, а мои стеклянные глаза неподвижно уставлены на ночное небо, черное и холодное.
Солнце встает в девять утра, так что у меня есть всего лишь около семи часов в течение дня, чтобы попытаться добыть пищи и приготовиться к очередной долгой ночи. Жизнь в Сибири никогда не была простой, но теперь я скучаю по тем безмятежным временам, когда в доме горел свет. Электричества нет уже несколько месяцев, как нет и никаких сомнений, что всё так и останется. Теперь навсегда. Нет, я не хочу думать, о том, что ждет нас всех в будущем. Я говорю «нас», но я не знаю и не могу знать, есть ли где-то выжившие кроме меня. Я хочу верить, что это так, но когда я вижу всю эту мертвую пустоту вокруг, эта надежда начинает трусливо покидать меня. Мне нужна еда и теплые вещи, но в тех нескольких домах, что мне удалось разведать на данный момент, не было практически ничего ценного и полезного, кроме крошечного коробка спичек, в котором, к слову, осталось всего две спички. И даже две спички лучше, чем ничего. Я считаю спички точно так же, как я считаю дни, хотя я не уверен, что есть хоть какой-то смысл в подсчете дней.
Сейчас зима, так что температура по ночам уже опускается ниже тридцати градусов Цельсия, но это лишь начало. Я знаю, что скоро станет гораздо холоднее. Как долго я смогу протянуть тут один? Лишь мысли о моей семье все еще поддерживают во мне крошечный огонек, который не дает мне замерзнуть и остаться тут навсегда. Порой я чувствую, что схожу с ума от одиночества. С каждым днем я всё чаще и отчетливее слышу в голове чужие голоса. Я понимаю, что мой мозг, доведенный до отчаяния, пытается оживить все те воспоминания, что я когда-либо имел, но это всего лишь замкнутый круг, из которого нет спасения, стоит тебе оказаться внутри.
Я веду этот дневник, чтобы окончательно не лишиться рассудка. Время от времени, однако, мне начинает казаться, что я читаю совершенно чужие мысли, но потом я снова прихожу в себя и понимаю, что это мои собственные записи. Я не знаю, прочитает ли кто-то всё это когда-нибудь, но возможно это и не имеет особого значения. Я буду писать тут обо всем, что происходит со мной и еще произойдет, все самые мерзкие и пугающие подробности моей жизни в этом ледяном аду. Я определенно не писатель, но это не имеет значения, ведь всё то, что я расскажу в этом дневнике, так или иначе не оставит никого равнодушным.