Глава 17
Фадель снял табличку «Закрыто», что висела на двери бургерной несколько дней.
Он широко распахнул дверь, чтобы впустить свежий воздух, и начал переносить сваленные в кучу продукты в кафе. Он попросил поставщиков не поставлять в пятницу, но поскольку он в итоге закрыл бургерную на несколько дополнительных дней, все продукты скопились перед ней.
Он стал раскладывать продукты по местам. Пока он подталкивал коробки ногой, размышляя, как лучше их сложить, чёрный кот, которого кормил Байсон, громко мяукнул.
Фадель посмотрел на него. Оглядевшись, он понял, что сейчас он здесь абсолютно один. Маленький чёрный кот, казалось, немного насторожился, показывая своё недоверие к нему. Поэтому он осторожно приблизился, чтобы обнюхать и осмотреть его.
Фадель опустил взгляд. Его суровые глаза придавали ему устрашающий вид, когда он смотрел вниз. Но он ничего не сделал, просто стоял на месте и позволял коту петлять вокруг его ног. В конце концов, его аллергия на кошек ушла в небытие.
Он опустился на колени, протягивая длинные пальцы, чтобы почесать шею мягкого чёрного кота. Поняв, что он не собирается причинять ему боль, а вместо этого нежно его гладит, кот стал ещё смелее, ласково потираясь о него.
Фадель позволил себе лёгкую улыбку, позволив кошке на некоторое время уткнуться в него носом. Его нежное выражение лица и действия не остались незамеченными. Стайл наблюдал за ним уже довольно долго, хотя он не делал никаких попыток прервать или даже приблизиться.
– Что привело тебя сюда так рано?
Вопрос Фаделя застал Стайла врасплох, он не ожидал, что Фадель заговорит первым. Почесав лоб, Стайл задался вопросом, как Фадель вообще узнал, что он здесь.
Поскольку его присутствие было обнаружено, Стайл подошёл к Фаделю и коту. Он держал в руках миску с кошачьей едой, и, приблизившись, присел рядом с ними.
– Принёс еду для кота.
– Ты кормишь кота?
– Да. Тебя давно не было в кафе, поэтому мы с Кантом забеспокоились, что кот может умереть с голоду. Обычно мы приходим вместе, но сегодня у Канта много дел.
Похоже, Стайл говорил правду, потому что как только он присел, чёрный кот покинул руку Фаделя и потёрся о Стайла. Фадель поднял глаза, его взгляд был пустым и бесстрастным.
– Каждый день?
– Да, каждый день. Кстати, как у тебя дела? Всё уладил?
– Не совсем. Кое-кто любопытный решил вмешаться и испортить мои планы.
Стайл сглотнул, чувствуя себя неловко из-за тона Фаделя. Несмотря на это, он старался вести себя нормально, делая всё возможное, чтобы казаться весёлым и скрыть свои чувства.
Фадель поставил кошачью миску, и чёрный кот тут же начал есть. Однако Фадель прервал его трапезу, подняв его за шкирку.
– Корми его в другом месте, а не перед бургерной.
– Ты жестокий.
– Жестокий? Почему? Я просто приучаю его есть в правильном месте. Главный вход – это то место, куда заходят и уходят клиенты. Если он привыкнет есть здесь, он может выпросить еду у любого проходящего мимо, отчего он может заболеть. Конечно, бродячие кошки обычно едят всё, что найдут, но... поскольку его кормит Байсон, он должен научиться есть только правильную еду и есть в правильном месте.
Стайл удивлённо моргнул. Продуманность Фаделя застала его врасплох, ведь он всё ещё не мог понять, как кто-то вроде него стал убийцей.
Видя, что Стайл просто стоит там и молчит, Фадель взял на себя смелость отнести кота к задней двери кафе. В какой-то момент он изменил хватку с его загривка на баюкание на руках, чтобы маленькое существо не испугалось.
Стайл последовал за ним.
– Итак, ты просто оставишь входную дверь открытой?
– Да. Никто не посмеет ничего украсть.
Неся миску с кошачьей едой, Стайл тащился сзади. Он определённо не собирался признаваться, что вчера они с Кантом кормили кошку прямо перед кафе. И он определённо не собирался признаваться, что они давали коту жареную свинину с липким рисом. Неужели кот от этого заболеет? Но свинина была вкусной, правда? Кот же мог её съесть?
– Фадель, ты сегодня открываешь бургерную?
– Я планировал это, но теперь... думаю, что не буду.
– Почему нет?
Ответ Фаделя смутил Стайла.
– Я собирался открыть кафе и подождать тебя, но теперь, когда ты здесь, может, мне вообще не нужно его открывать? Я сегодня не в лучшем настроении, так что еда может оказаться невкусной.
– Почему ты меня ждал?
– Ну, разве нам не о чем поговорить?
Когда они дошли до задней части кафе, Фадель отпустил кота на землю и сунул руки в карманы, пристально наблюдая за Стайлом. Стайл, стоя на коленях, делал вид, что сосредоточен на кошке, избегая взгляда Фаделя. Под взглядом Фаделя он чувствовал, как нарастает давление.
– О чём мы должны говорить? - спросил Стайл и от волнения его руки стали липкими.
– О... что-то вроде того, как сильно ты скучал по мне, пока меня не было.
– Ну... это...
– Как насчёт того, чтобы пойти ко мне и спокойно поговорить?
– К-к тебе? - Стайл наконец поднял глаза, уловив легкую, дразнящую улыбку Фаделя. Его ладони вмиг вспотели. Он хотел отказаться, но не нашел слов.
– Да, ко мне. Я знаю, что ты умирал от желания увидеть мой дом. Сегодня я проведу для тебя эксклюзивную экскурсию. - У Стайла даже не было возможности отказаться, прежде чем Фадель продолжил. – Я разберусь быстро с продуктами, а ты пока присмотри за котом.
И с этими словами Фадель исчез в передней части магазина, оставив Стайла смотреть ему вслед, тяжело сглатывая, пока нервы скручивались в узел в животе.
Он задался вопросом, не была ли это ловушка. О чём, чёрт возьми, думал Фадель?
*****
Причина, по которой Кант не пошёл кормить чёрного кота со Стайлом сегодня, заключалась в том, что он не спал, а разговаривал с капитаном Крисом до рассвета. Он написал своему другу, чтобы тот пошёл сегодня один, и хотя Стайл отправил ему несколько раздражённых сообщений, Кант не удосужился на них ответить. Поэтому Стайл пошёл кормить кота рано утром, так как ему нужно было позже помочь отцу открыть автомастерскую.
Для Канта ночь была долгой и утомительной, истощив его. Когда он наконец поехал домой, он был настолько измотан, что рухнул на кровать, даже не переодевшись и не приняв душ.
Он погрузился в глубокий сон и проснулся только поздним утром. Яркий солнечный свет проникал сквозь светлые занавески, и хотя кондиционер работал на полную мощность, Кант чувствовал, что воздух в его спальне был удушающе жарким.
Возможно, он слишком плотно завернулся в толстое одеяло. Думая об этом, он скинул с себя его. Он моргнул, будучи полусонный, затем медленно открыл глаза. Яркий солнечный свет не слишком резал глаза, поэтому он мог ясно видеть обстановку.
Он лежал на боку посередине кровати, поэтому, когда он открыл глаза, его взгляд был сосредоточен в сторону комнаты.
Кант увидел, что там кто-то сидит. Судя по тонкой шее и телосложению, он подумал, что это Байсон. Он быстро притянул ноги к себе из осторожности, чтобы не задеть гостя, приподняв голову. Его лицо выражало смесь удивления и замешательства.
– Ты... - его голос был со сна, поэтому он прочистил горло.
Его парень, сидевший у подножия кровати, повернулся и мило улыбнулся ему.
Это действительно был Байсон, хотя он не был похож на себя обычного. Кант снова подтянул ноги к себе, но не смог расположить их комфортно, поэтому он посмотрел вниз, чтобы увидеть, что вызвало ограничение.
Его ноги были связаны вместе, руки также были связаны толстой веревкой. Байсон поднялся с подножия кровати. Его лицо украшала та милая улыбка.
– Уже проснулся? Как спалось прошлой ночью?
– Байсон, зачем ты связал меня? Во что ты играешь?
– Я не играю. Я абсолютно серьёзен.
Байсон отошёл от кровати и встал рядом с ней. Утренний солнечный свет осветил его очаровательное лицо. Кант видел, что Байсон улыбается ему, но это была такая улыбка, от которой у Канта дыбом встали все волосы на теле.
Взглянув на руку Байсона, он увидел, что тот держит пистолет. Байсон слегка прижал дуло пистолета к своей щеке, ритмично постукивая им два, три раза.
– Хм? Или нам лучше поиграть в игру? Кажется, тебе нравится играть.
– Игра? Что за игра?
– А как насчёт полицейский и грабитель?
– Байсон...
– А может быть... коп и убийца?
Глаза Канта расширились. Связанный по рукам и ногам, он не мог свободно двигаться, а когда он попытался, Байсон взобрался на него и оседлал, прижав его к кровати.
В голове Канта зазвучал сигнал тревоги, сообщающий ему, что это конец. Каждое задание, которое давал ему капитан Крис, было опасным, но эта работа под прикрытием с убийцами могла стоить ему жизни.
Дуло пистолета упёрлось ему в висок и Кант покрылся холодным потом, зажмурившись.
– Скажи-ка мне вот что. Как долго ты работаешь информатором полиции?
– После того... после того, как я переспал с тобой. После, как я встретил тебя в боулинге.
– Ты уверен?
– Да, я уверен. Я не лгу. Байсон, не мог бы ты просто выслушать меня?
– Нет. Ты правда думаешь, что я здесь ради развлечения или потому что хочу услышать оправдания? Я дал себе шанс довериться тебе, но ты меня предал. Я всё знаю. Ты предал мои чувства.
– Но я люблю тебя...
– Перестань говорить глупости. Заткнись и закрой глаза... Всего один выстрел, Кант. Один выстрел, и, может быть, он успокоит мой гнев.
Байсон взвёл пистолет, готовый нажать на курок и послать пулю в голову человека, который осмелился предать его. Кант зажмурился, стиснул зубы, но ничего не сказал в свою защиту.
Байсон понял, что его рука дрожит. Он не может нажать на курок.
Слишком долго.
Кант почувствовал, что Байсон в замешательстве, и медленно, осторожно открыл глаза. Его прекрасные персиковые глаза были полны страха.
– Ты... не собираешься стрелять?
Вопрос снова разжёг гнев Байсона.
Он хотел закричать, что он действительно хотел застрелить Канта, что он хотел убить его, но он не мог. Он просто не мог этого сделать.
Байсон отдёрнул пистолет от головы Канта, поднял его и рукоятью сильно ударил Канта по голове.
Голова Канта откинулась в сторону от силы, его правая щека прижалась к подушке, когда он замер, потеряв сознание от удара. Байсон слез с него. После откинул назад его волосы и увидел густые капли крови, стекающие из раны на голове Канта.
Он осмотрел рану, очерчивая её кончиком пальца и обнаружил, что она не очень глубокая. Затем Байсон ударил себя по лицу пистолетом, прежде чем бросить его на кровать.
Кровь сочилась из уголка его рта, в результате этого. Напряжение и разочарование заставили его почувствовать, что он разрывается на куски.
Он понятия не имел, почему он вообще здесь и что он делает.
Чувствовал ли он радость или удовлетворение, видя, как Кант истекает кровью? Нет, совсем нет. Он не чувствовал ни капли справедливости, видя, как Канту больно.
Байсон снова сел на кровать, положив руку на длинную ногу Канта. Кант всё ещё был без сознания, неспособный стать свидетелем момента его уязвимости.
Он был совершенно сбит с толку, провёл пальцами по волосам и даже несколько раз потянул их. Прошло долгое, мучительное мгновение, прежде чем выражение лица Байсона сменилось.
Он глубоко вздохнул, говоря себе, что не простит Канта – он никогда его не простит.
Позже тем же днём, под палящим солнцем, Байсон вытащил Канта из дома, закинул его в машину и отвёз в место, известное только ему.
Когда Кант пришёл в себя, первое, что он почувствовал, была боль в голове. Его инстинкты мелкого воришки были обостренными, особенно в ситуациях, когда он не мог быть уверен в своей жизни.
Голова болела.
Руки и ноги были крепко связаны.
Байсон также завязал ему глаза и рот заклеил чем-то. Казалось, что теперь он был привязан к стулу, совершенно беспомощный и неспособный двигаться.
Он покачал головой из стороны в сторону, приходя в сознание. Его уши уловили звук ножек стула, царапающих пол, когда он двигался. Кант сосредоточился, чтобы внимательнее прислушаться к окружению. Он понятия не имел, где он находится или который час. Всё было чёрным как смоль из-за повязки на глазах, вдобавок место было жутко тихим.
Помимо скрежета ножек стула, Кант был уверен, что слышал, как время от времени на пол капает вода. Когда он сосредоточился, он уловил чье-то дыхание поблизости.
Медленные, осознанные вдохи и выдохи. В конце концов человек сделал долгий выдох.
– Оставайся на месте, если не хочешь пострадать ещё больше, чем уже пострадал.
Это был голос Байсона.
Кант узнал его мгновенно. Сразу после того, как Байсон заговорил, он услышал звук шагов. Убийца не прилагал усилий, чтобы двигаться тихо, поэтому Кант мог чувствовать чёткий ритм его шагов. Байсон шёл прямо на него, заставляя Канта напрячься, он не был уверен в его намерениях.
Байсон остановился рядом с ним.
Внезапно клейкая лента, закрывавшая рот Канта, была сорвана, вызвав резкую боль на коже вокруг губ. Его глаза слегка заслезились от боли, и он немного поперхнулся воздухом, не готовый к грубому удалению. Затем он снова услышал голос Байсона.
– Плачь сколько хочешь. Молись, если хочешь. Но здесь никто не услышит твои молитвы и мольбы. Здесь никого нет, кроме меня.
– Зачем мне молиться или умолять тебя о чём-то? - заговорил Кант, всё ещё неспособный видеть или двигаться.
Удивительно, но, вспомнив, что привело его сюда, он обнаружил, что больше не чувствует страха.
Байсон вообще не должен был колебаться.
После вопроса Канта всё затихло. Байсон вздохнул.
– Потому что я убью тебя здесь. Ты умрёшь здесь и никто не найдет твоего тела.
Пригрозил Байсон, с громким стуком ударив ножом по столу. Звук разнёсся зловещим эхом.
Капли воды с протекающей крыши время от времени падали на пол. Это был далёкий звук, который требовал сосредоточенности, чтобы услышать.
Это место было заброшенным домом, домом детства Байсона до того, как он стал сиротой.
Кант не испугался угроз непокорного кота. Вместо этого он медленно улыбнулся, обнажив идеальный ряд белых зубов. Байсон прищурился, сбитый с толку реакцией Канта. А затем, как ни странно, Кант начал смеяться.
– Почему ты смеешься? Ты так напуган, что потерял рассудок? - сердито крикнул Байсон, его голос раздался в тиши пустого дома.
Никто не услышит их, это место было достаточно уединенным.
Кант продолжал неудержимо смеяться, в конце концов он начал успокаиваться.
Наконец, он смог говорить:
– Ты? Убьёшь меня? Ты этого не сделаешь. Если бы ты собирался убить меня, ты бы сделал это в тот же момент, когда узнал, что я информатор.
– Я обязательно тебя убью!
– Я же сказал тебе, ты не можешь! - крикнул в ответ Кант. Странная ситуация между ними привела Байсона в ярость. Он размахнулся и сильно ударил Канта по щеке, заставив его красивое лицо дёрнуться, а кровь потечь изо рта.
Кант потрогал рану языком, морщась от боли, но не смог сдержать смех.
– Ты не убьёшь меня, потому что любишь меня.
Бам!
Его лицо снова дернулось от того, что он заговорил невпопад.
– Замолчи!
– Почему? Я задел тебя за живое?
– Я сказал, заткнись!
– Ха-ха, это правда, не так ли?
Байсон трясся от ярости, но боролся с эмоциями, стараясь не выдать слишком многого.
Чувствовал он что-то или нет, это не имело никакого отношения к Канту. Как только он замолчал, Кант тоже затих. Он высунул язык, чтобы слизнуть кровь в углу рта, прежде чем продолжить.
– Это нормально, если ты меня любишь и считаешь, что ситуация, в которой мы оказались, – полный отстой. Потому что я чувствую то же самое – мне вообще не следовало влюбляться в тебя.
– Замолчи!
Байсон крепко сжал кулаки, уставившись в грязный потолок, а Кант кашлял и задыхался.
– Я не думал, что когда-нибудь полюблю тебя. Я был просто жадным, эгоистичным человеком, работающим ради денег. Я даже не должен чувствовать себя виноватым, расследуя твоё дело...
– ...
– ... Я сдавал тебя полиции, но сейчас чувствую себя виноватым. Просто потому, что я люблю тебя... просто люблю. Верить мне или нет – решать тебе, но я тоже растерян... Я думал о возможности того, что мы могли бы быть парой. Ты можешь остановиться, Байсон? Ты можешь перестать быть наёмником? Тогда мы... мы сможем жить нормальной жизнью как пара, да?
Байсону хотелось еще раз ударить Канта по лицу, но он воздержался, стоя со сжатыми кулаками, дрожа и не понимая, чего хочет Кант.
– Байсон.
От одного только звука того, как Кант зовёт его по имени, у Байсона возникло ощущение, будто весь его мир рушится. Мог ли он любить кого-то нормально? Могли ли они назвать то, что у них было сейчас, нормальным?
Он никогда не верил словам Канта о любви и привязанности, как бы нежно они ни были сказаны и как бы романтична ни была атмосфера в тот момент.
Только когда Кант с досадой сказал: «Я люблю тебя», а затем последовали оскорбления по поводу того, как испорчена их любовь, он начал чувствовать искренность, стоящую за этими словами.
Любовь... их любовь могла возникнуть только при таких ужасных обстоятельствах.
Байсон отбросил нож в сторону, чувствуя головокружение, словно он мог упасть. Но не решился ответить Канту, могут ли они быть парой, живущей нормальной жизнью.
Прежде чем он успел сказать хоть что-то, его смартфон в кармане завибрировал. Он достал его, чтобы проверить, и увидел сообщение от Кина.
Фадель тоже получил это сообщение.
Кин: Я слышал, что Луерат сегодня вечером отправится в фонд. Вы, должны действовать сегодня. Не упустите шанс снова.
Получив сообщение от Кина, Байсон следом получил сообщение от Фаделя.
Фадель: Где ты? Приходи домой через десять минут.
Байсон глубоко вздохнул и звук сорвался с его губ, когда он посмотрел на Канта, привязанного к стулу.
– Если я тебя отпущу, тебе придётся доложить этому капитану полиции, что я снова собираюсь убить. Так что пока я подержу тебя связанным. Я скоро вернусь.
Под тёмной повязкой глаза Канта расширились, но он ничего не мог увидеть. Он услышал звук шагов удаляющегося Байсона.
– Байсон! Байсон! - кричал он, пока не перестал слышать чьи-либо шаги. Кант замолчал, чтобы сберечь силы.
Редактор:
LBкарта сбер 2202205094106850