Когда я стану деревом...

Оберон вернулся в свой дворец, поникнув плечами. Прошел по темному залу, думая о своем плане – «завоевание Болида», чтобы он остался не с чем, к чему и сам без его помощи идёт.

Чтобы у Болида никого не было, ведь после того как он останется не с чем и унижен, его и семья не примет.
И тогда, когда Оберон уже станет генералом, возьмёт его к себе и наденет ошейник, чтобы Болид принадлежал только ему как раб.

Но после того как чуть не потерял Болида, что-то стало не по себе и его планы впервые показались подлыми, почему же так... - потер сердце и резко обернулся, не ожидав увидеть, как к нему из портала вышел Болид!

- Оберон! Стоять, - гордо и гневно подошёл к нему, - слушай сюда, с меня достаточно! – рьяно начал, но уже стал растерянно смотреть по сторонам, словно забыв свою подготовленную речь, - я... это..., да  ты!

- ? Да что же, я тебе сделал? – развел руками Оберон.
Впервые его мирная маска на лице, стал спадать, и он побледнел, и глаза беспокойно забегали по желанному, очень красивому лицу, смотря в ярко рубиновые глаза, - Болид, ты вообще думаешь ясно? Скажи честно, на что ты обижен? И я попрошу прощение у тебя.

- ?!!! – покраснел Болид, нервно откинув за спину косу, уже совсем забыл с каким порывом пришел, - да заткнись просто!

- ! Как ты смеешь так со мной говорить?!

- А ты кто мне? – усмехнулся, - чертов раб, что поднялся из грязи в князи! И думаешь мне... - прижал ладонь к груди, показывая какой он чистый демон из великой семьи, - принцу династии «Алый Свет», ты можешь указывать, что делать и как с тобой говорить?

- Ты только что вернул мои смутные планы, и теперь я уверен, что скоро ваше величество, вы пожалеете о своих словах...

- Угрожаешь мне?! – шагнул к нему смело, но весь трясся и понимал, что говорит не о том, что думает, и не хотел его унизить, но явно уже это сделал.

- Нет, - шагнул к нему ближе, наклонившись, смотря в рубиновые цветом глаза, что пылали как два солнца на милом лице.

*
Кафири в это время застал их в зале, отбежал назад, спрятавшись за стену, выглянул, смотря, как они спорят.
Слушая их, все больше решал, что отец его надменный и плохой, злодей и грубиян.
Он не почувствовал, что верить нужно сердцу, а не внешним словам, потому мысленно ещё больше не любил отца, а в душе больно разочаровался, что не сможет с ним просто поговорить и найти в нем родственную душу. Сердце стонало по отцу Болиду  родственной связью, что хотелось заплакать, хотелось просто поговорить. Но видя его, и слыша, как он говорит даже с Обероном, ощущал страх и неприязнь...

*
- Слушай сюда! – закричал Болид, прервав Оберона, - я не собираюсь с тобой церемониться и мне плевать на твои извращения, от которых тошнит. Да весь твой круг друзей извращенцы, ничего ценного для вас нет! И ты туда втянул Кафири, сука!

- ...

- Во первых Оберон, ты вернёшь Кафири на землю. Во вторых, - поднял руку, указав строго пальцем, - ты будешь рисовать ту галактику, а я проведу тебя и отдалю порталы, ты ведь этого не умеешь!!! Потому, просто работаем...

- Это что приказ?

- Да, - кивнул, - это приказ.

Болид отвернулся, не собираясь слушать его протест и сбежал. Болид показывал себя сильным и надменным, таким решительным господином, но убегая в портал, ощущал ещё бы секунда и Оберон увидел бы его слезы нервного срыва, потому побег был ему необходим...

Кафири видя, как Оберон резко повернулся и пошел в его сторону, спрятался за стену и хотел бежать, но он так быстро подошёл, что застал его врасплох...

- Господин! – помотал головой Кафири, - я не подсушивал!
Я случайно здесь и... - не договорил, как Оберон схватил его за руку и резко повел за собой.

Оберон привел его в свои покои, спеша и грубо снял с него всю одежду и медленно взял за ленту в волосах, распустил его рыжие волосы, что отросли и уже ниже плеч.

Кафири не дыша, испуганно смотрел, как он отошёл в сторону и взял со стола черный ошейник с цепью, за ним потянулись другие ошейники, упав на пол.

- Эм... - выдохнул Кафири, когда он надел на его шею ошейник и туго затянул, что перекрыл кислород, а после ударил его по щеке...

Кафири отлетел в сторону, упал на пол. Не успел присесть, как он схватил его за волосы и швырнул на кровать, сев верхом.
Сняв с головы черную ленту, которой завязывал верхние пряди, длинных до бедер волос, завязал ему силой руки.

Раздевшись, Оберон схватил его за ноги, резко и гневно стал входить в него.

- Господин, не надо... - простонал Кафири, ощущая боль, - нет...

Оберон схватил его рукой за лицо, закрыв ему рот. Наклонился, закрывая глаза, грубо и жестоко в итоге трахнул Кафири.
И эта агония любви продлилась почти всю ночь.
Кафири даже не помнил, когда потерял сознание.
Так не было даже когда вся его компания капитанов и Оберон посвящали его в свой круг друзей...

*
Очнувшись на рассвете, Кафири еле пошевелил ногами, ощущая боль.
Открыл глаза и повернул голову, смотря, как рядом спит Оберон. Очень красивый демон, любой бы влюбился в его внешность, не зря у него легионы поклонников.
И сексом он заниматься умеет как никто другой, после него любые будут не о чем...

Но... - закрыл глаза и тихо заплакал с мыслями, - где я? Что со мной? Где мой Касей? Как же я его люблю и почему я в чужой постели? Почему я не могу выбраться из этого плена, ведь вроде идеи были великие. Я не могу больше так...

Кафири присел, подняв связанные руки. Зубами развязал с посиневших, запястий черную ленту, что впилась под кожу.

Взялся руками за шею, стал растягивать ошейник, что так же впился в кожу до крови, словно оторвал с кожей.
Ошейник упал на колени, цепь зазвенела. Повернул голову на Оберона, что проснувшись, потянулся, не открывая очень длинных, густых, черных ресниц.

Кафири еле согнул колени, обхватив их руками, положил лоб на колени, тихо плакал.
Как ощутил, что его нежно обнял за талию Оберон и притянул, обнял, прижав к себе.

- Когда ты не сможешь больше плакать... - прошептал Оберон, уткнувшись лицом в его рыжие, взъерошенные волосы, - тогда ты поймешь, что готов ко всему.

- Вы используете меня...- простонал Кафири, обняв его, уткнувшись лицом в его грудь, зарыдал, - вы представляете меня Болидом!

- Да, ты раскрыл меня... - спокойно сказал Оберон, погладив его по волосам, - но и у тебя есть выгода, я могу сделать тебя королем его династии.

- Я просто хочу Касея, мне ничего больше не нужно...

- Если тебе ничего больше не нужно кроме Касея, то ты верным идешь путем, - усмехнулся, поцеловав его в макушку, - к короне, а там и Касей будет твоим...

- ... - всхлипнул носом, поднял на него взгляд, - моим?

- Только великие, имеют тех, кого хотят...

- А как же любовь и милосердие?

- Любой милосердный, это даже не главный архангел света.
Это выбор безусловной любви, это выбор отречения от всего, такими даже не рождаются.
А те, кто стремится к этому милосердию, не все проходят тот путь, не став чудовищем.
Не стоит себя мнить милосердным, когда ты понимаешь, что ты иной. Иначе это просто путь с палками в колесах, что ты ставишь сам себе. Потому что хочешь быть хорошим, но это просто глупость.
Будь собой Кафири, ты уже мне показался в исинном обличии. Ведь не любой любитель милосердия выстрелит в спину ангелу, за свою любовь.
А только тот, кто готов бороться и принять последствия.
Но, готов ли ты для начала сам принять свою любовь?
Ты сам еще не вершишь, что Касей тебя полюбит и будет твой, потому и не будет.
А сидеть и мечтать, соблюдая гуманность, можно остаться не с чем, и тащить свое тело к новой жизни, надеясь, что там будет не так больно.
А можно действовать, и поверь, у тебя шансов больше чем у большинства, ты же из великой династии... - иронично сказал последнее, но не для Кафири, а вспоминая, как так его унизил Болид, - и раз так, ты возьмешь всю их власть себе в руки. Всю власть, и я помогу тебе в том милый мой...

- Как же я смогу...?

- Кафири, - вздохнул Оберон, - а ты просто прими выгоду во мне как данное и слезы твои высохнут. Ведь желания не сбываются, сбываются намерения...