Звонок бывшего мужа

Несмотря на свою застенчивость и смущение, Тон Цю в конце концов заснул на руках Хо  Чжисина. Тон Цю не делил постель с другим человеком с тех пор, как переехал из этой квартиры после развода. За последние несколько месяцев единственным исключением была ночь перед свадьбой Хо Цзяо. Однако всю ночь он сдерживался, и этот опыт можно было описать только как «неудовлетворительный».

На этот раз все было иначе. Он чувствовал себя чрезвычайно удовлетворенным, и это ощущение было за пределами этого мира.

Его тело успокоилось, и его сердце тоже успокоилось. Все «маленькие заботы», которые он накопил, наконец-то освободились.

Хо Чжисин поставил два будильника перед сном. Всю ночь они не останавливались, чтобы отдохнуть, так как были слишком поглощены своим «экзаменом». Однако нельзя было обойти тот факт, что им все равно нужно было вставать и идти на работу на следующее утро.

Учитель не мог просто провести ночь за экзаменом, а на следующий день отсутствовать на уроке.

Было раннее утро, когда они уснули, а в 7 часов Тон Цю разбудил будильник.

Он завернулся в одеяла и немного побормотал, а затем перевернулся. Однако его задница болела так сильно, что он мгновенно насторожился.

Он не делал этого несколько месяцев, но на этот раз он чувствовал себя более беззаботным и раскованным, чем все предыдущие разы вместе взятые. Это было так же, как Гай Чжун Гай* , одна таблетка была так же эффективна, как пять обычных таблеток.(Марка добавок кальция)

Однако следствием его торможения было то, что на следующее утро он мог лежать только с раздвинутыми ногами, потому что ему было слишком больно двигаться.

Болел не только зад, но и голова. В конце концов, он всю ночь пил «испорченную» выпивку. 

Он поднял руку и погладил себя по лбу. Было ощущение легкой лихорадки.

В то время как Тон Цю все еще был закутан в одеяло, бормоча себе под нос обо всех своих болях и болях, Хо Чжисин уже закончил готовить завтрак.

Хо Чжисин толкнул дверь спальни. — Как ты себя чувствуешь?

На нем даже был фартук, и он выглядел воплощением красивого и заботливого домохозяина. Он подошел к кровати и наклонился, чтобы прижать их лбы друг к другу. Тон Цю не мог не затаить дыхание.

— Кажется, немного жар, — сказал Хо Чжисин, а затем встал одним плавным движением. Используя свою руку, он немного потер лоб Тон Цю. — У тебя сегодня урок? Если ты не можешь справиться с этим, попроси выходной.

— Я не могу, я должен идти. Тон Цю схватился за простыни и попытался подняться, но Хо Чжисин был быстр, как молния, и сунул руки под мышки Тон Цю, чтобы поймать его.

Тон Цю лениво прижался к телу Хо Чжисина и усмехнулся: — Я в основном бесполезен, не так ли?

Хо Чжисин рассмеялся. — Хочешь, я достану инвалидное кресло из соседнего дома и отвезу тебя в класс?

— Не беспокойся. — Тон Цю начал осматривать комнату в поисках своей одежды.                   — Воображение Фэн Кайвэня определенно разыграется, и он подумает, что ты избил меня так сильно, что я стал инвалидом. Говорю тебе, мой ученик абсолютно предан своему учителю, и он будет бороться с тобой изо всех сил.

—Ах... Тон Цю некоторое время искал свою одежду и, наконец, заметил конкретный предмет, который лежал рядом с корзиной для белья. Это были его... стринги.

— Хм? Как дела? — Хо Чжисин повернул голову и проследил за взглядом Тон Цю. Он снова улыбнулся: — У меня не было возможности сказать тебе вчера вечером. То, что проктор ходит в смотровую комнату в стрингах, должно означать, что он что-то замышляет. Тон Цю уткнулся лицом в изгиб шеи Хо Чжисина, слишком смущенный, чтобы ответить.

— Не думаю, что ты успеешь на утреннюю самоподготовку. Если я правильно помню, у тебя сегодня урок, так что не торопись в школу. Хо Чжисин одним махом поднял Тон Цю на руки и продолжил: — Иди прими душ. Твои... стринги твоей подруги испачкались прошлой ночью, так что не надевай их. Дома новое белье; Я пойду найду тебе пару.

Хо Чжисин отнес Тон Цю под душ: — Я тебе принесу лекарство позже. Возможно, мне придется уйти первым, ключ все еще в ящике обувного шкафа, не забудь взять его, когда будешь уходить, и запри дверь.

Тон Цю встал под душем и посмотрел на него: — Ты уходишь?

 Хо Чжисин выступил вперед и ущипнул Тон Цю за талию. — Ты не хочешь, чтобы я ушел? 

—...Все хорошо. Будет лучше, если ты уйдешь.

Хо Чжисин рассмеялся и закрыл дверь, когда ушел искать одежду.

К тому времени, когда Тон Цю закончил принимать душ, Хо Чжисин уже переоделся и собирался уходить. —Сначала поешь немного. Я ставлю лекарство на кофейный столик. Когда будешь на работе сегодня, не утруждай себя тем, что надел вчерашнюю одежду — ваши ученики могут не выдержать ее. Я прихватил для тебя комплект своей одежды, и она может быть великовата, но пока тебе придется обходиться этим.

Тон Цю ошеломленно смотрел на него, вытирая мокрые волосы.

— Тогда я отправляюсь первым. Если что-то случится, не стесняйся, звони мне. Хо Чжисин выдвинула ящик и положила ключ на обувной шкаф. — Не забудь взять ключи, когда пойдешь.

Набор ключей был тем же самым, что Тон Цю положил в ящик, когда выезжал. У него даже был тот же брелок, что и тогда, когда они были женаты, — серая, мягкая свинья, которую он купил, когда они проходили мимо уличного ларька.

Хо Чжисин махнула рукой, подзывая Тон Цю подойти.

Все еще завернутый в банное полотенце, Тон Цю побрел вперед к входной двери. Прежде чем он успел понять, что происходит, Хо Чжисин уже украл поцелуй.

— Хорошо, теперь у меня есть силы, чтобы пойти на работу. — Хо Чжисин хорошенько взъерошил влажные волосы Тон Цю и сказал: — Я пошел. Увидимся вечером.

Хо Чжисин наконец ушел, а Тон Цю остался один у двери. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы отреагировать, он покраснел, затем закатил глаза и пробормотал себе под нос: — Кто хочет тебя видеть сегодня вечером!

                                                                                                   ***

Хотя его задница все еще болела, Тон Цю стиснул зубы и сел есть. Пока он ел, он думал о том, что произошло прошлой ночью, и не мог не чувствовать, что что-то не так.

Он не стал бы утверждать, что его толерантность к алкоголю безгранична, но он был не из тех, кто падает после нескольких бокалов. К тому же, он не был в обычном пьяном состоянии – онемели руки и ноги, да и во всем теле чувствовалась слабость, несмотря на то, что он оставался в сознании.

Тон Цю откусил яйца — это были его любимые яйца, вареные с жидким желтком. Продолжая размышлять, он не мог не мысленно похвалить кулинарные способности Хо Чжисина.

Он думал о том, что произошло в баре. Пока Хо Чжисин был в туалете, бармен принес стакан и сказал, что посетители могут попробовать новый напиток. Тон Цю наконец понял — с напитком определенно что-то не так. Этот бармен, скорее всего, был в сговоре с незнакомцем, который позже пришел, чтобы поболтать с ним.

Он обдумал это и решил, что ему действительно не следует снова пить в одиночестве. Даже такой тридцатилетний мужчина, как он, все еще мог привлечь чей-то взгляд.

Он был довольно доволен этой мыслью. Это должно означать, что его харизма не совсем упала!

Наевшись и напившись досыта, Тон Цю пошел переодеваться. Глядя в зеркало, он чувствовал себя почти блаженным. Он не знал, было ли это из-за того, что его «жажда» наконец-то была утолена, или из-за того, что он был одет в одежду бывшего мужа. В любом случае, он был в таком прекрасном настроении, что ему казалось, что он может видеть солнце, несмотря на пасмурное небо.

Перед отъездом Тон Цю принял лекарство, взял связку ключей, которая принадлежала ему по праву, и отправился на работу.

Тем временем Хо Чжисин только что вошел в полицейский участок Саньху. Он поднял руку и постучал по столу своего ученика Чжао Хэю. Чжао Хэю жевал свой баоцзы и был так поражен, что чуть не задохнулся.

— Что случилось, шифу ? — Чжао Хэю посмотрела на него.

— Сегодня вечером мы собираемся осмотреть бар. Кто-то ухитрился втянуть твоего шиму в свои маленькие махинации.

                                                                                       ***

Тон Цю обычно приходил в школу рано утром и никогда не отсутствовал на утренних занятиях по самоподготовке. Однако сегодня он добрался туда после того, как самоподготовка уже закончилась. Так случилось, что звонок зазвонил в тот момент, когда он вошел в парадные двери. Он направился прямо в класс, чтобы проверить паршивцев, которые всегда заставляли его волноваться.

Старый дедушка, стоящий на страже, улыбнулся и помахал рукой, увидев Тон Цю. — Тон лаоши , ты сегодня выглядишь по-другому.

Тон Цю ухмыльнулся. — Я выгляжу красиво, правда?

Дедушка кивнул головой, затем дал ему горсть конфет. — Моя внучка только что вышла замуж, так что есть что отпраздновать.

Тон Цю поблагодарил его и положил конфету в карман. Он продолжил свой путь по коридору к классу.

Хо Чжисин был выше его и имел больше мышц, поэтому его одежда была на размер больше, чем обычно носил Тон Цю. Его модный стиль тоже был немного другим.

Вообще говоря, Тон Цю, как правило, носил более темные рубашки на работу, пытаясь казаться более зрелым и надежным. Однако, когда Хо Чжисин не был в форме, он обычно носил повседневную одежду, такую как футболки и тому подобное.

В результате, когда Тон Цю вошел в класс в футболке и куртке, Фэн Кайвэнь, который только что вернулся из ванной, усмехнулся, бросив на него взгляд, и сказал: — Тонге , ты выглядишь совсем по-другому сегодня!

И у восемнадцатилетнего юноши, и у шестидесятилетнего охранника были острые глаза, и Тон Цю был доволен их комплиментами.

Тон Цю бросил на него взгляд, затем махнул рукой, призывая его поторопиться.

Фэн Кайвэнь был чрезвычайно послушен и не задерживался. Однако перед тем, как сбежать, он все же успел сбросить бомбу. — Похоже на стиль экс - шиму !

Прежде чем Тон Цю успел щелкнуть языком, Фэн Кайвэнь уже скользнул на свое место.

Тон Цю не был уверен, должен ли он радоваться или раздражаться, что такой умный маленький лисенок стал его учеником.

Он стоял у двери, пока не начался урок, и только когда пришла учительница английского, он неторопливо вернулся в свой кабинет.

С тех пор, как в школе ввели стодневный отсчет до вступительных экзаменов, общее настроение третьекурсников испортилось. Пострадали не только ученики — учителя тоже.

В кабинете учителя чуть ли не каждый день спорили о том, чей класс важнее. У каждого предмета был свой рейтинг, и его урок литературы был предметом, который топтали все остальные предметы – он был в самом низу пищевой цепи.

В тот день Тон Цю бормотал себе под нос о том, что у нескольких студентов были неплохие оценки по естественным наукам, но они не могли поднять свои оценки по литературе выше 100 баллов, как бы они ни старались. Учительница, которая собиралась уйти на пенсию, тоже была в кабинете и снова заговорила: — Тун- лаоши , невозможно улучшить оценки по уроку литературы.

Тон Цю хотел открыть ящик стола и вытащить беруши.

Офис был большим общим пространством. В прошлом году по целому ряду причин школа решила перевести отделение языков в тот же кабинет, что и отделение математики. С тех пор учителя языков были недовольны. 

— В конце концов, это студенты-естественники», — сказал тот учитель. — Я знаю, что вам, учителям иностранных языков, не нравится это слышать, но преподавателям иностранных языков следует продолжать обучать учеников, изучающих гуманитарные науки. Ваше мышление отличается от нашего.

Тон Цю изобразил смех, затем собрал контрольные работы, необходимые для следующего урока, и ушел.

— Все еще не доволны, да? Учитель смотрел в спину Тон Цю и чувствовал себя очень обиженным. — Что-то не так с тем, что я сказал? Наш образ мышления просто не тот!

Тон Цю закатил глаза и быстро пошел к своему классу. До начала урока оставалось еще две минуты, но этот класс третьекурсников был тихим, как могила.

Студенты, которые когда-то любили шуметь, либо обсуждали вопросы вполголоса, либо пользовались возможностью просмотреть свой учебный материал. Это действительно было беспрецедентно.

Тон Цю стоял за дверью и некоторое время наблюдал за ними, войдя внутрь только тогда, когда прозвенел звонок.

Из-за того, что прошлой ночью он вышел за пределы своих возможностей, Тон Цю все еще испытывал боль. Однако, даже если у него все болело, он все равно должен был делать все возможное во время обучения.

Чтобы уменьшить нагрузку, Тон Цю стоял на одном месте во время урока и не ходил. Он планировал отправиться домой, как только урок закончится, и сделал мысленную пометку зайти в аптеку, чтобы купить мазь.

— Тон- ге !

Тон Цю держал свои книги в руках и шел к своему кабинету. Он не успел уйти далеко, как его остановил голос Фэн Кайвэня.

— Поговорим.

Фэн Кайвэнь вытащил из кармана униформы два помятых билета в кино. — Во-первых, это не взяточничество. Эти билеты на завтра, и моя мама дала мне их неделю назад. Я больше не могу идти, но ты и Шиму можете. 

Тон Цю цокнул языком. — Если не можешь пойти, отдай их маме.

— Она пошла к моей бабушке с моим отцом. Если никто не пойдет, будет пустая трата времени. Пожалуйста, возьми, хорошо? Просто считай, что я кладу кирпичи на Дороге Любви между тобой и Шиму !

Фэн Кайвэнь сунул два билета в руки Тон Цю, затем развернулся и убежал. Тон Цю посмотрел на билеты.

Безумное облако древней гробницы , VIP-показ, парное место.

С первого взгляда он мог сказать, что фильм провалится.

Однако внимание Тон Цю привлекли слова «место для пары». За свои тридцать с лишним лет существования он никогда раньше не сидел в паре.

Было немного стыдно, когда он подумал об этом.

Но если бы он пригласил своего бывшего мужа сесть с ним на парочку, стал бы Хо Чжисин слишком много думать?

                                                                                               ***

Автору есть что сказать:

Хо Чжисин: Да.