Звонок бывшего мужа

Была уже полночь, когда Тон Цю наконец вернулся домой. Было холодно не только на  лице, но и в его квартире тоже было холодно.

В конце февраля в доме должно было работать центральное отопление. Он не знал, было ли это из-за того, что его арендодатель не платил за коммунальные услуги, или из-за того, что система отопления была просто ужасной, но в его квартире по ночам всегда было холодно, как  лядиной в пещере.  

Он быстро принял душ и забрался под одеяло с электрогрелкой в руках. Он ворочался и ворочался, но все еще не мог заснуть и, в конце концов, опустил электроодеяло ниже, чтобы прикрыть свои замерзшие ноги.

Тон  Цю не мог не вспомнить прошлую зиму. Это было примерно тогда, когда он и Хо Чжисин только что поженились, и Хо Чжисин вернулся посреди ночи после смены, принеся с собой холодный воздух. Хо Чжисин беспокоился о том, что Тон Цю может простудиться, и в итоге просто спал на диване.

Сначала Тон Цю совершенно не знал о том, как спит Хо Чжисин, но однажды ночью, после того, как его разбудил мочевой пузырь, он вышел из спальни и обнаружил Хо Чжисина, укрытого одеялом, крепко спящего в гостиной.

С того дня Тон Цю начал ставить себе будильник всякий раз, когда у Хо Чжисина была поздняя смена. В такие ночи Тон Цю ложился спать очень рано и около полуночи просыпался и ждал Хо Чжисина. Примерно в то же время у Тон Цю появилась привычка готовить чашку с горячей водой, чтобы помочь Хо Чжисину согреться, когда он приходил домой.

Казалось, что все это произошло только вчера, а на самом деле с тех пор прошел почти год.

Этот распорядок оставался неизменным до конца их брака, и Тон Цю все еще просыпался в полночь, потому что его тело уже было точно настроено, чтобы соответствовать графику Хо Чжисина.

Когда Тон Цю и Хо Чжисин делили постель, у каждого из них было свое покрывало. Логически говоря, они не обменивались большим количеством тепла телами, но все равно было намного теплее с дополнительным человеком в комнате.

Прямо сейчас Тон Цю лежал в своей постели, совершенно один. Он катался взад и вперед, но его руки все еще были холодными, а ноги так же были замерзшими. 

 Он не мог заснуть, поэтому уставился в потолок и вспомнил свои воспоминания о Хо Чжисине в баре. Чем больше он думал об этом, тем больше чувствовал, что Хо Чжисин выглядит невероятно сексуально в своей униформе.

Была середина ночи, но Тон Цю усердно представлял себе это.

Его сексуальная жизнь с Хо Чжисин, когда он был женат, почти не существовала. Частота —или, вернее, редкость — того, как они занимались сексом, была почти поразительной.

Учитывая тот факт, что они были двумя взрослыми мужчинами, можно было бы подумать, что их сексуальное влечение будет сильнее. Тем не менее, они делали это в среднем примерно раз в месяц, и даже эти редкие случаи были неприятны.

Тон Цю немного разозлился при мысли об этом. Это все из-за этого Хо Чжисина — занятие любовью требовало силы и страсти, но этот мужчина всегда был слишком осторожен. Не то чтобы Тон Цю был хрупким листом пластика — он не собирался разорваться пополам, если его несколько раз ткнули, так чего же было бояться?

Вечно ненасытный Тон Цю всегда ждал, пока Хо Чжисин не исчезнет, чтобы тайно взять дело в свои руки — в буквальном смысле. Он даже пошел и купил любовное яйцо* за спиной Хо Чжисина, но после нескольких попыток он обнаружил, что оно ему не очень нравится. Тон Цю не знал, где он спрятал эту вещь, а затем забыл о ней. (Не большой вибратор. см гугл)))

В этот самый момент реакция его тела была сильнее, чем он мог вынести, поэтому он закусил губу, закрыл глаза и сунул руку под пижамные штаны.

Тон Цю всегда фантазировал о хорошо сложенных спортсменах, когда прикасался к себе, но сегодня вечером, по какой-то причине, он не мог стереть образ Хо Чжисина из своей памяти.

То, как Хо Чжисин выглядел в униформе, когда шел к нему.

То, как выглядел Хо Чжисин, когда курил на обочине дороги.  

Это было достаточно сексуально, чтобы свести его с ума.

Поскольку Тон Цю не мог стереть образы из своей памяти, он просто отказался от попыток, и когда он, наконец, кончил, это были мысли о его бывшем муже в его голове.

Однако после того, как он нашел свое освобождение, его сердце стало еще более пустым, когда он был вынужден столкнуться с тем фактом, что такому тридцатилетнему мужчине, как он, приходилось дрочить себе посреди ночи. Тон Цю не смог подавить волну жалости к себе и пробормотал себе под нос, ругаясь: — Это все твоя вина, Хо Чжисин!

                                                                                     ***

После долгой ночи пьянства и мастурбации измученному Тон Цю на следующее утро пришлось выпить две большие чашки кофе, чтобы собраться с силами и отправиться на работу.

К счастью, в школе обошлось без происшествий. С приближением обратного отсчета вступительных экзаменов, обычно шумная и беспокойная группа подростков из его класса более или менее устроилась в учебе.

У Тон Цю не было уроков во второй половине дня, и учитель математики попросил его обсудить пробные экзамены для вечерних занятий по самообучению. Как только он закончил, он получил уведомление от Чу Яо.

Фан Байчэн хочет твой номер.

Когда Фан Байчэн вчера вечером пил, он намекнул, что хочет добавить его в WeChat к Тон Цю, но он притворился глупым и одурачил его.

Он взял свой мобильный телефон и вышел на улицу, греясь на солнышке, и перезвонил Чу Яо.

— Должна ли я дать ему твой номер? — спросил Чу Яо. — У меня такое чувство, что он тебе не очень нравится.

— Ты права, — ответил Тонг Цю. — Кроме того, я не тороплюсь. Я только, что развелся, так что будет приятно какое-то время пожить одинокой жизнью.

—Серьезно? А я-то думала, что тебе не терпится найти другого мужчину. 

 — Твое мнение обо мне, очевидно, слишком сложно для слов.

Тон Цю остановился перед небольшим магазином, слушая ответ Чу Яо. — Тогда я ему пока не дам, и посмотрим, как пойдет. На самом деле он порядочный парень, хотя все еще немного уступает Хьюоге*. (*Старший брат)

Не просто немного не хватает, подумал Тон Цю. Фан Байчэну не хватало нескольких отделов, но он не озвучивал свои мысли вслух.

— Я не против дружить, но если дело пойдет дальше... я не думаю, что это возможно прямо сейчас.

— Я понимаю, — сказала Чу Яо. — Так какой же у тебя тип? Была ли единственная проблема в сексуальном мастерстве Хо Чжисина?

— Перестань все время говорить о том, какой замечательный Хо Чжисин. Он не может быть единственным мужчиной, вошедшим в мое славное развратное существование.         —Тон Цю пожаловался. — Я должен смотреть вперед, ты же знаешь! Там огромное поле с пышной зеленой травой, ожидающее меня, чтобы пастись, так почему я должен смотреть на него ?

— Правильно, мой друг, мир — твоя устрица, и ты обязательно добьешься величия! — Смех Чу Яо заставил Тон Цю вздрогнуть с головы до ног. Смелость этой женщины была настолько велика, что Тон Цю мог найти в ее словах всевозможные скрытые значения.

— Дорогой, мне сейчас нужно бежать на встречу, так что давай поговорим позже, — сказала Чу Яо. — Не беспокойся о Фан Байчэне, я позабочусь об этом.

— Ваша доброта будет запомнена, — ответил Тон Цю. — Теперь ваш покорный слуга должен уйти. Мороженое, ожидающее его, быстро тает; он не может больше ждать.

Повесив трубку, Тон Цю зашел в магазин и купил коробку мороженого. Он съел его в магазине и сел рядом с продавцом, чтобы посмотреть эпизод тревожной, душераздирающе жалкой драмы, прежде чем вернуться на работу.

Когда Чу Яо сказала, что она «позаботится» о ситуации с Фан Байчэном, она имела в виду, что задержит его и не даст ему беспокоить Тон Цю. Однако он внезапно понял, что словам его подруге детства нельзя доверять, потому что в тот же вечер, когда он собирался пойти поужинать, он увидел Фан Байчэна возле школы. 

Тот факт, что Фан Байчэну каким-то образом удалось выследить его всю дорогу сюда, был немалым подвигом.

Сначала Тон Цю хотел притвориться, что не заметил его, но, к его ужасу, Фан Байчэн увидел его и бросился вперед, чтобы поприветствовать его напрямую.

— Какое совпадение, — сказал Тон Цю, изображая фальшивую улыбку.

Тон Цю действительно терпеть не мог прилипчивого типа, и, кроме того, им уже было за тридцать. Фан Байчэну не нужно было вести себя как настойчивая лиана — разве он не мог просто держаться на правильном расстоянии?

— Это не совпадение. — От резкости Фан Байчэна у Тон Цю заболела голова. Фан Байчэн продолжил: — Я специально пришел сюда, чтобы дождаться тебя. Чу Яо не дала мне твой номер телефона, поэтому у меня не было другого выбора, кроме как прийти сюда.

Фан Байчэн указал на школьные ворота. — Я был здесь некоторое время, но из-за того, что у меня не было пропуска, охранники не пустили меня внутрь.

Тон Цю повернулся и взглянул на старого охранника, сидевшего в караульном помещении. Он говорил вежливым, отстраненным тоном и ответил: — Конечно, это все-таки школа. Правила существуют, чтобы не допустить праздношатающихся.

Тон Цю поднял руку и сделал вид, что смотрит на часы, а затем быстро пошел вперед. Нормальный человек расценил бы это как знак того, что Тон Цю торопится, и «перестань тратить свое время понапрасну, не беспокой меня» . Однако такой бездельник, как Фан Байчэн, на самом деле последовал за ним, как будто он совершенно не знал о молчаливом отказе Тон Цю.

— Ты свободен? Хочешь вместе поужинать?

Тон Цю взглянул на него и через некоторое время сказал: — Извини, я действительно не могу. Я руковожу классом третьего года, так что работы еще много. Я просто вышел, чтобы перекусить, и мне нужно поторопиться.

Фан Байчэн был явно разочарован, но все же улыбнулся и кивнул. — Тогда как насчет завтрашнего вечера после школы?

—Тогда будет слишком поздно», — ответил Тонг Цю. — Школа для меня заканчивается в девять часов. 

 В его аргументах было мало убедительности. В конце концов, вчера Тон Цю был в баре так поздно и даже не начал пить к девяти.

К счастью, Тон Цю был человеком, который мог сказать что угодно с видом уверенности в себе и убежденности. — Давайте возьмем дождевую проверку. Я действительно не могу найти время для следующей встречи.

Такой отказ был на самом деле очевиден, но Фан Байчэн отчаянно цеплялся за него и даже вытащил свой телефон. — Если это так, то дайте мне хотя бы ваш WeChat или ваш номер телефона. В противном случае, разве я не проделал бы весь этот путь напрасно?

Тон Цю подумал: Это не значит, что я заставил тебя прийти сюда !

Однако он знал, что не должен вести себя так самоуверенно, и молча напомнил себе, что как учитель народа он должен оставаться спокойным, собранным и сердечным.

Учитель народа не мог небрежно погубить хрупкий дух влюбленного человека.

Итак, Тон Цю сказал: «Хорошо» и взял мобильный телефон Фан Байчэна, чтобы ввести свой номер телефона. После того, как он вернул его, Фан Байчэн немедленно позвонил ему.

— Теперь у тебя есть и мой номер. Не стесняйся, звони мне, если что-то случится.

Тон Цю вежливо улыбнулся, а затем быстро нырнул в ближайший магазин.

Сначала он планировал съесть на ужин жареную рисовую лапшу, но быстро передумал и решил перекусить раменом и вернуться в свой офис.

Иметь дело с Фан Байчэном было более утомительно, чем с маленькими мальчишками из его класса. Как только Тон Цю вернулся в свой кабинет, он растянулся на столе, его аппетит полностью пропал.

— Что случилось, Тон-лаоши ? — спросил классный руководитель по соседству. Это была солидная женщина лет сорока, которая часто любила поболтать с Тон Цю, потому что находила его интересным. Она держала в руках стопку тетрадей с упражнениями и с улыбкой спросила: — Твое лицо кричит: «В жизни нет ничего, ради чего стоит жить». Кто там беспокоит резидента нашего языкового факультета Ромео? 

Тон Цю рассмеялся и махнул рукой. — Скажи мне, Ю-лаоши. Почему жизнь так утомительна?

— Боюсь, у меня нет ответа, который вы ищете.

— Да?

Ю-лаоши налила ему стакан воды и поставил перед ним. —Тебе просто нужно поднять свой бокал и спросить небо.

                                                                                     ***

—Тон Цю не мог не чувствовать, что Фан Байчэн был уродом. В течение следующих нескольких дней Фан Байчэн не прекращал преследований и постоянно просил его о встрече. Несмотря на поражение в каждой битве, Фан Байчэн шел вперед, не боясь неудач. Тон Цю никогда не сталкивался с таким непоколебимым упорством, и ему хотелось, чтобы его собственные ученики научились кое-чему и подходили к учебе с таким же отношением.

Фан Байчэн звонил ему дюжину раз, но Тон Цю не ответил ни на один звонок. Затем Фан Байчэн отправил ему два десятка сообщений, и самое большее, что он сделал, это дал несколько односложных ответов. Однако этот человек был так же упорен, как и раньше, и Тон Цю вдруг понял, как ему удалось получить докторскую степень — если бы он был полон решимости, то даже железный пестик можно было бы превратить в тонкую иглу.

К сожалению, Тон Цю не был пестиком, и у Фан Байчэна не было права его молоть.

Фан Байчэн был не единственным раздражающим событием, случившимся с ним на этой неделе. Тон Цю понятия не имел, почему, но каждый день у него были такие сильные мигрени, что даже обезболивающие были неэффективны. Было так больно, что он даже не мог заснуть.

В пятницу в обеденное время он сидел в своем кабинете, проверяя контрольные работы. Его телефон зазвонил, но он знал, что если он проверит свои уведомления, то обязательно увидит сообщение от Фан Байчэна.

Ему было лень проверять, и он уже установил для сообщений WeChat Фан Байчэна режим «не беспокоить».

Тон Цю действительно чувствовал, что его собственная реакция была немного через мерной, но Фан Байчэн никогда прямо не говорил Тон Цю, что он ему нравится, а также никогда не заявлял о своем намерении преследовать его. В результате Тон Цю не мог просто отвергнуть его напрямую — на самом деле это могло создать впечатление, что он был тем, у кого были односторонние чувства, и это было своего рода смущение, которое Тон Цю отказался терпеть.

Поэтому он просто решил игнорировать все это. Как говорится, «убегать от своих проблем может показаться постыдным, но это все равно работает».

— Тон- лаоши , если ты плохо себя чувствуешь, тебе действительно следует отправиться в больницу, — с обеспокоенным видом сказал учитель, сидевший напротив него. — Ты выглядишь очень бледным, и тебя уже дважды вырвало сегодня, не так ли?

Тон Цю хотел отвечать, что его вот-вот вырвет в третий раз.

Однако он не успел произнести ни слова, прежде чем ему пришлось бежать в ванную, и его снова стошнило.

Тон Цю не знал, что с ним не так. Когда его мигрени усиливались, его начинало тошнить, как будто завтра не наступит. Если бы он точно не знал, что это биологически невозможно, он мог бы даже заподозрить, что забеременел.

Когда было около часа дня, Тон Цю наконец решил, что больше не может терпеть. Если он попытается терпеть это дольше, то завтра может попасть в новости с заголовком «Учитель старшей школы умер за несколько дней до вступительных экзаменов в университет».

Чтобы не попасть в местные новости, Тон Цю признал свое поражение и отказался о мысли, что «поверхностные ранения не являются оправданием для отступления за линию  огня». Вероятно, было бы лучше, если бы он проверил себя, чтобы увидеть, что именно с ним не так.

Тон Цю попросил Ю- лаоши заменить его на дневных занятиях. Собрав вещи, он решил отправиться в больницу.

Пока он собирался уйти, Тон Цю вспомнил, как он смотрел корейские дорамы со своей матерью, когда был маленьким. В этих драмах всегда было «рак это» и «опухоль то», и он вдруг подумал, не может ли быть опухоль, растущая в его мозгу в тот самый момент. Возможно, это была даже злокачественная опухоль.  

Чем больше он думал об этом, тем больше терял себя. Как раз когда он собирался начать читать стихи, оплакивая собственную кончину, его мобильный телефон внезапно зазвонил.

Из-за Фан Байчэна Тон Цю начал бояться брать трубку. К счастью, на этот раз это был только Хо Чжисин.

— Ты сейчас занят? — спросил Хо Чжисин.

— Если бы я был занят, я бы не взял трубку.

Человек на другом конце провода рассмеялся, и Тон Цю действительно почувствовал, как-будто «опухоль» в его голове немного уменьшилась. Судя по всему, у него не только был фетиш на униформу, но и, похоже, у него развился фетиш на долбаный голос .

— Тебе что-то нужно от меня? Они не виделись уже неделю и не поддерживали связи. Тон Цю думал, что частота их взаимодействий была вполне нормальной, и очень хотел, чтобы Фан Байчэн научился нескольким трюкам у Хо Чжисина.

— У меня не было работы сегодня днем, поэтому я пошел навестить маму. Она дала нам двоим немного еды, и, поскольку твоя школа по пути, я подумал, что могу спросить, не будешь ли ты поблизости, чтобы я мог забросить ее.

Родители Хо Чжисина всегда были очень добры к Тон Цю и относились к нему, как к собственному сыну. Он и Хо Чжисин не поделились новостью о своем разводе с родителями, опасаясь расстроить их.

— Я...— Тон Цю собирался придумать оправдание и притвориться, что он слишком занят, но еще до того, как он добрался до главных ворот, он увидел Хо Чжисина в униформе, держащего в руке большую сумку.

Те, кому суждено было встретиться, не смогли бы уклониться от судьбы, даже если бы попытались — у Тон Цю не было другого выбора, кроме как принять это как факт. Ему казалось, что «опухоль» в его голове исчезла; в конце концов, он, вероятно, не был персонажем корейской драмы. Если бы его жизнь действительно была к-драмой, это была бы та часть, где главные герои были бы подобны кораблям, проплывающим в ночи — они точно не столкнулись бы друг с другом случайно.

Тон Цю пробормотал себе под нос: —Такая сцена совсем не драматична. Разве ты недолжен прийти сюда сразу после того, как я уйду? 

— Что это было? — спросил Хо Чжисин. Он стоял за воротами и ждал Тон Цю.

Тон Цю сверкнул беспомощной улыбкой. — Ничего. Просто кажется, что мы двое являемся воплощением поговорки, это тесен мир.

— Автору есть что сказать:

Некоторым людям, возможно, придется долго ждать, чтобы увидеть ваше лицо, но другим посчастливилось столкнуться свами в тот момент, когда они прибыли. 

Это то, что они называют судьбой. 

Почему судьба, спросите вы? 

Потому что авторский набросок - это твоя судьба.