Магнит души

Александр
Александр сидел за столиком, возле резных кружек пенного пива. Рука в ожогах и шрамах сжимала большую стеклянную ручку — сегодня, пока паял костюм, искры летели и обжигали, оставив на коже следы.

«Мужские, в шрамах», — подумал Александр, и горько ухмыльнулся уголком губ, вспоминая отца.

Работа на сегодня была завершена, впереди ещё два летних месяца отдыха от учёбы и можно было расслабиться.

Пузырьки пива в кружке стремительно неслись вверх, пока парень наблюдал за этими догонялками. На душе скребли кошки и ничего не радовало.

«Арина обиделась из-за того, что он не звонил ей всю неделю. Вроде и чувств пылких к ней нет, но и отказаться от неё сложно. Или страшно? Да, наверное, страшно, что никого подходящего не встречу и её упущу», — он не любил такие мысли и старательно гнал их прочь, запивая горьким пивом, растекающимся хмельным вкусом на языке.

— Сань, чего кислый такой? — окликнул друг Ромка, хлопнув по плечу, пока подсаживался обратно к столику.

Александр лишь поморщился:

— Не стоит заострять внимания.

Дома ждала гулкая тишина, так пугающая его. Одиночество тянет сомнениями, переживаниями и тяжелыми мыслями. А в голове всплыло лицо смеющейся Кати, о которой он старался не думать много:

«Блин, почему я думаю о ней? Жаль, что она не примет короткую интрижку. Иногда кажется, что с Катей быть, значит, что-то серьезное предлагать, а я не готов. Не готов, потому что... могу разочаровать. А иногда, кажется, что она как и я, падкая на внимание. Соблазнительница. Мне нравятся девчонки, много и разных — так проще», — и снова нахмурив недовольно брови, парень отпил из кружки пенного хмельного напитка.

Учёба закончилась, а от этого возможности думать — стало больше, и сейчас парня это не радовало.

«Даже мечты о Кате приходится блокировать, чтобы в жизни потом не накуролесить», — думал он.

— «Саша, хочу с тобой снова встретиться. Ты же не откажешь влюблённой в тебя девушке», — пришло сообщение в агенте от девчонки, с которой всего неделю назад он перестал общаться. Парень лишь усмехнулся с призрением:

— Что там у тебя? — оживился напротив сидящий Рома.

— Девчонка. Сама навязалась, теперь о чувствах пишет. О какой любви может идти речь?

— Ну, может с первого взгляда? — улыбнулся Ромыч.

— Ну, да, конечно, с первого секса. Она ничего не знает обо мне, а я о ней. Как при таких условиях может появиться любовь? — пожал Александр плечами, выключая телефон и забрасывая его в спортивную сумку, стоящую рядом на сиденье..

— Ты чего сегодня без настроения? — подперев смуглую щеку ладонью, и отпив из своей кружки пиво, удивился друг. — Что по-твоему такое любовь? И зачем она когда вокруг так много красивых девчонок?

Александр лишь усмехнулся уголком губ и произнес:

— Именно так думаю и я, — поднял тяжёлую кружку и чокнулся с другом Александр.

Рома усмехнулся.

Каждому в этот вечер было отчего-то грустно. Друзья пришли развеяться, но этого не получалось. Как-то натянуто длился отдых. Стас на общие посиделки не пришёл — у него было несколько выступлений с танцорами из студии по клубам города.

«Лучше б и мы работали, — утомлённо подумал Александр. — В работе хотя бы отвлекаешься вот от таких вот настроений и мыслей. Ну, или хорошо, если бы здесь была Катя», — печально подумалось ему, пока он оглядывал танцпол.

— Чего такие загруженные? — протараторил Данил над ухом. — Пойдёмте танцевать.

Александр кивнул и вместе с Ромкой они поднялись и пошли за другом.

К парням тут же присоединились на танцполе незнакомые девушки. Они заглядывали в глаза парней и всячески привлекали внимание.

Возле Александра оказалась знойная брюнетка с пышной, почти полностью оголенной, грудью. Ненадолго парень поддался её чарам и поддержал в танце. Но она вдруг неловко перегнулась и шепнула на ухо:

— Дорогой, может, выйдем, покурим?

Александр поморщился и досадно усмехнулся, испытав липкое чувство неприязни.

— Не курю, — отстранился он от её грубости.

— Ну, и я тоже не буду. Постоим, пообщаемся, узнаем друг друга получше?

— Увы, несвободен, — громко произнёс он, чувствуя неприятное ощущение от её назойливости.

— Ну, и у меня парень есть, но он же не муж, а значит это не повод не познакомиться.

Музыка гремела, Александр поморщился от настырности и предсказуемости девушки, да и настроение было гадким, а разговаривая с этой дамочкой, так и вовсе испытал отвращение и к себе и к ней.

— Нет, спасибо, и не заставляй меня грубить, не люблю назойливость, — холодно отрезал Александр, выпячевшей длинные тонкие губы девушке с яркой розовой помадой.

«Будто утка», — с раздражением сравнил Александр, пока шёл обратно за столик.

Даня, щуплый и худой, танцевал с друзьями и никак не мог отвести взгляда от скромно пританцовывающей блондинки в соседнем женском кругу за стеклянной колонной. Она бросала ответные неуверенные взгляды и смущённо отводила глаза. Парень подошёл к Роману, который единственный из их коллектива увлеченно танцевал и не обращал внимание на скованность остальных.

— Ты сказал, что знаешь её.

— Кого? — поднял голову и прокричал сквозь музыку друг.

Данил махнул в сторону девушки:

— Её.

— А Алиску? Знаю.

— Познакомь.

— В клубе?!

— Хоть где.

Ромка кивнул, посмотрел на знакомую, помахал ей приветливо и когда та неуверенно помахала в ответ, произнес:

— Ну, пойдём, — и парни направились в глубь клуба, туда, где кружились юные девушки.

***
Катя

Огромные тучи надвигались со всех сторон! Они как-то неестественно обрамляли небо, так что казалось — это кисть художника добавила практически равномерные затемнения по всему небосклону.

«Ну, а где же хвалённые горы?», — разочарованно подумала Катя, пока смотрела из открытого окна серебристой «хундай».

И осматривая в окно большой, жужжащий город, с сотнями машин на дорогах, с резными клумбами на световых и декоративных столбах, снова подняла глаза к странным и неподвижным тучам на небе, наконец, поняла:

«Так это вовсе не тучи! Это самые настоящие горы! Громады, уходящие ввысь настолько, что первоначально их не замечаешь!»

Недосягаемость природы напомнила о том, какая же она букашка, по сравнению с этими необъятными гигантами.

— Ну, как вам город? - поинтересовалась тётя с переднего сидения простенького "Хундай", за рулём которого сидел дядя-Шумахер.

— Мне вообще Алматы нравится. Я тут уже не первый раз, и всё равно в большом восторге, — опередила с ответом Анютка, друг семьи и подруга старшей сестры.

Решение о поездке они приняли ещё до флэш-моба. Заранее купили билеты на начало июля и решили провести пять замечательных дней в южном городе Казахстана, сбежав от дождей и прохлады родного северного городка.

С Анюткой было интересно и познавательно совершать мини-путешествие. После того, как не стало старшей сестры, Аня единственный человек, кто приблизился к семье, став для родителей почти родной дочерью, а для Кати, сестрой.

Вот и это мини-путешествие, первое за долгое время, было решено совершить с кем-то близким, кому родители доверяют. 

Свернув во двор тётиного дома, пассажиры подхватили сумки, отправились до пятого этажа, чтобы в тихой и прохладной квартире отмокнуть в ванной, после трехдневной тряски поезда, поесть и немного поспать с дороги.

Уже лёжа в тёплой и мягкой постели, Катя вспомнила о последних неделях и прощании со Стасом....

После флэш-моба у девушки были опасения, что тренер снова закроется и отгородится от неё холодом и даже оттолкнёт грубостью, не оставив намёка на дружеские отношения. Но этого не произошло. Последние репетиции проходили в атмосфере симпатии, баловства и шуток. Стас и Катя носились по студии на перегонки друг с другом или с группой. Поочередно испытывали друг на друге силу обаяния. Конечно, Катя включала только половину своих чар, чтобы не перегнуть палку с тренером. После одной из таких тренировок Катя отпросилась с тренировки пораньше, чтобы уехать, и тренер её в лоб спросил, с нескрываемой ревностью в голосе, что Катю тогда удивило и напугало:

— Куда едешь?

— Домой, — ей было неловко от требовательного тона тренера. Вокруг сновали коллеги по танцам, а Стас, будто и не замечал застывшей за его спиной Марины и других танцоров.

— К кому? — слишком резко, чтобы это казалось дружелюбным, поинтересовался он.

— К ... к родителям, — в горле пересохло и от чувства неловкости и из-за страха быть загнанной в угол для конкретного ответа, девушка начала заикаться.

Катю удивил и смутил тогда напор тренера. И страх перед чувствами гнал подальше от его авторитета и обаяния:

«Флиртовать — одно, но решаться на что-то я боюсь, потому что где-то в подсознании меня крепко держат чувства к другому человеку», — взволнованно думала она.

А перед самым отъездом Юля шепнула тихонько ей на ушко:

— Не представляю, как Стас будет без тебя на занятиях. Он же завоет. Скучно будет. Вы оба такие зажигательные.

Катя тогда благодарно улыбнулась, и уже на следующий день поезд умчал её в горный мегаполис, в небольшой отпуск от сердечных переживаний... Но в долгой дороге и мирно покачивающемся поезде Катя с досадой осознала, что в голове по-прежнему, задорно ухмыляясь и жмурясь от удовольствия, вальяжно разместился Александр:

«Стаса ищешь? — как будто с улыбкой спрашивал его образ. — Так, он только что вышел на остановке, сказал: ему с нами не по пути. Мы — игроки, а он в такое не играет».

И улыбаясь этой мысли, девушка, вдали от Алекса, решила смириться с его царствованием в её мыслях...

— Катюш, просыпайся! Час дня уже! Поехали город смотреть! — разбудил Анин голос, вырывая девушку из мыслей.

Долго уговаривать не пришлось. Быстро вскочив на ноги, она принялась собираться. Любопытство и жажда приключений были сильней любых других желаний. А отвлечься было просто необходимо.

Девушки час бродили по пыльным улицам: душным, гремящим машинами, гудящим голосами тысячи прохожих, и под палящими лучами жаркого солнца. Высокие массивные здания возвышались над ними и поражали властностью и мощностью. Редко эти массивы прерывались маленькие двухэтажные архитектурные строения. Белые столбы поднимались к самой крыше и навевали ощущения тайны, навеки спрятанной в этих колоннах. Многочисленные скверы с памятниками с фонтанами позволяли прохожим спрятаться в тени яблочных посадок от палящего сжигающего солнца и умыться в прохладных искусственных водопадах. Прохожие открывали рот, в жадном желании ухватить свежего воздуха, но его почти не было в такой знойный час. Душный, горячий он обжигал горло. Каждый прохожий имел при себе бутылочку прохладной воды, чтобы погасить пожар внутри, и умыть горящее лицо, стекающее струйками пота на асфальт. Здесь было так много историй, так много судеб переплеталось с теми, кто казался просто массовкой в водовороте событий и душой этого города. У города были голоса: голоса перешептывающихся под яблоней прохожих, сигналами обгоняющими друг друга машинами, и охающими уставшими путниками, смачивающими ладошки в шумно журчащем фонтане.

— Что скажешь? — с любопытством поинтересовалась Анюта.

— Красиво, но очень шумно, — призналась девушка, — и жарко. Сколько там? Градусов 40? Мне, кажется, я уже подгораю.

— Это да, облазить кожа будет, это точно, — кивнула Аня, и они обе посмотрели на светлое архитектурное здание, возвышающееся перед ними.

— Пойдём у фонтана посидим, устала я чего-то.

— Я тоже, — призналась Катя.

— Как будем строить наши планы? — поинтересовалась Аня.

— Лежать в тени, — попыталась подшутить Катя. — А если честно, то что можно посетить?

— Ну, я предлагаю сегодня экскурсией обойтись, завтра в фентези-парк податься, потом на знаменитый рынок-барахолку Алматы и лишь потом в горы. Как считаешь?

— Я тебе полностью доверяю.

— Тогда, пойдём в парк Горького. Знаешь, как там красиво!

— Я только очень надеюсь, что нам не нужно далеко идти, — взмолилась Катя.

— Ну, как сказать, — уклончиво призналась Аня.

Каникулы прекрасны тем, что можно откинуть от себя все переживания, сбросить печали и насладиться впечатлениями, замедленным ходом времени и возможности отпустить мысли в вольное плавание.

Девушки брели по парку, укрытому тенью высоких тополей, рассматривали многочисленные памятники и резные статуи на площади.

— Пойдём, там вон есть небольшой котлован с утками. Можно взять катамаран, прокатиться, покормить уток, — предложила Аня, уверенно направляясь к рядом пристроившейся тележке с мороженым. — Мне два кружочка: зелёное — фисташковое и красное-арбузное, — попросила она пухленькую продавщицу в белом фартуке и с живыми глазами.

Та очень быстро набрала лакомства и подала девушкам.

Катя крутила педали на катамаране в парке Горького, наслаждалась спокойствием, которого давно не было и чувствовала себя счастливой.

«Как странно устроен мир: бежишь от мыслей, чувств, людей и боли, а оказавшись наедине с собой — понимаешь, что никуда ты и не убежал, а всё возишь с собой», — думала Катя.

Здесь, в чужом городе, на каждой улочке, на каждой лавочке, у каждого архитектурного строения — Александр её поджидал: ждал и спрашивал — нравится ли город? Смотрел своим особенным зелено-карим взглядом с лёгким надменным прищуром, откликался в сердце чувством тоски, напоминая, что сам он за тысячу километров.

— О чём думаешь? — поинтересовалась Аня, заметив задумчивость девушки.

— О том, что куда бы я ни уехала, от него не убежишь, потому что он со мной в мыслях. И как бы я не убеждала себя, что не осталось к нему ничего, оказывается, что, наоборот, всё остальное блёстки. Все исчезает, распадается, а он остаётся.

Аня молча кивнула.

— Я тебя понимаю, — призналась она.

— Может это и есть любовь? Сильная. Болезненная. Порой равнодушная? Нам не нужно видеться ежедневно, переписываться или созваниваться, чтобы сильнее прикипеть друг к другу. Порой нам вообще видеться не нужно, но это не помогает забыть,— смотря на мирный блеск воды, говорила Катя.

Это осознание повергло девушку в шок: раньше она была уверенна, что от неудач и болезненной любви можно убежать, заменить, выкинуть из головы. Но чем дальше от Александра она отдалялась, тем сильнее ощущала его присутствие рядом.

День в Алматы был наполнен впечатлениями. Уже сидя на кухне с тётей, потягивая из красивых пухлых бокалов красное вино, и заедая его горьким шоколадом и баклажановыми рулетами, женщины только и делали, что хохотали, делились впечатлениями и слушали юмористические рассказы друг друга.

— Всё, посуду я сама помою. Не смейте даже подходить. Вы у меня гости. Идите спать, — отогнала от кухни тётя.

Забравшись в свою кровать, Катя вышла в интернет, в надежде встретить там Александра, по которому уже скучала.

— «Привет. Как дела?» — первым поздоровался он.

— «Привет. Всё отлично! Подгорели немного. Но мне так нравится! Впечатлений масса! Ты как?»

— «Нормально», — сухо ответил он.

— «Как погода?» — не осталась в долгу девушка и перевела разговор на доброжелательную ноту.

— «Плохая. Дождь».

— «И настроение у тебя, по всей видимости, тоже дурное», —  поделилась своими чувствами девушка.

— «Да, у меня уже месяц настроение так себе».

— «В чём причина?»

— «В свободе», — огорошил Александр.

Катя готовилась каждую его фразу понимать двусмысленно, но не была готова к прямоте и пыталась понять, зачем он ей это говорит:

— «А тебе свобода не нравится?»

— «Нравится. Но давай об этом как-нибудь потом, при встрече поговорим, по душам», — закрыл тему Александр.

— «Хорошо. Поговорим. Если ты мне доверишь свои таинства души», — приняла его правила игры девушка.

— «Кать, ты для меня немаловажный человек. Я тебе доверяю, как мало кому».

По щекам разлился румянец:

— «Ты для меня тоже стал довольно близким человеком», — призналась она.

— «Ты до какого в Алматы?»

— «Да, мы на дней пять приехали».

— «Жаль. Я в августе приеду», — написал он.

— «Да. Жаль», — призналась она.

— «Ну, расскажешь мне об Алматы, как приедешь. Увидимся на неделе? Поболтаем по душам», — написал он.

— «Да, я напишу, как буду дома», — светясь улыбкой, написала она.

И как по заказу отключился интернет.

«Ну, и к лучшему», — подумала она, отложила телефон в сторонку и легла на мягкую подушку.
Но мысли вихрем кружились в голове, а румянец и предательское сердце мешали уснуть; и с головой укутавшись в одеяло, Катя понадеялась на то, что спрятавшись в темноту от мира, спряталась и от обуревающих её чувств.

Лёжа в своей кровати, откинув бесполезное одеяло и подушку, не защищающее девушку от собственных грёз, Катя душой почувствовала Александра рядом.

Александр

А парень в это время, смотрел в тёмное окно, на огоньки ночного города, пил горячий чай, и думал о Кате. Она ему нравилась. Нравилась настолько, что он всё чаще о ней думал. Каждый раз, когда он был с Ариной, Катя возникала незванным образом в голове. А в жизни то смеющийся ангел, то неприступная и холодная, то влюбчивая стерва. Он так и не мог в ней разобраться.

«Кто же ты? Как это тяжело, когда пальцы пишут одно, а хочется другого», — думал он.

Александр повернул телефон к себе и вновь его закрыл. Его злило, что она не реагирует на его прямоту и по-прежнему бежит при попытке приблизиться. Он чувствовал её так, будто она рядом с ним, вот на этом подоконнике сидит, наблюдает за ним и смеётся.

Мысли о ней не давали уснуть. И на расстоянии тысячи километров парень думал о девушке, а она думала о нем.