Глава 5
Глава 5. Незнакомец, прости меня
В детстве все страхи кажутся такой чепухой. Я всегда спасалась от них, убегая к маме, или крича ее на помощь.
Я не боялась спать в темноте, знала, что за стеной спят родители. Да и радужный свет от ночника не давал кошмарам проникнуть в мой сон.
И сейчас я хотела закричать, позвать маму на помощь. Я верила, что она разгонит туман, который больно сдавливал горло, не давая дышать, одним движением руки. Но детство осталось в прошлом, а реальность больно наступала на ноги, оставляю после себя кровавые следы.
Мои колени касались дорожки, руки сильно сжимали золотой крестик. Я молчала.
На моем плече до сих пор чувствовалось прикосновение. Значит, он здесь.
– Девушка, вам плохо? – голос был хриплым и немного уставшим.
Я продолжала молчать. Боялась.
– Если вы сейчас не ответите на мой вопрос, то я буду вынужден вызвать сотрудников правоохранительных органов, – неизвестный за моей спиной немного повысил тон.
– Все хорошо, – прошептала я. Губы дрожали, как при ломке. Ноги не хотели слушаться.– Все просто отлично.
Туман стал понемногу отступать. Я увидела деревянные лавочки и вдалеке ворота старого кладбища. Руки касались дорожки из желтого кирпича. В глазах сразу всплыли картинки окровавленных камней и тело мужчины.
– Что-то не очень похоже, что у вас все хорошо. Давайте я вам помогу встать.
Незнакомец обошел меня, протянул руку.
– Не стоит, я сама, – тело до сих пор содрогалось от холода, словно у меня за спиной лежит три килограмма льда.
Попытка поднять с колен обернулась полным провалом. Мое тело перекосилось на левый бок, пытаясь удержать равновесие, я схватилась рукой за корявую ветку. Она была с шипами, ладонь стала ужасно зудеть. Упав на холодную дорожку, я больно содрала колено и задела головой ножку скамейки.
– Нет, вам нужна моя помощь.
Мужские руки схватили меня за талию, подняли в воздухе и плавно усадили на старые доски, которые раньше служили качелями.
На содранном колене выступали капельки крови, а на руке было несколько проколов, из которых тоже текла алая жидкость.
– Позвольте, – силуэт человека наклонился передо мной, аккуратно дотронулся до колена, – здесь ничего серьезного. Просто при падении содрали кожу, зарастет быстро. А вот рука, – незнакомец посмотрел на мою ладонь, – она нуждается в срочной обработке, иначе может быть, загноение.
– Спасибо, – сухими губами промолвила я.
Луна вынырнула из облаков и озарила старый парк. Внутри растекалось тепло, я была в безопасности, по крайней мере, туман растворился окончательно.
Силуэт человека стал более четким, при свете луны я могла видеть его лицо.
Как иногда бывает обманчиво наше восприятие. Мы часто верим знакам, при этом обманываем сами себе.
У незнакомца был низкий, прокуренный голос, что заставило меня подумать, что ему уже далеко за тридцать. Но я ошибалась.
Высокий юноша с белоснежными волосами, на которые словно высыпали снег, стоял напротив меня. Его рост был почти под два метра, что делало его гигантом, по сравнению со мной.
Неаккуратно взъерошенные волосы, стройная фигура, жилистые руки. Он мило улыбался мне, сверкал своими глазами. Они были похожи на два океана, такие же голубые и безграничные.
– Я настоятельно рекомендую вам сделать примочки из фурацилина и потом обработать рану перекисью водорода, – парень был немного постарше меня.
– Спасибо, но я знаю, как обращаться с ранами, – в голове сразу промелькнули воспоминания о занятиях по оказанию первой помощи.
В самом начале учебного года, когда только вливаешься в новый мир, нашей группе поставили занятия по безопасности жизнедеятельности. Преподаватель нам попался не самый хороший, да мне все больше стало казаться, что в нашем институте хороших и нет.
Нина Борисовна – была плохо воспитана, вечно опаздывала на пары и более того, приходила не в самой лучшей форме. Вечно кричала, задавала вопросы, на которые не один нормальный человек не знает ответов. Но зато мы выучили весь курс ее предмета наизусть, ибо по-другому ее экзамен не сдать.
– И откуда же у вас такие познания? – задался вопрос незнакомец.
– Я учусь в медицинском, – негромко, словно боясь разбить тишину, которая повисла в воздухе, ответила я.
– Странно, но я раньше никогда вас не видел, – улыбнулся он и присел рядом. – А на каком вы курсе?
– На втором, – я стала смущаться.
– А, ну, тогда все понятно. Я учусь на четвертом, поэтому мы с вами мало пересекаемся. Вы еще не слишком адаптировались, чтобы гулять по зданию института без посторонних людей.
Он засмеялся в голос.
– Позвольте представиться, – он протянул мне руку, – Кай.
Странное имя. Оно навеяло мне такие сказочные, темные ассоциации.
– Лиза, – я протянула свою ладонь в ответ. – У вас довольно странное имя.
– Считайте, что мои родители были фанатами Снежной королевы, – он снова улыбнулся. – Может быть, перейдем на «ты». Наша разница в возрасте до такой степени мала, что ее можно не принимать во внимание.
Порывы ветра обрушивались на землю, поднимали пожелтевшую листву и кружили в танце.
– Лиза, а что ты делала ночью одна тут? Надо признаться, что этот парк довольно жутковат для ночных прогулок.
Если бы ты знал настоящую причину моего нахождения здесь, унес бы ноги, как при пожаре.
– Я просто хотела погулять. Иногда хочется побыть одной, подумать о своих проблемах.
– Понимаю, но время довольно позднее. Тебе лучше пойти домой, а то еще родители поднимут шум, и будут искать тебя с собаками.
– О, это они могут, – я рассмеялась.
На улице стало холодно. Кай сидел в темной футболке, а на плечи была накинута легкая ветровка.
– Ты прав, надо возвращаться, – я аккуратно поднялась с качелей. Нога чувствовала боль, но идти можно было. А вот рука больно ссадила.
– Давай я тебя провожу, – Кайл поднялся вслед за мной.
– Это не обязательно, я сама могу добраться. Мне не далеко, – туман снова наступал на землю. Чувство страха закипала внутри меня.
– Нет, я все-таки провожу. Мало ли что, сейчас полно всяких ублюдков. Тем более с такой красивой девушкой может случиться всякое.
Он подмигнул мне. Затем достал из кармана свисток.
– Только подожди несколько секунд, я позову Лейлу, – он принялся свистеть. Звук был немного противным, больно давал на уши. Спустя немного времени между старыми дубами показалась черная тень. – Лейла, ко мне.
Что-то внутри меня было готово вырваться и убежать, кричать о помощи, но потом страх растворился.
К Кайлу подбежала черная, лохматая собака. Темно-синий ошейник качался на массивной шее. Она весело крутила хвостом.
– Лейла, – он обратился к собаке, – познакомься – это Лиза.
Собака подбежала ко мне. Стала обнюхивать.
Но я смотрела на нее, как заворожённая. Мое удивление нарастало с каждой секундой.
– Это же венгерский кувас? – спросила я у парня, которые цеплял поводок к ошейнику собаки.
– Вот, это да! Откуда такие познания, – удивился он.
– У моего дяди есть питомник. Я часто ездила к ним в детстве. Собаки были красивые и все породистые. Вот там я встречала кувасов. Но скажи мне почему...
– Почему ее окрас черный? – он перебил меня.
– Да, все венгерские кувасы белого цвета, то твоя собака темная.
Кай потупил взгляд и замолчал. Вокруг нас резко стало тихо, словно весь мир вымер, а мы стояли на краю бездны и не понимали, что делать дальше. Все, что могло сломаться - давно сломалось. А все, что можно было бы еще починить - превратилось в пыль.
– Пойдем, я расскажу тебе по дороге, – Кай намотал на руку цепочку от поводка.
Городок спал. По шоссе практически было пустым. Свет давно погасили в домах, а на улице тускло горели фонари, которые освещали путь ночным путешественникам.
Мы шли по узкой аллее, на ней всегда было тихо. Широкие деревья скрывали ее от шумного города.
– Лейла, – в голосе парня была грусть, – это подарок моих родителей. Последний их подарок мне.
Я поглотила немой стон. Резко отвела взгляд в сторону.
– Нет, все нормально, – Кайл заметил мою реакцию. – Послушай, – он глубоко вздохнул.
Все-таки мир рассыпается на части, когда внутри нас что-то сгорает. Боль нужна не для того, чтобы стать сильнее, а для того, чтобы быть кому-то нужным.
–Когда это случилось, я уже ходил в школу. Знаешь, у нас была прекрасная семья. Мама с папой любили друг друга, я ни разу не видел скандалов или ссор. Может быть, они и были, но явно не в моем присутствии. Родители уберегали меня от любых негативных эмоций. Дарили тепло, ласку, заботу. Нежности было так много, словно родители чувствовали свою скорую смерть.
Его слова лились так плавно, что я перестала соображать. Просто доверилась течению и поплыла вперед.
– Мы часто ездили на выходные отдыхать. Мама обожала устраивать пикники, сидеть на траве или нежиться под солнечными лучами. А папа страдал рыбалкой. У него была целая коллекция крючков и грузил. Все рыбачьи принадлежности занимали славную половину нашего гаража. Но всех все устраивало. Мама весело смеялась и называла отца «морским планктоном».
Кайл говорил перерывами, словно подбирал правильные слова, собирался с силой говорить дальше.
– Но однажды все изменилось. Ниточка, что связывала нас всех вместе, оборвалась. Я часто задавался вопросом, как можно вот так без предупреждения умереть. Бросить всех, кто был дорог, даже не попрощавшись. Мне кажется, это довольно несправедливо. Не честно по отношению к тем людям, которые тебя любят всей душой, которые живут ради тебя. Отними у человечества солнце, и мы тут же погибнем. Как было и со мной. Это случилось, словно вспышка. Были люди и, бах, нет.
Луна спряталась за облака. Теперь фонари не могли освещать нам дорогу в полной мере, мы стали идти на ощупь.
– Родители поехали в магазин за новой стиральной машиной, потому что старая отказывалась работать, да и вообще, родители каждый месяц покупали что-то новое. Я тогда болел, подхватил грипп. Дорога бы только ухудшила мое состояние. Но, черт возьми, если бы я знал.
Его голос сорвался. Он резко схватил меня за ладонь, словно она была некой опорой, последней веревочкой, что помогает сдерживать его чувства в себе.
– Они не вернулись обратно. Это была дорого в один конец. – Он замолчал. Но я чувствовало, как учащается его дыхание. – Их подрезал какой-то пьяный водитель, и машина моих родителей врезалась в грузовик. С тех пор я один.
Кровь отхлынула от лица, затем плавно растеклась по телу.
– Жалею ли я, что в тот день не поехал с ними? – Кай сам себе задал вопрос. И сам себе ответил на него. – Жалею.
Я молчала, мне было трудно что-то сказать. Этот неизвестный мне человек изливал душу, а я молчала.
– Лейла – все, что осталось у меня после них. А черная она, потому что одна такая на всем белом свете. А если честно, я сам не знаю.
Он улыбнулся. Поднял голову в небо.
– Сегодня особенно холодно, словно кто-то нарочно хочет, чтобы мы подхватили вирус и слегли с гриппом. Тебе не холодно? – обратился он ко мне.
Честно, моя легкая куртка никак не могла сопротивляться ледяным порывам ветра, что больно кололи мое тело. Мне даже казалось, что правый бок превратился в хороший кусок окорока, но это были всего лишь глупые мысли.
– Нет, – соврала я.
– Тебя, родители не учили, что обманывать людей не очень хорошо, – он нахмурился, отчего в его глазах стали плескаться волны. – Вот, набрось на плечи.
Он стянул с себя легкую толстовку и набросил ее поверх моей куртки.
– А ты? – удивилась я. – Ты сам простынешь, потом будешь винить меня.
– Не волнуйся, я закалённый. Грипп теперь обходит меня стороной, – Он улыбнулся и прибавил. – И, да, мне нравиться винить кого-нибудь.
Мы засмеялись. Незнакомец одарил меня теплым взглядом. Но что-то мешало мне раскрыться перед ним полностью.
– А что ты в такое позднее время гуляешь с собакой? – спросила я, когда мы переходили дорогу, чтобы оказаться на моей улице.
– А когда мне еще с ней гулять, – он пожал плечами. – Знаешь, как в нашем городе относятся к человеку, который остался без родителей?
Я отрицательно покачала головой.
– С жалостью, – холодно произнес он, – а жалость воспитывает страхи. Моя тетушка взяла меня к себе после того, как погибли мои родители. Так вот она всегда уважала меня, никогда не сочувствовала, делала из меня сильного человека. Вот поэтому я гуляю с Лейлой по ночам, когда все спят, и никто не сможет пожалеть меня.
Мы подошли к моим воротам. В доме было темно, скорее всего, родители давно спят.
– Спасибо большое, – протянула я. – Спасибо, что проводил.
Он улыбнулся, поправил и без того растрепанные волосы.
– Если, что приходи, я всегда гуляю ночью в том парке. Будет грустно, обязательно приходи. Иногда нужно выговориться, и вот увидишь, станет легче. Вот сейчас я рассказал о себе незнакомому человеку, и могу уверенно заявить, что сегодня ночью буду отлично спать.
Он одарил меня теплотой, отпустил мою руку.
– Лейла попрощайся с Лизой, – скомандовал он своему питомцу.
Собака поднялась на задние лапы и облизнула мою руку.
– Пока, Лейла, – я нежно потрепала ее шерсть.
– Ну, пока! Приходи, если что, – снова проронил он на прощанье.
Кай развернулся и быстрыми движениями побежал через дорогу, вскоре скрылся за высокими деревьями.
Ветер легко обдал мое лицо. Все-таки жизнь штука сложная: сегодня мы улыбаемся, смеемся, а завтра рыдаем, проклинаем все, когда опускается в землю гроб. И никто не сможет вернуть вас к прежней жизни, кроме вас самих.
Мир, который рассыпался пеплом, никогда вновь не превратится в чистый лист бумаги.
Я легко открыла ворота дома. Неожиданно поняла, что Кай забыл свою ветровку. Теперь парень точно простынет и заболеет гриппом. И будет винить меня. Черт, возьми!
Я еще раз бросила взгляд на темную аллею, по которой где-то шагал Кай, держа в руке цепочку от поводка.
Незнакомец, прости меня.