Глава 2
Глава 2
Влюбленный в ночь
Его гардероб был настолько скуп и беден, что люди стали задумываться, переодевается ли он когда-либо. Он мало говорил, старался избегать людей, общения с ними. Предпочитал тихую каморку, в которой горел электрический свет. И пускай, потом болят глаза, зато все это было только для него. Не надо было ни с кем делить.
Он вообще не любил делить свое.
В свои сорок три Андрей Новгородцев не имел ни семьи, ни детей. Он женат то не был ни разу, все казалось ему слишком простым и обыденным. Андрей искал что-то новое. Но в этом мире менялся только запах туалетной бумаги, а все остальное оставалось прежним.
Новгородцев служил в местном архиве, в котором пылились больше ста лет различные бумаги, ведомости. Они уже давно были никому не нужны, и если бы из бюджета не выделялись деньги на их содержание, то архив бы сожгли, а Новгородцева уволили.
Андрей был очень пунктуален. Всегда вовремя приходил на работу, уходил ровно через пять минут после окончание трудовой смены. Даже в журнале регистрации работников росписи Новгородцева идеально смотрели в одну сторону.
Сотрудников немного подташнивало от его манер поведения. Он был изгоем, белой вороной среди коллектива.
Андрея не звали на корпоративные вечера, не поздравляли с праздниками, даже больше, никто не знал, когда у Новгородцева день рождения. Но Андрей от этого не страдал и даже не расстраивался. Он жил своей тихой жизнью.
В городе Новгородцева знали еще по доброй памяти его отца. Тот был замечательным человеком, директором городского таксопарка.
***
День не задался с самого утра. Сначала не заработал будильник. Оказалось, что Андрей забыл его завести на шесть утра. Потом сгорела яичница, и убежало кофе. Опоздание никак не входило в его планы. Он никогда не опаздывал и не собирался этого допускать.
Автобус, как назло, был полон, а ждать другого, не было времени. Такси вызывать не особо хотелось. Во-первых, это лишняя трата денег. Во-вторых, незапланированное действие, а у Новгородцева все всегда было запланировано, даже покупка соли и сахара. И, в-третьих, вызов такси – это лишний повод местным сплетникам промыть кости Андрею.
Погода была отвратительная. Светило солнце, а Новгородцев предпочитал дождь, или хотя бы пасмурное небо.
Время бежало бешено. Андрей никогда не курил, но сейчас ему захотелось затянуться.
Все было некстати. Ни гребанный будильник, который не зазвенел, ни автобус с ограниченными пассажирскими местами.
Он стоял около серой будки примерно пятнадцать минут. Люди проходили мимо, торопились на работу, а школьники бежали, нехотя волоча, за собой рюкзаки.
Новгородцеву казалось, что все на него смотрят, показывают пальцем, говорят бранные слова. Он хотел спрятаться от них, но плащ был слишком коротким, чтобы скрыть его лицо.
Наручные часы показывали половину восьмого утра. Времени оставалось мало, нервы были на пределе.
Неожиданно из угла, который делает шоссе, выглянул красный автобус. Счастью не было предела. Не дождавшись когда двери распахнуться полностью, Андрей забежал в автобус и сел около окна. Он любил сидеть именно там. Ему нравилось наблюдать за городом, нравилось подглядывать за ним, словно мальчишка за девчонкой, которой симпатизирует.
Чем человек становиться старше, тем больше ему хочется вернуться в детство, сбежать в те воспоминания, укрыться там от проблем. Все вновь хотят пройтись по тропинкам своей юности. Почувствовать первый поцелуй, свой первый кайф от затяжки, вспомнить, как впервые напились, и как потом тошнило за углом около дома.
Каждый отдал бы самое ценное, чтобы вновь вернуться в детство. Каждый, но не Андрей Новгородцев.
В тех воспоминаниях не было ничего хорошего. Только грусть и печаль, которые больно отзывались где-то в области сердца по ночам.
Ах, ночи! Это время суток Андрей любил больше всего. Он обожал вечер, особенно, если тот был прохладным. А ночью он сидел на подоконнике в своем доме и через распахнутое окно считал звезды. Ему всегда хотелось узнать, сколько на небе этих маленьких ночных светил.
Ночью фантазия начинает жить своей собственной жизнью. Андрей хорошо умел фантазировать. Наверное, если бы он родился во времена Пушкина, то составил ему конкуренцию.
Автобус медленно катил по дороге. Оставались позади дома, в которых пробуждается жизнь.
А ведь скоро праздник. Но Андрей, как всегда, на него не пойдет. И это не из-за того, что он не хочет, причина в другом. Он боится, что не доживет до того дня, когда жители городка нарядятся в костюмы, а на центральной площади заиграет музыка.
Ведь в жизни бывает разное. Никто не застрахован от несчастного случая, например. Нельзя строить планы на будущее. Мечты имеют такое нехорошее качество – они не всегда сбываются.
***
Автобус остановился около зеленого двухэтажного здания. Новгородцев выскочил из транспорта, не дожидаясь его полной остановки.
Он успевал во время, без опозданий. Все-таки держать марку – это трудная вещь.
В здании пахло горелым, словно кто-то поджег чьи-то волосы. Но это не мешало людям работать.
За стеклом в небольшой будке сидел мужчина средних лет в темно-синей форме. Она была немного помята и с пятнами в области плеч. Андрею не нравилась такая неопрятность его коллег. Можно даже сказать, что он презирал их.
– Ключи от архива, пожалуйста, и журнал регистрации, – Андрей сухо бросил мужчине.
Через несколько секунд Новгородцеву протянули связку с зеленым брелоком и потрепанный, пожелтевший в середине журнал.
Брезгливость – вот еще один минус Андрея. Он никогда не ел в общественных местах, презирал выезды на пикник, старался меньше прикасаться руками в коридорах, в транспорте. Он был своего рода параноиком.
– Вам письмо, – голос мужчины был слишком прокуренным, отчего неприязнь Новгородцева к нему выросла еще больше.
– От кого? – удивленно поднял бровь Андрей. Он уже давно не получал писем. Ему просто никто не мог написать. Родственников в живых уже никого не осталось. Только троюродная тетка в Магадане, но Андрей был уверен, что та особых родственных чувств к нему никогда не питала. – Это ошибка.
Он хотел было уйти, но мужчина вышел из будки. Его брюки были выцветшими, а ботинки грязными. Новгородцева мысленно передернуло.
– Нет, ошибки быть не может, – дежурный достал конверт. – Здесь написано ваше имя и фамилия, и пометка.
– Какая пометка? – спросил Андрей. Неужели, тетка вспомнила про родственника. Скорее всего, будет просить денег или ей нужен уход.
– Возьмите и сами посмотрите, – дежурный немного разозлился. Ему надоело общение с этим «типом». Они всего так называли.
– Давайте, – Новгородцев выхватил огромный белый конверт из протянутых мужских рук.
Бумага, из которой изготовлен конверт, была шероховатой, что придавало особые тактильные ощущения.
Большими прописными буквами были написаны данные адресата. Они совпадали с данными Новгородцева. Но странно, обратного адреса и данных отправителя не было. Письмо в один конец – это очень плохой знак.
В нижнем правом углу было написано маленькими буквами «Андрей, она помнит о тебе».
Лицо Новгородцева приняло земляничный оттенок, затем резко побледнело и осунулось. Глаза стали маленькими и стеклянными, словно из них выкачали жизнь. В голове пронеслись страшные мысли. Их стало намного больше, он понимал, что это не происки его бурной фантазии, это реальность.
Он, немного хромая, пошел по длинному коридору, с облупившейся штукатуркой в некоторых местах.
Скоро в этом здании обещали сделать ремонт. Неожиданно, Новгородцев поймал себя на страшной мысли, что, скорее всего, не доживет до того момента, когда стены этого коридора примут новый цвет, а потолок будут украшать дорогие лампочки.
Он приближался к небольшой двери с железной ручкой. Ключ никак не хотел попадать в замочную скважину. То ли руки так сильно тряслись, то ли ключ не тот.
Андрей посмотрел на связку внимательно. Нет, ключи те. С третьей попытки дверь все-таки отрылась. Он вошел в небольшую комнату, заваленную бумагами. В нос ударил запах пыли и старины. Это был родной запах для Андрея, как запах мамы.
Присев на стул, он стал разрывать конверт. Делал это неаккуратно, что подвергло его в шок. Манеры, куда делись его манеры! Сейчас ему было все равно.
Он жадно вчитывался в текст, проглатывал его, как свежеиспеченную булочку. Это было страшно. Хотелось спать и больше ничего.
Дойдя до последней точки, Андрей скомкал письмо, затем снова развернул. Бросил взгляд на аккуратный почерк. Не в силах сдерживать себя, он вскочил со стула и стал бегать по комнате, держа листок в руках.
Вот и все, скорее всего он не доживет даже до завтрашнего утра. Больше не придет на работу, не поставит свою идеально ровную подпись в журнале, не сможет посчитать звезды. НИКОГДА!
Это слово больно отозвалось в висках, словно его насильно вбивали туда.
Смерть – это ведь не конец, нет, это, наоборот, начало чего-то огромного, нового. А Андрей Новгородцев всегда искал в этой серой жизни что-то особенное, и вот теперь у него есть возможность получить это.
Остаток рабочего дня он провел за работой. Разбирал бумаги, сортировал по алфавитному порядку ведомости, подшивал по годам уголовные дела, расставлял по полкам огромные серые коробки с именами и фамилиями сотрудников. Он хотел, чтобы после его смерти, был порядок. Андрей хотел, чтобы его запомнили, как аккуратного, чистоплотного и очень ответственного сотрудника, чтобы его вспоминали с гордостью и уважением, чтобы ставили в пример другим.
Новгородцев смерился с мыслью о смерти. Даже принял это, как должное.
Уходя с работы, он положил в свою сумку стеклянную фигурку собаки, небольшую, но довольно толстую книжку и кружку с рисунком Эйфелевой башни, на которую так мечтал посмотреть Андрей.
Эти веще были его, а он не любил делить свое с кем-то.
Мысли о похоронах застали его в автобусе. Он как всегда сидел около окна и смотрел на город. Новгородцев не написал завещание, и теперь эта мысль не дает ему покоя.
Родственников у него нет, ну, кроме троюродной тетки из Магадана. Да и наследства особого у Андрея не было. Только дом, который достался ему от родителей, и небольшая сумма на счету в банке. Гроши, а не богатство.
Он думал, какого цвета гроб ему купят. Хотелось бы дерево с черной обшивкой, а на крышке обязательно, чтобы были болты в виде птиц. Он хотел, чтобы были орлы. Интересно, а такие делают? Сейчас все делают, были бы только деньги.
Его очень интересовала, какая будет погода послезавтра. Он помнил, что передавали дожди. Было бы славно, ведь дождь он любил. Андрей находил в нем что-то родное, свое.
Людей, наверное, много не будет. Придут, может быть, коллеги и соседи, и то, он был в этом не уверен. Ни с теми, ни с другими у него не было хороших отношений. Просто здоровались при встрече.
Андрей не любил цветы, поэтому не хотел, чтобы на его могиле было слишком много венков. Они почему-то ему не нравились. То ли выглядели страшно, то ли просто не смотрелись.
Похоронят его, скорее всего, на старом кладбище около мамы и папы. Сделают семейную могилу, и памятник поставят один на троих. Надо фотографию хорошую найти, а то выберут страшную.
Он улыбался, от этих мыслей становилось смешно.
Если бы только сидящие рядом люди знали, какие мысли приводят в такой восторг их попутчика, они бы посидели мгновенно. Наверное, вызвали бы скорую помощь, а врачи, в свою очередь, отправили Андрея в сумасшедший дом.
Но она бы все равно пришла за ним. От смерти не уйдешь. Все что должно случиться – случиться, как бы мы этого не хотели. Прятаться бесполезно все-таки судьба, а с ней шутки плохи. Просто нужно стойко принять все это, с гордостью.
Остановка Новгородцева была следующая. Он приготовился выходить, но что-то резко остановило его. Он решил доехать до конечной, которой служило старое кладбище.
В автобусе не осталось ни души. Все вышли в черте города. Никто не собирался ночью гулять по кладбищу.
Старое городское кладбище находилось в шести остановках от дома Андрея Новгородцева или в тридцати минутах ходьбы пешком. Оно располагалось за чертой города, около речки на бугре.
К кладбищу вела аллея, которая проходила через третий городской парк. Сейчас мало, кто ходит в него, да и власти города не особо за ним ухаживают. Именно, поэтому деревья здесь разрослись и выглядели довольно ужасающе, трава была по колено, а свет практически не горел. Лампочки в фонарных столбах перегорели еще года три назад, а менять никто не хотел.
В этом парке Андрей провел свое детство. Он часто играл здесь один, потому что все другие дети были в садике или попросту не ходили на кладбище из-за маленького возраста. Но Новгородцев знал дорогу на старое кладбище с пяти лет. Да и таксопарк, которым руководил его отец, находился по правую сторону от третьего городского парка.
Здесь практически ничего не изменилось. Старые лавочки стояли друг напротив друга, дожидаясь гостей. Дорожки, вымощенные кирпичом, все также вели к воротам кладбище.
С детства Андрей проводил здесь все дни, дожидаясь папу с работы.
Мама умерла, когда мальчику исполнилось шесть. С тех пор они остались вдвоем с папой. Мужчина очень любил сына, всегда баловал его. В садик маленького Андрюшу не брали из-за его слабого иммунитета. Парнишка часто пропускал школу по болезни, именно, поэтому его папе приходилось брать его собой на работу.
Но почему-то Андрея не привлекали автобусы, трамваи и прочие средства передвижения в таксопарке, он любил играть в тихом парке один.
Когда Андрей окончил второй курс юридического института, он потерял отца. Того нашли мертвого на работе. Мужчина, по словам очевидцев, лежал около старого автобуса с закрытыми глазами, а на губах застыла улыбка. Умер счастливым – многие говорили так.
Только сейчас Андрей осознавал, что умрет счастливым.
***
Мужчина сорока трех лет сидел в кожаном кресле. Он выглядел немного уставшим, хмурым. Морщинки на его лбу смешно изображали водопад.
Он недавно получил письмо без обратного адреса и с пометкой в нижнем правом углу «Она помнит о тебе». Он знал, что означает эта странная пометка.
Мужчина выдвинул верхний ящик дубового стола. Достал желтую папку с бумагами. В ней хранились документы на дом, счета и самое главное – завещание.
В комнату потянуло свежестью, дверь открылась, и вошел Андрей.
Высокий, коренастый парень с темными вьющимися волосами был точной копией своей мамы. Она тоже была красивой. От отца сын перенял только цвет глаз – темно-зеленый, как у кошки. А у матери были небесные глаза.
Андрей был дома на выходных. Скоро у него закрытие сессии, мальчик успешно окончит второй курс.
– Отец, – голос Андрея был с детства хорошо поставлен, – ужин готов. Пойдем.
Мужчина мило улыбнулся. Он любил сына так сильно, что полученное письмо заставляло его сердце разрываться на множество мелких кусочков. Как он оставит Андрея одного в этом мире. Это было подло.
– Андрей, мне надо кое-что тебе рассказать, – мужчина хотел говорить спокойно, но его голос предательски дрожал.
– Давай, поговорим за ужином, – сын так хотел есть, что все его мысли были забиты только едой.
– Нет, там другая обстановка, – в голосе появился холод. – Видишь письмо,– мужчина поднял конверт в воздух. Андрей молча кивнул головой, – когда-нибудь и ты получишь такое.
Свинцовые тучи заволокли небо, ветер стал выть, как старый волк, который не ел несколько лет. По окнам сползали мелкие капли дождя.
В тот вечер к ужину так никто не притронулся. Все осталось стоять на столе.
Как много тайн хранит наше подсознание. Некоторые из секретов перерастают в страхи, делают нас уязвимыми. Страх – это стимул для дальнейшей жизни, ведь человек сделает все, чтобы никто никогда не узнал о том, что приводит его в ужас.
На следующий день Андрей уехал в университет, сдал сессию на отлично, перешел на третий курс, а через три дня его отец умер.
Время хранит наши воспоминания, собирает их по частям, создавая причудливый пазл.
Андрей сохранил письмо отца, а сегодня он получил такое же.
***
На старом кладбище всегда были открыты ворота. Там было нечего воровать, да и красть у покойников, как-то не хорошо.
Новгородцев уверенной походкой шагал среди одинаковых оградок. Ступенек было много. Они вели на холм.
Около невысокого дерева стояла лавочка и столик из дуба, покрытого лаком. С памятника смотрели мужчина и женщина, а скоро здесь будет и лицо Андрея.
Он пришел посмотреть, где его похоронят. Это было очень важно. Андрей хотел навсегда остаться с родными ему людьми, которые любили его.
Все небо заволокли тучи. Начался сильный ветер. А на землю спустился туман.
Значит, смерть рядом. Очень рядом.
Обратно Новгородцев шел не спеша, он понимал, что его время вышло. Это случиться сегодня, сейчас.
Андрей захлопнул ворота кладбища на слабый засов.
На улице ничего не было видно. Туман окутал все. Андрей шел наугад. Он не мог нащупать мощеную дорожку.
Резкий противный звук, напоминающий вой волка, раздался где-то рядом.
Андрей остановился. Поднял голову к небу. Сейчас все закончиться.
Вой повторился.
Человек в плаще появился из тумана. Он молчал, смотрел вдаль, просто улыбался. Зверски улыбался.
– Ты пришла за мной, – крикнул Андрей. Его голос разнесся по парку, словно подхваченный ветром. – Что же без предупреждения. Можно письмо было прислать хотя бы за неделю.
Андрей смеялся. Очень громко смеялся.
– Папа говорил, что это не больно умирать, но все равно страшно, – Андрей еще раз посмотрел на небо. – Я жалею лишь об одном, что так и не смог сосчитать звезды.
Туман заполонил улицы, заполз в самые дальние уголки подвалов и крыш. Никто не сможет спастись от судьбы, это не игры – это жизнь.
Оглушительный Вой разнесся по городу. Заставил бурлить людскую кровь.
Темная фигура в плаще уходила в туман, оставляя на земле бездыханное тело Андрея Новгородцева.