Шаг в хаос 18+

Do you want to meet all my monsters?
Ты хочешь встретиться со всеми моими монстрами?
Think you're tough I know they'll drive you bonkers.
Думаешь, что ты крутой? Я знаю, они сведут тебя с ума.
Meet them once and they'll forever haunt you.
Повстречай их единожды, и они будут преследовать тебя вечно.
There's no heroes or villains in this place
Здесь нет ни героев, ни злодеев
Just shadows that dance in my headspace
Лишь тени танцуют в моей голове
Leaving nothing but phantoms in their wake
Не оставляя за собой ничего, кроме призраков

- из песни „Darkside" от Neoni

Сесилия

Что вы знаете о силе? Такое ёмкое слово, которое может вмещать в себе столько обозначений, в зависимости от того, какими устами оно произнесено.

   «Сила - это страх парализующий кости, который внушает человек себе подобному», - так считает Римо.

   «Сила - это расчётливый ум и холодный разум», - если цитировать мнение Нино.

  «Сила - это жестокий характер за беззаботной маской», - если верить словам Савио.

   А Адамо...ну, я думаю, что он ещё не разобрался для себя.

   При моём виде люди не переходят на противоположную сторону улицы. И на грант в Оксфорде я не претендую. Та и с первого взгляда меня редко называют беззаботной.

   Скорее, снобом.

   Это именно тот ярлык, который на меня повесили в Камморе. Ну и ещё самой горячей девушки Вегаса, но это субъективно. Хотя я согласна с этим званием, хоть оно и не играет огромной роли для меня.

   Я - местами тщеславная, местами высокомерная, местами тусовщица, а местами домосед.

   Но какой смысл я вкладываю в слово «сила», когда оно слетает с моих губ?

    Хитрость.

   Единственный путь, благодаря которому я выживаю. Какой ещё остаётся выбор для девушки, которая всю жизнь росла среди страшных монстров, которые никогда и не прятались за овечьей шкурой?

Оставалось только связать её для себя.

— Вы положите всё свое оружие, или они оба сгорят.

Сила моих братьев оказалась бесполезной перед ней.

   Женщиной, которая разрушила их, нас, меня.

   Женщина, которая не заслуживает ходит с нами на одной Земле, которая не заслуживает дышать с нами одним воздухом, которая заслуживает только быть похороненной глубоко в сырой земле без обозначительных знаков.

   Говорят, девушка никогда не сможет найти контакт с собой или со своими будущими детьми, не найдя его с матерью.

   Что ж, теперь я знаю точную виновницу моих бессонных ночей, мыслей, полных противоречий и масок, сменяющихся чаще, чем часы отдают удар стрелки.

— Мы забрали их оружие. — сказал Кармайн или как его там.

Его лицо было мне знакомым, отображая ощущение дежавю в моей памяти, но я не помнила его имени, как и имён всех остальных в комнате.

У меня была слабая память на имена и лица, что часто загоняло меня в конфузную ситуацию.

   Наша мать покачала головой с искусственно доброжелательной улыбкой.

— Нет, нет, я знаю сыновей Бенедетто.

— Мы тоже твои сыновья. — выдавил Савио, перекатываясь на спину и с гримасой касаясь пятна засохшей крови на голове.

   Она не обратила на него внимания, а моё сердце сжалось, до болезненного треска.

— Выстрел тоже может поджечь Киару и ее мальчика. Немного искры и все вспыхнет пламенем, вы действительно хотите рискнуть? Слышать их мучительные крики?

   Нино сделал шаг вперёд, заставив маму неодобрительно покачать головой.

— Осторожнее. — сказала мама. — Вы же знаете, как мучительно гореть заживо. Я не могу представить, каково это — умереть таким образом.

— Может, ты узнаешь об этом сегодня. — сказал Римо с ненавистью в глазах.

  «О, она определённо узнает» - подумала про себя я.

— Помоги ему встать. — сказала мать, указывая на Савио.

Один из солдатов, который занял место возле неё, как пресловутая собака, пошёл в сторону моего брата, который стоял на коленях в центре комнаты.

— Иди нахуй, ублюдок, - мой брат ударил его лбом в лицо, без сомнений, сломав нос.

Моё сердце пропустило удар и мне силой пришлось сдержать вырывающийся звук болезненного стона со своих губ, будто я была той, кто ощутил удар по голове вместо Савио.

   Моей реакцией было бы ринуться к нему. Помочь ему, когда он ощущал боль, когда он нуждался в этом.

   Как всякий раз поступал он и наши старшие братья, когда я сталкивалась с наказаниями от нашего отца-тирана или когда нас дразнили в интернате, пока мы жили в Англии.

   Я не помню периода в своей жизни, в котором не было моих братьев.

   Мы всегда были вместе. Некоторые назовут нас семьёй, а некоторые - стаей. Мне всё равно.

   Стая животных, которые стоят друг за друга и убивают чужаков.

   Сейчас я должна была спрятать свои лисьи когти и стоять неподвижно, как статуя, потому что вопрос больше не стоял в том, чтобы защитить друг друга от обидчиков.

   Вопрос стоял в том, чтобы выжить или умереть все вместе.

   Как карта ляжет.

— Где Адамо? — спросила мама, щелкая зажигалкой, заставляя Киару вздрогнуть, а Нино, кажется, покачнуться на своих ногах, будто намереваясь сделать ещё один шаг вперёд.

   Пожалуйста, не сорви мой план, потерпи немного, потяните время.

— Он исчез после того, как ты обманом заставила его помочь вам, — огрызнулся Римо.

   Ему тяжелее всех было воспринимать такое предательство от Адамо.

   Римо не был просто братом.

   Он стал всем.

   Мамой, папой. И как любой родитель, я знала, что Римо простит его. Но я также знала, что это будет чертовски больно для него, даже если он никому об этом не расскажет.

   Нет, ведь он - сила, он - мощь, он - Запад, он - Вегас.

   Единственный человек, который знаком со всеми его демонами, наверняка, был Нино, ведь они были намного ближе друг к другу по возрасту. Римо не воспринимал Нино, как младшего брата, в отличие от нас.

   Возможно, с недавних пор он также был способен поделиться своими переживаниями с Серафиной, которая стала неотъемлемой частью его жизни.

   Я рада за него, но я столько лет думала, что мы всю жизнь проживём впятером, а вскоре - вшестером - Римо, Нино, Савио, я, Адамо, Фабиано.

   Мы - семья, даже если не все из нас связанные кровью. Общая кровь ничего не значит. Я убедилась в этом, смотря на женщину перед собой.

— Бедный мальчик. — самодовольно усмехнулась она. — Он слаб и потерян. Он не такой, как вы или Бенедетто.

   Конечно, ведь её сыновья - сами дети Сатаны, дети нашего отца. Синонимы в школьном учебнике.

   А я - её дочь, продолжительница её гнилого рода детоубийц. Интересно, что она бы сказала, увидев мою татуировку члена Камморы за длинными рукавами кофты?

   Несмотря на её слепую веру в нашу схожесть, она забывается, что защищали меня, играли и воспитывали не она. Мама настолько наивна, что верит, будто я заняла её сторону, будто сожгу весь чёртов город во имя её, как верная собачка.

Я стою позади неё, пока сзади меня на коленях со связанными руками сидит Фабиано, а Римо, Нино и Савио стоят перед нами, время от времени переводя взгляды с мамы на меня или на Киару, которая сидит на кровати с маленьким мальчиком - с моим племянником.

   Девушка, которую мы должны спасти любой ценой.

— Что насчёт твоих детей и жены, Римо? Где они? — ноздри Римо раздулись. — Все знают о похищенной девушке и близнецах, которые похожи на тебя. — продолжила она. — Особенно мальчик. Вылитый ты. Испорченный твоей кровью.

   Римо продемонстрировал ей свою самую худшую ухмылку. Ухмылку, которую я редко видела, но которая заставляла даже моих мурашек пробежаться по спине.

   Я знаю, что если бы он не был моим братом - я бы, наверняка, ненавидела, презирала и боялась его.

   Но к счастью, он мой брат.

— Ты ведь знаешь меня, не так ли? Ты действительно думаешь, что у меня могла бы быть девушка, и при этом не убив ее?

   Мать наклонила голову и закрыла крышку зажигалки.

— Ты убил ее?

— Её и этих бесполезных детей, — даже я поверила бы в то, что он смог такое сделать.

   Только если бы не знала, сколько значения они имели для него. Так же, как и Киара для Нино.

   Они умрут ради них и я не знала, как мы будем жить дальше друг без друга.

   Одно я знала наверняка, что если умрут они - умру и я. Другой опции не существовало.

   Мы вместе, вместе против всего мира.

— Почему бы тебе не облить нас бензином? Таким образом, ты сможешь гарантировать, что мы не будем действовать вне очереди, и ты можешь отпустить Киару и Алессио. — осторожно сказал Нино.

   Вот об этом я и говорила.

— О, нет, нет. Я не позволю прошлому повториться. Она останется. И ты тоже, так же долго, как и она. Ты же не хочешь, чтобы она пострадала, правда?

Комната разлилась высоким девичьим смехом.

Мать считает монстром Римо, но её смех вызвал во мне намного больше холодка по спине, чем его взгляд.

У меня появилось чувства дежавю, ведь я тоже так смеялась, когда насмехалась над чем-то. Яблоко от яблони недалеко падает, не так ли?

Я бы хотела, чтобы Нино подал голос. Возразил ей. Показал, что не она руководит парадом. Но он молчал, не в силах справиться с накалом напряжения, вызванным возможностью потерять свою жену и сына.

Кто бы мог подумать, что мой безэмоциональный брат, который испытывал по отношению к нам больше чувства долга и привязанности, чем любви, сможет познать это чувство, когда в его жизнь войдёт девушка-брюнетка со сломанной судьбой и дрожащим голосом?

Никто и он, кажется, меньше всех.

— Ладно, вот как это будет, мальчики. Я хочу, чтобы вы перерезали себе вены, хорошо?

   Моё сердце пропустило ещё один удар, угрожая сломать рёбра.

   Как и происходило каждый раз, когда я видела шрамы Римо и Нино на их предплечьях. Я знала, что произошло в тот злополучный день. Знала, что мы с Савио были накачены таблетками, но не он, ни я не помнили этого эпизода.

   Римо и Нино не могли забыть. Не когда напоминание об этом отпечаталось красными узорами на их коже. 

— Я должен был убить тебя сразу после того, как они вырезали из тебя Адамо. Отец бы меня не остановил. Он нашел бы новую женщину, чтобы терроризировать ее.

   Какая подходящая мысль в подходящее время.

   Все мы знали, что Римо не сделал бы это. Он был безжалостен, кровожаден, но что-то каждый раз останавливало его нож в руке, когда речь заходила о нашей матери. 

   Мы никогда не общались об этом, потому что говорить на тему нашего прошлого было всё равно, что включать бомбу замедленного действия и ждать взрыва.

— И я должна была убить тебя первым, во сне, но я не знала, насколько ты силен. Теперь знаю, сын мой.

— Не называй меня так! — прорычал он.

  «Никого не называй так», - продолжила в своей голове я.

— Сейчас вы все трое перережете себе вены. Я дождусь, пока вы отключитесь, прежде чем сжечь особняк и ваши тела в нем. Если вы этого не сделаете, я сожгу ее и ребенка прямо у вас на глазах и прикажу своим людям застрелить вас в любом случае.

— Позволь мне это сделать, мама, - подала я робкий голос сзади, почувствовав, что это моё время разыграть карты.

Мама повернула свою голову в мою сторону, смотря на меня с неподдельным любопытством и что ещё хуже.

   Маниакальным возбуждением в глазах.

   То, что ощущала наша мать при мысле, что один её ребёнок может убить остальных. То, что она ощущала при мысле, что не только гены нашего отца передались нам.

— Ты уверена? - она наклонила голову в бок, давая мне лучший обзор на её серые глаза.

   Такие же серые, как были у Нино, у Савио и у меня. Все мы взяли что-то от нашей суки-матери и тирана-отца. Пришло время использовать это против них, как хорошим ученикам.

— Да, - мой взгляд перевёлся на Римо, Нино и Савио, которые стояли напротив и смотрели на меня, как на тикающую бомбу.

   Я не могла уверено сказать понимали ли они, в какую игру я сейчас играла или действительно смотрели на меня, как на предательницу.

   Сердце угрожало разбиться на тысячи маленьких осколок уже тогда, когда мои братья не были уверены, останусь я с ними до конца или предам их, воткнув нож им в спину.

Или проведя его по их венам.

— В таких ситуациях, — мой взгляд остановился на пристальном взгляде Нино, давая ему всё, что нужно было знать, — надо действовать быстро.

Я облизала губы, чувствуя, насколько пересохшими они стали. Сердце отдавало удары в ушах, хотя внешне я старалась оставаться непоколебимой.

   Это не составляло огромного труда для меня. Я привыкла носить маски, которые время от времени было тяжело прочитать даже моим братьям, хотя, откровенно говоря, они были теми, кто понимали меня лучше всех.

Но мы все хранили дерьмо глубоко внутри себя. И мы все пытались похоронить его настолько глубоко в себе, что иногда предпочитали одиночество разговору друг с другом.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — вмешался один из бывших каммористов.

Я запомнила его. Савио и я всегда отличались любовью к сладкому. После одного из наказаний, отец решил нас добить, сказав, мол мы больше не можем брать ни печенье, ни конфеты с кухни.

Конечно, он это делал только в тех случаях, когда Римо и Нино были на пытках или на рейдах. Римо уже подходил к тому возрасту, когда нашему отцу было всё сложнее его контролировать и он чаще испытывал страх перед ним, чем власть над ним.

Возвращаясь к истории, этот громила доложил нашему отцу, что четырёхлетние мы украли печенье, но поняли мы с Савио, что нас засекли раньше, поэтому у нас появилась гениальная идея убежать из дому.

Мы взяли самые необходимые вещи в рюкзачки и отправились за территорию особняка, не ожидая, что сработает сигнализация и найти нас окажется куда проще.

Этот же охранник привёл нас к нашему отцу. Иронично, как после побоев ремнём и лозиной, самой крайней точкой для нас стал именно запрет на сладкое. Это говорило о многом, например о том, что побои были для нас более привычной профилактикой.

В какой-то момент мы даже перестали плакать, потому что это злило и заставляло нашего отца ожесточить наказание ещё больше. Мы смотрели друг другу в глаза и уверяли одним взглядом, что рано или поздно боль пройдёт и мы сможем отпустить свои эмоции, когда откажемся наедине в нашей комнате.

В итоге, сейчас Савио съедает всё сладкое, что есть в доме, пока я достаточно равнодушна к нему. За исключением всего, что имеет клубничный вкус. Тогда я похожа на такого же сахарного наркомана, как и он.

Конечно же, когда Римо узнал, что произошло за время его отсутствия, он залетел в комнату с яростным выражением лица и побежал разбираться с отцом.

Я никогда не боялась его злости на лице.

Многие говорили, что он похож на нашего отца, но я никогда не видела сходств.

Они были разные. Не настолько, как день и ночь, но как затмение и полнолуние.

— Мама, — снова окликнула её я, видя, что она находилась на раздорожье сомнений. — Позволь мне это сделать. Это будет честью для меня.

Я протянула правую руку, призывая её вложить нож внутрь. Она пристально смотрела мне в глаза, после чего перевела взгляд на мою ладонь  и не прошло много времени перед тем, как моя рука ощутила вес лёгкого клинка.

Я встретилась взглядом с Римо. Чёрные глаза, которые пытались заглянуть мне в душу. Уверена, если бы я смотрела на себя со стороны, то мне стало бы страшно от самой себя.

Больше всего мне хотелось намекнуть, подать сигнал, что я не предательница, что я никогда не стану таковой, что я благодарна за всё, что мои братья для меня сделали и предпочту сгореть вместе с ними, чем стать на сторону противоположную им.

Но я понимала, что это может сорвать мой план и слова о смерти перестанут быть красивым оборотом речи.

Мне пришлось запрокинуть голову, когда я оказалась достаточно близко к нему. Настолько близко, что нас отделяло всего лишь пару сантиметров. Я не переставала смотреть ему в глаза, так же, как и он. Моя макушка доходила ему только до плеч и мне почему-то пришлось сдержать порыв засмеяться над комичностью ситуации.

Мой рост стал ходовой шуткой у моих братьев. Я едва ли доходила до метра шестидесяти сантиметров, пока рост моих братьев варьировался между метром восемьдесят и метром девяносто.

Я была низкой и каждый раз, чтобы запрыгнуть на турник или достать печенье с полки, которое они, конечно же, любили засунуть на самую верхнюю полку, мне приходилось звать на помощь братьев.

— Я не доверяю ей, — сказал Крайман и не успела я моргнуть, как дуло пистолета оказалось прислоненным к моей голове.

Я даже не вздрогнула внешне, вероятно, пребывая в состоянии какого-то заторможения, но я бы предпочла назвать это собранностью.

Мои ноги стали слишком тяжёлыми, чтобы поднять их, а губы слишком сухими, чтобы открыть их и попытаться возразить.

Я просто кинула равнодушный взгляд на солдата, почему-то в голове представив, как бы на него посмотрел Нино, оказавшись в моей ситуации.

Римо, кажется, напрягся куда больше, чем я. Его тёмный взгляд приобрёл новые оттенки чёрного, но он не проронил ни слова, зная в какой ловушке оказались мы все и, возможно, доверяя мне достаточно, чтобы помочь нам всем выбраться из этой передряги.

Римо сам протянул мне своё предплечье. Опять же, все играли настолько хорошо, что я не могла сказать точно, кидал ли он мне вызов или подыгрывал.

Сталь приблизилась к его венам, к красным отметинам, которые остались на его коже и рука непроизвольно сжала нож ещё крепче, потому что в обратном случае, казалось, что она задрожит под таким натиском.

Внутри я сделала несколько глубоких вдохов, потому что, чтобы осуществить мой план, мне понадобиться трезвая голова и свобода движений.

— Мама, — я обернулась, оказавшись лицом к матери, призывая её подойти поближе, как сирена, заманивающая свою добычу под воду.

Или в яркое пламя мести.

— Как лучше резать, — она ступила на два шага ко мне, поставив нас на расстояние чуть меньше вытянутой руки. Её глаза казались оживлёнными, возбуждёнными моей заинтересованностью. - Вертикально или горизонтально?

Ответ никто так и не узнал. Мои руки совершили два одновременных движения. Левая рука, в которой не было ножа - поднялась вверх за зажигалкой, которую я накрыла своей ладонью, обжигая мою нежную кожу горячем пламенем. Моя правая рука с ножом - направилась в мамину шею.

Всё происходило так быстро и одновременно. Я услышала выстрел и пронзительную боль в ноге, заставив меня громко закричать и упасть одновременно с мамой на пол.

Подняв голову, я увидела, как Римо оттолкнул мужчину, который прислонил пистолет к моей голове, как я и ожидала раньше, но пуля всё равно попала мне в ступню. Нино сразу же отправился к Киаре, защищая её и их маленького сына от выстрелов.

Савио ударил и выбил пистолет из рук одного ублюдка, который стоял позади него и направился ко мне, прикрывая своим телом меня.

Я убила свою мать.

   Первое, что я поняла по матери, из шеи которой торчал нож. Её лицо становилось бледнее, а из рта вырывалось что-то похожее на хрип.

Я смотрела с заворожением, хотя ожидала от себя хотя бы подобия омерзения.

Я видела смерти и раньше. И на Арене Роджера, и когда Адамо с Савио стали членами Камморы, и когда на нас напал Наряд.

Но я никогда никого не убивала раньше.

Моя татуировка была набита Нино, когда я проявила такое желание почти сразу после его свадьбы с Киарой. Тогда любые мои сомнения о том, насколько я хочу быть частью кровожадной стороны моих братьев рассеялись.

Братья никогда не принуждали меня к жестокой стороне бизнеса. Раньше я думала, что это связано исключительно с тем, что я никогда не проявляла интереса к этому, но когда они стали настаивать на посвящении Адамо, который тоже был далёк и не хотел иметь ничего общего с жестокой частью мафии, я поняла, что, вероятно, они просто-напросто не видели в этом смысла, ведь моя физическая сила никогда бы не сравнилась с их.

— Ты в порядке? — перед моими глазами оказалось лицо Римо. Жёсткое, свирепое. Только я не была уверена, на кого он злился, что впервые напугало меня.

— Мне жаль, — сказала я, напоминая себе больше робота, чем человека.

Глаза Римо загорелись непониманием, а Савио, сидевший позади меня - положил руку мне на плечо.

— За что ты, блять, извиняешься? — спросил мой близнец, выражая непонимание граничащее со злостью в голосе.

— Эта честь должна была принадлежать Римо, — ответила я после короткой паузы.

Римо смерил меня взглядом, потом опустил его на нашу мёртвую мать, глаза которой были выпучены от ужаса.

Смерть постигла её спонтанно, но слишком быстро, на мой взгляд.

Мой старший брат выдохнул, покачав головой, а потом схватил меня за руку там, где была набита моя татуировка, как он делал это часто, когда хотел убедить кого-то из нас в серьёзности своих слов.

Наши татуировки - наши символы того, что мы одни против всего мира.

— Мне похуй на эту суку. Уже, по крайней мере. Если выбирать между её убийством и смертью кого-то из нас, то мне плевать: кто и как её убьёт.

Я поверила ему. Каждый раз, как делала раньше. Я не могла себя винить за то, что сделала.

Ни когда мои братья были под угрозой смерти, пока вся кровь бы не вытекла с их тел.

Ни когда Киара с Алессио были облиты бензином и могли сгореть заживо.

Ни когда я могла получить пулю в голову, умерев мгновенной смертью.

— Эй, не хочу прерывать, но, может, вы развяжите меня уже? — выкрикнул Фабиано с другого конца комнаты, напомнив о себе.

Я громко вздохнула, ощущая, будто мои и без того бессонные ночи поимеют на одну причину больше, чем раньше.

Вероятнее всего, я снова прийду спать в комнату Савио, даже если он уйдёт в клуб или куда-то ещё, потому что только так я могла чувствовать себя в безопасности, оставаясь наедине со своими демонами.

———————————————————————-
Вот и пролог 😈

Заходите на мой тг-канал в шапке профиля, чтобы следить за обновлениями и читайте другие истории на аккаунте 🫶🏻

Делитесь своими комментариями и оценками 🖤