глава 11
И чтобы не случилось, не смей становиться похожим на своего врага
***********
Моё лицо, которое я не вижу, но прекрасно понимаю, выражает полную безысходность от происходящего.
На секунду наши взгляды пересекаются: глаз не видно, но от мужчины веет явно дорогим парфюмом, его дыхание тихое, местами прерывистое, мне даже начинает казаться, что ещё чуть-чуть, и я упаду прямиком к нему в руки. Но что происходит вместо этого? Ладони обидчика, обхватывающие женские бедра, отпускают меня, позволяя отскочить на несколько метров назад.
- Некрасиво нападать на людей с ножом, - говорит, а я улавливаю знакомые грубые нотки в голосе.
- Некрасиво? Кто ты, черт возьми, такой? - Рычу, сжимая кулаки. - Какое имеешь право врываться в мой дом?
Он ухмыляется, сквозь темноту комнаты показывая мне свои яркие, зеленые глаза.
- Доминик.... - шепчу и отхожу немного дальше, до тех пор, пока окончательно не врезаюсь в кухонную тумбу. - Зачем ты здесь?
И снова ухмылка, такая противная, мерзкая, от которой дрожь бежит по телу.
- Чтобы сделать тебе предложение, Эллен Фридман, хирург из Порт-Эллена, человек, которого мой дядя ненавидит больше всех, - словно выплевывая каждое слово, позволяя прочувствовать каждую горечь от слов, словно заставляя снова перенестись в те ужасные времена, переменившую мою жизнь в другую сторону, он громко скрепит зубами, проверяя меня на прочность.
- Ты пришел меня убить? - мурашки табуном бегут по телу, а слёзы вот-вот вырвутся наружу, окрасят мои бледные щеки в красный цвет.
- Совсем нет, - делает шаг навстречу темноте, - Я пришел, чтобы взять тебя в жены...
Моментально лицо бледнеет, и кажется, что вся кровь приливает к голове, вызывая жуткую боль.
- Что? - похоже, этот вопрос стал моим любимым за последние дни.
Свет включается, освещая кухню, окуная её в приятный, мягкий голубоватый цвет.
Мы стоим напротив друг друга и глазами поглощаем взгляды: я его, а он мой.
- Ты прекрасно слышала, что я сказал, - отвечает тот, слегка склонив голову на бок, показывая всем своим видом серьезность этих слов. О нет, он ведь всегда был таким хмурым, когда я его видела.
Мой рот открывается, челюсть вот-вот готова упасть на пол.
Он узнал меня, узнал ту девушку, что и год назад, но и это не всё: этот человек, если можно так назвать, хочет мести. А даже если и не он, то, как сам выразился - его дядя.
Доминик начинает медленно обходить кухонные тумбы по кругу. Глаза его нацелены на подставку для ножей, которая стоит на самом центре столов.
Мне остаётся только гадать, что происходит у него в мыслях.
- С чего ты взял, что я выйду замуж за монстра? - стараюсь как можно брезгливей выплеснуть слова, не поддаваясь собственному страху перед ним.
- У тебя разве есть выбор? - криво приподымает уголок губ. - И разве я спрашивал: хочешь ты или нет? - по коже бегут мурашки, а сердце совершает кульбиты, опасаясь мертвой человеческой души, доброту которой не видно и неслышно.
Тихо вздыхаю, прикрывая ресницы. Не будет такого, не будет:
- Я не сделаю этого, даже если ты будешь самым последним мужчиной на этой планете.
Резко распахиваю глаза, и лишь украдкой замечаю как он стремительно приближается, ахая от неожиданности и боли в шее.
Пальцы мужчины сжались вокруг неё крепкой хваткой нажимая на сонные артерии.
Я жмурюсь, пытаясь успокоить свои выпрыгивающие наружу органы.
Но он не перестаёт, наоборот, приближается своим лицом к моему всё ближе.
Снова эта злая ухмылка.
Мне на секунду кажется, что сам дьявол хочет меня поцеловать, грубо впиться в мой рот, чтобы показать насколько он силен, в отличие от меня.
Но нет, этого не происходит, напротив, он с силой дергает меня уже за волосы, прижимая к стене позади него. От удара в глазах потемнело, а затылок заныл.
- Конечно, ты можешь отказаться, но тогда, твоя маленькая проделка годовалой давности, будет наказана очень жестоко. - Сглатываю, а он приближается к моему уху, шепча ещё более страшную вещь:
- Выбирай: жизнь или свадьба.
Когда я выбралась из темного подвала, где меня держали ни одни сутки, ощущая на своём теле многочисленные переломы ребер, страшные гематомы на бедрах, молясь, чтобы поскорее закончилась эта боль, когда я почти умирала на столе в реанимации, а каждый из семи хиругов старался меня спасти - мне казалось, что судьба уже не может приподнести мне худшую участь, что я выбралась из лап смерти только благодаря своим добрым делам и спасениям чужих жизней.
Но как же ошиблась, черт побери! Глядя сейчас в эти глаза, которые никогда не смогу забыть, хочется бежать так далеко, чтобы никто меня больше не нашел.
А ещё больше я нуждаюсь, чтобы бабушка и мама были живы, они бы спасли меня несмотря ни на что, помогли бы справится с этим.
- Зачем тебе это? Зачем тебе нужна я? - мои слёзы уже не сдерживает тонкая оболочка, наоборот, они беспрерывно текут по щекам.
- Все просто, - наконец-то мужчина отходит и мои легкие наполняются свежим воздухом, а руки машинально хватаются за шею, за то самое место, за которое он держал. Болит.
- Мы с братом никогда не ладили, он всегда был идеальным ребенком для матери, для отца. Идеальный всем: голосом, телом, тем, как он учился, опережая меня почти на два балла. Это жутко бесило, но конечно же, до поры, до времени. - Глаза его сверкнули недобрым огоньком, а исповедь прервалась. - Только я знаю какой он на самом деле, и чем занимается, но знаешь ли, идеальный мальчик должен быть идеальным во всем, - переводит взгляд на меня, - даже с девушкой.
- Но ведь, и ты не ангел, - осмеливаюсь сказать.
- А ты, ангел? - он хмурится, - или забыла, как была соучастницей в убийстве того мужчины?
Я ошарашено поднимаю глаза на этого подонка, злобно прожигая взглядом. В тот день было совершено два убийства. Я не знала...
Пальцы сжимаю в кулак и грубо смотрю в зеленые глаза.
- Не смей! - Выставляю палец вперед, словно угрожая. - Я спасала жизнь тому человеку, а вы возомнили из себя палачей.
- Это так, - с интересом смотрит на меня, - но ты несправедлива по отношению к нам, ты ведь не знаешь, что это был за человек.
Кончики пальцев невольно дернулись.
- Я видела его дочь... вы оставили девочку сиротой! -Грубо констатирую.
- Как тебя? - удар ниже пояса оказался очень болезненным.
Он знал куда давить.
- Откуда ты...? - начинаю и замолкаю. Конечно, он же бандит, как можно не знать в каком положении твоя жертва.
- А вторая причина - это мой дядя, - рукой он перебирает свои каштановые волосы, громко щелкая губами.
- Из-за тебя его посадили в тюрьму, знаешь? - молчу. Конечно же знаю. - Благодаря твоей умной голове один из Пирсов оказался там, - задумчиво осматривает кухню, - а если ты станешь моей женой, процесс его освобождения пройдёт быстрее.
Я задыхаюсь. Не может такого быть. Это ведь ужасно. Убийца снова выйдет на свободу, будет продолжать убивать невинных людей.
- Лучше убей, - хнычу, понимая, что он сделает это.
- Даже так? - ухмылка растет на лице Доминика, а взгляд направлен на фотографию, где изображены мы с Клэр после выпускного вечера. - Ты думаешь я убью, тебя?
Сердце замирает, а перед глазами постает картинка лица Клариссы. Он не сделает этого. Только не это.
- Как я знаю, для неё этот день такой же особенный, как и для её парня, что будет, если человек, стоящий на улице, пропустит пулю сквозь окно? - Я ахаю, машинально хватаясь за столешницу рукой. От боли в нижней части живота потемнело в глазах.
- У тебя есть ровно минута, чтобы принять решение. И она пошла прямо сейчас.
Взгляд убийцы пронзает меня словно клинок, а я даже ничего не могу сказать, ни единого слова в адрес этого человека.
У меня в руках две жизни, одна из которых принадлежит мне, а вторая моей лучшей подруге, названной сестре.
За что я снова и снова должна переживать эти муки и страдания? Почему какому-то ненормальному человеку взбрело в голову схватить меня?
Мне надоело с каждым разом впутываться в неприятности все глубже, а потом не иметь возможности выбраться из них. Чем же моя душа заслужила такое отношение? Чем Клэр заслужила смерть? Тем, что является моей подругой, тем, что из-за девушки, которая сует нос не в свои дела, вынуждена ходить и бояться всех и вся?
- Время вышло, - ноги подкашиваются, когда я вижу трубку телефона в руках у ненавистного мне человека.
- Джейсон, - говорит, а я начинаю рыдать.
Разве жизнь стоит того, чтобы погибать из-за ошибок других?
- Они там? - спрашивает, - уб...
- Я согласна! - кричу, - Согласна!!!
Мой крик заставляет мужчину гадко улыбнуться. Его тело поворачивается в сторону двери, а в трубку кидает слово: "Свободен".
- Будь готова завтра к трем часам дня, я приеду знакомиться с твоей единственной - делает акцент, - семьей, а потом мы поедем за платьем.
Он на минуту замолкает, и в комнате остаются слышны лишь мои всхлипы.
- И не смей сбегать или идти в полицию, я знаю, как тебя найти и как причинить боль. Помни об этом.
И уходит, оставляя мою искалеченную душу наедине, словно здесь, только что, ничего не было.
Я побита, искалечена, при том и морально, и физически, моё тело ноет от страха, шея болит, глаза пекут от слез, мокрые волосы ещё больше слиплись.
Облокачиваюсь на стену, становясь похожей на мертвую. А я разве могу назвать себя живым человеком? Моя душа, тело, они больше не принадлежат мне, их растоптали, мою гордость растоптали. Могу ли теперь считаться девушкой чести? Что будет, когда я выйду замуж за такого мерзкого человека?
Смогу ли выжить в условиях, где живут убийцы?
А Джош, Кларисса, что они скажут? Для Джоша это будет шоком.
Почему так много вопросов, и так мало ответов на них.
Вздыхаю, крепко сжимая в руке свой немного потертый кожаный браслет, а затем встаю с пола, и на ватных ногах выхожу прочь из дома, полностью пропахшего ненавистью.
"Бабушка, помоги" - кричу ввысь, стараясь не потерять сознания от переизбытка эмоций.
Я лишь молюсь, чтобы человек, который заставил меня пережить эти мучения, который с каждый днем все больше заставляет мою душу умирать, морально душит - получил по заслугам, за все свои деяния.