Глава 10
Голова нещадно болела, сказывался длительный отказ от употребления спиртных напитков. Впервые за долгое время Кроуби пожалел, что вообще перестал пить даже самый слабый алкоголь. Теперь это решение аукнулось ему неприятными последствиями. Наверняка, Форд не испытывал подобных неудобств после их вчерашнего застолья. Хотя назвать прошедший вечер «застольем» было не совсем правильно. Просто дружеские посиделки за стаканчиком-другим горячительного. Тем не менее, кое-что вынести из этой встречи удалось. Форд пообещал дать ему полный доступ ко всем материалам по делу Джейн Доу.
И сейчас Кроуби искренне пытался разобраться в тех данных, что уже были на руках. Остановить его не могла даже головная боль. Ещё ночью начался дождь, перешедший к утру в полноценный ливень. Улица погрузилась в полумрак, а ветер набирал силу. Этот почти что шторм здорово отвлекал его внимание. Мысли постоянно перескакивали с информации по тому дню на обстоятельства, описываемые Джейн. Это ли не идеальное время?
Сэм.эль подумал, что особенно удачно получится воссоздание тех событий в памяти Джейн именно при такой погоде. Ему стоило бы оставить документы и помчаться в больницу, попробовать вывести её на чистую воду ещё раз, но часы посещения ограничивали подобные порывы.
Он перевернул очередную страницу, углубляясь в чтение. Всё-таки Форд оказался прав. Ничего примечательного в тот день не произошло, всё как обычно: сорванные провода, несколько вызовов в связи с домашним насилием, как и случается, когда двое не особо ладящих людей оказываются наедине, загнанные в дом штормом. У него не было даже малейшей зацепки. Естественно, названные Джейн имена никоим образом не фигурировали в отчётах.
Сэм вздохнул, отложил папку и потянулся всем телом, не сводя взгляда с бумаг. Он всё ещё надеялся, что придёт озарение, что вот-вот получится уцепиться за какую-то мысль или идею, но впустую. Понимание того, что он упустил нечто важное во всей этой истории, мешало мыслить объективно. Ему словно не хватало какой-то детали, чтобы выяснить за какую именно ниточку нужно дёрнуть.
В раскрытом рядом с папкой блокнотом значились три обведённых слова: страх, злость, правда. Подумав ещё немного, он дописал рядом «шторм» и подчеркнул. Ручка двинулась дальше — две стрелки указали от правды на злость и страх, рядом со штормом появился вопросительный знак. Что-то всё равно не складывалось. Хоть он и решил первым делом разобраться с эмоциональным состоянием пациентки, чутьё подсказывало — нет, оно кричало! — что стресс в её ситуации вторичен. Всё дело было в произошедшем. В том, о чём она говорила с тем самым равнодушием, явно не напускным.
Голова заболела сильнее, Кроуби сдался. Он поднялся с места и направился за аптечкой. Таблетка обезболивающего хоть и не поможет мыслить более трезво, зато уберёт мешающую рассуждениям боль.
Все ритуалы оказались сорваны, а привычный покой в мыслях и душе лишь эфемерной дымкой маячил где-то на горизонте. Сэм и сам не мог понять, отчего простейшее дело внесло столько смуты и беспорядка в его профессиональную деятельность и даже личную жизнь. Он был полностью поглощён новой загадкой, и это раздражало. Сэмюэль уже давно привык, что всё в его работе просто, а этот вызов возвращал его к тому времени, когда изучение потёмок чужой души действительно был чем-то большим, чем привычная рутина.
Нужно было со всем заканчивать. Так продолжаться больше не могло. Решив для себя попытаться в последний раз разговорить Джейн Доу, Сэм начал собираться. Нельзя было позволять утянуть себя обратно. Его устраивал быт в том виде, в каком был сейчас. С рутиной, привычными ритуалами, наполненными навязчивыми действиями, о мотивах которых он предпочитал не думать. Ведь всё было хорошо до того, как проклятый шторм в виде несчастной девушки ворвался в его жизнь.
Сэмюэль вышел на улицу и зябко поёжился от резкого ветра. Зонтик накренился от очередного порыва, но не сломался. Это пока. Было ясно, что дальше будет хуже. Он добрался до кофейни, взял по обыкновению чай, в надежде, что данная привычка принесёт хотя бы иллюзию стабильности. До больницы Кроуби добрался с покорёженным зонтиком и наполовину промокший. В зале ожидания никого кроме нескольких медсестёр и одного врача ещё не было. Да и кто придёт в такую погоду?
Ему повезло, что среди дежурных не оказалось Бенедикта Уэльса. Вот уж с кем после вчерашнего не хотелось видеться и объясняться. Почему-то сомнения о том, что Уэльс может быть как-то связан с нежеланием Джейн говорить правду, рассеялись, хоть и не окончательно. Сэмюэлю удалось убедить себя, что нет ничего странного в желании врача защитить пациентку.
Стрелки в больших круглых часах над дежурной стойкой дрогнули, выравниваясь. Теперь можно. Сэм отметился в графе посещений и направился к знакомой палате. Открыл дверь и уставился на пустую койку. Джейн Доу обнаружилась возле небольшого окна у дальней стены. Сверкнула молния, и её фигура на фоне ярком фоне показалась совсем чёрной.
— Здравствуйте, Джейн, — это уже не было обязательством, а скорее новой привычкой.
Она промолчала. Даже не шелохнулась.
— Как вы себя чувствуете сегодня?
Снова тишина. Кроуби прошёл к стулу, присаживаясь и не сводя с пациентки взгляда.
— Вы не против побеседовать сегодня? — как будто у неё был выбор. Не получив должной реакции, Сэм решил идти напролом. — Джейн, должен вас предупредить, — тут она немного зашевелилась, расправила плечи, — расследование вашего дела затягивается. Вы не можете ничего вспомнить даже под гипнозом, боюсь, что мои методы в вашем случае неэффективны, поэтому придётся посоветовать направить вас на обстоятельное лечение.
Джейн наконец отошла от окна. Она прошлась босыми ступнями по холодному полу и села на край больничной койки прямо напротив Кроуби.
— Я готова, — и голос её хоть и прозвучал глухо, всё же был полон странной решимости.
— Вам лучше прилечь, — ответом стало покачивание головы. Что ж. По крайней мере, теперь он знал, что это снова будет ложь. — Закройте глаза и представьте место, где вам хорошо и спокойно...