Я - Шторм

Утренний ритуал доктора Кроуби заключался в простейших действиях: завтрак из кофе, чтобы проснуться, душ для придания сил, проверка принадлежностей ради уверенности, чай с облепихой по дороге на работу — секрет внутреннего умиротворения. Он никогда не изменял этим привычкам и последовательности.

В этот день, проверяя наличие блокнота с ручкой и диктофона, Сэмюэль почему-то ощутил смутный укол беспокойства. Обычно чутьё его не подводило, но он всё же пересилил себя и постарался не концентрироваться на этом чувстве.

Выйдя из дома он, как обычно, направился в кофейню на углу улицы. Как раз за поворотом узкая дорога вела через другие дома к основной трассе, где совсем рядом находилась больница. Удобное расположение для человека, не любящего тратить время на лишние по его мнению действия.

В больнице как всегда кипела работа, жизнь била ключом, сражаясь со смертью за каждый вдох пациентов. Путь к палате Джейн Доу можно было преодолеть за пару минут, поэтому Сэм не торопился. Он мерно отсчитывал шаги, на каждый третий — глоток чая. Вместе с жидкостью его наполняло спокойствие. Странное воздействие для простого напитка. Он даже задумался, не делает ли это незамысловатое действие его зависимым. Но в себе доктор предпочитал копаться в последнюю очередь.

На удивление, никто не помешал ему войти в палату, и причина тому обнаружилась мгновенно — Джейн Доу не было на месте. Сэмюэль нахмурился, огляделся ещё раз, словно надеясь, что пациентка магическим образом окажется на больничной койке. Сдержав вздох, он вышел снова в коридор и направился к дежурной стойке. Не успев пройти и половины, столкнулся с тем, кого хотелось видеть меньше всего.

— Доктор Кроуби, — поприветствовал его Бенедикт Уэльс лёгким кивком.

— Здравствуйте, мистер Уэльс, — такой же сдержанный ответ. — Где моя пациентка?

— Она такая же ваша, доктор, как и моя, — среагировал на неприятное уточнение Бенедикт, тут же продолжая: — Боюсь, сегодня вы не сможете навестить Джейн, у неё процедуры.

— Конкретнее? — начинал закипать Сэмюэль, одна внутренняя буря никак не отразилась в лице.

— Джейн назначили рентгенограмму лёгких, — просто отозвался врач.

— Вы назначили? — с лёгким прищуром.

— Я, — просто согласился тот. — У неё увеличилось количество лейкоцитов в крови, необходимо провести повторное обследование.

— Дело нескольких минут, — недоверчиво сощурился Сэмюэль, добавляя: — Я подожду.

— Боюсь, вы зря потеряете время. После процедуры Джейн Доу необходимо будет принять ряд препаратов. Разве это не затруднит вашу работу?

Теперь всё становилось ясно. Этот врач провёл собственное исследование относительно нюансов его работы и теперь всячески этому препятствует. Раз так.

— Мистер Уэльс, — начал Кроуби таким тоном, каким обычно проводил сеансы психотерапии, — показания Джейн крайне важны для расследования, и мне необходимо как можно скорее выяснить произошедшее.

— И как успехи? — ирония в голосе была столь явной, что Сэмюэль с трудом сдержался от взаимной остроты, сцепив зубы. Нужно было зайти с другой стороны.

— Учитывая время, выделенное вами на сеансы, — он сделал паузу, — медленно. Поймите, ваше дело — вылечить тело, моё — душу.

— Вы не лечите, — слишком резко отозвался Бенедикт. — Вы пытаете её память и разум, чтобы закрыть дело по-скорее. Признайте, доктор, вам всё равно, что будет с её душой, если она всё вспомнит.

— Когда.

— Что, простите?

— Не «если», а «когда».

Пространство, разделяющее оппонентов, наэлектризовалось, воздух сгустился. Ни один не собирался уступать, но вместе с тем оба понимали во что может вылиться открытый конфликт. И оба не хотели сдаваться.

— Зайдите завтра, — хоть это и казалось выброшенным белым флагом, именно Бенедикт вышел победителем.

Он — лечащий врач Джейн Доу, именно ему доведено принимать важные решения относительно пациентки, как бы не хотелось обратного. Сэмюэль неохотно принял условия игры.

— Значит завтра. До встречи.

Ответного прощания Кроуби не расслышал. Дальнейший спор всё равно ни к чему бы не привёл — именно так он утешал уязвлённую гордость. Это дело непонятным образом стало главенствующим в его нынешнем быте. Просто потому, что не получалось узнать правду. А сделать это хотелось как можно скорее, и не только для расследования, а для профессиональной деятельности в первую очередь.

Быть может, когда он сможет раскусить Джейн Доу, то даже напишет об этом статью в научный журнал. Быть может, её сопротивление гипнозу и поразительное умение лгать прольёт свет на аспекты гипнотерапии. Из этого случая можно вынести толику пользы и для себя. Да, для себя — это важнее. Вероятно, Бенедикт Уэльс не так уж и неправ был. Разве что промахнулся с мотивом столь яростного желания Кроуби добраться до истины.

На этот день у Сэмюэля был запланирован ещё один сеанс с другим пациентом. Обычная домохозяйка, жена местного сенатора, никак не могла справиться с тревожностью, тщетно пытаясь понять её причину. Сэм же давно понял, в чём соль состояния пациентки. Но если он подведёт её к решению, разве не упустит один из источников заработка? Ему в таких случаях всегда приходил на ум один из постулатов, утверждающих, что роль психолога в терапии вторична. А ту часть, где он должен наводить пациентов на нужную стезю, успешно игнорировалась.

Доктор Кроуби вышел из больницы, вновь возвращаясь к знакомой кофейне. Пожалуй, ему не повредит ещё одна чашечка чая. Для душевного равновесия.