Я - Шторм

Сэмюэль медленно и ровно вышагивал по больничному коридору. Каждые три шага сопровождались одним глотком чая из бумажного стаканчика. Три — один. Простая математика, понятная ему одному.

— Доктор Кроуби? Доктор!

Оклик со стороны заставил его прервать счёт, и он обернулся, сталкиваясь лицом с Бенедиктом Уэльсом — главным врачом больницы.

— Вы же помните? Полчаса, не больше, — предупредил Уэльс.

— Полчаса недостаточно, — отрезал он в ответ, оглядываясь в поисках мусорного ведра для стаканчика.

— Это превышает рекомендованную норму, — парировал глав-врач.

— Постараюсь уложиться.

Последнее было сказано сухо и без улыбки. Любезничать с персоналом больницы не входило в его планы, да и не нравился этот Уэльс. Было что-то в его водянистых голубых глазах, напоминающее о других пациентах, с которым Кроуби доводилось встречаться. Что-то, именуемое обсессией. Вполне вероятно, что Бенедикт Уэльс помешан на своей работе. Наконец, приметив проходящую мимо медсестру, Сэмюэль самым безобразным образом всучил ей стаканчик в руку. Развернулся и дёрнул ручку двери в нужную палату, оставляя собеседника и ошарашенную сотрудницу за спиной. Дверь захлопнулась.

— Здравствуйте, Джейн, — поприветствовал он лежащую на постели девушку.

Она показалась удивлённой, во взгляде не было и намёка на узнавание.

— Я — Сэмюэль Кроуби, психолог. Вы меня помните?

На мгновение показалось, что Джейн так и не узнает его, но затем взгляд прояснился, она кивнула.

— Здравствуйте, доктор.

Удовлетворённый ответом, он присел на стул у стены напротив больничной койки. Достал из кармана пиджака диктофон, блокнот и ручку. Диктофон отправился на ближайший стул, а письменные принадлежности уместились на коленях.

— Итак, Джейн, давайте начнём с того, на чём мы с вами остановились в прошлый раз? — хотя в его голосе и прозвучали вопросительные интонации, это всё же было утверждение. — Вы ничего не вспомнили?

Она отрицательно покачала головой и сразу зажмурилась, словно испытала боль. Быть может, дело не только в пневмонии.

— Хорошо, — настало время активных действий. — Закройте глаза и постарайтесь расслабиться.

Его голос эхом отдавал по полупустой палате.

— Для начала попробуем восстановить в вашей памяти хорошие воспоминания. Представьте себе лазурный берег, голубое ясное небо и бескрайний океан. Вы слышите шум воды, такой умиротворённый и успокаивающий. Волны набегают на берег, вперёд-назад, — небольшая пауза, — вперёд, и снова назад, — слова начали звучать тише, медленнее, с предыханием, — и опять вперёд... Назад... Вперёд... Вам хорошо и спокойно, вы расслаблены и дышите свободно. Вперёд-назад, никакой тревоги, всё позади, вперёд...

Дыхание пациентки выровнялось, она приоткрыла губы, будто пытаясь вдохнуть несуществующего солёного воздуха.

— А теперь попытайтесь вспомнить, что произошло три дня назад, в день, когда был шторм. Вспомните, грозовое небо... Вы помните?

— Да, — прохрипела Джейн.

— Хорошо, — он кивнул своим мыслям. — Где вы сейчас?

— Я бегу по полю босиком. Воздух тяжёлый, душно. Приближается гроза. Молния ослепляет меня. Ливень начинается неожиданно, я не готова. Капли такие крупные, холодные. Они заливают глаза и уши. Я плохо вижу и совсем ничего не слышно, кроме дождя. Впереди виднеется какое-то здание...

Сэмюэль ощутил, как напрягается тело, и нахмурился. Что-то тут не так. Неужели он слишком далеко её завёл? Нужно было начинать с событий в том амбаре?

— Дальше, — подтолкнул её доктор.

— Бегу в его сторону. По ногам бьёт трава, высокая и мокрая. Я тоже промокла насквозь. Почти добежала. Сбоку приближается ещё одна фигура.

Он едва ли не подскочил на месте, с трудом заставляя себя промолчать.

— Сложно различить из-за ливня. Дверь тяжёлая и не поддаётся, приходится давить сильнее. Наконец у меня получается её открыть и пройти внутрь. За мной заходит девушка.

Джейн замолкает, голова дёргается на подушке, и она поджимает губы.

— Вы знаете эту девушку, Джейн?

— Да. Кажется, да. Это Флора — моя подруга детства.

До сих пор лежащая на коленях ручка оказывается в его пальцах, и он делает пометку в блокноте.

— Что было дальше?

— Внутри сухо, но не везде. У дальней стены сложено сено, какие-то бочки, старое разломанное корыто... — ручка продолжает записывать. — Тут три балки с натянутой между ними верёвкой.

— Продолжайте.

— Я не знаю откуда она. Флора кажется счастливой. Она улыбается мне, проходит глубже и садится на скамейку под верёвкой. Зовёт присоединиться к ней. Мы так давно не виделись. Я сажусь. Все звуки будто испаряются. Так было и раньше, ещё в детстве. Рядом с Флорой всегда становилось спокойно.

Кажется, он разбудил в ней воспоминания слишком далёкого прошлого, которые из-за состояния покоя и наводкой на недавние события смешались в голове пациентки. Сэмюэль прекращает запись и откладывает ручку. Строго колпачком от себя, предварительно постучав кончиком пять раз по блокноту.

— Она говорит со мной.

— О чём? — он решает вмешаться. Джейн Доу напрягается сильнее, вертит головой, отчего волосы путаются ещё сильнее. — Не сопротивляйтесь, — говорит он спокойно, — дайте ей сказать. Что Флора вам говорит?

— Переждём шторм здесь, — наконец выдыхает Джейн, явно повторяя чужие слова. — Ей совсем не холодно, в отличии от меня. Я спрашиваю, как она тут оказалась. Флора отвечает, что шла за мной, хотела убедиться, что со мной всё в порядке. От неё пахнет луговыми цветами... Васильками, кажется. И вереском. Флора хочет знать, почему я убежала. Она считает, что мне следовало остаться.

— Остаться где? — наводит её на мысли Сэмюэль.

— Там, где мы с ней были, — и прежде, чем доктор успеет задать конкретизирующий вопрос, она продолжает. — Флора считает, что всё наладится. Она хочет простить Саймона.

— Кто такой Саймон? — вполне логично.

— Её парень, — Джейн дышит тяжелее, голос иногда срывается. — Она знает, что он изменил, но готова всё простить. Спрашивает, что я думаю по этому поводу. Не знаю, как ответить. Никогда не была в такой ситуации. Кажется, Флора хочет, чтобы я согласилась с её мнением, но не могу. Никогда не могла ей лгать. Она это видит, выглядит расстроенной. Мне нужно поддержать подругу. Я её обнимаю и...

Стук в дверь. Джейн Доу вздрагивает и открывает глаза, без того, чтобы её выводили из гипноза. В проёме показывается фигура Бенедикта Уэльса.

— Сеанс окончен, доктор, — аналогичным его прежнему тону выдаёт врач.

Сэмюэль смотрит на часы. Действительно.

— Продолжим в следующий раз, Джейн.

Девушка кивает, и он собирает принадлежности, распихивая обратно по карманам. Сэмюэль даже не собирается прощаться с Уэльсом, наоборот, думает о том, можно ли будет привлечь того к ответственности за препятствие следствию. Мысли с делом не расходятся. Уже в коридоре он достаёт мобильный телефон и набирает номер знакомого из участка.

— Форд, здравствуй, — всё же тут правила приличия не помешают. — Скажи, а можно как-то привлечь лечащего врача нашей Джейн Доу? — он слушает ответ, хмыкает, обрисовывая ситуацию вкратце. — Значит нет?

На улице снова душно, но облаков на небе нет. Кроуби сворачивает за угол больницы, направляясь в сторону своего дома.

— Хорошо, я понял. И ещё кое-что. Ты сможешь выяснить, сколько проживает в нашем городе девушек по имени Флора? Да, спасибо. Буду ждать.

Уже находясь в квартире Сэмюэль снова включает запись, прослушивая от начала и до конца. Почему Флоре не было холодно? Неужели она не промокла под дождём? Флора — выдумка или нет? Судя по рассказу Джейн, они вдвоём где-то находились перед происшествием, затем Джейн сбежала. Но если Флоры не существует, о чём говорит высказывание о покое, то к чему был диалог о парне Флоры? Насколько всё смешалось в голове пациентки? Вопросы не отступали, заполоняя сознание. Раздался телефонный звонок.

— Доктор Сэмюэль Кроуби, слушаю. Да, Форд. Узнал?

Он в нетерпении заносит ручку над блокнотом, где записал все волнующие вопросы. Рука дёргается. Кончик пять раз стучит по столу, ручка отставлена в сторону — строго колпачком от себя.

— Да, спасибо. Ничего. Да, до встречи.

В Рэдмонде нет ни одной женщины по имени Флора.