Огни большого стадиона

Барселона снова дышала жарой. Город кипел уличными разговорами, мягким солнцем и лёгким ветерком с моря. Алексис с Фермином выбрались в один из уютных ресторанчиков на открытой террасе, где столики стояли почти у самой стены старинного здания, увитого зеленью. Она всё ещё ощущала отголоски их разговора с пляжа — но между ними стало легче. Тише. По-настоящему.

Она только достала камеру, чтобы снять кадр для продолжение своего проекта — как Фермин неловко втыкает вилку в пасту и удивляется вкусу — как вдруг услышала:

— "¡Eh, Fermin!"

Фермин обернулся. К ним шли Пау Кубарси, Ламин Ямал и... Жоау Феликс — тот самый, который, как позже скажет Алексис, "всегда выглядел так, будто знает, что красивый".

— Не знал, что ты здесь! — сказал Пау и хлопнул Фермина по плечу, — Мы недалеко, на показе у одного дизайнера, решили перекусить.
— Да мы вот тоже, — Фермин встал, сделал шаг навстречу. — Познакомься Феликс, это Алексис.

Пау с уважительной улыбкой пожал ей руку ведь уже знал девушку, Ламин вежливо кивнул, а Жоау чуть дольше задержал взгляд.

— Италия? — спросил он с лёгкой улыбкой. — У тебя акцент.
— Да. — коротко ответила она.
— И ты снимаешь кино? — Жоау кивнул на камеру.

— Да, — вмешался Фермин. — Она делает проект. О футболисте.
— Как интересно, — в голосе Жоау звучал лёгкий флирт. — А я могу быть в следующем?

Он подмигнул — и Алексис почувствовала, как у неё внутри что-то стукнуло. Мягко, но неприятно. Она бросила взгляд на Фермина — он тоже уловил тон. Но ничего не сказал.

— Я пока не думаю о продолжении, — ответила она спокойно.
— Шанс ещё будет, — Жоау всё так же улыбался.
А потом:
— Мы с Фермой много лет в команде. Правда, Ферма обычно скрытный. Кто бы мог подумать, что он вот так приведёт кого-то с камерой.
— Может, он доверяет, — спокойно сказала Алексис.
— Или просто влюбился, — вставил Пау с широкой улыбкой. Ламин рассмеялся, а Фермин слегка дернулся.
— Еще сидим тут?— бросил он девушке. – С вами, парни, позже увидимся.
Девушка просто кивнула.
— Ага, не мешаем, — подмигнул Ламин и скрылся с остальными в переулке.

Фермин сел. Алексис тоже. Тарелки остывали, но тишина — наоборот — нагревалась.

— Ты злишься? — спросил он.
— Нет, — быстро сказала она. — Просто...

Она вдруг замолчала.
Что она чувствовала? Ревность? Глупо. Они даже не пара.
И всё же — у неё в груди что-то завязалось тугим узлом.

— Он такой... — начал Фермин.
— Красивый? Открытый? — оборвала она. — Да, я поняла.
— Нет. Поверхностный. Он просто шутит.
— А мне не до шуток, — сказала она тихо. — Ты даже не представил, кто я для тебя. Просто — Алексис.

Он выдохнул.
— Потому что не знаю, как правильно.
— А я — не знаю, что мы.

Он посмотрел на неё долго.
— Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Просто боюсь, что как только скажу это, всё разрушится.
— А я боюсь, что если ты не скажешь — я уйду раньше, чем разрушится.

Он опустил взгляд.

Она тоже.
А потом достала камеру.
— Знаешь что? — сказала она. — Сними меня.
— Что?
— Просто нажми "запись".
Он подчинился. Алексис посмотрела прямо в объектив.
— "Ты говоришь, что боишься быть со мной. А я боюсь — быть рядом, но ненастоящей. Я не прошу признаний. Я просто хочу знать, что я — не временная."
Пауза. Она повернулась к Фермину.
— Это тоже будет в фильме.

Он выключил запись.

— Тогда... я скажу.
— Что?
— Ты не временная. Алле.

Она впервые за вечер улыбнулась.