миссия десятая
Если честно, я ожидала это меньше всего на свете. Точнее... вообще не ожидала. Не ожидала того, что мой коллега, с которым у нас не такие уж и дружеские отношения, скажет такие слова. Конечно, я допускаю факт того, что он мог сказать это во сне. Но ещё и притронуться к моему лицу? Разве такое возможно? Он мог увидеть во мне кого-то? Я не интересовалась его личной жизнью, но до меня однажды дошёл слушок о том, что у Чимина был неудачный роман с девушкой из отдела умняшек. Говорили, что она похожа на меня. Но выяснить: правда это или же нет — я не смогла, потому что мы никак с ней не пересекались. Говорили, что Пак становится очень открытым с ней, будто другим парнем. Он становится добрым и милым в окружении с ней. Некоторые видели, что он на своих перерывах быстро бегал в ближайшую кофейню только чтобы купить ей любимый кофе и булочку с корицей. Он делал все для неё, иногда позабыв про себя.
Разве любовь бывает такой? Что способна изменить человека за один щелчок? Ведь я и подумать не могла, что Пак Чимин оказался романтиком.
После этого она его бросила. Я не знаю почему, да и никто не знал. Было много вариантов причины такого поступка. Некоторые защищали её своими «Ей просто надоел чрезмерный уход со стороны Пака», но некоторые стояли на стороне Чимина: «Это просто она такая стерва! Он за ней на побегушках, а она с ним так поступила!» Затем кто-то начал говорить, что эта девушка уволилась. Наверное, да бы перестать быть виновницей сплетен. И уже спустя несколько дней после её ухода, все встало на свои места. А Чимин стал тем же хладнокровным парнем и лучшим среди всех агентов.
Когда я почувствовала, что он, с глубоким вздохом, поднялся с песка, я приоткрыла глаза. Парень не заметил, что я проснулась, и уже направился к хижине. Я наблюдала за ним. На самом деле, я восхищалась Паком. Ведь он уже столько всего сделал на этом острове, несмотря на то, что он до сих пор прихрамывал — наверняка, все еще побаливала нога. Он не растерялся и смог поставить нас на ноги. Буду честна, если бы не он, я бы уже давно покоилась глубоко под водой. Я должна ему.
Удивительно, что поняла я это только сейчас.
Я приподнялась на локтях и зевнула. Я чувствовала себя сонной, хотя привыкла подниматься рано. Когда такое происходило, ничего другое не поможет, как старая добрая вода. Медленно встав с песка, чтобы дать понять Чимину, что я «проснулась только что и не слышала его слов», я направилась к воде. Зайдя туда по колено, я обрызнула лицо прохладной водой, массируя виски. Потянувшись из стороны в сторону, я вновь открыла глаза.
Это такое прекрасное ощущение. Когда ветер легко касается лица и подкидывает волосы немного вверх. Проведя рукой под водой, я улыбнулась. Вздохнув полной грудью утренний запах, я повернулась на сто восемьдесят градусов и направилась обратно на берег. Чимин куда-то пропал. Оглянувшись из стороны в сторону, я поняла, что он пошел очищать наше спасение от налетающего песка.
Когда я только пришла в компанию, Пак уже работал там. Я помню, что некоторые над ним смеялись, перешептывались за его спиной, как-нибудь обзывали. Потом я услышала, что он тоже новенький. Пришёл работать на полставки за месяц до моей стажировки. Но до сих пор не смог показать хороший результат. Стоял вопрос об его исключении, но затем объявили о его успешной миссии, которую не могли закончить даже лучшие агенты нашей компании. Честно, я была так горда им, как наставником. Для меня тогда он стал примером. Ведь он смог пройти через испытания в роли коллег статусом повыше и все же получить свою долгожданную работу.
Но после нас иногда ставили в одни и те же миссии, мы как-нибудь пересекались друг с другом, и откуда-то появилась наша ненависть к друг другу. Я даже не помню, как это произошло. Тогда он быстро упал в моих глазах и больше перестал быть примером для подражания. Тогда-то мы и стали наравне с ним. Наверное, наша вражда появилась из-за конкуренции: однажды я также заняла место лучшего. И он, возможно, не захотел делить со мной его, потому и начал поддевать. Думаю, после этого мы и стали врагами.
Иногда он показывает себя с лучшей стороны. В работе. Я восхищалась его работой, его техникой и хладнокровием. Но, видимо, этим, а также реакцией на издевки, и подпитывала его самолюбие. Но сейчас Чимин неожиданно открыл для меня свою человеческую сторону. Я его узнала как человека, а не как коллегу. И мне он кажется теперь не таким уж и самовлюбленным придурком. У него есть свои чувства. Но парень выбрал такую работу, на которой поверх них требуется маска совсем другого человека. И, видимо, у него это уже вошло в привычку. Конечно, иногда Пак бывает самим собой, и, честно говоря, такой он мне больше нравится, но в любой ситуации он может поддеть меня — это я ненавижу в нём.
Уже спустя пять минут он вернулся. Блондин показался мне бодрее, чем до его ухода. Наверное, решил там умыться. И, кажись, ополоснуться тоже, ведь, опустив глаза немного ниже, я заметила капельки, стекающие по нему. И почему я не додумалась зайти в воду, пока его не было?
— Доброе утро, — улыбается он. Будто ничего и не было.
В принципе, ничего и не было. Ведь он думает, что я его не слышала. Но я же его слышала, потому и удивилась.
— Доброе, — в слегка шокированном состоянии произнесла я.
— Отчего такое лицо? — усмехнулся Пак, подойдя ближе. Он поставил руки по бокам.
«А то ты не знаешь!» — хотелось сказать мне, но я выдавила улыбку и покачала головой.
— Да нет, ничего такого. — пожала плечами.
Чимин сощурился, но после вздохнул, хлопнув в ладоши, и направился к хижине.
— Что будешь? — спрашивает он. Его голос звучал немного тише. Я поднялась с песка и подошла ближе. — У нас сегодня в меню манго, кокосы, ананасы, бананы и... — Пак что-то вытянул и показал мне, — ещё какой-то фрукт, название которого я даже не представляю.
Я хмыкнула и взяла у него из рук фрукт.
— Это карамбола, балбес. — говорю я, довольно улыбаясь.
— А балбесом- то за что обзывать? — возмущённо произнёс он, заглянув обратно внутрь.
Я закатила глаза.
— За то, что не знаешь очевидные вещи. — я показала ему язык, когда он снова посмотрел на меня. После он фыркает, повернув голову обратно, а я улыбаюсь, открывая фрукт.
— Его вообще можно есть? Что-то я сомневаюсь. Не похож он на фрукт, которому можно доверять. — я хмыкнула, глянув на него примерно на секунду.
***
— Знаешь, что я думаю? — около двадцати минутами позже спрашивает Чимин.
Я повернула голову к нему, откусив немного банана.
— Что?
— Что нам теперь должны повысить зарплату. — улыбается он, повернувшись ко мне, а я тотчас же залилась смехом. — Во-первых, мы должны были перетерпеть падение самолёта, — блондин начал загибать пальцы, — во-вторых, мы должны были как-нибудь спастись, а в-третьих, должны как-то здесь выжить. Готов биться об заклад, что в компании думают, что мы уже спим на дне этого океана. — Пак кивнул на воду.
К тому времени я уже перестала смеяться и кивнула, согласившись с его словами.
— Интересно, а они сильно расстроились, потеряв такого прекрасного агента? — вздохнул парень рядом, самодовольно проведя ладонью по волосам. От этого движения (да и от слов) я закатила глаза.
— Ох, как же они, бедные, будут жить без тебя! — я приложила руку к груди, сморщив лицо. Но после шокировано вытягиваю его, а глаза закрываю. Чувствую, как вода стекает по лицу и по рукам.
— Упс, — послышался голос Чимина. Он не был виноватым, скорее издевательским, таким свойственным ему. — Кажись, я разлил на тебя кокосовую воду. Вот это я растяпа!
— Ты индюк. — недовольно сказала я, смахнув с глаз жидкость. Встав с песка, я направилась к воде. — Вот ты кто.
Зайдя под воду, я набрала немного в ладони и ополоснула лицо. В который раз успела позлиться на себя, что не захватила с собой резинку для волос, потому что ненавижу, когда волосы становятся липкими и неприятными после купания в морской воде. Я решила зайти глубже, чтобы уже полностью помыться. Нырнув под воду, я задержалась там, а после вернулась в среду с кислородом.
Я помахала головой из стороны в сторону и убрала с глаз прилипшие волосы к лицу. Повернулась и поняла, что Пак Чимин стоит в метре от меня, скрестив руки на груди.
— Чего надо? — недовольно спросила я, брызнув в него водой.
В ответ он сделал то же самое, отчего я остановилась и вздохнула. Снова проведя пальцами по глазам, я открыла их и посмотрела на ухмыляющегося парня.
— Дай угадаю. — говорю, повернувшись телом к нему. — Сердцу радость, когда видишь меня раздражённой, да?
Его улыбка стала шире. Он кивнул.
— Быстро учишься.
— Чему? — вопросительно приподняла я бровь.
— Узнаванию меня. — Пак подошёл ближе.
Я подняла на него недовольный взгляд. После чего резко посмотрела на остров и вылупила глаза.
— О Боже, Чимин! — испуганно говорю я, указывая на остров одной рукой, а другой хватаюсь за его локоть. Он поворачивается, поддавшись.
Мой уголок губ победно поднимается, растягиваясь в улыбке, а рука, указывающая на остров, махнула по воде, очень хорошенько обрызгав блондина. Спустя секунду он стоит точно так же, как и я несколько минут назад: с закрытыми глазами, поджатые губы и со сжатыми кулаками. Капельки воды стекали по кончикам его волос, по лицу и по торсу. Моя довольная ухмылка стала ещё шире.
Мы оба знаем, как удовлетворить себя.
— Это твоя месть? — на удивление, по-доброму улыбнулся Чимин, потянувшись ладонью к лицу.
— Именно. — утвердительно кивнула я, скрестив руки на груди.
Когда он открыл глаза, его рука автоматически обрызгивает меня водой, а я смеюсь, прикрываясь руками. В ответ делаю то же самое и слышу, как Пак рассмеялся. После мы оба брызгаем друг друга, не прекращая настолько детскую забаву. В итоге я беру вверх над парнем, и он сдаётся.
— Я проиграл этот бой, — говорит Чимин, открывая глаза. Я хмыкнула, — но не проиграл эту войну.
— Ха, — издала смешок, — То есть для тебя это война?
— А что? Ты ведь сама говорила, что между нами война. Помнишь? — улыбнулся он. — В первый день нашего пребывания тут.
Ну да, помню. Я тогда сама и объявила ему войну.
Теперь я даже и не знаю, что делать: радоваться, что он впервые принял мои правила, или плакать, что у нас война. А война — это не шуточки вам. Даже такая.
— Эй, — подает он голос, брызнув в меня водой. Я подняла на него глаза, переменив свой задумчивый взгляд на серьёзный. — Чего такая мина? — он немного нагнулся, чтобы заглянуть мне в лицо.
Я не знала точно. Спросить его? Это будет очень странный вопрос, но я безумно хочу прояснить наши отношения. Что-то мне подсказывает, что то что я думаю — не является правдой.
— Чимин, — подала голос, — скажи честно. Я тебе нравлюсь?
Его реакцию следовало ожидать: вытянутое лицо, удивленный взгляд и чуть приоткрытый рот в изумлении.
— С чего бы это вдруг? — издал смешок парень.
— Потому что на это все и указывает. Ты постоянно задираешь меня, чтобы обратить на себя внимание. Сегодня я слышала, как ты признался, что кто-то красивая. — он нахмурился. — Это ведь было признание мне, не так ли? — я подошла ближе и приподняла бровь, выжидающе уставившись на него.
— А я вижу, что ненавистью к себе ты не страдаешь, — сказал он, а после усмехнулся. — С чего ты взяла, что я обращался к тебе? Может, я говорил во сне? — он сделал точно такое же лицо, как и у меня.
— Ты не мог так быстро проснуться. Ведь после этого ты пошёл к надписи. — предоставила, как я считаю, венский аргумент. Он промолчал. — Так я права...
— Нет. — я подняла голову на него. — Ты не права.
— Так докажи, — я развела руки в сторону и закрыла глаза. — Сейчас я не буду сопротивляться. Сделай то же самое, что ты сделал, когда предложил с тобой выпить. Дай мне понять, что не нравлюсь тебе.
Я понимала, что поступаю глупо, но я действительно хотела понять наши отношения. Ведь я их до сих пор не понимала.
Какое-то время была тишина, но после я почувствовала, что к моему лицу кто-то придвинулся и коснулся волос.
— Помнишь, ты говорила, что мне завидно, что Чан поцеловал тебя, а я нет? — парень выдерживает недолгую пазу, а после наклоняется и делает то, чего я ожидала. Но к чему не была готова.
Я ведь сказала, что не буду сопротивляться. Потому и сдержала слово. Но я не говорила, что поддамся. Поэтому стояла, будто лишенная шанса на хоть какое-то движение. Я не осмелилась открыть глаза, зажмурив их. Я не чувствовала ничего. Если только не какое-то смятение, что ли. В первый поцелуй я могла ощущать только опьянение, но сейчас... Я совершенно ничего не чувствую. Только слышу, как сердце бешено бьётся от такого резкого поступка. И что на меня нашло? Он ведь мог доказать это по-другому. Почему я сказала делать ему это именно так? Возможно, я не знала другого выхода, ведь сама понимала, что, когда человеку нравится кто-то, его действия по отношению ко второму становятся нежнее, чем к другим. Но знаете ли, отдавать свои поцелуи кому попало — не то, к чему я привыкла.
Хотя, я даже не знаю: можно ли считать это поцелуем как таковым, если инициатива парня не была поддержана с моей стороны.
Вдруг меня осенило. Это ведь можно считать за секрет, который он мне не хотел вчера рассказывать? Но я не думала, что правда всплывает наружу так быстро.
Когда я поняла, что меня больше никто не трогает и не целует, я приоткрыла глаза и заметила только спину уходящего Чимина. Он склонил голову, шевеля пальцами под водой. Я очнулась и притронулась к губам, почувствовав, что они опухли после длинного издевательства над ними. Проведя по ним рукой, я направилась за парнем.
Поздравляю тебя, Кан Сыльги, ты окончательно испортила отношения между вами. Теперь как, извольте узнать, начнешь ваш следующий разговор?
Вместе с этим внутренним голосом, я осознавала, что я узнала что-то новое, пожертвовав своим состоянием. От этого поступка стало только больше вопросов, чем я хотела получить ответов.
Когда мы вернулись на песок, как и предполагалось, мы не начали заводить разговор. Темы не приходили мне в голову из-за хаоса в ней же. Вдруг я поняла, что хочу спать. Все конечности ослабли, поэтому я решила немного вздремнуть. То, что произошло не хило пошатнуло мне нервы, и, видимо, вот результат.
Когда я проснулась, на удивление, небо уже темнело. Интересно, сколько же я проспала? Я оглянулась. Костёр ещё был зажжён, а рядом, на пальмовом листе, лежала четверть ананаса. Это мне?
И убедиться в этом я смогла, посмотрев дальше, направив взгляд на блестящую под светом луны воду, рядом у которой стоял Чимин. Он держал в одной руке камни, а второй запускал их по воде. Я перевернулась на спину, облокотившись на локти и наблюдая за блондином. Я так засмотрелась на камни, которые успешно проскакивают три — а то и пять — раза по воде, что очнулась только когда Пак повернулся, чтобы посмотреть на костёр, но случайно встретился взглядом с моим.
Блондин слегка приподнял уголок губ, повернувшись обратно и запустив ещё один камень по воде.
— Проснулась? — я угукнула, поднявшись из положения. — Похоже, ночью больше не сможешь заснуть. Ты проспала больше четырёх часов. Я уже начал скучать. — я фыркнула, встав с песка и отряхнувшись. — Там ананас остался, это тебе. — я посмотрела на фрукт рядом с костром. — Верх выглядит немного пожеванным, но я ничего не смог сделать с этим. — мои губы невольно растянулись в слабой улыбке.
— Спасибо, — тихо сказала я, подойдя к костру.
— Поверь мне, благодарить не за что. — хмыкнул Чимин, повернувшись. — Приятного аппетита. — и снова отвернулся.
Я снова его поблагодарила, удивлённо уставившись на его спину и поднеся ко рту ананас. Я не понимала: мне что, приснилось то что мы с ним снова поцеловались? Если это так, то надо что-то с этим делать. На меня плохо влияет тот факт, что я провела с этим парнем уже две недели наедине на, по-моему, совершенно никем необитаемом острове.