Ocean eyes

Прогремел гром. Виён резко вскочила, прижав к груди подушку в виде сердца, и пробежалась взглядом по комнате, остановившись на настенных часах — без двадцати восемь. Округлила глаза, сбросила с себя всё и побежала прямо в ванную, зацепившись мизинцем о порог у входа. Схватила из стакана зубную щёку, выдавила пасту и открыла воду, начав чистить зубы. Если бы не занятия Сонхуна, то она осталась бы в тёплой кровати и не попёрлась в такую дождливую погоду в школу. И как добраться и не промокнуть до ниточки?

После водных процедур, Виён побежала обратно в комнату и взяла со спинки стула школьную форуму, а из шкафа чистые колготки. Время поджимало, первым уроком шла география — не самый любимый предмет. Однако она не привыкла опаздывать и уже через пять минут стояла у выхода, завязывая шнурки на кроссовках. Они почернели, подошва немного треснула. Вероятность того, что ноги промокнут уже после десяти шагов — очень высока. Но делать нечего, запасных пока не имелось. Надо бы на работу устроиться в тайне от родителей, потому что те же триста тысяч вон ей хватит на саму себя без семьи, вытягивавшей каждую мелочь.

— Ты куда? — завязывая узел на халате, в коридор вышла Муён, а глаза Виён сами невольно закатились. По одному взгляду её ясно, что сейчас будет. Очередное доказательство, что они бытовые инвалиды, ведь даже если до начала уроков оставалось две минуты, то всё равно обязана приготовить завтрак и после этого уйти. А как она доберётся, с кем — по барабану. — Мама хотела оладий на завтрак.

— Я опаздываю. Сегодня важная контрольная работа, не могу пропустить, — пробормотала Виён, надевая куртку. Врать не любила, но сейчас это необходимо. — В холодильнике есть всё, приготовь для неё.

— Я? — указав на себя пальцем, фыркнула Муён. — Меня об этом не просили. Это ты у нас кухарка, поэтому бросай рюкзак и марш за работу. Вчера мы спустили тебе с рук наглое поведение, но и наше терпение, знаешь ли, недолговечное.

— Ты меня слышишь? Я должна пропустить важную контрольную ради каких-то оладий? — Виён усмехнулась. Казалось, что хуже некуда, но каждый раз они удивляли всё больше. — Прости, но я пойду. Тебе уже совсем скоро тридцать, могла бы хоть раз порадовать родителей, приготовив что-нибудь.

— Рот закрой свой! Надо бы сказать им, что у тебя зубки прорезались. Слишком наглой ты стала, — Муён скрестила руки на груди и склонила голову вбок. — Это из-за того парня на «Фольксвагене»? — с её уст слетел смешок. — Поздравляю, тоже подцепила богатенького? Деньги посыпались на голову и всё, можно дерзить? Ведь он увезёт тебя подальше от таких бездушных монстров, покажет самую настоящую сказку. А он ничего такой, красивый, хорошо сложенный. Правда, — она подошла близко, с отвращением, двумя пальцами взяла прядку волос и смахнула назад, — не понимаю, что он в тебе нашёл, мышь серая.

— Ты права, я такая смелая исключительно из-за него, — Виён натянула улыбку и покачала головой. Опять доказала, что она является тем монстром, которым себя назвала. — Я пойду.

— Сегодня вечером будет весело, иди.

Как бы Виён ни пыталась сохранить маску безразличия, она всё равно трескалась от ненависти Муён. С самого детства отчаянно искала в ней защиту и любовь, но не замечала, как она и сама собственноручно убивала в ней всё. Глаза защипало, однако Виён быстро уняла слёзы, схватила зонт и выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Быстро спустилась по лестнице, толкнула железную дверь подъезда и раскрыла зонт.

Но и тут поджидал неприятный сюрприз.

Муён продырявила его. На сердце разгорелась горечь от обиды, она не поняла, в какой момент начала плакать. Сделала несколько шагов вперёд, встав под струи дождя, и вскинула голову. Холодные капли упали на лицо, отрезвляя, хотелось замёрзнуть и умереть где-нибудь под мостом, но не перешагивать порог этого Ада. Они убьют своим пламенем. Когда-нибудь Бог сжалится над ней, но пока она проходила через эти испытания, вытирая с колен кровь.

Но хороших людей существовало в этом жестоком мире. Дождь перестал стекать по лицу, вместо серого неба она увидела чёрный зонт, а опустив голову — Чонсона. Он отрицательно покачал головой, вздохнув, затем взял за руку и повёл к машине. Усадил рядом с водительским сидением и без вопросов застегнул ремень безопасности. Виён пришла в себя, тотчас схватившись за дверную ручку и посмотрев на него.

— Что, совсем жить надоело? — Чонсон включил печь и тронулся с места, подождав, пока соседняя машина проедет. — Зонт попал под град?

— Типа того, — холодно ответила она, бросив короткий взгляд на дом. Сама судьба послала его, ведь Виён простояла бы под дождём, но обратно в квартиру не поднялась. — Прости, из-за меня сидение мокрое.

— Всё хорошо, и хватит просить прощения за всё, — отмахнулся Чонсон, добавив в конце голосу чуть грубости. То, что она на каждом чёртовом углу у всех просила прощения, раздражало.

— Прости... — невольно вновь добавила Виён и, поймав его взгляд, отвернулась. Она закрыла глаза и вздохнула, взъерошив мокрые волосы. Неловко и стыдно за то, что он носится с ней. Но по просьбе кого? — Я не хотела доставить хлопот. Тебе не стоит со мной носиться, даже если ты делаешь это по чьей-то просьбе.

— Тут дело не в том, что кто-то о чём-то попросил. Никого не нужно просить о помощи, никто не должен просить заботы или понимания. Люди должны помогать друг другу, тогда этот мир стал бы чуточку лучше. Моя мама никогда не проходила мимо человека, который нуждался в помощи, а я тем более не сделаю это. Так что прекращай чувствовать себя в долгу за всё и просто расслабься. Ты когда последний раз позволяла себе это? — Чонсон усмехнулся, остановившись на светофоре, и кинул на неё взгляд. Она выдала что-то наподобие улыбки, но по расслабившимся плечам стало ясно, что Виён успокоилась.

— Это странно. Я всегда отдаю что-то взамен за помощь. Поэтому непривычно встречать человека, рвущегося подарить свой свет отчаявшимся. Тебя вырастила королева, Пак Чонсон, — она подалась немного вперёд, чтобы снять с плеч рюкзак, и случайно открыла бардачок, из которого выпала маленькая упаковка с тремя конфетами в золотистой фольге. Виён виновато прикусила губу и подняла их с коврика, вчитываясь в название. Они напоминали ей роскошь. Мать всегда била по рукам, когда она клала в корзину с продуктами сладости, но Муён покупала всё самое дорогое и вкусное.

— Такие комплименты я готов слышать каждый день, — засияв от радости, пролепетал Чонсон. — Так вот они где! — захлопав ресницами, удивился он. — А я ведь помнил, что купил их. Давай по одной съедим.

Виён распечатала их и протянула один шар ему, неуверенно посматривая на свой. Не то чтобы ей неловко, просто эти изменения заставляли съёживаться и искать подвох во всём. Она медленно сняла фольгу, положив на колени, и откусила половину, закрыв глаза. Вафельный слой надломился, подтаявший шоколад оставил след на губах, ароматный фундук подчеркнул всё, оставив приятное послевкусие. Эта минута наслаждения стоила потраченных денег, потому что Виён, с улыбкой отправившая в рот остальную часть, уверена, что вкуснее ничего не ела.

— Можно задать вопрос?

— Слушаю.

— Почему ты общаешься с Серан и её компанией? Ты не похож на них, — Виён вжалась в сидение и посмотрела на его профиль, уделив особое внимание острой линии челюсти.

— Ради собственной выгоды. Иногда полезно дружить с дочерью конкурента отца. Это грязная игра, однако куда страшнее то, что делают они, — Чонсон сжал руль до побеления костяшек пальцев и завернул налево, снизив скорость. — Не думай об этом.

— Хорошо, — Виён, поджав губы, кивнула и скрестила руки на груди. — Последний, но важный вопрос: кто уже третий день связывается со мной и кто попросил тебя увезти обратно вчера?

— Эту информацию я пока не могу раскрыть. Но не ищи подвоха там, где его нет, — Чонсон резко тормознул и выругался, ударив рукой по рулю. — Идиот ненормальный! — выплюнул он и, отстегнув ремень безопасности, выскочил из машины, направившись навстречу к Шим Джеюну, явно не знавшему, что хорошенько разозлил его.

— Эй, с ума сошёл?! — получив пинок под зад, закричал он и начал бегать от Чонсона из стороны в сторону. — Да сжалься ты, чего пристал! Это просто шутка!

Джеюн сжимал в руках зонт, в то время как Чонсон был без него и промок. Он отвесил ему напоследок смачный подзатыльник и сел обратно в машину, всё ещё ругаясь на него.

— Прости, следующий раз не буду выскакивать на дорогу, — стряхнув зонт и сложив его в прозрачный пакет, Джеюн сел в машину и хлопнул дверь так, что снова поймал испепеляющий чуть ли не насквозь взгляд Чонсона. — Экскюзюмо.

— Лучше помолчи, придурок.

— Сам помолчи, я хочу познакомиться с Сон Виён, — он закатил глаза, подавшись вперёд и уперевшись двумя руками в сидение. — А что ты тут делаешь?

— Эм... — Виён неловко улыбнулась, почесав кончик носа, но всё же повернулась к Джеюну, столкнувшись с его глубокими карими глазами. В них таилась доброта и жизнерадостность. — Чонсон вчера и сегодня помог мне очень сильно, хоть я и не просила.

— Джей у нас на вид напоминает дерево, но сердце у него доброе. Цундэрэ, чёрт возьми, — он усмехнулся, отрицательно покачав головой. — Ты промокла... вы оба. На первый урок мы все благополучно опоздали. Поэтому предлагаю тихо пробраться в редакцию и посидеть там, да и вам не помешало бы слегка... высохнуть. Хён, я одолжу одежду, — Джеюн, скользящими движениями, добрался до самого уха и пальцами задел мочку.

— Я тебе сейчас руки переломаю, слизняк, — поёжившись, буркнул Чонсон и прижался плечом к двери. — Хигён решила вернуться в редакцию?

— Да, после того, как накатала пост про вымирающих животных у себя на странице. Сейчас она работает над статьей о предстоящем матче. Ты ведь придёшь? — Джеюн снова пробрался пальцами к уху и теперь-то получил по руками. — Это значит, что он бросит все свои дела, Виён. Ты, кстати, тоже приходи, — он взглянул на неё и лучезарно улыбнулся, оголив свои ровные зубы. — Хигён жаловалась, что не с кем держать плакат и обсуждать горячих баскетболистов.

Виён рассмеялась, прикрыв губы рукой. Он очень забавный: хлопал ресницами, щурился и надувал губы. Сначала Сонхун, следом Чонсон, а теперь и Джеюн, приглашавший на матч. Всё это странно, обыденная жизнь чересчур быстро поменялась и непонятно, как реагировать. Но ясно одно: за эти два дня она улыбалась намного больше, чем за прошедший год.

Чонсон припарковал машину прямо напротив ворот школы. Выключил двигатель, взял с панели зонт, вышел, обошёл «Фольксваген» и открыл дверь для Виён, которая замерла с немым вопросом. А что, собственно, происходит? Она окинула его взглядом, но всё же встала под зонт, прижав к груди рюкзак. Хлюпая, они добежали до крыльца и облегченно выдохнули, когда благополучно избежали попадания капель дождя. Чонсон и Джеюн сложили зонты, а затем аккуратно просунули голову в дверной проём. Коридор пуст. Тогда Виён тихим шагом последовала за ними до самого конца и прошла в редакцию, тотчас столкнувшись лицом к лицу с девушкой в круглых очках на тонкой оправе. Она прищурилась, быстро пробежалась по ней взглядом, улыбнувшись через пару секунд, когда дверь закрылась за Чонсоном.

— Вы души продали дьяволу?

— И тебе привет, мой червячок, — Джеюн двумя пальцами сжал её щёки вместе, начав сюсюкаться, а получив удар по руке, рассмеялся, скидывая с плеч рюкзак. — О, знакомься, это Сон Виён, та, которая обогнала тебя по успеваемости.

— Ты и правда слизняк, — отчеканил Чонсон, присаживаясь в кожаное кресло. — Натравить их друг на друга пытаешься?

— В мыслях не было, я просто пытаюсь представить их!

— Слушай, словоблуд, иди отсюда и не позорь меня. Не слушай его, я ничуть не расстроена из-за этого. Я Чан Хигён, но думаю, ты знаешь меня, — она протянула руку Виён, радушно улыбаясь.

— Да, знаю. Я не пропускала ни одной твоей статьи, рада, что вернулась обратно в редакцию, — повесив рюкзак на согнутый локоть, Виён пожала руку и чуть поклонилась, поставив Хигён в неловкое положение.

— Йа! Где моё воспитание?! Это я должна была поклониться, я ведь младше. Простите мне мою глупость, онни! — она театрально наклонилась корпусом вниз и улыбнулась, когда сверху послышался радостный смех. — Что ты забыла в кругу этих тюбиков?

— Эй, я бы попросил! — протестовал Джеюн, направив на неё указательный палец. — Я, между прочим, качаюсь уже который месяц, — он похлопал себя по животу, взял с пыльной полки рандомную книгу и сел на небольшой диван, закинув ногу на колено.

— Да, да, ты у нас второй Арнольд Шварценеггер в молодости, — сетовала Хигён, поправив очки на переносице. — Джей-то несильно промок, а тебе не помешало бы переодеться. Чего в этой погоде без зонта гуляешь? — она мягко обхватила её запястье и потащила вместе с собой в коридор, заранее осмотревшись. Они свернули в левое крыло здания, обошли кабинет географии, наклонившись, прошли в самый конец коридора и забежали в пустующую женскую раздевалку, дверь которой Хигён быстро закрыла. — Стили у нас, конечно, разные, но сейчас это особо не играет важную роль, — она открыла свой шкафчик и взяла сложенную чёрную юбку и белую водолазку с высоким горлом.

— Мне неловко. Я не посещаю спортивные секции и вообще никогда не думала о том, чтобы брать с собой сменную одежду. Я сегодня постираю, поглажу и верну завтра, — Виён носком кроссовка играла с крышкой из-под бутылки, убрав руки за спину и бормоча что-то под нос.

— Ты милая, но, видимо, испытываешь дискомфорт от чьей-то помощи, — Хигён, взяв её ладонь, вложила свою одежду и тепло улыбнулась, попытавшись избавить голову Виён от ненужных мыслей. — Иногда человек помогает просто так, ничего не требуя взамен.

— Забавно. Чонсон сказал мне то же самое, когда усадил меня в свою машину, прежде отругав за то, что стояла под дождём, — Виён положила на скамейку рюкзак с её одеждой и принялась стягивать свою, совсем позабыв о заработанных синяках. К счастью, Хигён их не увидела, она отвернулась. — Спасибо.

— Да пожалуйста. Давно знакома с Джеем и Джейком?

— Нет, вчера Чонсон очень помог мне и сегодня, — Виён вздохнула, убирая в юбку водолазку. — Могу я кое-чем поделиться с тобой? Это для меня немного странно и в то же время... это приятные чувства, что ли.

— Конечно, — повернувшись к ней обратно, радушно улыбнулась Хигён. — Я никому не выдам твои секреты.

Застегнув пуговицу на юбке, Виён присела на скамейку и открыла рюкзак, затем достала складную расчёску и распустила волосы. Они превратились во что-то непонятное, необходимо привести их в порядок.

— Пару дней назад со мной связался один парень. Я не знаю кто, откуда у него мой номер, но он всячески поддерживает меня. И такое чувство, будто он знает всё о моей жизни. С одной стороны мне приятно, что есть человек, которому искренне хочется помочь и молча слушает моё нытьё, но с другой — гадкое чувство, что это неправильно, слишком рискованно, — Виён, проходясь расчёской по волосам, пожала плечами. — И Чонсон начал опекать меня по его просьбе.

— Значит, это кто-то из нашей школы. Возможно, человек, который не привык открыто поддерживать кого-то или, может быть, он преследует и свои цели, — Хигён поймала взгляд Виён полный непонимания и мягко улыбнулась. — Я имею в виду нечто нежное, срывающее крышу и обжигающее сердце.

— Любовь?.. — она усмехнулась, мотнув головой. — Но кто может любить меня?

— Ты расстраиваешь меня такими выводами. Каждый человек заслуживает любви, даже несмотря на прогнившую душу. Сама посуди, если бы её не было, то существовал бы этот мир? Возможно, но он еле бы дышал. Тот, кто решил вытащить тебя из петли рано или поздно сорвёт с себя маску, а пока... просто наслаждайся этим приятным чувством. Я не знаю, что у тебя творится в жизни, но пока рядом крепкое плечо, все проблемы — сущий пустяк. У меня так с Джейком. Этот щенок иногда безумно раздражает, но не будь его рядом, то я бы погибла.

— Он забавный. Я не думала, что Джейк такой, когда видела, как он ругал Сонхуна, — Виён, поднявшись с места, встала напротив зеркала, убирая часть волос за спину. — Кстати, а почему ты называешь Чонсона — Джеем, а Джеюна — Джейком?

— Как ты знаешь, Чонсон из Сиэтла. Он родился там и вырос. Следовательно, и имя родители дали ему американское, но, переехав в Сеул, сменил на корейское. Однако многие всё равно называют его Джеем, в том числе и я. С Джейком та же история, только он из Австралии. Глупо, конечно, менять имя, не думаешь? — Хигён поправила задравшуюся юбку и встала позади Виён, наблюдая за медленным движением рук. — Ты с кем обедаешь?

— Обычно с Суюн, но чаще всего одна. А что?

— Сегодня мы с Джейком хотели сходить в пиццерию. Душу продам за Пепперони. Давай с нами? — Хигён, протянув ей рюкзак, направилась к выходу и высунула сначала голову. — Какую любишь ты?

— Чикаго, — подбородком уперевшись в её макушку и так же озираясь по сторонам, прошептала Виён. — Но у меня после школы дела. Пак Сонхун вчера попросил помочь ему подтянуть математику, так как тренер грозится отстранить от матча из-за плохих отметок.

— Неужели скоро снег пойдёт? Он всё-таки попросил о помощи? Этот упёртый баран? — Хигён аккуратно вышла в коридор и на цыпочках пошла обратно в редакцию. — Тогда в другой раз вместе сходим.

Виён, испугавшись захлопнувшейся двери, врезалась в спину Хигён и тотчас облегчённо выдохнула, увидев злую Суюн. Скорее всего, её в очередной раз выперли из-за длинного языка, но вид стал ещё мрачнее, когда на глаза бросилась ни в чём неповинная Чан Хигён. А Виён знала, как она недолюбливала её.

— Я со вчерашнего дня пытаюсь дозвониться до тебя!

Суюн как всегда кричала, как всегда обращалась грубо, думая, что она чем-то обязана ей. Выслушать Виён не составит труда, но день только-только начался и портить его ядом Суюн хотелось меньше всего. Но как назло Хигён ушла, оставив их одних. Оставалось только смириться и попытаться не зацикливаться на её словах.

— Где тебя носило? Ты даже не перезвонила мне! Вчера был самый ужасный день, и я хотела поделиться с тобой своими переживаниями. А теперь я вижу тебя с этой шлюхой баскетболистов! — Суюн указала на дверь, за которой скрылась Хигён, вызвав негодование. Это переходило все границы допустимого.

— Прежде чем наезжать на меня, то могла хоть немного побеспокоиться обо мне, потому что день и правда выдался отвратительным не для тебя одной. Вчера Серан чуть не повезла меня к себе, чтобы поиздеваться, до меня домогался Джунмо, а родители и Муён дома добили. Прости, Суюн, но и у меня не всё сладко. Не стоит срывать свою злость на Чан Хигён. Кто тебе вообще позволил называть её так?

— В чём я не права? Они все так кружатся вокруг неё, пылинки сдувают и запускают дифирамбы в её честь. А знаешь, о чём это говорит? — она приблизилась к Виён вплотную, скрестив руки на груди, с чёткой целью — выплеснуть всю злость.

— Я что-то смогла за двадцать минут узнать её и о взаимоотношениях с парнями. Она тесно дружит с Джейком и, следовательно, остальные относятся к ней уважительно. То, что ты когда-то не смогла добиться его расположения, не позволяет тебе оскорблять ни в чём неповинную Хигён, — смелость, появившаяся из ниоткуда, не позволяла стоять с закрытым ртом. За все свои неудачи Суюн привыкла обвинять других. Не удалось свидание — виновата Виён, которая не так уложила ей волосы. И причина не особо понятна, она придиралась по поводу и без, потому что великая терпеливая Сон Виён проглотила бы всё.

Раньше.

Но никак не сейчас.

— Ты её защищаешь? Не хочешь спросить, что произошло вчера? — губы Суюн дрогнули в усмешке: она пробежалась взглядом по её одежде и еле слышно фыркнула, покачав головой. — Я бы не напялила вещи хрен пойми кого. Может, заразишься ещё. Но тебе не помешало бы, — снова эта мерзкая улыбка, при виде которой захотелось влепить ей смачную пощёчину.

— День не удался? Очередная ссора с парнем? Знаешь что, Суюн, пошла ты в задницу со своими проблемами, ясно? Прости, но твой сломанный ноготь и неудачный секс и рядом не стоят с моими проблемами, на которые тебе откровенно насрать. И то счастливое время, наполненное радостью и нашим счастливым смехом, закопала ты сама, а не я. Лучшая подруга — это опора и поддержка в любую минуту. Но в твоём понимании — вечные унижения, издевательства, сплетни и повышение самооценки... я даже не буду перечислять дальше, — грустно проговорила Виён, опустив взгляд на мраморный пол. Это финишная прямая: либо Суюн начнёт работать над собой, либо они расходятся прямо здесь и сейчас.

— Надо же, откуда такая уверенность? Неужели одна поездка с Пак Чонсоном так сработала? Вся школа только и говорит о том, что богатый принц на своём «Фольксвагене» спас твою тощую задницу. Думаешь, не в курсе всех событий? Вот только не особо понимаю, какого хрена ты сейчас взялась за свою жизнь. Хорошо жилось, когда ты молчала в тряпочку и когда я могла тестировать на тебе свою косметику, как на крольчонке. Надо поискать нового.

Виён ничуть не расстроилась, напротив, улыбнулась, скорее разочарованно, выглянув на улицу. Дождь всё ещё непрерывно лил.

— Желаю удачи. Надеюсь, что ты найдёшь подругу, похожую на себя. А я как-нибудь переживу. Поплачу пару часов и отпущу. Я не планировала заводить с кем-то дружбу и вливаться в компанию баскетболистов, но с радостью уступлю место, раз ты так хочешь поскакать на них.

Суюн уже было замахнулась рукой, желая оставить на бледной щеке Виён пощёчину. Однако вновь выглянувшая в коридор Хигён помешала этому, стрельнув злым взглядом на тяжело дышащую Суюн.

— Убрала свои грабли. Иначе я начну тестировать на тебе удары, как на боксерской груше. Мы, шлюхи баскетболистов, очень боевые, — Хигён без лишних слов схватила Виён за руку и поволокла в редакцию, затем закрыв дверь на ключ. — Джей-я, а ты всё ещё общаешься с сыном друга твоего отца? Он ведь был адвокатом. Кажется, что скоро я убью одну расфуфыренную куклу.

— Айгу! Придурошная, не говори такие вещи! Мне лень будет таскать тебе передачки! — воскликнул Джеюн, убрав обратно на полку книгу и встав с дивана. — И что за ошибка позволила себе такую грубость?

— Это уже не имеет никакого значения, — облокотившись о стол, парировала Виён, грустно поглядывая на руки. Своими поступками и словами Суюн перечеркнула всё, и единственное, о чём она жалела — о потраченном времени.

— Не грусти, — Хигён улыбнулась, подбадривая её, и погладила по плечу. — От мусора необходимо избавляться, чтобы не чувствовать вони и чтобы дышать было легче. Она приложила руку к тому, что вас теперь ничего не связывает. Если будет нужна помощь — ты знаешь, где меня найти.

— Не надо со мной возиться, это не ваша проблема, — Виён, мягко отстранившись, отрицательно покачала головой и убрала вспотевшие руки за спину. — Мне приятно, что вы беспокоитесь, хоть и познакомились мы недавно, но что бы вы ни говорили, мне всё равно будет неловко...

— Мы не занимаемся благотворительностью, — грубо перебив её, встрял Джей и поднялся из-за стола. Холод в его голосе пугал, а глаза смотрели чуть ли не в самую душу. — Тебе нужно научиться принимать помощь и не извиняться по любому поводу.

— Да, вот Хигён вообще неблагодарная свинья. Поделюсь своей порцией свинины и вместо «спасибо» получу лишь отрыжку и икоту, — Джейк, как и всегда, попытался разрядить обстановку, что у него получилось, но получил смачный подзатыльник от лучшей подруги, бурчащей что-то непонятное под нос. — Я это к тому, чтобы ты не переживала ни о чём.

— Спасибо вам большое. И всё же это очень приятно. Не думала, что жизнь так изменится.

— Начинай привыкать. Иногда изменения к лучшему.

***

Стрелка часов остановилась ровно на трёх. Виён вздохнула, начав собирать вещи со стола. Сонхун должен был прийти ещё полчаса назад, но от него и след простыл. Хигён сказала, что он в школе, но за весь затянувшийся день Виён так и не увидела его. Глупо было на что-то надеяться, но вчера ночью он показался таким искренним. Ждать дальше нет никакого смысла, потому она закинула рюкзак на одно плечо, собрала со стола учебники и уже было направилась на выход, как в библиотеку, наполненную тишиной и покоем, ввалился Сонхун.

— Прошу прощения, — он слегка поклонился присутствующим, вытирая тыльной стороной кровь с уголка губ, и подошёл к Виён. — И ты прости меня, появились неотложные дела.

— Да, — грустно усмехнувшись, она кинула взгляд на его губу, — я вижу, какие у тебя дела были, — отвернувшись, положила обратно учебники на стол и сама опустилась на мягкий стул, избегая зрительного контакта. — Пожалуйста, впредь предупреждай меня. И перестань уже влезать в драки. С кем на сей раз сцепился?

— Всё тебе расскажи, — улыбнулся Сонхун, тут же поморщившись, когда рана на губе заныла. — У Чхве Джунмо слишком длинный язык. Необходимо было преподать урок. Вроде, младший я, а ощущение, что всё наоборот.

— Хочешь проблем? — Виён яростно листала страницы, пытаясь состредоточиться хоть на чём-то, чтобы не смотреть на него. — Судя по поведению — да.

— Тебе не стоит беспокоиться, — Сонхун повесил на спинку стула рюкзак и сложил руки перед собой на стол, поглядывая на тяжело дышащую Виён. — Это исключительно мои проблемы, и я сам вправе решать их.

— Кто тебе вообще сказал, что я беспокоюсь? — она усмехнулась, сжав в потном кулаке страницу и наконец посмотрев в глаза Сонхуна. Допустила ошибку, сложно отвернуться. — Необязательно озвучивать вслух ложные выводы.

— Ложные? — смешок. — Ладно, пускай будет так. Но мы, вроде бы, занимаемся математикой, а не историей, — взяв со стола карандаш, он сначала легонько постучал им по голове Виён, а затем и по страницам учебника. — И, насколько мне известно, читать вверх ногами пока никто не научился.

— Ты такой внимательный, — натянув улыбку, пробурчала она и захлопнула учебник, отодвинув в сторону и взяв нужный. — Открывай страницу пятьдесят шесть. Судя по итогам контрольной, у тебя проблема с решением задач. Ты вообще понимаешь темы, которые вы изучаете на уроках?

— Когда как, — Сонхун ручкой почесал лоб, а затем и вовсе взъерошил волосы. — В основном у меня голова забита тренировками, баскетболом и мамашей, которая названивает каждый божий день, — он усмехнулся и принялся переписывать с учебника условие. С виду Сонхун казался спокойным, но внутри него бушевал ураган.

— Тогда постарайся сейчас направить все свои силы и мысли на математику. Ты собственными руками закапываешь себя в яму, а это не есть хорошо, — парировала Виён, мысленно смеясь от самой себя. Давать дельные советы кому-то, когда у самой жизнь развалилась на глазах — невероятно смешно. — Выписал условие?

— Угу, — коротко кивнул Сонхун, уткнувшись в свою тетрадь. — Ко мне сегодня подходила Серан и расспрашивала о тебе. Прогуляла уроки? — он задумчиво постучал ручкой по губам и в конце концов оттянул нижнюю.

— Можно и так сказать. День с утра был испорчен, поэтому я просидела в редакции вместе с Чан Хигён. Да и я знаю, зачем Серан искала меня, — Виён подалась вперёд, потянув на себя тетрадь Сонхуна, и уже начала объяснять, как он перебил её.

— У тебя с ней проблемы? — его глаза пробежались по её лицу, и он успел увидеть, как задрожали губы. Виён растерялась, она невольно сжала кулаки и отвернулась, дав тем самым немой ответ. — Боишься дать отпор?

— Мы пришли сюда, чтобы обсудить математику, а не мою жизнь, — пролепетала Виён, отчего-то усмехнувшись. Непривычно принимать то, что кого-то волновала её жизнь. Особенно Пак Сонхуна. Или и он искал выгоду? — Лучше сосредоточься на задаче. У меня всё отлично, жизнь прекрасна.

— Ладно, прости, — на выдохе сказал он и откинулся на спинку стула.

— Нет, это ты прости меня, я не хотела грубить. Я поссорилась со старшей сестрой, а потом и с подругой... и я чувствую себя чертовски виноватой, хоть это не так, — Виён, вздохнув, бросила ручку на стол и закрыла лицо ладонью. Изливать ему душу в планы не входило, но и не извиниться перед ним она попросту не могла.

Сонхун играл пальцами со шнурком худи и смотрел на свои чёрные кроссовки, погрузившись в мысли. Хотелось расспросить обо всём: начав с синяков и закончив на ожогах. Наверное, она тщательно скрывала их, вот только сегодня дождь смыл всю тональную основу. Его взгляд пробежался по рукам, медленно поднялся выше и остановился на глазах — на глубоких, утягивающих в бездну. Моргнул пару раз, сглотнув, и таки нашёл в себе силы отвернуться.

— Ты... это самое... не хочешь... — Сонхун прочистил горло, почёсывая затылок. Язык заплетался, а собрать мысли в кучу — задача посложнее. — Я и ты... в общем...

— Я согласна, — с лёгкой улыбкой на губах выпалила Виён и заправила прядь волос за ухо, смущённо опустив голову. — А сейчас давай заниматься математикой.

***

Дождь стих, ветер дул уже не так сильно. Город накрыла ночь, а небо сверкало яркими звёздами. Виён, смотря на них, сжала лямки рюкзака, а когда услышала звук колокольчика, резко перевела взгляд на выходящего из магазина Сонхуна. Он держал в одной рукой две пачки мороженого, а в другой — пакет. Подождав, пока парень на велосипеде проедет, он подошёл ближе и протянул фисташковое мороженое.

— Ты перечислила много вкусов, но фисташковое выглядело аппетитнее.

— А мне и это сойдёт, — Виён, коротко улыбнувшись, достала из упаковки мороженое на деревянной палочке и быстро надкусила, разломив тонкий слой шоколада. — Как вкусно. Но мы очень рискуем, на улице точно градусов десять.

— Выпьем потом облепиховый чай, — Сонхун пошёл первым, посматривая в небо и время от времени на Виён. Она была ниже него, поэтому в глаза бросалась только её макушка.

— Как-то всё это странно-о-о, — протянула она, слизнув с губ подтаявшее мороженое. — Ты раньше вообще меня не замечал, а сейчас буквально сам нарываешься на общение. Знаешь, как Джеффри Дамер заманивал жертв к себе? — Виён схватилась за лямки рюкзака и повернулась к нему всем телом, когда они остановились возле тротуара. — Спаивал, предлагал поехать к нему, чтобы пофотографировать их или для продолжения вечера, угощал пивом, подсыпав туда снотворное, а затем «веселился».

— То есть, — с уст Сонхуна сорвался смешок. Он спрятал руку в карман брюк, отрицательно качая головой, а затем стрельнул хищным взглядом, что Виён сделала незаметный шаг назад. — По-твоему, я сейчас накормлю тебя мороженым, пока сахар в крови не повысится, затащу к себе, под предлогом помочь как-то, а потом начну доставать атрибуты?.. — он вскинул бровь, ожидая ответа. — У меня дома, конечно, есть бочка, но мама в ней готовила кимчи, наверное, для всей Кореи.

— Ла-а-адно, — вновь протянула Виён, подумав, что подобные слова могут его как-то задеть. В рюкзаке она всегда носила перцовый баллончик. — А вообще я ещё люблю шоколадное, клубничное, миндальное...

— Ты хочешь сесть и не встать больше? — Сонхун рассмеялся, словив недовольный взгляд Виён, и перешёл дорогу, когда загорелся зелёный. — Испробуем в следующий раз всё, вместе прилипнем к стулу. У меня есть друг, который обожает мятное мороженое. Мурашки так и бегают по коже, мне бывает плохо от одного упоминания.

— Айгу! Оно вкусное, моя старшая сестра очень любит мятное, и мне нравится. Иногда ем, чувствуешь холодок? — она заливисто рассмеялась, когда Сонхун съёжился и покачал головой. — А какое любишь ты? Дай угадаю, — она остановилась, резко встав напротив него и выставив руку вперёд, — ты похож на моего деда, который в ночи любит петь шансон, а у него любимое мороженое — кофейное. Вот от этого вкуса мне плохо.

— Ты у себя в рюкзаке носишь хрустальный шар? Потому что ты описала меня.

Виён, сжав кулак, подпрыгнула на месте и пошла дальше. Впервые молчание не давило, ничего вокруг не раздражало, а желания побыть в одиночестве после длинного и тяжёлого дня и вовсе нет. Тот самый Сонхун, которого все по ошибке считали бесчувственным и холодным оказался совсем другим — с добрым сердцем. Рядом с ним хотелось улыбаться и забыть обо всех проблемах.

— Чем занимаешься помимо бокса и баскетбола? — спросила Виён, присев на корточки и начав гладить указательным пальцем нос собаки, которая сидела на тротуаре, виляя хвостом.

— Я, — Сонхун надкусил хрустящую вафлю, — занимаюсь фигурным катанием. Непрофессионально, так, любитель. Больше вижу себя в другой отрасли. Хочу стать айдолом.

— Да ладно? — она поднялась на ноги и взглянула на него, склонив голову набок. Желание стать айдолом удивляло, учитывая сколько времени и сил уходит на это, особенно морально. Виён, положив одну руку на плечо, потянула его ближе к фонарю, кончиками пальцев приподняла голову, невесомо коснувшись подбородка, а затем начала рассматривать его. — Лицо десять из десяти, девушки легко клюнут на твою внешность. Плечи нормальные, надо чуть-чуть подкачаться, грудь как раз, а руки... — взгляд теперь упал на его жилистые ладони, отвести взгляд от которых казалось невозможным. — Эм... короче, — она отвернулась, поняв, что слишком многого наговорила, скрыв тем самым и своё раскрасневшееся лицо, — ты сможешь стать айдолом.

— А что насчёт рук-то?

Сонхун пошёл за ней, тихо посмеиваясь. Было смешно и любопытно наблюдать за тем, как она без умолку о чём-то болтала, а потом скрывала красные щёки. Дальше разговор пошёл о фильмах. Оказалось, что у них одинаковые вкусы: боевики с нотками любви, фантастика, иногда романтические комедии. Вкус в песнях тоже схож — оба меломаны и слушали абсолютно разное, начиная с рок-н-ролла и заканчивая на шансоне. Они стояли около остановочного павильона, ожидая автобус, и делились своими плейлистами.

— То есть, ты слушаешь всё, но при этом обходишь Тэйлор стороной? — Виён прошла за Сонхуном в самый конец автобуса и упала рядом на сиденье, переходя чуть ли не на ссору, узнав, что он не слушает Тэйлор Свифт. — Нет, я послушала твой грязный рэп, надо теперь что-нибудь нежное и спокойное, нужно почувствовать это тепло, разливающееся в груди. Возьми, — она протянула ему второй наушник, игнорируя недовольство на лице. Мягко провела пальцем по экрану и включила песню, тут же закрыв глаза с улыбкой.

Песня была такой же, как и говорила Виён: сердце трепетало, тёплое чувство разливалось в груди, а взгляд бегал по её лицу. Отрицать тот факт, что она была красивой — Сонхун даже не пытался. Странно чувствовать желание смотреть на неё, ощущать присутствие и слышать голос, когда всего лишь неделю назад он даже и не надеялся на то, что она согласится стать репетитором, не раскусив его план.

— Хочешь пойти на каток? — Сонхун откинулся на спинку сидения и улыбнулся, поймав взгляд Виён. — Подумай хорошо, а то такой шанс выпадает только один раз.

— А ты умеешь делать тройной аксель?

— Поменяется ли твоё решение, если я скажу, что умею делать только двойной?..

— Нет. Я в любом случае согласна.

Сонхун протянул ей раскрытую руку, в которую Виён вложила ладонь, а затем они вышли из автобуса. Он потянул её в обратную сторону, прошёл мимо цветочного магазина и, пройдя ещё чуть-чуть, остановился напротив невысокого здания. До закрытия остался ещё час, а потому Сонхун забежал внутрь, сжимая ладонь Виён, свернул пару раз направо и подошёл к кассе, чтобы арендовать коньки. Он выбирал тщательно, приглядывался, подушечками пальцев прикасался к лезвиям, пока взгляд не зацепился за одну пару. Они ей пойдут.

— Как всегда в это время, Сонхун? — кассир средних лет протянул им коньки и тепло улыбнулся, смотря на него добрым взглядом. — Но на сей раз ты не один. Там сейчас никого, повеселитесь.

— Спасибо, господин Ча, — Сонхун неглубоко поклонился и направился на лёд, что Виён еле поспевала за ним.

— Ты тут завсегдатай, — она опустилась на скамейку и принялась надевать коньки. — Я в последний раз ходила на каток в пять лет, если буду падать, не смей смеяться. А то карма штука опасная, знаешь ли.

— Не волнуйся, — Сонхун завязал шнурки, отряхнулся и поднялся со скамейки, протянув Виён руку. — Я буду крепко держать тебя, пока не подружишься со льдом, как я когда-то.

— Это ты таким образом хочешь подержать меня за руку? — губы её дрогнули в хитрой улыбке. — Учти, я очень строга в этом плане.

— Да, и именно поэтому ты бежала со мной под ручку сюда, — скрывая свою улыбку в плече, отчеканил Сонхун и так и остался стоять с протянутой рукой. Виён на дрожащих ногах проехала в центр и медленно повернулась к нему, скрывая небольшой страх упасть на скользкий и холодный лёд. — Стой там, я сейчас.

— Я умею кататься.

— А твои дрожащие коленки говорят совсем другое.

Сонхун же, сроднившийся со льдом, легко и плавно приблизился к ней, положив руки на талию. Виён тотчас вцепилась мёртвой хваткой в его плечи, подняв нервный взгляд, на который получила лишь победную улыбку. Попытка показаться бесстрашной леди провалилась, и теперь она аккуратно следовала за ним, пока он смотрел под ноги, а её глаза — на прекрасную улыбку Сонхуна. Эти ямочки, пухлые щёки и острые клыки — завораживающе красивые.

— Ты сильно не напрягайся, расслабь ноги и не делай резких движений. Лёд должен привыкнуть к тебе, как и ты к нему, — он отпустил её, что тело Виён в ту же секунду окутал холод, и подозвал к себе, проехав чуть дальше. — Выставляешь правую ногу вперёд, а левой слегка отталкиваешься. И так по очереди, но только медленно. Синяки заработаешь.

Она, сглотнув, кивнула и выставила ногу вперёд, положив руку на бедро, посмотрела на Сонхуна, увидела в глазах одобрение и аккуратно оттолкнулась. Потеряла равновесие на долю секунды, наклонившись назад и подняв руки, но смогла таки удержаться, простояв немного и продолжив повторять движения. Смех Виён эхом отдавался, она напоминала ребёнка, и Сонхуну стало не по себе, неприятное чувство стиснуло в объятиях. Когда-нибудь он осмелится и задаст волнующие вопросы, но сейчас хотелось смотреть на её счастливое лицо.

— Сейчас упаду! — закричала Виён, и Сонхун, быстро проехав к ней, спас от падения, вновь окольцевав тонкую талию руками. — Успел! — взвизгнула она, рассмеявшись и схватившись за края бомбера. — Покажешь мастер-класс?

— А ты хочешь? — он дунул на прядь чёлки, получил в качестве ответа кивок и отстранился, чтобы снять бомбер. Сонхун бросил его на лёд и усадил Виён. — Ты хотела увидеть аксель?

— Можешь присесть на одну ногу, вытянуть другую и покрутиться?

Без слов он сорвался с места. Движения чёткие, уверенные, тело расслабленное. Сонхун наворачивал круги вокруг неё, разминаясь, и улыбался. Фигурное катание не просто хобби — он живёт этим, наслаждается самим собой. И весь этот холод, толстый слой льда ему безумно шли, но сам он похож на яркую звезду и светом своим не делится с кем попало. Сонхун ускорился, сделал последний круг и, остановившись напротив неё, подпрыгнул, покрутившись в воздухе пару раз, и приземлился на правую ногу, наклонив корпус вперёд, а левую оттянув назад.

— Вы невероятны, Пак Сонхун! — Виён заулюлюкала и захлопала в ладоши, получив на такую бурную реакцию его громкий смех. — Так и не скажешь, что ты любитель.

— Мать не разрешила стать фигуристом, — он сделал несколько шагов вперёд и закружился в воздухе. — Побоялась, что получу травму. Однако вся моя жизнь сейчас — сплошная травма, — обронив эти слова, Сонхун опустился на одну ногу, вытянул другую вперёд и быстро закружился.

— Могу задать вопрос? Если для тебя это слишком личное, то можешь просто не отвечать.

— Валяй, — тяжело дыша, он сел напротив, расставив ноги и запрокинув голову. Сглотнул так шумно, что вздёрнулся кадык. — Но я уже знаю, что ты хочешь задать вопрос насчёт моей матери, — с уст сорвался смешок. — Отношения родителей давно дали трещину, они стали чужими друг для друга, и я видел это, чувствовал, пытался как-то намекнуть им, чтобы обсудили сложившуюся ситуацию, ведь иногда один короткий разговор может изменить всё. И если отец делал шаг вперёд, то мать убегала, не в силах, наверное, принять то, что брак, который длился двадцать три года разрушился. И бегство в итоге привело к тому, что она изменила отцу. Я зол на неё, очень сильно, но не могу ненавидеть. Стоило бы поговорить и мирно разойтись, я принял бы всё, если в конце концов они стали бы счастливыми. Это подло, непростительно. Она пытается связаться со мной, но сейчас слишком сложно слышать её голос. Отец не заслужил такого.

— Я не буду защищать твою мать. Для меня тоже измена — предательство, которое нельзя прощать. Но ты не думал о том, что она полюбила другого человека и не смогла совладать со своими чувствами?

— Думал... я думаю об этом каждый день, но всё равно не могу понять её. Прошло слишком мало времени. Она хорошая, добрая и ласковая, всегда поддерживала меня и мне не хватает её. Рана глубокая и свежая.

— Тогда просто скажи ей это. Если она такая, как ты описал, то поймёт и даст тебе время, — Виён улыбнулась уголком губ и лезвием нарочно задела коньки Сонхуна. — Улыбка тебе куда больше идёт. И... спасибо.

— За что? — удивлённо моргнув пару раз, спросил он.

— За то, что впервые мой день прошёл без слёз и за то, что открылся.

— Нашла за что благодарить, — Сонхун отвернулся и потёр шею, смотря куда угодно, но только не на неё. — Давай лучше покатаемся ещё немного, осталось всего лишь полчаса, — он быстро поднялся со льда, отряхнулся и протянул холодную руку Виён, в которую она тотчас вложила свою тёплую ладонь, согревая его.

После катка они, замёрзшие, побежали в ближайшую кофейню, заказали две чашки кофе по-венски и круассаны. Заняли стол у панорамного окна, оставив одежду в гардеробной, и начали греться, потирая друг о друга руки. Виён хоть и не чувствовала пальцев ног, но всё равно ни на минуту не пожалела о том, что согласилась на предложение Сонхуна. Он открылся совершенно с другой стороны, что одновременно пугало и радовало. Как бы Хигён ни говорила привыкнуть к изменениям — это будет сложно. Особенно если учесть то, что последние шестнадцать лет выглядят слишком однотонно.

— Если я смогу сдать зачёт и тренер разрешить мне участвовать в игре... ты придёшь? — он переживал, и это было видно по тому, как он теребил пальцами плейсмат, словно ему было не девятнадцать лет, а всего пятнадцать. — Отблагодарить по-другому за помощь ты не позволяешь, а тут смогу хотя бы гол тебе посвятить.

— Нарисую плакат вместе с Хигён и буду выкрикивать твоё имя с первых рядов. Тебе не стоит думать о том, как меня отблагодарить, правда. Достаточно твоего спасибо и хорошего отношения, которого от других всё меньше и меньше.

Подошла невысокая миловидная официантка, поставила две чашки кофе и тарелку с круассанами на стол и, поклонившись, ушла, пожелав хорошего вечера. Виён погладила пальцами фарфоровую чашку и уже поднесла к губам, чтобы сделать глоток, но Сонхун, невесомо коснувшись запястья, не позволил. Оторвал хрустящий кусок круассана, мокнул в сливочную пенку и поднёс к её губам со словами:

— Венский кофе принято пить так.

На мгновение она замерла, смотря то на руку, то в сверкающие глаза, но в конце концов съела, почувствовав во рту взрывающиеся фейерверки.

— М-м-м, это очень вкусно. Ещё шоколадная крошка так дополняет. Разбираешься в кофе? — теперь уже сделав глоток горячего напитка, спросила Виён.

— Подрабатывал, но меня уволили два месяца назад, когда я подрался с клиентом, — Сонхун поджал губы и пожалел о сказанном, когда её взгляд вцепился в него. — Что? Я ведь говорил, что пускаю в ход свои навыки бокса только тогда, когда того требуют обстоятельства. Пришлось, конечно, заниматься общественной работой в качестве наказания, но я остался доволен, ведь смог тому кретину сломать нос.

— Тебе надо научиться контролировать свою агрессию, — ложкой намазав на круассан пенку, отчеканила Виён, на что Сонхун только улыбнулся. Она ела с таким аппетитом, а обычно палочками перебирала рис. — Пей ромашковый чай, помогает.

— Я не буду пить эту бурду, — он усмехнулся, но по-доброму. — Мне больше помогают силовые тренировки, фигурное катание и... — Сонхун поднял взгляд на неё и, казалось, что весь мир остановился. Он помедлил, смотря на Виён дольше, чем положено, и сглотнул вязкую слюну. — И музыка, — поспешно добавил он и быстро поменял тему: — Слушала Кендрика? У него, конечно, музло сумасшедшее, в хорошем смысле, и вряд ли голова отдохнёт, но я слушаю с большим удовольствием.

— Нет, я ни разу не слушала, но с радостью разделила бы твой интерес.

Её слова теплом отозвались в груди, лёд треснул окончательно и расплавился, превратившись в лужу. Тем и удивительно: Сон Виён коснулась его души не касаясь. Достаточно слов или одного только взгляда, ведь это не случилось за пару дней. А задолго до этого.

— Я поделюсь с тобой дисками его альбомов, если ты, конечно, не против заскочить ко мне домой на пять минут, — сказал Сонхун и допил кофе из чашки, с характерным звуком поставив обратно на блюдце. — С меня качественное музло, а с тебя детальный разбор каждого трека.

— Вы посмотрите на него. Я ещё рецензию на все треки должна оставить? — Виён хихикнула, но спорить не стала. Она послушает этот рэп, чтобы быть с ним на одной волне, даже если неинтересно. — Я сделаю, но только в выходные дни, договорились?

— По рукам. А сейчас, если ты согрелась, мы бы потопали домой, ведь без пяти девять.

Кофе помог согреться, а рядом идущий Сонхун ещё сильнее. Людей стало меньше, все тихонько уходили по домам, чтобы избавиться от пробирающего холода. Виён кидала взгляды на Сонхуна, любуясь его профилем, и до сих пор отказывалась верить в происходящее. Как будто это сон, иллюзия или чья-то несмешная шутка, ведь спустя долгое время чувствовать присутствие человека, о котором она грезила — непривычно, приятно и опять-таки непривычно.

— Завтра мне придётся пропустить занятие из-за тренировки. Она продлится только полтора часа. Если у тебя будет время, можем после встретиться и позаниматься. Неделя быстро пролетит.

— Я согласна. Но придётся выбрать другое место, библиотека будет закрыта. Можем в той же кофейне или... — Виён прикусила губу, остановившись, — у тебя.

— Последний вариант меня устраивает, — он улыбнулся, оголив свои ямочки, что Виён в конце концов, не сдержавшись, ткнула пальцем в щёку. — Я думал, что ты всё-таки продержишься, — Сонхун, смеясь, толкнул её в плечо и продолжил идти дальше, оглядываясь по сторонам. — У тебя когда-нибудь была мечта?

— Мечта?

— Да. Какая-нибудь детская мечта. Я, к примеру, очень сильно хотел стать помощником Железного Человека, но в своё десятилетие осознал, что Роберт Дауни Младший всего лишь талантливый актёр. Эта правда пришлась не по вкусу, но всё же я принял.

— Когда до моего дня рождения оставалось всего лишь два дня, мне позвонил отец. Он тогда находился в другом городе по работе. Спросил, что я хочу получить в качестве подарка, а в то время как раз вышли куклы, похожие на настоящих детей: их можно было кормить, менять подгузник. Для четырёхлетней Сон Виён это было что-то за гранью реальности, и я попросила отца подарить куклу. Прошло пятнадцать лет, а моя мечта до сих пор осталась несбыточной, — Виён коротко рассмеялась и ногтями впилась в локоть, чтобы подавить эмоции. Обида всё ещё никуда не делась. — Зато купили любимый клубничный торт.

— Ты всего лишь хотела куклу? — остановившись, спросил Сонхун, чётко почувствовав во рту горький привкус. Что вообще творится в её жизни?

— Всего лишь? Да это была офигенная кукла! — воскликнула Виён, вскинув руки. — А ещё я хотела волосы как у Рапунцель, правда, — смешок, — мама не разрешала отращивать их, так как Муён, моя старшая сестра, жаловалась, что я копирую её. Но у меня даже в мыслях этого не было. Поэтому пришлось смириться с тем, что и эта мечта несбыточная.

— Что у тебя там в семье творится? — аккуратно спросил Сонхун, убрав руки в карманы джинсов. Вопрос был задан слишком резко, а обнажать душу сейчас она вряд ли планировала, а потому он, махнув рукой, извинился и пошёл дальше. — Почти пришли. Отца, если что, нет дома, он задерживается на работе. А сестру ты не будешь стесняться?

— Нет, — уверенно ответила Виён, а в душе заволновалась, не зная, как она отреагирует на неё.

И всё же назад пути не было, Сонхун толкнул вперёд железную калитку и оказался в небольшом дворе. Из маленького дома выбежала навстречу кошка со своими котятами. С правой стороны горела гирлянда-шторка, которая висела на крыше беседки, а на крыльце, в тазиках, лежали свежие овощи, купленные господином Пак ещё утром. Сонхун взял тонкую простынь с низкого стула и накрыл ею все овощи, после чего разулся и раздвинул дверь-купе. Виён последовала за ним, поправив их обувь, и закрыла дверь обратно, подпрыгнув от испуга, когда чей-то мокрый нос коснулся икры.

— Не пугайся, — громко рассмеялся Сонхун, снимая с себя бомбер, а наклонившись, взял на руки собаку французской породы бишон-фризе. — Это Гаыль.

— Сколько их у вас тут? — положив руку на сердце, испуганно спросила Виён, а затем-таки прикоснулась к белой макушке собаки. — Ласковая. Совсем не похожа на тебя.

— Конечно, это вообще какое-то оскорбление, госпожа.

Услышав незнакомый голос, Виён поднялась на носочки и посмотрела за спину Сонхуна, увидев невысокого роста девушку лет шестнадцати. Она стояла со скрещёнными на груди руками и неотрывно смотрела на них. Взгляд, губы, мимика — точь-в-точь как у старшего брата.

— А это тот самый грызун, о котором я тебе рассказывал. Виён, знакомься, моя младшая сестра Йеджи. Мелкая, это Сон Виён — мой репетитор по математике и по совместительству... — он помедлил, посмотрел на неё, а после уверенно продолжил: — Моя подруга. Правда, она старше меня на год.

— Оппа, ты с каждым днём удивляешь меня всё больше, — Йеджи сорвалась и подошла к ним ближе, стреляя любопытным взглядом. — Вы такая красивая. Приятно с вами познакомиться.

— И мне тоже. Пожалуйста, обращайся ко мне в неформальной форме, а то я себя чувствую не на двадцать, а на все сорок, — Виён смущённо улыбнулась и ойкнула, когда Йеджи взяла её за руку и потащила из коридора в гостиную.

— Присаживайся, чувствуй себя как дома. Мои кулинарные способности сейчас не так уж сильны, но я смогла приготовить пибимпаб, — она впопыхах начала освобождать журнальный столик дрожащими руками.

— Я не буду ес... — подняв руки, чуть не отказалась Виён, но её перебил Сонхун, опустив собаку и сев рядом.

— Попробуем всё, что ты приготовила. А твои пуноппаны ещё остались? — Йеджи активно закивала. — Неси тогда и их.

Она скрылась на кухне, а на лице Сонхуна от улыбки и след простыл. Он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза, сжав кулаки до хруста, что не ускользнуло от Виён.

— Прости, — вздохнул он. — После ухода мамы, Йеджи погрузилась в учёбу, в своё хобби, она любит рисовать и цепляется за человека, пришедшего в гости, потому что только так некоторое время не вспоминает о ней. Я не прошу тебя давиться, сам всё съем, но потерпи немного.

— Сонхун, мне не сложно. Я буду рада поддержать её и помочь, — Виён мягко улыбнулась ему, выискивая в кармане плаща телефон, который без остановки вибрировал. — Чего? — грубо спросила она, приложив холодный смартфон к уху. — Нет, я занята. Тогда сделай всё сама, я отключаюсь, — Виён стиснула зубы от злости и закрыла глаза, начав считать до десяти. Муён опять в бешенстве из-за того, что нет горячего ужина и что приходится выслушивать крики родителей. Возвращаться не хотелось, но и пойти больше некуда. С Суюн, кажется, теперь всё кончено.

— Всё в порядке? — подавшись вперёд и искоса посмотрев на неё, спросил Сонхун. — У тебя ноздри дёргаются.

— Айгу! Ты ещё залезь в эти ноздри! — Виён отвернулась, толкнув его в плечо, и устремила свой взгляд на настенные фотографии. Госпожа Пак прекрасная женщина. Теперь ясно, почему Сонхун и Йеджи такие красивые — дело в генетике. — Это ведь ты, — с вытянутой рукой, она подошла к стене и ткнула на одну из фотографий в раме. — Маленький, — повернулась к нему и соприкоснулась указательным и большим пальцами, — Пак Сонхун на льду. Ты — Ледяной принц.

— Ледяной принц? — встав рядом и вскинув брови, удивлённо спросил он и сглотнул, когда Виён повернула голову. От её взгляда тело невольно покрывалось мурашками.

— Да, снаружи ты и правда выглядишь как Ледяной принц, но стоит прикоснуться к твоей душе — согреваешься даже в самую холодную зиму.

Сонхун замер после её слов. Даже не заметил, как в гостиную зашла Йеджи, не услышал их смех, смотря в стену напротив и слыша только стук сердца. Он стоял и не понимал, к лучшему ли то, что стена стоящая между ними рушится.

— Как вкусно! — застонав от удовольствия, вскрикнула Виён и отправила в рот ещё одну ложку риса с овощами и говядиной. — Мясо такое пряное. Ты зря переживала. Иди сюда, — подозвала Сонхуна и протянула деревянную миску с ложкой, когда он опустился рядом. — Мне сказали, что ты ещё и рисуешь.

— Да, с самого детства. Сейчас хожу на уроки рисования и готовлюсь к экзамену. Я люблю творчество, но это скорее просто хобби. На самом деле я хочу стать госслужащей, — Йеджи взяла пуноппан и надкусила, немного размазав по губам бобовую начинку. — Оппа верит в меня, поэтому я добьюсь своего.

— У тебя очень хороший оппа. Иди к своей цели и даже не смотри назад. Я думаю, что у тебя всё получится. Главное то, что ты сама веришь в себя, а это не каждому дано.

— Сонхун хочет стать айдолом. Я говорю ему быть реалистом: несомненно, он сможет стать знаменитым, только посмотри на эту красивую моську, — Йеджи полезла к нему, обхватив лицо руками, и начала тискать щёки. — Но какая-никакая профессия всё же должна быть, не думаешь?

— Ты права, — улыбнулась Виён и задержала взгляд на Сонхуне. — Я думаю, что твой брат уже давным-давно принял решение, но никому не рассказывает.

— А ты? — сев сзади Сонхуна и окольцевав шею, спросила Йеджи, игнорируя его попытки вырваться. — Кем хочешь стать?

Виён сжалась. Вздохнула и опустила взгляд на свои руки, пока душа её искала ответ, открывая по очереди выдвижные ящики и разбрасывая по сторонам бумаги — чистые листы белой бумаги. Нигде нет ответа, она не смотрела в будущее. С наступлением вечера она и не думала о том, что сможет вновь встретить лучи солнца. Жизнь душит, не позволяет спокойно дышать. Есть два варианта событий: уйти из семьи, заработать денег, снять комнату и поступить в университет, но при этом забыть дорогу домой; или с родителями, но до конца жизни остаться несчастной и быть зависимой от них. Первый вариант устраивал больше, чем второй, однако больная любовь не позволяла так легко принять решение.

— Я пока не думала об этом, — натянула улыбку Виён, сжав в кулаки дрожащие руки. Каждый раз мысль о родителях отзывалась тупой болью в груди. — Сейчас я хочу просто жить и постараться напоследок насладиться беззаботным временем, прежде чем окунуться в мир, полный ответственности за самого себя, — Виён умела красиво врать. Если она просто существовала, то пусть хотя бы Йеджи возьмёт от этой жизни всё и поставит себя на первое место.

— Тогда давай насладимся вместе, — протянув руку Виён, Йеджи коротко рассмеялась, прижавшись щекой к виску Сонхуна. — Заходи к нам почаще. Я покажу тебе свои рисунки и приготовлю что-нибудь вкусное. Ты ещё с папой не знакома, он такой клёвый! А какое мясо он готовит! — она закатила глаза, замычав, и покачала головой из стороны в сторону. Несмотря на разлад в семье, они были друг у друга и не старались каждый справиться со всем в одиночку — а вместе. И Виён завидовала, но без злорадства.

— Я пойду принесу диски, — освободившись из хватки Йеджи, Сонхун потёр рукой горло и направился на второй этаж.

— А я быстро уберу посуду.

Виён осталась наедине с Гаыль, которая тотчас залезла на колени и начала тереться носом о её подбородок. Сегодня впервые за долгое время было хорошо, несмотря на то, как начался день. Сначала Джей спас, затем Джеюн и Хигён, а увядшие цветы вновь расцвели благодаря Сонхуну. Не совсем ясно, что именно он хочет, но она даже не думает об этом, наслаждаясь его присутствием. Пусть всё и меняется быстро, пусть боль вновь настигнет так же быстро, но Виён готова на всё, чтобы хотя бы на миг понять, каково это, когда кто-то заботится и переживает о том, где ты и с кем.

Поступило сообщение, которое заставило всплакнуть и искренне улыбнуться.

От кого: Незнакомец.

Я надеюсь, что сегодняшний день прошёл лучше, чем вчерашний. Несмотря ни на что, ни при каких обстоятельствах, никогда не сомневайся в принятом решении.

Иногда удивляло то, как одни лишь слова могли коснуться души. Виён, шмыгнув носом, провела большим пальцем по экрану, а затем напечатала короткое «спасибо». Кем бы этот человек ни являлся, она благодарна ему.

— Вот и диск, — Сонхун спустился слишком тихо, но Виён успела утереть слёзы и улыбнуться. — Я там добавил ещё диск с песнями Грейси Абрамс. Знаешь её?.. Наверное, её песни мне не подходят. У меня слишком грубая натура, — он усмехнулся, — но я тащусь по ним.

— И вовсе ты не грубый, — смотря под ноги, прошептала Виён и взяла протянутые диски. — Спасибо, я обязательно всё послушаю. С меня вся дискография Тэйлор, — она помахала телефоном, вскинув брови. — Я напишу тебе в Kakao. Мне пора уже, сестра без остановки отправляет сообщения. Хотя бы сегодня намажь руки мазью.

— Ты уже уходишь? — в гостиную забежала Йеджи, вытирая ладони о кухонное полотенце. — Жаль, что ты уходишь так быстро. Обязательно заходи к нам.

— Я приду ещё.

Попрощавшись с ней, Виён направилась на выход, попросив Сонхуна не провожать её, но он всё равно вышел во двор, накинув на плечи жакетку.

— И всё же мне не сложно. Сейчас ночь, — пиная носком тапка камни, отозвался он. — Хотя бы напиши, когда доберёшься домой. В следующий раз я тебя не послушаю, — Сонхун не смотрел на неё, будто боялся, что она сможет увидеть в глазах волнение.

— Я выйду на связь. Со мной ничего не случится. Побудь с Йеджи, ей ты нужнее. Завтра увидимся, — Виён, сделав несколько шагов назад, остановилась, встретившись с его взглядом. — Спокойной ночи, Сонхун.

— Спокойной ночи, Виён.

***

Всю дорогу домой Виён улыбалась, кружилась вокруг своей оси и прижимала к груди диски. Эмоции непередаваемые, они приятные до щекочущих ощущений в животе. Оставалось надеяться на то, что, перешагнув порог дома, никто не попытается прогнать бабочек. Зайдя в квартиру, она положила на тумбу ключи и разулась, удивляясь тишине. Может, решили пораньше лечь спать? Если так, то оно к лучшему. Утром никто не будет в состоянии разводить ссору.

Но это далеко не так.

Виён открыла дверь своей комнаты и замерла, когда от некогда любимого и уютного места подул холодный ветер. Всё, что было в руках, упало, она сделала шаг вперёд, чуть не рухнув на пол и помотав головой. Если это не сон, то остаётся только открыть дверь чёртового балкона и полететь вниз. Плакатов нет, дневник со стола, альбомы любимых групп с полок исчезли, блядских рукодельных игрушек из пластилина, которые она хранила ещё с детского сада, нигде не было. Виён как сумасшедшая бегала из стороны в сторону, поглаживая руками голые стены сквозь пелену слёз. Где её маленький мир?.. Где часть того, что делало её счастливой?

Скрипнула дверь. Виён моргнула и ощутила на щеках горячие капли слёз. Муён стояла в проёме со скрещенными на груди руками и с холодной улыбкой на лице. Это всё из-за того, что она не приготовила грёбанные оладьи утром? Для неё плакат с красивым парнем ничего не значит, в то время как Виён этот самый парень каждый день спасал своими песнями и одним своим существованием. Больно даже не от того, что Муён выкинула, по сути, бумагу, а от того, что она так легко смогла причинить ей боль.

— Го-о-осподи, ты бы видела себя. По тебе белая комната плачет, — она зашла внутрь, безразличным взглядом пробежавшись по ней. — Тут стало просторнее, не думаешь?

— З-зачем?.. Зачем ты это сделала? Что, чёрт возьми, сделала я тебе?!

— Появилась на свет. Отравляешь одним своим существованием нам жизнь. Ходишь тут хмурая, злишь родителей вместо того, чтобы быть хорошей и послушной дочерью. А это наказание, — она обвела пальцем комнату, хмыкнув. — Впредь будешь знать, что за проступки следует отвечать.

— Ты... — голос дрогнул. — Грёбанная сука! — закричала, что есть сил, она, а затем выпроводила из комнаты Муён, схватив её за волосы. — Чтобы ты подавилась своей ненавистью и желчью! — захлопнув дверь, Виён окончательно разорвала ту еле-еле существовавшую связь между ними. Она всё испортила, не оставила ни одной причины любить и без конца цепляться за эту жизнь. Схватила со стола небольшую фигурку в виде кота и бросила в зеркало, которое разлетелось на осколки. — Я так устала... — Виён рухнула на колени, разрыдавшись, и схватила осколок с острым концом с таким безумным взглядом, словно находилась под воздействием наркотиков. Прислонилась спиной к кровати и провела им по левому плечу, там, где не будет видно порезов. Слёзы текли по щекам, но взгляд... он абсолютно пуст. Даже боль не чувствуется, напротив, она приятна. За дверью отдалённо слышны голоса недовольных родителей и Муён, требующих выйти к ним.

Жизнь преподносили как самый вкусный десерт на свете, но Виён отравилась им.

На плече четыре раны. Она размазала кровь, бросив осколок на пол, и на ватных ногах поднялась, чтобы взять диски и телефон. Сонхун не стал ждать и написал первым. Виён вернулась обратно на место, взяла из-под матраса ноутбук и, включив, вставила диск с песнями Грейси Абрамс. Надела наушники и легла на пол, отправив Сонхуну сообщение, что она уже ложится, но вряд ли сон сегодня придёт так быстро.

Хочется покончить с болью раз и навсегда, но одно лишь воспоминание сегодняшнего дня, одна лишь улыбка Пак Сонхуна — не позволяли принять столь отчаянное решение. Он заставлял хотеть жить, хотеть чувствовать его любовь и прикосновения.

Только бы почувствовать.

Только бы оказаться рядом.

Что делать, когда сгораешь от желания уйти и в то же время остаться?

Пришло очередное сообщение. Виён зашла в Kakao и, улыбнувшись, заплакала с новой силой. Сонхун с мокрыми волосами и с набитым ртом улыбался на камеру.

Он даже не знает, как спасает её.

Как отталкивает назад, когда она вновь начинает рыть себе яму.

— Ледяной принц... — Виён провела пальцем по экрану, а затем прижала телефон к груди, закрыв глаза.