Глава 6
~°•6•°~
«NF - Paralyzed»
В жизни постоянно случается, что-то странное и это «странное» приходит слишком неожиданно. Это мне совсем не нравится. Почему именно я попадаю во всякие жизненные трудности. Каждый день новый вызов судьбы, последствия которого не предсказуемы. Первый вызов брошенный мне судьбой был когда папа ушел от нас, после этого я была одна оденёшенька наедине со своими мыслями. Второй был, когда мама забыла о моем существовании пропадая днями на работе, и я привыкла к одиночеству и стала называть его своим другом. Глупо, правда? Третьим был, знакомство с Блэйком. Вам может показаться странным такое, но для меня впустить его в свою жизнь было ещё тем испытанием. Потом судьба сыграла со мной в злую шутку, и забрала у меня человека, которого сама же мне подарила. А теперь ещё и смерть Эммы. И как бы вы поступили на моем месте? Как бы вышли из болезненной ситуации? Я понимаю, что это реальность и она не будет всегда светлой и жизнерадостной, для этого и существует баланс добра и зла, ночь и день, солнце и луна. Но моя жизнь погрузла в сепущих песках, с темной мантии. Моя жизнь никогда не была яркой и радужной, даже в детстве, когда наша семья была счастливой, а маленькая я, не знала, что такое моральная боль. Но я никогда не была обычным ребенком, когда была маленькой, я не думала о розовых пони и сладкой вате, не мечтала о новой красивой кукле, а много тратила времени на размышления о том, что чувствуют взрослые люди. О чем они думают в зрелом возрасте? о чем мечтают? Но достигнув их возраста, я поняла, что мысли взрослых – пустые. Вырастая ты перестаешь радоваться жизни, забываешь какого это, летать в облаках. Постоянно чувствуем пустоту внутри. Быть подростком не легко, но быть взрослым ещё труднее. Это тройной груз ответственности. Но ведь на этот ядовитый мир, должно же быть свое противоядие! Светлый мир, в котором действительно есть много светлого и прекрасного. Мир который заставит человека жить и забыть о смерти.
Лежу в своей постели крутясь из угла в угол, мои попытки уснуть провалились к чертям. В комнате темная тьма, поскольку лунные лучи не проходят сквозь плотную ткань бордовых штор. А странные философские мысли не собираются выпускать меня из своих объятий. И почему-то я не удивлена, ведь с курса биологии, а именно с раздела «деятельность мозга», я знаю, что ночью наш мозг на много активнее нежели днём. Включив телефон, вижу, что уже три часа ночи, начало четверного. Повернувшись на левый бок, пытаюсь закрыть глаза и вообще ни о чем не думать. Но не думать очень сложно. Я привыкла к темноте больше чем к самой себе и своим воспоминаниям, думая о том, что было бы если бы Блэйк был жив. Что было бы, если бы моя жизнь не превратилась в рутину? Что бы было, если бы мою душу не терзала судьба своими грёбаными испытаниями? Что бы было, если бы я никогда не любила?
Со временем, всё-таки уснув, я проснулась от того, что услышала шум в собственной комнате, понимая, что это не возможно потому как комната закрыта на замок. Со внутренним страхом, который выставлять на показ я не собираюсь, всё-таки набравшись смелости, медленно открываю глаза. Первое, что я увидела, это как шевелились шторы и изредка впускали свет во тьму, а потом темный силуэт, который спрыгнул с окна. Я потянулась к выключателю, чтобы включить свет, но включив его я закричала и потушила. Когда я включила свет я увидела того парня, что меня вчера чуть не сбил. А потом сказал Чарли, что я сама выбежала на дорогу и бросилась САМА под его машину. Мой крик наверное услышали даже соседи, потому что из-за него мое горло стало неприятно жечь. А рука парня закрыла мне рот.
—Тише, тише, пожалуйста — его доволи приятный голос, звучал очень умоляюще — Успокойся.
Я услышала стук в дверь.
— Молли, родная, что с тобой? — услышали мы глухой мамин голос через толстое дерево.
— Пожалуйста? — продолжал умолять незнакомый, а точнее знакомый... Я уже запуталась!
— Да, мам, все хорошо. Мне просто приснился плохой сон. — говорю и слышу облегченный вздох парня.
Потом слышу как дверь в мамину комнату хлопнула.
— Что ты здесь делаешь? — шепотом бросаюсь на парня.
— Тише, принцесса, я не знал, что это твой дом.
Принцесса? Серьезно? Нечего умнее придумать не мог?
— Уходи — говорю я.
— Тебя похоже Молли зовут? Ведь та женщина звала тебя так.
— Та женщина, моя мама. И я сказала уходи. — я начинаю говорить более настойчиво.
— Молли, пожалуйста, я лишь...
— Блэйк, я сказала уходи — вскрикнула я. Но вспомнив и прокрутив собственую фразу в голове я понимаю, что это действительно уже болезнь и мне нужно не к психологу, а к психиатру.
— Я вообще-то Иен, а не Блэйк.
— А я вообще-то знаю, что ты не Блэйк.
Он заметил на тумбочке возле изголовья кровати фотографию в рамке. Когда я сжигала все "воспоминания", у меня не хватило силы духа сжечь ту на которой мы целуемся. Она слишком много значила, да и сейчас она много чего значит для меня. Парень взяв её в руки начал рассматривать. Какого...?
— Это твой парень?
— Бывший.
— Поссорились, что-ли? — спрашивает он с ноткой ухмылки.
— Он умер.
После этого наступила достаточно долгая пауза.
— Вот только жалеть меня не нужно — ненавижу это чувство. Чувство, что ты жалкая, беспомощная.
— Я вообще-то не говорил, что мне жаль.
— Твое долгое молчание, сказало это за тебя. А теперь будь любезен, Иен, — специально выделив его имя, в факт того, что я его не еазову снова Блэйком — Уходи.
В следующую секунду парень исполняет мою просьбу и исчезает в окно. Но перед тем как исчезнуть он проронил ещё фразу: — Вообще-то, я тоже знаю какого это терять любимых.
И исчез. Возможно я его больше никогда не увижу. А может увижу. Но мое любопытство теперь не даст уснуть уже. Что же значили, его слова. Он знает какого это, когда ты теряешь любимых. Неужели, этот Иен тоже потерял свою девушку? Но это лишь мои догадки, а правды я уже не узнаю. Но почему-то от того, что я с ним хоть и доли секунд, но всё-таки они были, я ему сказала, о смерти Блэйка с лёгкостью. Хотя, после ухода Иена, во мне опять образовалась пустота. Рукой залезаю под матрас и достаю запечатанную пачку лезвие, которую я купила вчера в магазине «Все по доллару». Открыв дверь, иду в ванную и запираюсь там. Присев на холодный кафель, распечатываю пачку и достаю одну. Высвободив ее из кремового пергамента я вижу, как она блестит. Как манит. Как шепчет мольбы, чтобы я её использовала. Оголив ранее изрезанное запястье я провожу лезвием по коже, и чувствую наконец, то что заглушает моральные муки. Капли крови капают на белый кафель в перемешку с черными слезами.