Панк 57 . Удаленная сцена 1: Расширенный финал
Пенелопа Дуглас:
Изначально в книге была еще одна финальная глава, но мы с редактором решили, что она слишком похожа на эпилог, и это введет вас в заблуждение, когда вы доберетесь до реального эпилога, поэтому я ее удалила. К тому же она не особо важная. Однако в этом фрагменте показано чуть больше счастливого будущего Миши и Райен после того, как он уезжает в летний гастрольный тур, а она – в колледж. Надеюсь, вам понравится!!
Райен
Десять месяцев спустя...
– Итак, у Александра Великого, как вам известно, были очень близкие отношения с матерью, которая оказывала на него весьма сильное влияние, – рассказывает профессор.
Я барабаню карандашом по столу, глядя на часы и желая, чтобы минуты текли быстрее. Дело не в том, что мне неинтересно, просто я должна получить посылку от Миши, поэтому хочу вернуться в общежитие.
– Фильм исторически достоверен? – спрашивает девушка с нижних рядов справа от меня. – Она действительно настолько любила змей, как там показано?
Фильм? Я улыбаюсь сама себе. Родственная душа.
Хотя я научилась проявлять толерантность и терпение – прочитала все статьи и книги из списка необходимой литературы. Вдобавок к просмотру фильма, разумеется.
Пожилой профессор садится на свой стол, свесив ноги с края.
– Это верно. Она любила змей. Некоторые говорят, даже слишком.
Моргнув, я наконец-то перевожу взгляд на него. Теперь мое любопытство пробудилось. Даже слишком?
Оглядев аудиторию, профессор Джейкобсон замечает пустые взгляды студентов, смеется и дает нам более прямой намек:
– Она любила змей, а... змеям... нравятся... теплые... места...
Я содрогаюсь, когда до меня доходит.
– Фу.
Все смеются и ерзают на своих стульях. Быть такого не может.
Мужчина улыбается – похоже, ему нравится подтрунивать над нами, – и смотрит на часы.
– Ладно, на сегодня закончим. Всем хороших выходных. Я буду в офисе до шести вечера, если кому-нибудь понадоблюсь.
Да. Подхватив со стола свою клавиатуру и айпад, сметаю вещи в сумку, подскакиваю, бегу вниз по лестнице, пересекаю аудиторию и распахиваю двери. Мой пульс учащается в предвкушении. Я не видела Мишу несколько месяцев, с Рождества. Несмотря на то, что он постоянно пишет мне и звонит по «Скайпу», я с особым нетерпением жду посылок, из-за которых он меня дразнит. Больше, чем им, я радуюсь только возможности его увидеть.
Мне нравится проверять свой почтовый ящик и находить там что-нибудь от Миши.
Порой это забавные вещицы: сборники песен, сувениры из городов, где проходят концерты, или что-то полезное, по его мнению. Например, смешные книги рецептов вроде «Хулиганской кухни», когда я жалуюсь, что мне надоело питаться в студенческой столовой.
Иногда я захожу в свою комнату и обнаруживаю букеты цветов или кучу воздушных шариков, закрывающих весь потолок, как было на мой день рождения.
А я пишу ему каждую неделю, даже если он не задерживается в одном месте надолго и получает письма с опозданием. Миша настаивает: никаких и-мейлов.
Спустя столько лет мы по-прежнему остаемся друзьями по переписке.
Прошлым летом его тур закончился гораздо лучше, чем ожидалось. Он думал, что, вернувшись домой, продолжит писать музыку и попытается заключить контракт со звукозаписывающей компанией, но после такого громкого успеха продюсеры стучались в его дверь еще до завершения тура. За минувшие месяцы парни записали альбом, который я слушаю каждый день. И суток не проходит, чтобы их песни не звучали из чьего-то айпода, автомобильной стереосистемы или телевизора. Я так горжусь Мишей.
Миновав центральное здание студенческого городка, иду по тротуару, вдоль которого растут деревья с недавно распустившимися почками, пересекаю улицу и вхожу в Кэмпбелл Холл, ставший моим домом за последние семь месяцев. Сбегаю по ступенькам, выуживаю ключи из сумки, открываю свой почтовый ящик, достаю почту, однако замираю, не обнаружив еще одного ключа. Ящик маленький, поэтому всякий раз, когда Миша присылает посылки, мне оставляют ключ от ячейки побольше, куда коробка поместится.
Я быстро пролистываю конверты, нахожу открытку от мамы, счет за телефон – его я пока открывать не собираюсь, – и рекламу кредитных карт.
Ничего от Миши.
У меня сердце обрывается. Ведь он же сказал, что доставка должна быть сегодня? Проклятье, нужно позвонить ему по «FaceTime», чем бы он там ни занимался, и отчитать его за то, что зря меня обнадежил. Закрыв почтовый ящик, убираю письма в сумку.
Правда, когда возвращаюсь на лестничную площадку, какая-то надпись привлекает мое внимание к стене. Я останавливаюсь и читаю: «Они говорят – какой от нас толк, но нам все нипочем. Мы – лидеры тех, кому нет пути назад». Слова из песни группы «Five Seconds of Summer» написаны черным маркером сбоку на деревянной дверной раме. Мои губы расплываются в улыбке, а горло сдавливает от накативших эмоций.
Рванув вверх по лестнице, обнаруживаю на стене еще одну листик с текстом.
«Внутри – тьма. Там прячутся мои демоны.»
О боже. Внезапно у меня перехватывает дыхание. Он здесь. Я бегу на свой этаж.
«Раскрась все черным, и забирай обратно...» Распахнув дверь лестничной площадки, нахожу очередную записку. Затем быстро шагаю по хорошо освещенному коридору, ведущему к моей комнате – стены увешаны посланиями для меня.
«Ну, здравствуй, ангел из моего кошмара».
Я улыбаюсь шире, заметив строки из треков Эминема, написанные разными цветами.
«У тебя не будет второго шанса, ведь жизнь – не игра Нинтендо.»
«Мне хочется то перерезать тебе горло, то заняться с тобой сексом.»
Накрыв рот ладонью, я смеюсь, потому что... да.
Прикусываю губу, дрожащими руками отпираю дверь, распахиваю ее настежь и мгновенно устремляю взгляд на Мишу. В животе начинают порхать бабочки.
– Знаешь, – произносит парень, откинувшись на спинку моего рабочего кресла и сцепив руки на затылке, – я мог бы видеться с тобой чаще, если бы ты решила поступить в Нью-Йоркскую школу дизайна.
Я ухмыляюсь, войдя в комнату, и закрываю дверь. Черт, он отлично выглядит. Темные джинсы сидят на его талии достаточно низко, чтобы вызвать во мне зависть к паре брюк, серая футболка покрывает его вытянутый, широкий торс. Оглядевшись по сторонам, проверяю, нет ли здесь моей соседки.
– Ты видел библиотеку Корнелла? Ряды стеллажей с уймой потайных мест, где можно затеряться.
Разумеется, выбери я колледж в Сити, у меня была бы возможность проводить с ним больше времени, только Мише предстояло колесить по всей стране, а Корнелл подходил мне лучше всего, поэтому я бросилась в омут с головой.
– Вот, значит, что подвигло тебя выбрать этот университет? – спрашивает Миша, расставляет ноги шире и кладет руки мне на талию, когда я приближаюсь.
Я киваю. Это определенно одна из причин. Фантазии о том, как мы будем прятаться в укромных уголках во время его визитов.
Коснувшись лица парня, вижу, что он наконец-то сменил свое черное кольцо в губе на серебряное.
– Я скучала по тебе.
– Тоже по тебе скучал. – Приподняв край футболки, Миша целует мой живот, отчего дрожь пробегает по телу, устремляясь прямо между ног. – Ты прекрасна. Выглядишь счастливой.
– Но тебя это не остановит, не так ли? – дразню я, имея в виду его способность придать остроты любой ситуации дерзкими перепалками. – Может, я с удовольствием немного повздорила бы.
Он утыкается в меня носом, припадает ртом к моей коже и приглушенно отвечает:
– Без проблем.
– Итак, я слышала, ты теперь знаменит.
Его плечи трясутся от тихого смеха.
– В моем крошечном закоулке мира на следующие пятнадцать минут, возможно.
Приподняв его голову, заставляю Мишу посмотреть мне в глаза.
– Твоя музыка... Ты создал нечто невероятное. Я слушаю ее каждый день.
– Ты предвзята.
Пожимаю плечами.
– Наверное.
Нагнувшись, целую его и наслаждаюсь тем, как по всему телу сразу же разливается тепло. Надеюсь, он не планирует ночевать тут. Меня замучает чувство вины, если я выпровожу свою соседку из комнаты, в то время как мы с Мишей попытаемся уместиться на моей односпальной кровати. Отель, пожалуйста.
– Сколько у тебя времени? – Я снова и снова целую парня, оседлав его. Мы оба тяжело дышим. – Ты скоро уедешь в новый тур, или что?
Он качает головой, говоря в перерывах между поцелуями:
– Думаю... я не совсем готов к миру музыки. Пожалуй, мне стоит поступить в колледж, не торопиться...
Замерев, я отстраняюсь.
– Это... это ведь не из-за меня? Я не хочу, чтобы ты упустил свой шанс.
– Ты – мой шанс, – заявляет Миша. – С тобой я повзрослел и, как уже сказал, ты практически всегда была рядом, когда я занимался любимым делом. Я могу писать музыку где угодно, в любое время, а шансы подождут, пока я не буду к ним готов.
Но...
– Правда, есть вероятность, что тебе придется перевестись, – перебивает он, не дав мне шанса возразить. – Вряд ли я смогу поступить в Корнелл.
Едва на меня обрушивается реальность его слов, я широко улыбаюсь. Миша и я. Здесь, вместе. Мы сможем видеться каждый день. Должна признать, я только за. Несмотря на мою любовь к письмам и предвкушению встреч с ним после долгой разлуки, мне хочется двигаться вперед, а не возвращаться в прошлое, словно мы по-прежнему пятиклассники, подружившиеся благодаря переписке.
Я дорожила нашей эпистолярной дружбой, но она началась до того, как я в него влюбилась. Перспектива жить с Мишей звучит слишком заманчиво.
К тому же нам всего по девятнадцать лет. Если он не хочет спешить, я не должна ему препятствовать.
Прищурившись, размышляю вслух:
– Популярная рок-звезда и внук сенатора, который обеспечит университету бесплатную рекламу? Уверена, все сложится удачно.
Если его не примут в Корнелл, тогда я ни за что не останусь в таком отстойном ВУЗе.
Я обнимаю Мишу и шепчу напротив его губ:
– Мне не терпится каждый день проводить с тобой. Никаких родителей. Никаких драм и интриг. Только мы.
Вдруг я слышу, как у меня за спиной кто-то резко распахивает дверь. Обернувшись, вижу в дверном проеме Дэйна. Он поднимает руки вверх с явным беспокойством на лице.
– Нам придется снять дом, – говорит Дэйн Мише, запыхавшись. – Все мои гитары и усилители не влезут в эти комнатушки.
Я поворачиваюсь обратно и смотрю на своего парня, склонив голову набок.
Он лишь прыскает от смеха.
– Ну, куда я, туда и он. Мы будем хорошо себя вести. Обещаю.
Ммм-хмм.