14. Выгонять дурь
Данила
— Всего хорошего, Валентин Александрович! — с улыбкой выходит из кабинета Мирон, жмет руку мужичку в костюме и поворачивается ко мне.
Хмурится.
Выглядит, как офисная крыса. Волосы зализаны назад. Пиджачок сидит, как влитой. Взгляд цепкий. Сконцентрирован на решении поставленных задач. Отец его полностью перекроил. Если когда-то в его голове мелькали бунтарские мысли, то сейчас там лишь цифры и схемы по выведению компании на новый уровень развития.
— Пойдем, — командует.
Спрыгиваю с подоконника и следую за ним на выход из злачного заведения, где учится наш младшенький. Разговор с ним был эпичным и, к сожалению, безрезультатным. Зато последствия ощущаются — правой стороной лица теперь можно улицы освещать. Жесткий удар у Тима. Я слегка отстаю.
— Ты мне скажи, Дань, — оживает, стоит только оказаться на улице, где на нас глазеют любопытные ученики. — Какого черта ты сюда поперся?
— Надо было, — запихиваю руки в карманы джинсов.
Еще бы я ему не отчитывался!
— Надо было, — усмехается, скашивая на меня взгляд, — ты хоть понимаешь, что тебе отец устроит, когда узнает?
— А он узнает?
После драки с Тимохой я не слишком надеюсь на братскую солидарность, но все же…
Мирон улыбается. Мы проходим мимо поста охраны возле ворот. Скалятся идиоты, будто перед ними цирковая обезьянка пробегает. Сжимаю кулаки и челюсти. Да, мне не хватило! Подавленная злость курсирует по кругу и не находит выхода. А еще мне не дает покоя вопрос, почему брат так со мной? Из-за ужина, который я пропустил?
Мир игнорирует. Останавливается около своего джипа, а я хмурюсь. Моей детки нет. Клемёнова тоже. Чудеса.
Старший скидывает с себя пиджак, открывает дверь и кидает его на задние сиденья. Закатывает рукава и расстегивает рубашку сверху.
— Махыч устроим? — криво улыбаюсь, когда он поворачивается ко мне.
Ему бы на ринг. Рослый. Каждый день по вечерам зависает в зале, прокачивая пресс. Девчонкам нравится рельефное тело. Вот только Мирон на них не смотрит. Все время проводит за компьютером и в переговорной. Работяга.
— Что вы не поделили?
Молчу. Зрительно показываю ответ.
Вздыхает, стискивая переносицу пальцами. У меня от его движений фантомные боли, а может и настоящие. Мышцы расслабляются и ноют.
— И деретесь дружно, и молчите. Молодцы, — качает головой. — О твоей вылазке отец не узнает. Скажи спасибо другу.
— Где он?
И моя тачка!
— Отгонит спорткар к дому, — Мирон кивает на открытую дверь джипа. — А ты со мной. Прыгай.
— Куда?
— Выгонять дурь.
Обходит машину, садится за руль.
Стою на месте, тяну в легкие кислород и дергаю ручку передней пассажирской. Заблокировано.
— На задние, — вполне серьезно произносит брат.
— Издеваешься? Я тебе че, пятилетка?
Поднимает одну бровь. Не комментирует.
— Да, ладно… Мир, не смешно.
— Мне и не до смеха, Дэн. Садись назад и погнали. Не хочешь, звоню отцу, и пусть он с тобой разбирается.
Скрипя зубами, прыгаю назад.
— Скажи хоть, куда едем, чего ждать?
— Мне мебель привезли.
— Отмечать будем?
— Ха, — скашивает взгляд в зеркало заднего вида. — Собирать, Дэн, и не мы, а ты.