9. Косоглазие никто не отменял
Выходные пролетают быстро. И первое, что я делаю, когда оказываюсь в школе, отношу видео директору. Мария Ивановна Ратникова старается держать учеников в узде, но иногда выделяет таких, как Милохин, потому что его родители спонсируют учебное заведение. На удивление, к моей просьбе усмирить Кротовскую она отнеслась с пониманием и поддержала. Правда, из-за волнения меня продолжает потрясывать даже через десять минут после того, как я покидаю кабинет директрисы.
Говорила я спокойно и держалась молодцом, но этот чертов откат…
Каждый раз после волнительных моментов, которые я стойко выдерживаю, меня накрывает неконтролируемой дрожью. Мозг резко перестает функционировать, и нужно срочно к чему-то прислониться, чтобы вынести все пёрлы моего несчастного организма.
Так я и делаю. Останавливаюсь около окна в коридоре и медленно вдыхаю и выдыхаю, глядя на дрожащие пальцы. Надеюсь, я поступила правильно, иначе они и дальше будут буллить всех, кого не лень!
Поправляю ворот водолазки. Я сегодня вся в черном. Даже резинка для волос и та в трауре, потому что настроение мрачное, а еще есть предчувствие, что покатушки с Милохиным мне вылезут боком. Вон, Мартыненко не затыкается, говорит и говорит о той незнакомке. Раздули из мухи слона, а из-за чего?
Из-за популярности и смазливой мордашки Данилы. Наличие мозга в черепной коробке у парнишки их не интересует. Главное, засветиться с ним рядом.
— Вот ты где! — Лиза появляется так внезапно, что я хватаюсь за подоконник, чтобы не рухнуть на пол. — Извини, я думала, ты меня видела.
— Все нормально.
Почти. Если не считать сердечной мышцы, которая от таких эффектных сцен, ушатается раньше положенного.
— Сейчас угадаю, ты ко мне с новостями, — устало выдыхаю.
Нет, я не против ее активности, но мои ресурсы еще не восполнены.
— Конечно! — хмыкает, откидывая назад пружинящие кудри.
Выглядит, как ангелочек. На нее многие парни смотрят, как на желанную конфету. Все. Кроме Милохина.
— Чат гудит, Юля. Смотри, — практически ударяет экраном телефона мне в лицо. — Ой, прости…
Отдаляет гаджет, а я замираю. На фотографии плохого качества узнаю себя, точнее свою толстовку и кроссовки. И будь подруга внимательнее, тоже признала бы меня. Сглатываю, рисуя на лице тотальное спокойствие.
— И?
Хочется закричать, КТО додумался стать папарацци⁈ Но вместо этого я лишь крепче сжимаю челюсти.
— Её с Даней видели. Как тебе?
Пожимаю плечами. Как я сама себе?
Убого. Кто еще мог так жестко встрять дважды за сутки? Только я.
— Серая мышь какая-то, — фыркает Мартыненко.
Обидненько…
— В общем, фотку скинула Кротовская, прикинь⁈ — посмеивается. — Она же с первого класса за ним, как щенок бегает. Теперь вот, — стучит ногтем по названию чата.
«Милохины».
— Почему Милохины? Их много?
— У него еще два брата, — блаженно произносит Лиза. — Старший, как Аполлон, — вздыхает, — а вот младший точно приемный.
— Почему?
— Мелкий и прыщавый. Сейчас покажу, — роется в галерее и показывает семейное фото Милохиных.
— Так они тут маленькие совсем.
Даниле лет четырнадцать.
— Да, какая разница, — отмахивается подруга. — У первых таких проблем нет, и стоит он отдельно, как чужой.
— И Кротовская охоту на всех троих открыла?
Мартыненко пожимает плечами.
— Скидывает фотки, пишет новости об их семье так, будто готовится сдать экзамен на журфаке.
Усмехаюсь. Точно. Я тоже это заметила.
— Рада, что у тебя нет такой зависимости, — поздно закрываю рот.
Лиза округляет глаза, удивляясь моему высказыванию.
— В том смысле, что… не сходишь по нему с ума.
До ужасающей степени…
— Он мне просто нравится, и будет круто, если мы станем парой и будем танцевать на выпускном, а какие фотки останутся на память… Кстати! — хватает меня за руку и тащит по коридору. — У нас с бэшками совмещенный урок. Надо спешить, чтобы занять место ближе к Дане.
О-о-о, нет… Мученически кривлюсь. Я не хочу видеть его и уж тем более сидеть рядом!
Только Лизу не волнуют мои желания. Она буквально вталкивает меня в кабинет истории. Успевает занять место справа от Милохина и его дружка, который тоже был на лестнице, когда мы столкнулись!
Они о чем-то разговаривают и нас не замечают. Готовлюсь к уроку, моля Бога, чтобы сделал меня невидимой и бесшумной. И пока все галдят на перемене, так и получается, а вот потом…
— Юля, он на меня посмотрел! — шепчет на ухо Мартыненко и толкает меня в бок. — Скажи, еще смотрит? Ну, Юль… Я не могу повернуться, будет слишком палевно.
И ресничками своими длинными хлоп-хлоп.
Со вздохом скашиваю взгляд на Милохина. Твою же Македонию… Данила смотрит прямо мне в глаза и усмехается.
Отворачиваюсь.
— И?
Не успокаивается Лиза.
— Смотрит, — ворчу под нос.
И лучше бы на нее, чем на меня. Подруга рядом. Разбери, на кого именно он внимание обратил. Да и косоглазие никто не отменял.
Сжимаю карандаш пальцами. Левую сторону припекает. Поворачиваю голову.
Кротовская.
Прищуривается и поджимает губы.
Судя по ее недовольному виду, она уже была на ковре у директора.