Глава 10. Ловец судьбы
Шериф и отец Дэймон шли по улочкам, которые были наполнены лужами, разговаривая о мирских делах. И вот, наконец, они дошли до храма. Погода была пасмурной – капал мелкий дождь, небо было затянуто тучами. Мужчины вошли в здание. Шериф не был верующим человеком, но что-то внутреннее толкнуло его пойти со священником.
- Понимаете, мы, будто на двух разных полюсах, постоянно конфликтуем, - рассказывал шериф, присев на скамейку возле священника, который подошёл к полке с книгами. В этом монументальном здании сейчас находились только эти два человека. За окнами капал дождь.
- Понимаю, но и вы поймите, что это типичный конфликт отцов и детей, тут нет ничего экстраординарного, - падре подошёл к полочке с книгами, что стояла у алтаря, достав одну, написанную в стиле «Устав», он про себя читал её содержание. Это был очень старый пергамент, текст на котором знал наизусть только отец Дэймон и его помощник.
- Я даже не знаю, что с ней делать...
- У меня была такая же ситуация, - улыбнулся Дэймон, - У меня тоже есть дочь, и вот десятого числа мы с ней провели время в баре, знаете ли, совместно провели время...
Дэймон поставил книгу на место, и взглянул на шерифа, который сидел на скамейке, облокотившись на спинку.
- Дети, такие дети..., - сказал шериф вполголоса, - Подождите... вы сказали, десятого числа? Я же ничего не путаю, это было воскресенье?
- Да... это так, - сказал священник, поняв, что шериф раскрыл его ложь, ведь «дочь» священнослужителя и уж тем более, сам падре никак не могли пойти в бар в священный день.
- Честно говоря, мне надоело за тобой гоняться, - продолжил отец Дэймон, - Ты последний в списке моих жертв. Все остальные уже отправились к праотцам, но у них были свои грехи, ты же умрёшь за... противодействие посланнику Бога.
Шериф улыбнулся:
- Я рад, что мои догадки подтвердились. Я предполагал, что маньяк – это ты. Хочешь знать как?
С этими словами, он достал кусок серебряного канделябра с шипом:
- Это привет от Стивенсона. В следующий раз заметай следы тщательнее – пришлось потрудиться, чтобы достать эту штуку с его черепушки. Такие канделябры изготовлялись специально для единственного в городе храма, - с этими словами он бросил надломанный кусок канделябра к ногами отца Дэймона, - Убийства совершались во все дни, кроме воскресенья, ведь ты поистине чтил правила, плюс ко всему – было установлено, что убийца – левша, коим ты являешься, судя по твоим наручным часам на правой руке, и тому, что ты большую часть действий делаешь левой, ну а теперь и сам подтвердил мои догадки, ну а сварщик Пафф, к которому ты обратился, чтобы склепать это чудное оружие иногда работает у нас в участке, и знаешь, собеседник он прекрасный.
Лицо Дэймона приобрело багровый оттенок:
- Я с радостью выцарапаю номер стиха, описывающего твой грех на твоём трупе!, - с этими словами отец Дэймон правой рукой столкнул книги с полки и ухватился за надломанный серебряный канделябр с уже двумя шипами.
- Ну давай, нападай, - сказал шериф, встав с лавочки.
- Я прикончу тебя с большим удовольствием, - сказал отец Дэймон, бросившись на шерифа со своим оружием.
Поднятая вверх рука падре была ловко отбита в сторону правой рукой шерифа, после чего тот вынул из кобуры револьвер и направил его на отца Дэймона.
- Вот ты и попался, - сказал шериф, улыбаясь, - Бросай эту штуку.
Отец Дэймон на мгновение замер, его силуэт окатил солнечный свет, который пробивался через витражи храма.
Шериф спустил курок револьвера и прозвучал сухой щелчок – орудие заклинило.
- Чёрт бы побрал эту дрянь!, - сказал шериф.
Не медля ни секунды, священник бросился на полицейского с воплями, пара сцепилась: шериф держал руку священника с канделябром, который был направлен в голову Хантера. Падре стремительно давил на рукоять обеими руками, стремясь проткнуть голову шерифа насквозь. Внезапно отец Дэймон убрал левую руку с рукояти и ударил ею шерифа в живот, тот от неожиданности согнулся и священник толкнул всей своей массой шерифа, после чего они оба, сцепившись, перевалились через скамейку ,упали на пол.
Схватка продолжилась с ещё большим ожесточением: падре выронил канделябр и тот покатился по полу, шериф, оправившись, принялся наносить удары священнику по лицу. Он быстро вскочил, сев на тело священника и принялся бить того в лицо. Разбив нос отцу Дэймону, Хантер попытался заломать того, но это было ошибкой – падре, воспользовался промедлением Франклина и нанёс тому мощнейшей силы удар слева, столкнув его с себя. Отец Дэймон вскочил на ноги и поднял с пола серебряный канделябр. После этого он подошёл к шерифу, который не успел встать, нагнулся и занёс шипы над полицейским.
- Вот ты и допрыгался, Хантер, - констатировал отец Дэймон, - Ты был самым достойным из моих врагов, я поставлю за тебя свечку.
С этими словами, отец Дэймон подхватил шерифа под голову, прицелился шипастым канделябром тому в голову.
- Прощай, Ханте...
Фраза отца Дэймона оборвалась, серебряное оружие падре выпало из руки и приземлилось на полу, так и не достигнув намеченной цели. Священник резко схватился горло и сел на пол – его шея была перерезана и из горизонтальной раны сочилась кровь, заляпывая сутану и белоснежную колоратку. Отец Дэймон сидел на прохладном полу, держась обеими руками за шею, пытаясь остановить кровь.
Шериф, на мгновение выдохнул после жаркой схватки и встал с пола – в его руке показалась металлическая вьетнамская монетка, которая была заострена по кругу и которой Хантер, во время службы во Вьетнаме перерезал верёвки и сбежал из плена вьетконговцев.
- Знаешь, отец, - начал Хантер, - Многие люди считают себя избранными, но знаешь, что я тебе скажу?
Отец Дэймон сидел на полу, побледнев, кровь не останавливаясь бежала по рукам, одежде и ногами падре.
- Когда «избранность» идёт в ущерб окружающим – это называют диктатурой.
С этими словами, шериф подошёл к отцу Дэймону, который, открыв рот, хрипел что-то несвязное. Резким рывком, полицейский схватил манька за воротник, и, обхватив монетку пальцами, забил её в рот священнику, после чего резко ударил его в челюсть.
Отец Дэймон от резкого удара повалился на пол, рефлекторно сглотнул, забрызгивая себя кровью, как из шланга. Маньяк внезапно начал очень громко хрипеть – заостренная монетка попала преступнику в дыхательные пути, заблокировав их. Маньяк начал дёргаться на полу, он больше не держался за шею, из которой фонтанировала кровь – он хватал воздух над собой, лежа в горизонтальном положении и пытался что-то сказать, но ничего не выходило. Он будто бы тянулся к шерифу, что-то прося, однако полицейский присел на лавочку и не обращал внимания на бившегося в конвульсиях бывшего священнослужителя , которому монетка заблокировала дыхательные пути. Спустя минуту таких телодвижений, маньяк затих – лишь изредка его рука или нога могла дёрнуться в предсмертной конвульсии. Его цвет кожи резко поменялся, с телесного на синеватый, лицо и шея приобрели нехарактерный пигмент. Наконец, отец Дэймон, и, по совместительству, маньяк, терроризировавший город Ишкуда-Палмс на протяжении более, чем месяца, окончательно затих, испустив дух. Его труп лежал на полу храма возле перевёрнутой лавочки, из шеи уже медленнее струилась кровь, вся одежда и пространство вокруг тела было залито кровью...
Шериф Франклин Хантер с закрытыми глазами сидел на другой лавочке, он старался думать только о хорошем, а именно о том, что он хочет провести больше времени с дочерью и сказать, что он её любит – то, что он говорил ей когда-то очень давно. Но самое главное – он выполнил свой долг, он подарил жителям города то, чего у них не было очень давно, то, что ценнее любых денег – спокойствие.