Проклятие дьявольской звезды

В особняке царила звенящая тишина. Волка нигде не было видно, поэтому девушка вернулась к своему чаепитию. Черная испуганная птица приземлилась на поручень лестницы, издалека наблюдая за ведьмой. Она съежилась и пыталась казаться меньше, хотя и выходило с трудом.

— Лети и найди оборотня, — Сью даже не глянула на ворона, но у того от испуга начали сыпаться чернильные перья на пол. Девушка, пребывая в раздумьях, постучала ногтем по столу, звук эхом разнесся по помещению, — Следи за ним и не позволяй забраться в подвал или на чердак. Ты же понимаешь, что будет, если ты оплошаешь?

— Смер-р-рть, кар-р-р! — ворон взмахнул своими крыльями, улетая на второй этаж. Звук вскоре стих и первый этаж погрузился в тишину. Лишь изредка стук ноготков о деревянный стол доносился оттуда. Время словно застыло, запечатало все, что не должно было попасть в свет. Отрезанный кусок мира, где в ледяном молчании и одинокой вязкой тьме чахнул демон. Некогда яркая звезда томилась, тускнела в этом пустом и ненавистном доме.

За окном выл ветер, поднимая хлопья снега ввысь. Вихри кружились тут и там, желая ворваться внутрь и загубить всех. Ворон быстро вылетел наружу, через приоткрытое в коридоре окно. Птица ужаснулась разбушевавшемуся ветру, который сдувал ее с пути. Черное силуэты деревьев, казалось, ожили и бесились вместе с погодой. Искривлённые стволы, словно змеи, клубились внизу.

В окне одиноко отражался яркий оранжевый свет огонька. Ворон быстро подлетел к этому окну и постучал клювом о твердое стекло. По ту сторону было очень тихо, какое-то время только вой ветра звучал вокруг. Птица, дрожа, не переставала стучать клювом в окно.

— Откр-р-рывай! — скомандовала птица.

Но оборотень лишь посмотрел на нее своими желтыми глазами, наблюдал, не желая пускать предвестника смерти внутрь. Волк изваянием застыл перед окном, гипнотизируя взглядом птицу. Его зрачки превратились в две щелочки — ничего хорошего это не сулило настырному гостю. Говорящий ворон принадлежит той ведьме? Ну а кому же ещё!

Волк поджал губы, смотря на эту птицу. Как бы там ни было, он не останется с этим вороном наедине, да ещё и в одной комнате. Пока у него есть возможность, он будет держаться в стороне от всех обитателей этого дома. К тому же неизвестно какое это чудище на самом деле. Только ли черный ворон, или может что-то намного опаснее?

Ворон, казалось, понял, что ничего не добьется этим. Он тихо сел перед окном и обратил молчаливый взор на парня.

— Убирайся, — тихо ответил Анн и задернул шторы, чтобы не видеть эту птицу. Признаться честно, его пугал этот внезапный ночной гость.

Осмотревшись, он не обнаружил ничего интересного в своем временном пристанище. Взор упал на стены, усеянные цветочными узорами. Во мраке эти бутоны казались глазами, которые наблюдали за ним, а их зрачки будто двигались, следя за каждым движением. Сознание подкидывало все более и более ужасающие картины происходящего. Ворон ведь тут неспроста, ой как не спроста. В такое неудачное стечение обстоятельств Анн не верил. Возможно будь это только единожды — могло бы сойти за случайность, но странности все не утихают. Словно он уже пересек грань невозврата и не будет ему покоя, пока не сгинет.

Под натиском ветра дом скрипел, как старая древесина. Казалось еще немного и тьма ворвется, пожирая все на своем пути.

Стук клюва по ту сторону закрытого окна вырвал его из потока мыслей, что захватывали все его сознание. Парень дернулся и вновь повернул голову в сторону звука. Нет, он не откроет этой чертовой птице окно. Не в этот раз. Развернувшись, оборотень отошел подальше, к столу, который стоял в углу. Тишина была непривычной для молодого волка. Его дом никогда не утихал, как бы пусто там не было на первый взгляд. А здесь, хоть обстановка и не вызывала удивления, но эта пустота угнетала. Она черным туманом зависла над особняком, отчего даже становилось трудно дышать.

Одинокая свеча горела на столе, свет огня плясал на стенах, рисуя причудливые узоры. Спокойствие в комнате так резко контрастировало с бушующей за окном непогодой, что волк даже устал удивляться. Парень устало зевнул, глаза непроизвольно закрывались. Слишком много потрясений на один день, новое знакомство, которое явно не сулило ничего хорошего.

Он медленно забрался с ногами на кровать и аккуратно лег, стараясь не издавать лишних звуков. Одеяло было тонким и совсем не защищало от холода. Оборотню казалось, что температура в помещении только падала. Изо рта вырвалось облачко пара и Анн поежился, укутываясь в тонкое одеяло. Стук за окном прекратился, только вой ветра доносился по ту сторону и скрип половиц по другую.

Кто-то ходил за дверью, шаркал так, словно с трудом волочил за собой ноги. Это были не шаги ведьмы — волк это осознал сразу же. Звуки шагов становились все ближе, пока не достигли двери, что вела в его комнату. Страх окутал всю его душу, не давая мыслить трезво. Сердце набатом стучало в груди, глухо ударяясь о ребра. Нервы накалились до предела. Шаги остановились. Волк затаил дыхание и не шевелился, смотря аккурат на закрытую дверь. Некто все еще стоял по ту сторону. Парень невольно сглотнул подступивший ком к горлу. Ему даже почудилось, что этот монстр за дверью мог бы его услышать. Но всеми правдами и неправдами Анн пытался себя переубедить.

По ту сторону скрипнули половицы. Чуткий слух уловил чужое дыхание, словно там, за дверью, кто-то принюхивался. Время для него застыло. Был только волк и до жути пугающий звук за дверью.

Сознание раздвоилось, он уже не мог спокойно лежать и ждать, но и выйти посмотреть парень не собирался. Страх перевешивал любопытство в стократ, но вскоре шаги вновь возобновились и в своей шаркающей манере удалялись прочь. Анн судорожно выдохнул, думая о том, как буквально минуту назад он едва дышал.

Постепенно натянутые как струны нервы расслабились и волк почувствовал себя очень сонным. Однако зная о том, что здесь бродит кто-то неизвестный, он не мог заснуть. Даже сама мысль об этом уже заставляла сердце биться чаще.

За окном все также гулко выл ветер. Трепыхания ворона тоже стихли, что Анн совсем о нем позабыл. На душе становилось тяжело. Под этим давлением парень чувствовал как силы его стремительно покидали, а веки закрывались.

Его сознание медленно погружалось во тьму под чарующие звуки безысходной холодной зимы. Луна ярко сияла на небе, выделяясь среди тусклых звезд.

Парень плотнее укутался в тонкое одеяло, закрывая глаза. Он чувствовал, что ничего не мог с этим поделать. Его мысли постепенно улетучивались, а вокруг невольно меркли всякие звуки, оставляя после себя тяжелую пустоту. Время для него застыло, когда сознание поглотила вязкая, липкая тьма, что несла в себе только холод и одиночество, которые были у ведьмы. Лунный свет пробивался в комнату, а предвестник смерти все также сидел под окном, желая спрятаться от колючего ветра. Эта ночь обещала быть полной кошмаров.

Тьма жила в этом доме, она всегда пыталась оторвать кусочек плоти побольше. Она обволакивала парня, заставляя того сгибаться от давления. В лёгких невыносимо жгло, словно бы отвечая глупому: «Я убью тебя! Ангелок, смотри, как я медленно убью тебя изнутри. Ты задохнешься, будешь корчиться от боли до самого финала!» Отчего-то эти слова звучали в голове так, будто вылетали из уст ведьмы. Невыносимая боль раздирала изнутри, отчего подкосились ноги и волк беспомощно упал на колени.

В абсолютной темноте он шарил руками по земле, ощущая влагу. Его руки и ноги намокли от холодной воды. Звук падающих капель разбавлял эту пустоту, мимолётно в голове всплывали воспоминания. В его городе часто шли дожди. Звук дождя, как и падающих в воду капель, был знаком ему с детства. Дождь был его природным успокоительным, умиротворяющее спокойствие которого овладевало парнем в эти чарующие моменты. Особенно волшебным было время после грозы, когда вода ещё не успела уйти, когда зелёная трава блестела на солнце, а его ноги увязали в размокшей земле. Когда на небе появлялась радуга, прогоняя серые тучи прочь, даря миру свою красоту, когда можно было дышать полной грудью, ощущая свежесть.

Но сейчас от этих воспоминаний ничего не осталось, лишь чувство беспомощности от того, как он увязает в этой тьме, как когда-то в мокрой земле после дождя.

Звук падающих капель гипнотизировал в этой пустоте, он эхом разносился в бесконечной тьме, что окружала его. В нос ударил тяжёлый запах гниющей плоти и теперь волк уже не был так уверен, что его руки намокли от воды.

Лучик света прорезал пустоту, падая сверху на Ангела. Голову словно сжали в тиски, не давая увидеть что же там, наверху, хотя отчаянно хотелось верить, что это было его спасением. Но стоило отречься от всяких мыслей и обратить взор вперёд, как волк сильно побледнел, а в груди лёгкие начали гореть с новой силой.

Впереди, погрязшие во тьме, как в какой-то сырой канаве, лежали трупы. Их разлагающиеся тела и зелёная омерзительная плесень на костях находились прямо перед носом. Дикая вонь разлагающегося трупа ударила в нос с большей интенсивностью, вызывая рвоту. Длинные черви выползали и заползали в эти гниющие останки, они кольцами переплетались, скручивались и вгрызались в плоть.

Анн закричал и эти черви бросились к нему, заползая по рукам вверх, будто и впрямь имели самосознание. Проникая в рот, своими склизкими мокрыми телами, они заползали внутрь, вгрызаясь в тело. Опутывали его, отчего в беспомощности он погряз в этой тьме. Их тела забирались под кожу, съедая мягкую плоть живого существа.

Луч надежды открыл двери в самые большие страхи. Животный инстинкт, который контролировал все его цепенеющее тело, призывал бежать. Но парень упал в это месиво трупов, чувствуя как его заключенное в тисках тело покидала жизнь. Отвращение и боль — вот что осталось в этой тьме. Бездна несла в себе только отвращение и боль, терзающие хрупкие сердца живых.

Оборотень резко сел, сжимая руку на груди. Сердце колотилось как бешеное, а в голове царил туман. Страх, боль и непонимание осели на его сердце, не видавшее ранее такого ужаса. Это всего-лишь сон — уверял себя парень. Голова будто находилась в тисках, думать было сложно, но волк через силу пытался побороть это давящие на сознание чувство. Но не успел тот прийти в себя, как заслышал пугающие звуки.

Стук и скрежет звучал со всех сторон, обволакивал его словно кокон. Звук хлопающих крыльев и чавкающих шагов доносился будто бы издалека, стремительно приближаясь. Волк нахмурился, его сознание находилось на грани сна, но он слышал, как кто-то бешено дергает ручку, пытаясь войти. Дверь ходила ходуном, а волк все никак не мог открыть глаза, как если бы его заколдовали. Низкое хриплое дыхание и скрип открывающейся двери выдернул его из сна. Дыхание резко участилось. С трудом открыв глаза, Анн замер, боясь шелохнуться. Его взгляд прояснился, но он все никак не мог поверить в увиденное.

Аккурат на пороге замерло чудище. Черная бесформенная тварь с выколотыми глазами, которые словно бы выворачивали его душу на изнанку. Его огромные руки были непропорционально большими и даже не подходя вплотную, он мог схватить парня своими когтистыми лапами. Черная жидкость стекала с его тела, пачкая пол. Небольшая лужица уже образовалась у его ног. С громким чавканьем, демон подскочил к волку, не давая тому опомниться. Шею обожгло, волк хрипел и сам начал раздирать свою шею, не до конца осознавая происходящего.

Оборотень резко сел, сжимая руку на груди. Сердце колотилось как бешеное, ощущение удушья никак не проходило. Холодный пот градом скатывался по лицу, пока его нутро дрожало от страха. Комната была пуста, никакого монстра, никакой черной лужи и никакой птицы. Это правда всего лишь сон? Однако чувство, будто это был вовсе не он, никак не отпускало его. Отчаянно хотелось верить, что это просто дурной кошмар.

За окном что-то шерудило, Анн на ватных ногах пошел на звук и медлительно одернул штору, боясь увидеть за окном ворона. Но он там был. Сидел и ждал, когда волк вновь обратит внимания.

— Убирайся, — раздраженно бросил парень, даже не думая, что птица могла бы ответить ему. Но она-таки не стала молчать.

— Невежество, кар-р-р! Я р-р-ради твоего же блага, а меня ещё и пр-р-рогоняют! Наглец! — большая черная черная птица взмахнула своими крыльями и, описав дугу в воздухе, стремительно полетел в сторону закрытого окна. Анн едва успел отойти немного в сторону, как осколки разбитого стекла уже летели на пол. Ворон красовался на столе, стряхивая снежинки со своих иссиня-черных перьев. — Будешь знать, как хр-р-ранителя избегать!

Волк раздосадовано глянул на разбитое окно, через которое в комнату залетал холодный ветер, принося с собой крупицы снега. Ночь была еще темнее, даже несмотря на яркую луну на небосводе.

— Какой же ты хранитель, — устало выдохнул парень, — если окна разбиваешь?

Анн наклонился, собирая большие осколки с пола. Они красиво мерцали, отражая свет, заключенный в большом небесном шаре. Ворон махнул крылом и они взмыли в воздух, обратно подлетая к окну. Тишина окутывала это место, краем уха оборотень услышал как потрескивали стекла, собираясь воедино. Когда все пазлы встали на место разбитое окно вновь стало целым. Парень завороженно смотрел на эту магию. Это колдовство не пугало, отнюдь, оно завораживало дух.

Это был один из немногих примеров магии, которую он видел за свою жизнь. Он никогда не покидал свой дом, не видел магов и жил в отчуждении от своей стаи. Волку всегда было мало этой жизни — его душа рвалась на волю. Ему всегда хотелось быть частью чего-то большего, это желание пронизывало до костей. Возможно это была лишь иллюзия, навязанная ему природой, однако противится этому чувству было почти невозможно.

— Ты вынудил меня, кар-р-р. Но не беспокойся, пока я рядом — ты в безопасности.

Ворон взмахнул крыльями, задрав клюв. Эта птица пыталась показать свое величие, но волк видел лишь облезлые крылья и жалкий вид. Блеклые глаза походили на мутные осколки стекла, через которые больше не проходил свет. Один зрачок почти белый, ворон был отчасти слеп. Сломанные перья и помятый вид навевали определённые мысли. Эта птица выглядела ужасно, даже голодный зверь не притронулся бы к такому угощению.

— Убирайся, — как заведенный повторил волк. По коже поползли мурашки, один вид больной птицы вызывал отвращение. Анн не совсем понимал что с ней не так, но почему-то казалось, что она была скорее мертва, чем жива. И волк даже не нашел это удивительным. В этом доме все было мертво.

Взмахнув крыльями, птица перебралась на полку и осела там. Анн из-под лоба смотрел на нее, сощурив глаза. Он отвернулся, сжимая ладони в кулак. Взгляд приковала дверь. Было очень страшно выходить в ночь в особняк. Обычно в темное время всё монстры вылезали из своих нор и их логово обходить нужно было сотой дорогой. Однако оборотень и так уже в эпицентре событий. Парень потянулся к двери, но ворон начал говорить быстрее.

— Ке-ке-ке, — якобы смеялся ворон. Его ехидство напоминало ведьму, — Не ходи в ночь, не ходи в ночь. Опасные звери за дверью. Чудище красные свои очи на тебя обратило.

Анн косо глянул на птицу. Внезапно она заговорила в рифму, а скрипучие нотки исчезли из ее голоса, словно к нему обращался живое существо, а не полусгнивший фамильяр. Это было ещё одно волшебство, волк был в этом уверен. Насмешливое карканье, что раздалось после напомнил смех одной устрашающей особы, что, вероятно, сейчас пила чай с мертвецами. Как минимум он мог бы поверить в магию, чем в то, что сейчас этим вороном завладела ведьма. Это было бы слишком трудно принять.

— Что ещё за чудище?

Пристальный взгляд ворона казался осуждающим. Это неосязаемое чувство прошло сквозь его душу, задевая все страхи. Невольно парень вздрогнул, а кожа покрылась мурашками.

— Дом старый, на склоне стоит. На пропасть он смотрит, на Бездну глядит. А звёзды, а звёзды — Бездны исчадия, демоны — пленники Бездны проклятия.

— Что ты говоришь такое? — парень отпрянул от птицы, прислонившись к двери. И услышал. Скрип и грохот были слышны приглушённо, но волк отчётливо различал этот мерный стук и звук вращающихся шестерёнок. Весь дом, словно единый механизм, работал на износ. Как часы. Только Анн ни разу не замечал в этом доме механических часов. Возможно сам особняк и был этим точным механизмом, показывающий время в этой ловушке. А возможно они здесь были и вовсе не нужны, дабы не отчаиваться лишний раз.

Ворон, перебирая лапами, вытянул шею и расправил свои крылья, хрипло каркнув на парня, который не отводил подозрительного взгляда от птицы. Он только нахмурился, чувствуя как волосы стали дыбом. Чувство опасности словно бы с каждым мгновением росло, будто пустой сосуд по капле наполнялся водой. Но был ли он пуст или наполовину полон..?