Глава 1
Артём.
Помните, как в хорошей компании друзей играли в очень интересную игру? Не важно где это было. Лагерь, школа, дом, вечеринки. Думаю 30% населения, всё же забавлялись этим. Карточная игра- МАФИЯ. И всем известные слова. Город засыпает, мафия просыпается. Я думаю, что все помнят правила. Но в нашей игре правил нет. Извините, что разочаровываю Вас, но мы не классика, и всё, что творится с нами, сделала дурная судьба. Мы заточены в ночном мире. Не можем спокойно идти по улице днём, смотря на солнце, но можем спокойно творить беззаконие ночью. Нас никто не видит, но мы видим всех.
Не думайте, что всё так весело. Нет. Это далеко не весело. Ведь в любую минуту, ночью, будь то алкаш или загулявшиеся подростки, могут быть убитыми мафией.
Я никогда не желал кому-то такой жизни, тем более мирным жителям, но мафия хочет, чтобы было наоборот. Они убивают ночью людей и хотят убить нас. Но мы умеем выживать.
***
Я попал в этот мир по самой идиотской ошибке в жизни. Уже два года здесь — должен был быть на третьем курсе. Но во мне ничего не меняется. Ни внешность, ни возраст. Абсолютно.
Всё началось в ночь на 28 октября. Мы с друзьями бухали за моего друга Никиту — его день рождения. Вышел из общаги перекурить, и тут — странные хлопки, будто выстрелы. Трезвый человек развернулся бы и ушёл. Но я был пьян в стельку. Пошёл на звуки.
Они доносились из МехФака. Прошёл вдоль стены, заглянул в окно — тишина, пустота. Решил, что глючу, и уже собрался уходить... как вдруг за спиной — дзынь! — окно вылетает, и на газон падает парень.
Галлюцинации? Нет, слишком реально.
Я подбежал к нему. Он дико таращится на меня, бормочет: «Мирный!» — хватает за шкирку и тащит за «Жигули».
— Твою мать, твою мать! — несётся у него пулемётной очередью.
От стрельбы я протрезвел мгновенно.
— Ты кто? — выдыхаю.
— Охренеть, пацан... Тебя сейчас Гром увидит...
— Что?! Что происходит?!
Дыхание стало частым, прерывистым. В горле пересохло от страха, когда вдруг — БАМ! — стена в метре от нас рассыпалась в пыль. В ушах звенело, всё вокруг заволокло серой пеленой. Чья-то рука вцепилась мне в запястье и потащила куда-то сквозь дым. Мелькнула дверь, ступени... Мы поднялись наверх и рухнули на пол.
— Что за хрень происходит?! — вырвалось у меня.
— Заткнись!
Парень прильнул к окну. Я, дрожа, подполз следом. Внизу, у общаги, шла группа людей. Впереди — высокий парень в чёрном: костюм, перчатки, шрам через левый глаз.
— Кто это? — прошептал я.
Парень обернулся. В его взгляде читалось что-то между отчаянием и раздражением.
— Даже не знаю, стоит ли тебе объяснять... Ты просто появился. Из ниоткуда. Мы обычно всё контролируем, но ты... Чёртов случай.
— Говори же!
— Тихо! — он резко поднял руку. — Обещаешь не сваливать?
— Обещаю.
— Город засыпает... мафия просыпается. Есть мир дня и мир тьмы. Вы живёте в одном. Мы — в другом. Вернее, выживаем.
— Я... не понимаю...
Голова раскалывалась от ужаса. Каждое слово впивалось в сознание как нож.
— Мы просто призраки, — прошептал парень. — Лишь ночью можем почувствовать себя людьми. Но каждая ночь — война. Мы защищаем мирных от них. Они охотятся за душами... для чего-то ужасного.
Вдруг снизу донёсся певучий, ледяной голос:
— Ди-митри-ии, мальчик мо-о-ой!..
Мы рванули к окну. Внизу стояла девушка — светлые волосы, размазанная помада, улыбка до ушей.
— Не в этот раз, сука, — проворчал парень и схватил дробовик. Да, точно — «Бритчер». Дуло нацелилось ей в грудь.
— Гори в аду!
Я инстинктивно рванулся вперёд:
— Нет!
Выстрел грянул, но пули ушли в небо — я сбил ему прицел. Отдача ударила по рукам, валясь на пол, я скривился от боли.
— Ты что, дебил?! — зашипел парень.
В этот момент в рации треснул женский голос:
— Дим, на базу. У тебя две минуты.
— Чёрт... — Он схватил рацию, кнопка щёлкнула, в динамике захрипели помехи. — У меня... мирный.
Его взгляд упал на меня. В следующее мгновение он вцепился мне в рубаху и потащил к выходу — где-то рядом зашуршало.
— Что?!
— Я не виноват! Он сам появился!
Женский голос в рации стал резким:
— Ты знаешь, что делать.
Парень судорожно засунул рацию в карман, распахнул окно и толкнул меня к подоконнику:
— Давай, вылезай!
Я вывалился наружу — и обомлел. Над горизонтом уже разливалась бледная полоса рассвета.
— Быстро, чёрт возьми! — прошипел он, спрыгивая следом.
Теперь-то я знаю — этого парня зовут Дима. Но тогда он был просто бешеным незнакомцем с дробовиком. А стал... братом. После всего, что случилось потом.
— Бежим!
Мы рванули вперёд, и тут же вокруг заплясали вспышки выстрелов.
— Твою мать! Кто стреляет?!
Дима резко дёрнул меня к машине, сам же развернулся и вскинул «Бритчер». Прицелился в густой туман, стелющийся по асфальту.
И тогда они вышли.
Сначала появилась девушка— та самая блондинка с размазанной помадой. А рядом... Он. Тот мужчина — в чёрном, со шрамом через глаз.
— Отдай мне его, — голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась сталь. Он смотрел прямо на меня.
— Оставь его! — Дима встал между нами.
— Повторяю... Отдай. Меня. Его.
— Только через мой труп.
В этот момент ствол «Грома» (теперь-то я знаю его имя) плавно поднялся, нацелившись в Диму. Но всё замерло, когда из-за поворота вырулила машина.
Водитель уставился на меня — и только на меня. Как будто не видел воющих стволов и людей, готовых убить друг друга посреди улицы.
— У тебя пять секунд! — прошипела рация.
Дима обернулся. В его глазах читалось что-то страшное.
— Прости...
Он резко вскинул дробовик — и выстрелил в меня!
* * *
Странно... но боли не было.
Только леденящий ужас, когда я увидел дыру в животе. Края раны не кровоточили — они растворялись, как бумага в огне. Руки, ноги — всё распадалось на частицы света.
Последнее, что я увидел:
— Пули всплывают из асфальта, возвращаясь в стволы...
— Трещины в стенах срастаются сами собой...
— Дима, "Гром", блондинка — все застыли, а потом рассыпались в пыль...
***
Гранатовый рассвет. Пустынная улица.
Бабульки с собачками. Редкие машины.
Как будто нас и не было. Как будто мне это всё приснилось. Однако это не было сном.
***
Белая комната. Чужая одежда. Это первое, что я увидел, когда распахнул веки.
За дверью — громкий спор:
— Он мирный! Дима, ты вообще думал? Громов тебя живьём сожрёт!
— Лучше пусть спасает, чем убивает, как мы!
Я вскакиваю с кровати, судорожно ощупываю живот — нет дыры, нет крови.
Что за чертовщина?
Распахиваю дверь. В комнате — пятеро незнакомцев.
— Кто вы?! Где я?! — голос срывается на крик.
Девушка с чёрными волосами протягивает стакан:
— Попей. Успокойся.
— Мне не нужно успокаиваться!— швыряю стакан в стену. Осколки брызгают по полу.
Из угла поднимается громила в два раза шире меня. Один толчок — и я уже на полу.
— Всё, пацан, — он нависает надо мной. — Ты теперь в игре. Хочешь жить — слушай.
Голова гудит, в висках стучит кровь. Эти люди говорят так, будто читают мне приговор.
— Я мёртв?— голос звучит чужим, сдавленным.
Высокий парень презрительно щурится:
— Димон, ты хоть понимаешь, кого подобрал? Этот щенок даже рот нормально открыть не может.
— Не гноби его, — чёрноволосая девушка бросает мне сочувственный взгляд. — Сам знаешь, каково было в первый раз.
Рослый парень (их лидер?) тяжело опускается в кресло. Его голос звучит как скрежет металла:
— Добро пожаловать в мрак. Буду краток — в твоём мире ты труп. А раз убит нашей пулей — теперь будешь защищать живых.
Он делает паузу, давая словам проникнуть в сознание.
— Ты можешь являться в мир живых только ночью... если захочешь. — Его пальцы сжимают подлокотники. — Начнём с начала. Постарайся не сойти с ума...
Комната вдруг кажется меньше. Стены давят.
— Мир — это слои. Ты сейчас в призрачном, самом близком к живому. Мы можем материализоваться там по ночам. Но мы не одни.
Он резко встаёт, его тень накрывает меня:
— Есть те, кто убивает живых ради забавы. Мы — единственный щит. Главное правило: никаких контактов с прошлой жизнью. Для всех ты мёртв.
В груди — ледяной ком.
— Артур, тот ублюдок со шрамом, уже собрал армию. Десять пропавших в этом месяце? — его губы искривляются. — Это его работа. Наша цель — стереть его. Их тысячи... но мы сильнее.
Он внезапно хватает меня за плечо — пальцы впиваются в кожу:
— Выбор прост. Присоединяйся... или станешь очередным пустым местом в их коллекции.
***
В тот миг моя душа рухнула в пустоту, словно потеряв сознание. Очнулся я лишь спустя три месяца — если это можно назвать пробуждением. Днём я бродил по улицам, но меня никто не замечал. Я наблюдал, как к общежитию подъезжали следователи, родители, преподаватели… и всё, что мне оставалось — это смотреть. Я перестал существовать.
Год спустя я увидел Никиту — он шёл на пары, такой же живой, как и раньше. Мне дико хотелось обнять его, но мои руки просто прошли сквозь него, будто сквозь туман.
Было невыносимо. Ни здесь, ни там. Даже призраком я не был — просто тень, забытая всеми. И я не понимал, как мне жить с этим дальше.