Глава 1
—Ты серьёзно? — голос Эмилии сорвался. — Ты... ты с ней?
Алексей стоял у окна, скрестив руки на груди, с видом человека, который уже мысленно в другом месте. Его молчание говорил громче слов.
— С моей подругой? — её голос стал тише, дрожащим, — Ты даже не пытался соврать, Алекс...
— Не твоё дело, — резко бросил он. — Я устал от твоих истерик. От всего этого. Это мой дом, и я больше не обязан тебя терпеть. Проваливай.
Эмилия замерла. Словно ледяная вода облила её с ног до головы.
— Проваливай, — повторил он, теперь громче, и ткнул пальцем в сторону двери. — Собирай свои тряпки и уходи. Куда хочешь. Хоть к чёрту на рога.
Щека его вспыхнула мгновенно — от пощёчины, которой она не сдержалась. Сердце колотилось. Грудь сдавило, как от удара. Он лишь отступил назад и усмехнулся.
— Жалкая.
Она не ответила. Хватая впопыхах вещи, роясь в сумке, Эмилия не замечала, как слёзы скатываются по щекам. Юбка, рубашка, телефон, сумка. Всё. Ни зимней куртки, ни туфель, ни здравого смысла — только обида, предательство и пустота.
Лето в Эдинбурге выдалось мрачным. Туман стелился между улицами, а небо казалось покрытым серой вуалью. Эмилия шла, почти не глядя под ноги. Каблуки тихо стучали по мокрому камню мостовой. Воздух был прохладным, почти колючим. Как и всё вокруг.
Куда идти? Никто не поднимал трубку. Подруга, с которой она теперь не могла даже говорить. Родители — в другом городе, в своём мире. Она не хотела рассказывать. Не хотела... жаловаться. Но всё-таки набрала номер.
— Алло... — голос матери был далёким.
— Мама... — Эмилия тихо, будто виновато, сказала. — Мне нужно... Я...
Экран телефона мигнул. И погас.
— Нет-нет-нет... — прошептала она, безуспешно нажимая кнопки. Севший.
Скамейка в парке была освещена тусклым жёлтым светом фонаря. Эмилия села, прижав к себе сумку, как щит. Она положила её под голову, пытаясь устроиться поудобнее.
Дышать стало тяжелее. Грудь всё ещё сдавливала боль. Но тело начало сдавать. Она засыпала — не от спокойствия, а от опустошения.
— Девушка. Просыпайтесь. Документы, пожалуйста.
Голоса. Свет. Фонарики. Эмилия вздрогнула, села, с трудом соображая, где она. Перед ней стояли парень и девушка в полицейской форме.
— Я... я не делала ничего. Просто села... — пробормотала она, запуская руку в сумку.
Документов не было. Ни паспорта, ни удостоверения. Или она их не видела. Пальцы дрожали.
— Пойдёмте с нами. Просто чтобы всё прояснить, — мягко сказал полицейский.
Она не сопротивлялась. Пока они ехали, по рации раза два вызывали ребят. Эмилия не обращала внимание, ей уже было все равно. Участок встретил её тусклым светом, запахом кофе и грубой бумаги. Девушку посадили на деревянную скамью. Вокруг было тихо — все разъехались на вызовы.
—Кто это у вас? — спросил парень за стойкой.
—Ночевала в парке без документов. Присмотришь? Нас на вызов дергают, еще один труп. — От слова «труп» тело Эмили будто сжалось изнутри, да, у кого-то день не удался тоже.
Она сидела не обращая внимания ни на кого. Хотелось спать, она была уставшей и готова была лечь на скамью, где сидела она.
— Оформишь её? — сказал дежурный, окликнув вошедшего парня в сером пальто.
Оливер Уолберт, не было еще ни одного дела, чтобы этот парень не раскрыл. Дидактика, холодный рассудок, четкость и отсутствие эмоций, в нем сочеталось это как «коктейль молотого», в свои 23 года, он был очень востребован, его часто дергали в крупные города, но сейчас его помощь была как никогда нужна тут, в Эдинбурге. Он прошёл, взглянул на неё краем глаза. Усталость сквозила в каждом его движении.
— Что у нас? — спросил, беря документы.
— Ночевала в парке. Без документов. Потерялась, говорит. Жилья нет. Ну, сам видишь. У нас дежурных нет, нас тоже на вызов дергают. Оформишь?
Оливер сдержанно кивнул и кивком подозвал Эмилию.
— Пойдём.
Кабинет был просторным, с высоким потолком и старым деревянным столом. Оливер сел за него, взглянул на неё поверх бумаг.
— Ваше имя?
— Эмилия... Роуз. — Тихо ответила она.
— И что вы делали на улице, Эмиля Роуз? — Его зеленые глаза вглядывались в каждое слово в документах, параллельно он вел запись со слов Эмили.
—Парень выгнал.. - почти шепотом сказала она.
—Удивительно, обычно, наоборот бывает. — Усмехнулся он.
—Это его дом.. я .. я просто переехала вместе с ним сюда, жалею, родители предупреждали меня, если они узнают, что так всё вышло, еще и этот участок ... — Она закрыла лицо ругами и опустила голову.
Оливер слушал молча. Не перебивал. Только водил пальцем по ребру бумаги.
—Это не повод оставать на улице, тем более в такое время не спокойное — сказал он наконец. — Друзья?
Эмилия подняла глаза.
— Их нет, больше нет. Он мне изменил с моей подругой. — Она произнесла это в слух, осознание пришло вновь и она готова была провалиться сквозь землю.
Оливер наконец поднял свою голову и оторвался от бумаг.
—Совсем некуда идти? —Она покачала головой.
—Держи. — Оливер достал из кармана ключи от своего дома и положил на стол возле нее.
—Что..? — Она растеряно посмотрела на него.
—У тебя сейчас два варианта. Оставаться в участке, ждать пока восстановят твои документы, подтвердят личность и только тогда отпустят, либо же поехать ко мне домой и спокойно пережить хотя бы эту ночь. Выбор за тобой. — Он встал из-за стола и подошел к шкафчику, что-то выглядывая там.
— У тебя на лице отчаяние. В голосе — тоже. А мне просто нужно быть увереннее, что завтра ты будешь жива. Вот и всё.
Она кивнула.
— Вы серьезно?
— Мой коллега отвезёт тебя. Дом недалеко. Ты в безопасности будешь там.
Они вышли из кабинета, Оливер положил документы на стойку дежурного.
—Все в норме, Ден. — Тот лишь кивнул в ответ.
Оливер повел Эмили на улицу, окликнув кого-то, он попросил довезти Эмили до своего дома в целости и сохранности.
«Хоть кто-то беспокоится обо мне.» Подумала Эмили.
Дом был двухэтажным, с узкими окнами и сдержанным фасадом. Когда она открыла дверь, внутри пахло древесиной и кофе.
Всё было на своих местах. Минимализм, аккуратность, спокойствие. Мужской, но не холодный. На журнальном столике — аккуратно разложенные дела: фото, протоколы. Она не стала заглядывать, хотя было ужасно интересно.
Пройдя немного дальше, она увидела полку с фотографиями.
Оливер с девушкой — видимо, сестра. Молодая пара — наверное, муж и сестра. С родителями — женщина с тёплым взглядом, мужчина с уставшими глазами. Фото с выпускного. С работы. Тренировка на стрельбище.
Он казался другим на этих фото. Не тем сдержанным, холодным человеком, которого она увидела в участке.
Она поставила телефон на зарядку. Долго смотрела в потолок. А потом просто свернулась на диване, укрылась пледом и позволила себе — впервые за долгие часы — уснуть. Тихо.
Спокойно. В чужом, но безопасном доме.
Отлично. Продолжу первую главу, добавив ночную сцену с возвращением Оливера и его разговор с Эмилией. Сохранила атмосферу ночи, усталости, личного напряжения и первые проблески доверия между ними.
Часы в коридоре пробили половину второго, когда дверь в квартиру тихо щёлкнула.
Оливер вошёл почти бесшумно, как было у него в привычке. Куртка с плеч, пистолет на полку, ботинки — у двери. Он прошёл вглубь квартиры, на ходу массируя затёкшую шею и виски.
Свет не включал. Полумрак ему не мешал — он знал каждый угол в этом доме. Рефлекторно потянулся к дивану, где обычно оставлял материалы по делу — хотел сесть, просмотреть очередную папку. Но остановился. На диване спала Эмилия.
Тонкая фигура, поджав колени, лицо едва различимо в тусклом свете от уличного фонаря. Рыжие волосы раскинулись по подушке. Она дышала глубоко, спокойно. Одеяло сбилось, одна рука сжимала край пледа, как будто ей всё ещё было не по себе даже во сне.
Оливер тихо выдохнул и присел рядом — на краешек, стараясь не потревожить её. Потянулся к папке, сдвинул бумаги, но не открыл сразу. Сел, сцепив пальцы, и уставился в пол. Потёр висок. Затем открыл дело.
Одни и те же страницы. Фото тел. Характеристика. Данные вскрытия. Возраст. Состояние. Связи. Всё он уже видел — десятки раз. И всё же снова начал листать, будто в этот раз что-то изменится.
— Вы всё ещё работаете? — прозвучал тихий, немного хриплый голос рядом.
Он вздрогнул. Повернул голову. Эмилия приподнялась на локтях, её глаза были полны сна и любопытства.
— Прости. Разбудил? — спросил он, почти шёпотом.
— Нет... — она натянула плед на плечи. — Просто... непривычно просыпаться в чужом доме.
Она села, выпрямившись. Волосы растрепались, глаза блестели в полутьме.
— Вы... детектив?
Оливер кивнул, не глядя на неё.
— И вы сейчас... над чем то работаете, какое то дело?
— Да, — голос стал напряжённее. — Оно... непростое.
Он закрыл папку, словно внезапно устав от этого материала.
— В городе... происходит серия убийств. Пока об этом не кричат в новостях. Пытаются выиграть время. Но скоро это не получится скрыть. Уже третья жертва за месяц. Один и тот же почерк. Один и тот же стиль.
— Маньяк? — прошептала Эмилия.
— Да. Но с ним всё... сложно.
Он откинулся на спинку дивана.
— Он убивает только замужних женщин и девушек. В разных частях города. Вроде бы — разные судьбы, разные профессии, разный социальный круг. Я не могу найти ни одного общего знаменателя. Ничего. И это чертовски бесит.
Он впервые позволил себе чуть больше эмоций, чем обычно. Голос дрогнул, но тут же вернулся в контроль. Он провёл рукой по лицу.
— Может, ты просто ещё не нашёл правильный фильтр, — тихо сказала Эмилия, глядя перед собой. — У нас в школе был мальчик. Его звали Кевин. Он постоянно обливал краской других детей. Не всех подряд — выборочно. Учителя думали, что он просто странный или пытался привлечь внимание.
Оливер перевёл на неё взгляд.
— А потом что?
— Потом оказалось, что он обливал только тех, кто хоть однажды назвал его психом. Даже в шутку. Даже один раз. Он всё запоминал. Ждал. И потом "мстил".
Он чуть приподнял бровь.
— Ты хочешь сказать...
— Что, может, и у твоего маньяка есть личные счёты. Или внутренние правила, которых он сам придерживается. Что-то, что для него имеет смысл, даже если никто другой этого не видит.
Оливер опустил взгляд и задумался.
— Тогда почему жертвы такие разные? Возраст, профессии, круг общения. Я проверял — они не были знакомы между собой.
— А если ты смотришь слишком глубоко? — Эмилия повернулась к нему. — Может, связь... на поверхности? Один жест, один поступок, или даже слово. Что-то, что объединяет их в его глазах, а не в твоём отчёте. Оливер замер, уставившись в одну точку.
Эмилия добавила тихо:
— Только не выбрасывай эту ниточку. Даже если кажется, что она тонкая.
Они молчали. Комната снова погрузилась в ночную тишину. За окном зашумел ветер.
Оливер всё ещё не сводил взгляда с бумаг. Его пальцы стучали по краю папки, но мысли были уже не там — он застрял где-то между её словами и собственным бессилием.
—Этот чертовски хреново, — вдруг резко сказал он. Голос хрипловатый, сдержанный, но в нём сквозила злость, направленная не на кого-то — на самого себя.
— Я всегда находил связи. Всегда. А сейчас — нет. Как будто слепой. Всё перед глазами, а я не вижу. Впервые такое... И это выводит меня из себя.
Эмилия села обратно на диван, подогнула ноги, обхватила колени. Она заглянула в его лицо: усталость, напряжение, растерянность.
— Ты не можешь всё контролировать, — тихо произнесла она. — Иногда нужно... просто принять. Ждать.
Она чуть усмехнулась, отводя взгляд:
— Вот, например, я чуть не вышла замуж. И что? Хорошо, что не вышла. Иначе была бы сейчас несчастлива. Или валялась бы где-нибудь в канаве.
Оливер резко поднял на неё глаза. На долю секунды его лицо стало каменным. Она сразу поняла, что сказала что-то не так.
— Прости. Это была глупая шутка. Я...
— Повтори, — перебил он. Тихо, но отчётливо. — Что ты сказала?
Она чуть растерялась.
— Я... сказала, что это глупая шутка..
— Да нет, о замужестве. Ты бы хотела?
Эмилия замолчала. Вопрос повис между ними, обволакивая тишину плотным слоем.
Она уловила в его голосе нечто странное — не просто интерес, не просто вежливость. Как будто он что-то просчитывает. Взвешивает.
— К чему ты клонишь? — спросила она с подозрением, медленно.
Оливер убрал папку в сторону, встал с дивана. Прошёл пару шагов вперёд, остановился, и развернулся к ней лицом.
— Помоги мне, — сказал он. — Тебя никто не знает. Ты здесь чужая. У тебя нет связей, прошлого, следов. И ты... ты не вызовешь подозрений.
— Подозрений? — Эмилия нахмурилась.
Он кивнул.
— Убийца выбирает замужних. Я не знаю, по какому принципу он ищет их, но это — единственное, что пока соединяет их. Мне нужно... быть ближе. Понять. Быть внутри этого паттерна. Я должен притвориться... что женат.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
— Если мы поженимся — пусть даже фиктивно — это даст мне возможность стать "мишенью". Или хотя бы попасть в поле зрения этого психа. Это риск. Но у меня нет другого пути.
— Ты с ума сошёл, — выдохнула Эмилия. — Я не собираюсь марать свой паспорт ради твоих авантюр. Это...
— А тебе всё равно идти некуда, — перебил он жёстко. — Не притворяйся. У тебя нет вариантов.
Он снова сел, но уже ближе. Голос стал мягче:
— Я не прошу "трахаться со мной". Это сделка. Я обеспечу тебе жильё, безопасность, даже алиби перед родителями. Ты сможешь сказать, что вышла замуж — и тебя оставят в покое. Скажешь, что счастлива, что всё хорошо. И всё действительно будет... неплохо.
Она молчала. Мысли путались.
— Это безумие, — прошептала она.
— Безумие — это идти спать в парк в одной рубашке.
Он снова посмотрел ей в глаза.
— А это — просто план. Холодный, продуманный. Мы оба получим то, что нам нужно.
Эмилия закусила губу. Невозможно было понять: играет он, манипулирует, или действительно видит в этом выход. Его глаза были серьёзны. Настолько, что даже тревожно.
Он вдруг опустился на одно колено перед ней, протянул руку.
— Эмилия Роуз. Выходи за меня. Фиктивно.
Её сердце стучало в висках. Глупо. Смешно. Страшно. Она посмотрела на его руку. Аккуратная, чистая, сильная. Не тёплая — надёжная. Она протянула свою — дрожащую.
Пальцы соприкоснулись. Он слегка сжал её руку. Ни улыбки. Ни игры. Только сдержанность и решимость.
— Считай, это начало конца для него, — сказал Оливер тихо. — И, может, начало чего-то нового для нас обоих.