Зеркало покояния
Запах хлорки – едкий, удушающий – въелся в кожу, пропитал каждый волосок, каждое воспоминание. Этот запах преследовал меня с детства, липким саваном окутывая ночные кошмары. Запах белизны, тщетно пытающейся скрыть багровые следы. Я стою перед зеркалом. В ванной, чужой и пугающе знакомой. Белый кафель, некогда сверкавший чистотой, теперь покрыт сетью трещин и пятнами запекшейся крови. Тусклая лампа над головой моргает, выхватывая из полумрака зловещие детали. Дешевая сантехника, как у нас дома… до того, как все сломалось.
В моих руках – клинок, старый друг, потемневший от времени и пролитой крови. Лезвие мелко дрожит, отражая в своей стали безумный блеск моих глаз. Держи крепче, Мираж. Как держал ее за руку в последний раз. Как цеплялся за ускользающую жизнь. В отражении – чудовище. Лицо, изуродованное болью и жаждой мести. Я давно потерял того мальчика, которым был когда-то. Осталась лишь оболочка, одержимая призраками прошлого. Мстительный мираж, скользящий между отражениями.
Они лгали. Говорили, что это случайность. Пьяный грабитель, сорвавшийся с цепи. Но я видел их ухмылки, слышал шепот за спиной. Знал, что это было спланировано. Хладнокровно и жестоко. Они отняли у меня самое ценное, вырвали сердце из груди. И теперь… теперь пришло время покаяния.
Адвокат – всего лишь ничтожная пешка в этой грязной игре. Жирный, лоснящийся от вседозволенности паразит, который откупился от правосудия. Он продал свою душу за деньги, выпустил на свободу убийцу. Его руки в крови не меньше, чем у того, кто держал нож в тот роковой день.
Я провел кончиком пальца по зеркалу. Холодное, бездушное стекло. Гладкая, обманчивая поверхность. Отражение – лжец. Оно скрывает правду, показывает лишь то, что люди хотят видеть. Я закрыл глаза, отгоняя наваждение прошлого. Сосредоточился на цели. Вспомнил запах ее духов, ее тихий, дрожащий голос: "Беги, Мираж… спаси себя".
В голове вспыхнул образ другого зеркала. Огромное, в кабинете адвоката. Заключенное в раму из темного дерева, словно в саркофаг. Я видел его сегодня, когда проникал туда под видом доставщика пиццы. Я всегда тщательно планирую свои визиты. Месть – это тонкое искусство, требующее терпения и внимания к деталям.
Легкое покалывание в висках. Пустота, затягивающая в себя. Секунда – и я уже там. В отражении – испуганное, алеющее от виски лицо адвоката. Он сидит в кожаном кресле, склонившись над документами. Он погряз в своих грехах, не подозревая, что расплата уже стучится в его зеркало.
Я выхожу из отражения. Двигаюсь плавно, бесшумно, словно тень. Он даже не успевает вымолвить ни слова. Лишь хриплый вздох, оборванный в самом начале. Клинок вонзается в его горло, перерезая сонную артерию. Еще одна страница перевернута. Еще один долг оплачен кровью.
Я смотрю на его безжизненное тело, на багряную лужу, растекающуюся по дорогому ковру. Мне должно быть легче. Но облегчение не приходит. Лишь ледяной холод, сковывающий душу. Боль не уходит, лишь прячется в глубине, готовая в любой момент вырваться наружу.
Нужно уходить. Сирены уже воют вдали. Я снова прикасаюсь к зеркалу. На этот раз – в своей квартире.
Сколько еще жизней нужно отнять? Сколько еще отражений уничтожить, чтобы заглушить этот неутолимый голод? Я не знаю. Но я не остановлюсь. Пока каждый, кто виновен в ее смерти, не познает вкус моего гнева.
Я смотрю в зеркало. И вижу не себя. Я вижу ее. Ее глаза, полные любви и отчаяния.
Я отомщу, мама. Клянусь своей жизнью.
Конец главы 1.