Моника

Пытаясь удержать равновесие, я стою на льду, постоянно поглядывая на свои дрожащие ноги, на которые надеты не совсем подходящие мне по размеру коньки. Моё косолапее невозможно было не заметить, особенно сейчас, когда носы двух моих коньков постоянно касались друг друга, потому что я не переставала трястись, пытаясь удержаться на льду.

Идея посетить каток на собственное девятнадцатилетие не кажется мне уже такой радужной. А ведь Кай говорил мне, что это будет весело, и я отвлекусь от мрачных мыслей. Что-то мне совсем невесело, а неприятные мысли так и крутятся в голове. А вдруг я упаду и сломаю себе что-нибудь?

— Вероника, если ты отпустишь перила, то сможешь нормально кататься, — Кай внезапно оказался возле меня, заставив меня вздрогнуть. — Я тоже падал много раз, но ничего страшного в этом нет, ведь в любой момент можно подняться.

Я смотрела на него исподлобья, и в моём взгляде явно можно было прочитать вопрос: «Ты издеваешься надо мной?».

— Конечно, подняться то ты поднимешься, но уже со сломанной рукой или ногой, — сказав это, я сдуваю непослушный локон, упавший мне на лицо.

Кай издает смешок и, плавно передвигаясь по льду, сокращает расстояние между нами, тем самым заставив меня ещё крепче схватиться за перила.

— Не преувеличивай, Вероника, я ведь рядом, а это значит, что тебе нечего бояться, — он переплетает наши пальцы, заставив меня отпустить перила и опереться на него.

Ноги продолжали дрожать, но уже не так сильно. Спина выпрямилась, и мой взгляд поднялся, дав мне возможность рассмотреть всё вокруг.

Каток был огромный и вмещал в себя большое количество людей, которые так же, как и мы с Каем, решили весело провести своё время. Кто-то катался быстро и умело, делая несколько кругов по всему катку, а кто-то медленно, постоянно находясь на небольшом расстоянии от ограждения. Смотря на них, я успокаивала себя. Я не одна боюсь упасть и сломать себе что-нибудь.

Крепко схватив Кая за плечо, я не собиралась его отпускать. Мы медленно и аккуратно перебирались к центру катка, разговаривая и вспоминая все те самые мгновения, проведённые в приюте. Над некоторыми воспоминаниями мы смеялись, умиляясь от наших детских поступков, а некоторые наводили на нас грусть.
После встречи с Каем я начала вспоминать ещё больше моментов из детства, о которых благополучно смогла забыть после той самой ужасной ночи. Например, то время, когда мы вдвоём с самого раннего утра садились на подоконник и до наступления ночи не отводили взглядов от окна, надеясь на то, что наши родители придут за нами. Мы ведь действительно ждали их, но никто так и не приходил.

Кай стал для меня опорой, тем самым надёжным плечом, в котором я нуждалась. Эти шесть лет изменили нас, наш характер, наше положение, но наши чувства изменить никак нельзя. Я всё также продолжала нуждаться в нём, как в лучшем друге и любимом человеке. И мне хочется узнать об этом взрослом Кае больше.

— Кай, я уже давно хотела спросить, откуда этот небольшой шрам у тебя над бровью? — сказав это, я остановилась и подняла свой взгляд на него.

Парень немного задумался, и по его взгляду можно было понять, что он спорил со своим внутренним голосом. Он хотел ответить на мой вопрос, но боялся, что его ответ сможет напугать или навести на меня грусть.

— В ту ночь, когда у тебя получилось сбежать, а меня схватили, я понёс жёсткое наказание, которое на тот момент не показалось мне таким уж устрашающим. Помыть окна во всём приюте — вполне выполнимо и не страшно, если бы не бессердечные дети, которые также жили в этом приюте, — Кай прижал меня к себе и повёл в другую сторону катка, где можно было спокойно поговорить. — После попыток бегства я стал для них мишенью для издёвок и тот день — не исключение, когда несколько ребят решили пошутить, толкнув меня во время мытья окон. Слава богу, что второй этаж был расположен не так уж высоко, и всё обошлось только ушибами и синяками. Так как я встретился лицом прямо о камни, пришлось нанести несколько швов, так и остался шрам над бровью, который сейчас едва заметен.

Хоть я и не надеялась на радужную историю, но я ожидала, что это будет что-то вроде обыкновенного «Я упал с велосипеда», а не «Я упал со второго этажа по причине того, что меня толкнули дети». Ещё в то время я знала, что дети приюта не могут быть добрыми и великодушными, ведь в их душе живёт обида на весь мир. Их оставили, от них избавились, как от ненужного мусора, а это слишком больно осознавать.

— Я так рада, что с тобой всё в порядке, и что ты обрёл семью, а не остался в этом жестоком приюте. Ты не заслуживаешь боли, — сказав это, я улыбнулась, встретившись с его красивыми зелёными глазами, которые сейчас приобрели болотный цвет из-за тёмного освещения.

— Конечно, ты ведь прекрасно знаешь, кто чего заслуживает, да, сестрёнка? — Моника не заставила себя долго ждать и, на моё удивление, в этот раз у неё не получилось напугать меня своим холодным голосом.

— Я знаю, чего ты заслуживаешь, Моника, после всего, что ты сделала, — нахмурившись, я отвела свой взгляд с Кая и посмотрела по сторонам.

— Моника, здесь? — Кай немного напрягся, это можно было почувствовать по его мышцам на руке, которые дрогнули и приобрели каменность. — Я не позволю ей вновь испортить наше свидание, тем более у тебя день рождения.

— Передай спасибо своему принцу, а то я уже совсем забыла, что сегодня день моей смерти, — сестра произнесла последние слова с такой ненавистью, что мне пришлось ещё сильнее сжать пальто Кая в своей руке.

— Раз это день твоей смерти то, что ты тут делаешь? Ты должна быть на том свете, — не могу поверить, что все эти ядовитые слова были сказаны мной.

Всего лишь на секунду я отпускаю Кая и, потеряв равновесие, приземляюсь на лёд. Так как я упала руками вперёд, я начинаю чувствовать, как сильно ноют мои ладони. Я боюсь поднять свой взгляд, ведь моё эпичное падение видели все, в том числе и Кай. Мне стыдно, я уже чувствую эти насмешливые взгляды в свою сторону.

— Ты так и не сказала, чего же я заслуживаю, сестрёнка. Мне интересно узнать твой ответ.

Услышав свою сестру, я поднимаю взгляд и понимаю, что, кроме меня, Кая и моей сестры, на этом катке никого нет. Она была в той же белой куртке и в тех же чёрных джинсах, что и я. Моё отражение, собирающее окончательно свести меня с ума.

Моника плавными движениями, красиво скользя по льду на своих коньках, подошла к Каю и сократила расстояние между ними. Я всё также продолжала сидеть на льду, чувствуя весь его омерзительный холод. Ладони натёрлись и продолжали ныть от боли, но я не могла чувствовать этого так сильно, ведь моя злость и ревность выбрались на первый план. Она не имеет права стоять так близко к нему, никто не имеет, кроме меня.

— Я уж точно заслуживаю этого прекрасного парня, да, Вероника? — она дотронулась до его волос и медленно спустилась к оголённому участку на шее. — Он не сможет устоять передо мной.

Не в силах больше смотреть на это омерзительное шоу, я попыталась встать со своего места и увести Кая подальше от её рук. Но все мои попытки не обвенчались успехом, заставляя мою сестру оглушить всё пространство вокруг своим смехом. Она смеялась над моей неуклюжестью и беспомощностью и делала это на протяжение многих лет.

Но я не сдамся. Я не позволю Монике больше смеяться надо мной. Никогда.

— Он никогда не будет с тобой, — по моему недовольному лицу можно было понять, что эта ситуация меня совсем не радует, и что мне хочется оторвать руки Моники, которые изучают тело Кая. — Даже не пытайся манипулировать мной. Как ты заметила, у тебя это очень плохо получается в последнее время.

— И меня не может не радовать, что ты уже не та наивная Вероника, которой была всю жизнь. Это значит, что я скоро окажусь на этом свете, среди живых людей, — в голосе Моники были слышны нотки радости и победы. — Ты мне отлично помогаешь, сестрёнка. Скоро я окажусь вместе с тобой. И нашему очаровательному Каю придётся встать перед выбором.

После её слов Кай прижал к себе Монику, заставив меня сжать кулаки и напрячься. Это всего лишь галлюцинации. Это неправда. Кай хочет быть со мной, и ему никто другой не нужен.

— Зачем ты делаешь это? — я не могла больше смотреть на то, как мой любимый человек обнимается с другой девушкой, и неважно, что она моя сестра, и что мы похожи.

— Я хочу тебя морально подготовить к тому, что будет в будущем, — Моника улыбнулась, заставив меня нахмуриться от сказанных ею слов.

— В будущем между тобой и Каем ничего быть не может! — процедив это сквозь зубы, я ещё раз попыталась встать с места, чтобы разъединить эту парочку.

На этот раз моя попытка оказалась успешной, и я уже стояла перед своей сестрой на дрожащих ногах, но с гордо поднятой головой.

— В этом мире может остаться только одна из нас, Вероника, — отпустив Кая, сестра подошла ко мне и с ухмылкой на лице посмотрела на меня.

— И это будешь точно не ты, — выгнув бровь, я так же, как и сестра не могла не ухмыльнуться. — Ты уже давно мертва, и в этом мире для тебя места нет!

Моника долго смотрела на меня, испепеляя меня своим дьявольским взглядом, и после долго молчания всё-таки произнесла:

— С днём рождения, сестрёнка. Совсем скоро мы ещё увидимся.

Всё перед глазами поплыло, и голова внезапно начала болеть, заставив меня зажмуриться и прикусить губу.
Когда я вновь открыла глаза, первое, что я увидела, было напуганное лицо Кая.

— Что произошло? Где я? — мой голос охрип, а голова продолжала гудеть, словно по ней кто-то сильно стучал.

— Боже, я так испугался. Ты не приходила в себя уже более двух часов, — Кай облегченно вздохнул и взял меня за руку, оживляя меня своими прикосновениями.

— Что случилось? Почему мы уже дома? — я встала с дивана, схватившись за голову, и огляделась по сторонам.

— Ты упала в обморок, когда мы с тобой катались на льду. Мне пришлось забрать тебя домой. Врач сказал, что ты слишком переутомилась, и это привело к обмороку.

Вспоминаю то, что происходило несколько минут назад, и бросаюсь в объятия Кая, зная, что он со мной, а не с Моникой.

— Это Моника. Это всё она, — всё это я произнесла на нотках истерики, но никак не могла успокоить себя.

Всё, что мне приснилось, было таким настоящим. А самое главное, я так и не успела нормально поговорить с сестрой. Мне хочется узнать, зачем она так поступает со мной. Хочется поговорить без злости и агрессии. Как раньше, когда мы были совсем маленькими.

— Я бы хотел тебя избавить от твоих кошмаров, от голоса Моники. Ты даже не можешь нормально отпраздновать свой день рождения, так как она сильнее тебя и одерживает над тобой победу, — Кай обнял меня со спины, дав мне возможность положить голову на его плечо.

Мне хотелось ещё добавить: «Она и с тобой хочет быть», но я решила промолчать. Ему такая информация совсем не нужна.

— Ты помогаешь мне, Кай. Рядом с тобой я становлюсь сильнее, и у Моники меньше шансов манипулировать мной.

Мы сидели в этой расслабляющей тишине, обнимая друг друга, ещё где-то десять минут прежде, чем Кай произнёс:

— Какой способ помогает тебе нормально поговорить со своей сестрой?

Я немного не поняла его вопроса. Точнее, не поняла, зачем он его задал.

— Иногда она приходит ко мне просто так, и я могу видеть её в настоящем времени. Она словно призрак, которого никто не видит, кроме меня, — сказав это, я немного отстранилась от Кая, чтобы взглянуть в его глаза, в надежде увидеть в них понимание. — Иногда я слышу её голос в своей голове. Сейчас я его слышу реже, чем в детстве. А в частых случаях во снах, которые кажутся такими реалистичными.

Кай, выслушав меня внимательно, сказал то, что ещё больше заставило меня удивиться. Он читает мои мысли?

— Значит, тебе поскорее придётся впасть в сон, чтобы понять, зачем Моника так поступает с тобой. А попасть в сон, над которым ты сама будешь держать контроль, я помогу тебе.