Комната страха

Спорить с Кашиным никто не мог и не хотел, особенно Юлик, который жмурился и постанывал, покидая комнату. Пока Даня и Никита накрывали тело, Юлик уловил носом запах мертвого тела и кинулся за дверь туалета, опорожнять желудок. Ребята ждали, взволнованно слушая, что происходит за дверью. Желудок, который долго терпел издевательства хозяина, наконец, отыгрался. И, надо признать, он взял свое: когда Онешко вышел из туалетной комнаты, что у него уже не было, а взгляд никак не хотел концентрироваться в одной точке, парень рассеяно мотал головой и жмурился.

— Я так больше не могу, — заскулил он, когда Кузьма подхватил его, — кровь, смерти, трупы. Я не выдержу этого.
-Всем тяжело, — Гридин похлопал друга по спине, — если мы сейчас не уберемся отсюда, то рискуем потерять Лизу, так же, как потеряли Леру, Настю и Руслана.
— Они точно живы, — заспорила Лиза, которая никак не хотела верить в гибель друзей.
— В любом случае пора съебывать, — прервал спор Кашин.

Ребята вышли в коридор парами, как раньше. Даня закрыл дверь, вернее, вернул ее на место — приставил к проёму, а потом подошел к друзьям и сжал руку Лизки. Девушка слегка вздрогнула и из ее кармана выпала рация, громко стукнувшись об пол. Компания обступила упавший прибор со всех сторон и долго смотрела на него. Елизавета села на корточки и закрыла голову руками, издав странный скулящий звук, Кашин вернул языком.

— Как я, сука, раньше не задумался? — взвыл Кузьма.

Но ответа не было, потому что каждый спрашивал об этом себя. Лиза рванула к рации, с корточек упав на колени, и схватила ее двумя руками, словно прибор мог убежать от нее.

— Руслан, Настя, вы меня слышите? — кричал в свою рацию Даня. Она лежала в кармане и Кашин добрался до нее очень быстро.

Но ответа не было. Кричащие в разные рации друзья не слышали даже друг друга, только бесконечные помехи, шум и треск. Теперь заскулил уже Юлик:

— Сука, как же нас наебали.
— Что такое? — поинтересовался Кузьма.
— Мы, блять, внутри металлической коробки. Сплошной металлической коробки, — вопил и дрожал Онешко, — тут нет и не может быть радиосигнала, нас наебали.

Последнее слово Юлий сказал по слогам, а потом снова заскулил. Остальные просто вздохнули и положили приборы в карман, это было уже не первое разочарование, и оно так сильно не ударило по компании, как все остальное. Но Юлик не мог успокоиться, он стал ходить кругами и размахивать руками, а остановившись, наконец, размахнулся как следует и хотел швырнуть треклятое средство связи.

— Ай, блять, — вдруг заорал парень и тяжело рухнул на колени.

Рация шлепнулась об пол за спиной Онешко и разлетелась на ошметки, однако на нее никто не обратил внимания, потому что все были заняты спасением друга, который стонал и держался за локоть. Из руки юноши торчал небольшой костяной дротик с длинной и тонкой иголкой. Кузьма попытался вытащить иглу, но не смог, потому что Онешко сопротивляться как мог. В итоге парня и пришлось вдвоем держать, чтобы оказать хоть какую-то помощь. Лиза извлекла дротик под вопли Юлика и резко схватила его двумя руками за лицо.

— Смотри на меня, — заорала она, — смотри, сука!
— Лиз, — попытался успокоить ее Даня, но девушка не слушала.
— Попробуй пошевелить пальцами, — трясла блоггера подруга, -шевели пальцами, я тебе говорю.

Юлик закричал на весь коридор и закрутился в руках парней с новой силой. Кузьма не смог удержать его, поэтому Кашину пришлось приложить больше усилий, чтобы спасти Лизу от дикого парня.

— Я, — вдруг остановившись начал он, — я умру, Лиз, скажи мне прямо, я умру?
— Не ори, — оборвала его Елизавета, — я не знаю.
— Я не могу шевельнуться рукой, мои пальцы меня не слушаются, — скулил он в ответ.
— Значит тебе нужно отсосать яд, — диагностировала Лизка, — скорее всего, тебя отравили ядом змеи, которую мы видели чуть раньше.
— А если нет? — засомневался пострадавший.
— А если нет — мне жаль, мы похороним тебя с почестями, — психанула блоггерша, но сменила гнев на милость, — мы спасем тебя, долбоеб.

Отсасывать яд из руки друга вызвался Кашин, Кузьма держал его за плечи, а Лиза взяла на себя роль руководителя. Не понятно, кому сейчас было труднее: пострадавшему или группе спасателей. Операция шла долго и мучительно для всех, кто был задействован. Юлик стонал и извивался, боль была невыносимо сильной, хоть и утихала, по мере того, как Даня присасывался к руке друга, набирал полный рот крови и сплевывал на пол. Перерывы между этим регулировали Лиза и Кузьма. Последний до синяков сжимал плечи Онешко и что-то шептал другу, чтобы тот успокоиться. «Про Каплан что-то, наверное,» — думал Даня, отплевывая зараженную кровь.

— Юлик, — вдруг позвала Лиза, — где аптечка?

Парень даже стонать перестал, а как-то подозрительно замолк и замер. Все прекратили свои предыдущие занятия, кроме Кузьмы, он лишь слегка ослабили хватку. Взгляд Юлия стал потерянным, парень очень испугался.

— Юлик, — с нажимом переспросил Кашин, после чего запихал себе в рот нижний край футболки, чтобы избавиться от металлического привкуса во рту.
— Я, — рассеяно всхлипнул Онешко, — я, кажется, потерял...
— Так и знал, что тебе нельзя доверять ничего важного! — вдруг разозлился Гридин, — криворукий идиот!
— Я забыл ее, когда искал еду для нас всех, — оправдывался Юлик, — и, заметь, я нашел ее, в то время как вы...
— Заебали, — переорал спорящих Кашин, который со злости выдвинул футболку изо рта и слегка порвал ее край, — да как вы, уебки, не поймете, что друг без друга мы не выберемся, а значит сраться сейчас как минимум тупо. Набьете друг другу ебальники, когда окажетесь на свободе, а пока не смейте пиздеть. Иначе уебу обоим, ясно?

«Вот так и надо,» — мысленно восхитилась поступком парня Лиза, помогая ему встать на ноги. Следом друзья подняли Юлика, Кузьма решил, что будет помогать ему идти, поэтому Даня взвалил Онешко на плечо Гридина, а потом подошел к Лизе и приобнял ее за талию. Девушка не пыталась отстраниться, но это объятие показалось Елизавете странным. Все начало возвращаться в обычное, спокойное состояние, как вдруг Юлик, приходящий в себя, снова застонал и начал тыкать в сторону комнаты, которую они покинули совсем недавно.

— Нет, нет, нет! Блять, сука! Нет, не может быть, как так?! — повернулся Даня и схватился за голову, отпуская Лизу.

Дверной проем, который совсем недавно был едва прикрыт дверью, теперь плотно заложили кирпичами. Лизка, воспользовавшись внезапной свободой, подбежала к кладке и провела рукой по штукатурке. Лицо ее удивленно вытянулось, она что-то зашептала, а потом крикнула:

— Не понимаю. Стена сухая, будто ее сложили уже давным давно.
— Или хорошо просушили, — оспорил предположение девушки Кузьма.
— Помогите, — раздался за соседней дверью голос Насти, а сама дверь слегка приоткрылась.
— Ребята, блять! — проорал оттуда же Руслан, — мы здесь, помогите!

Сперва все, кто мог, включая хромающего на обе ноги Юлика, решительно и быстро двинулись к двери, но остановились прямо перед ней, напряженно глядя друг на друга, в надежде на чье-нибудь верное решение или поведение. Гарантировать, что Руслан и Настя действительно за дверью не мог ни один из друзей, возможно это вообще ловушка, чтобы заманить их в западню всех и сразу. В духе идиота, который на них охотиться. Ну, а что если там на самом деле Тушенцов и его девушка? Такой вариант возможен, но верилось в него почему-то с трудом.

— Да помогите вы, сволочи! — закричал Руслан, — я знаю, что вы рядом, только ссыте зайти. Помогите нам, уебки, мы же друзья!

Это стало последней каплей для Лизы, до этого не решающейся зайти за дверь. Теперь же она распустила проход себе и товарищам со всей силы пнув злосчастную деревяшку, не позволяющую до этого ей видеть ужасной картины: за толстым слоем защитного стекла, примерно такого, в капсуле из которого топили саму Лизу, над полом к стене прикреплены Руслан и Настя, а на уровне живота каждого из них, закреплено на каком-то замысловатые механизме лезвие, а перед самим стеклом расположился механизм, состоящий из рычага и не сразу заметной замочной скважины.

— Ёб твою мать, — выразил общественную мысль Кашин, подходя к стеклу.
— Только не трогай стекло, — тряслась Настя, которая выглядела гораздо хуже, чем когда заходила в проход в стене: свежий синяк на лице, разорванные гольфы, синеющие от стяжки креплениями руки, — если ты ударишь по стеклу — лезвия начнут двигаться, оба. Мне так сказали.

Выяснять, кто это сказал, было не место и не время, потому что сперва нужно было вытащить из западни саму Шпагину и Тушенцова, которому, возможно, было куда хуже, чем его пассии: сволочи не пожалели его и пристегнули к стене за больную руку, поэтому теперь от боли, он не переставал стонать и корчиться. Даня, которого остановили за пару секунд до того, как он был готов нанести удар по стеклу сделал пару шагов назад и вдруг ощутил под ногой что-то шургащее, похожее на бумагу, он незамедлительно поднял записку, пробежал по ней глазами, а потом принялся читать вслух.

— Перед Вами двое близких или не близких вам людей и в ваших руках их жизнь. Определите, кого из них Вам хотелось бы видеть живым? — Даня сбился, проматерился, но потом все-таки смог продолжить, — Вы можете убить менее приятного Вам человека, просто наклонив рычаг в его сторону. Так же, Вы можете спасти обоих, если у Вас есть ключ. Только учтите, что если Вы повернете ключ не в ту сторону — Вы убьете обоих.

Наступила давящая на мозги и барабанные перепонки тишина. Товарищи глядели друг на друга, каждый ждал первого слова от других, особенно этого ждали Рус и Настя, но в конечном итоге после 5 минут гляделок, заговорил Тушенцов, висящий слева.

— Дергай в мою сторону и нечего думать, — приказал он стоящему ближе остальных Кашину.
— Нет! — забилась в истерике Настя, — нет, я не могу позволить тебе погибнуть.
— Настя, так надо, — прервал ее Рус, — я не смогу без тебя жить, не смогу смириться с мыслью, что живу благодаря той, кого не смог защитить.
— Руслан, — девушка с красными волосами заплакала.
— Не перебивай, — прервал слезы Тушенцов, — я виноват перед тобой, из-за меня ты оказалась здесь, в опасности.
— Руслан! — еще громче начала плакать Настя, — я не виню тебя. Ты легко найдешь себе кого-нибудь, а я не смогу, — она замолчала, а потом почти шепотом сказала, — я люблю тебя. Рычаг вправо.

Настя закрыла глаза и приготовилась к чему-то ужасному. Между ее длинных ресниц текли крупные слезы, а все ее хрупкое тело дрожало. Руслан смотрел на нее, с усилием поворачивая голову, и тоже с трудом сдерживал слезы, глядя на беспомощную и бессильную любимую девушку, он сделал еще пару рывков, но результата не было, кроме еще сильнее ноющей руки. Рус скулил и пытался дотянуться до Шпагиной, сквозь зубы рассыпая проклятия. Но рычаг никто не дергал.

— Успокойтесь оба, — крикнул Кузьма, рука которого шарила в кармане Юлика, — я кажется понял, от чего был тот ключ, который Даня нашел в стене.

Все с надеждой посмотрели на Гридина, когда он извлек блестящий ключик из кармана товарища, которого тут же передал Кашину. Сам Никита сел на корточки перед рычагом и осторожно ввел ключ в скважину и попробовал провернуть его в разные стороны, не очень глубоко. Руслан выдохнул и даже слегка улыбнулся, а вот Настя напряглась еще сильнее.

— Поверните рычаг на меня, — настаивала она, — вы можете убить нас обоих, а Руслан должен жить. Спасите хотя бы его, пожалуйста.
— Настя, молчи, — резко оборвал ее парень, — ты нужна мне, а значит мы либо выживем вдвоем, либо умрем вдвоем, поняла?

Настя кивнула и снова зажмурила глаза. Сейчас она больше всего хотела проснуться в своей постели в теплых объятиях любимого, обнаружить, что всё, что с ними было — кошмарный сон, что ничего страшного не происходит. Но, к сожалению, слышала спор ребят за стеклом, по поводу того, в какую сторону следует поворачивать ключ, сопровождающийся эмоциональными криками, матами и язвительными комментариями Руслана, который явно был настроен либо выжить вместе с Настей, либо умереть вместе с ней. Оба исхода устраивали пару, поэтому девушка наконец нашла в себе силы открыть глаза и взглянуть опасности в лицо.

— Эй, тварь, — крикнула она, — ты надеялся напугать меня? Я больше не боюсь тебя, слышишь? Не боюсь!

В этот момент в замке щелкнул ключ, который повернул Кузьма. Раздался выстрел, а Настя и Руслан со шлепком рухнули на пол, неудобно приземляясь. Стекло треснуло и скрылось под полом, опущенное туда неведомым механизмом, а лезвия, до этого угрожающе направленные на животы Руслана и Насти, повернулись вниз. Но тем не менее радости на лицах ребят не прибавилось: Никита Гридин был мертв.