Глава 2
Я долго не могла уснуть, думая о том, что же всё это значило. Неужели я ему так сильно не понравилась, что он решил сменить расписание? Зачем он тогда сел со мной? И кто та блондинка, которая меня невзлюбила? Это и есть та бывшая, про которую говорили девочки — Стелла? И могло ли быть такое, что именно их я слышала в туалете? Получается, что они расстались, но она всё равно ублажала его ртом в той грязной кабинке? Мне было не по себе от этих мыслей, и я долго ерзала в постели, сон никак не шёл, и в конце концов я решила, что завтра же потребую у него объяснений.
И вот я уже стою на парковке у школы, мучаясь в догадках и собираясь с силами. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу, как Келлеры паркуются в нескольких метрах от меня. Они выходят из машин один за другим, а его всё нет.
Он не приехал. Ни сегодня, ни завтра, он просто исчез, оставив меня наедине со своими мыслями.
Пасмурные дни тянулись очень медленно. Постепенно я ближе узнавала своих новых школьных друзей, но по правде никто из них меня особо не интересовал. Чаще всего я предпочитала скрыться от пустого общения за очередной книгой. Оказалось, та девушка действительно была Стеллой. Дженни клялась, что у них с Эваном давно ничего нет, а я не стала разрушать её представления о порядочности этих двоих рассказом про ситуацию в туалете.
В один из вечеров, когда я приехала домой, Чак был более угрюмым, чем обычно. Оказалось, прошлой ночью бандиты застрелили какого-то бедолагу — охранника круглосуточной аптеки. Чак наказал мне быть осторожнее и не гулять одной по ночам, а потом и вовсе всучил перцовый баллончик.
***
Уже привыкнув к размеренной жизни без драмы, я вошла в кабинет литературы и очень удивилась, когда увидела Эвана за партой, где я теперь всегда сидела. Он выглядел гораздо лучше, на его лице играла лёгкая улыбка, когда он заметил меня.
— Бекка, да? — дружелюбно спросил он, когда я села.
Его медово-карие глаза проникновенно смотрели на меня, словно изучая.
— Эм... да, — ответила я, не ожидая такого поворота. — А ты — Эван?
— Ага.
— Прогуливал?
— Да, были кое-какие дела, уезжал из города.
Помолчав пару минут, он спросил:
— Любишь дождь?
— Хочешь поговорить о погоде?
— Ну да... я не против.
— Я, если честно, не люблю дождь и холод вообще. Привыкла к солнцу.
— Понимаю... а мне дождь кажется поэтичным, — сказал он, задумавшись о чём-то своём.
— Возможно, когда сидишь в тёплом помещении, — подметила я.
— Там, где ты жила более солнечно? — вдруг поинтересовался он.
— Да, там очень тепло обычно.
— Что-то ты не очень загорелая.
— Берегу кожу.
— Правильно. А зачем переехала?
— Мама так решила, теперь живу с отцом, не была тут больше десяти лет, с тех пор как родители развелись.
Я хотела продолжить разговор, но учитель начал говорить:
— Итак, на прошлой неделе я задавал вам выучить несколько четверостиший любимого автора из классики английской литературы, кто хочет выйти первым? — все тут же притихли. — Ладно вам, ребят, это не так уж страшно, мы не будем судить строго. Эван, может, ты?
Он лишь кивнул и вышел к доске, а затем начал читать своим бархатным голосом, вдумчиво, эмоционально и с некоторым надрывом:
Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чём разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А тот, кто снёс бы униженья века,
Неправду угнетателей, вельмож
Заносчивость, отринутое чувство,
Нескорый суд и более всего
Насмешки недостойных над достойным,
Когда так просто сводит все концы
Удар кинжала!
Он читал отрывок так, словно размышления Гамлета ему близки. Меня это настораживало, но одновременно с этим мне хотелось узнать его. Я задалась вопросом: «Что могло заставить такого богатого и популярного парня размышлять о том, чтобы прекратить свою жизнь?»
Когда он вернулся за парту после сдержанных оваций одноклассников и отвернулся к окну, я решила, что он не настроен это обсуждать.
Однако, когда прозвенел звонок, он пошел провожать меня до шкафчика и попутно продолжил разговор:
— А зачем мама отправила тебя сюда?
— Ее нынешний парень занимается профессиональным бейсболом, постоянно в разъездах.
— И причем тут ты?
— Она оставалась со мной и переживала за него, за их отношения. Мы решили, что будет лучше мне какое-то время пожить у отца.
— Так это вы решили, а не она?
— Если честно, не уверена, что у меня был выбор... Но я подумала, что перемены могут пойти мне на пользу, и все-таки я очень давно не видела отца.
Он пару секунд внимательно изучал мое лицо, прежде чем выпалить:
— И теперь жалеешь о своем решении?
— Нет, я...
— Просто я пытаюсь тебя понять, но не получается, — он выглядел сбитым с толку.
— Моя жизнь не такая сложная, как у Гамлета, — усмехнулась я. — Ты, кстати, очень здорово читал, мне показалось, тебе близки его рассуждения.
Я заметила, как он побледнел, и тут же пожалела о своих словах.
— Прости, я не хотела лезть не в свое дело, просто в прошлый раз мне показалось, что тебе очень плохо, твои глаза были такие черные, и эти твои прогулы...
— Ты права. Это не твое дело, — грубо сказал он, резко развернулся и ушел.
Коря себя за излишнее любопытство, я собрала вещи и отправилась на парковку.
На улице было сыро и холодно, а асфальт был покрыт промерзшей коркой. Я осторожно дошла до машины и оглянулась. В нескольких метрах от меня Келлеры стояли у своих машин и что-то обсуждали, а Эван смотрел на меня, не отрываясь. Пока я пыталась понять, насколько сильно я его задела своими вопросами, я вдруг почувствовала грубый толчок в плечо, не успев опомниться, поскользнулась и упала. Затылок отозвался острой болью. Краем глаза, заметив движение и повернув голову, я увидела, как Эван сорвался с места и побежал за парнем, толкнувшим меня. Две пары рук схватили меня под локти и помогли встать. Опомнившись, я узнала в них Майкла и Дженни.
Раздался крик, я обернулась и увидела, как Эван яростно бьет по лицу парня, лежавшего на асфальте.
— Да я просто пошутить хотел! — вопил тот, пытаясь закрыть лицо.
—Похоже, что тут кому-то смешно?! — орал Эван, нанося новые удары. — Не подходи больше к ней, понял?!
— Да-да! Только отпусти! — молил он.
Пара школьников растащила их, бедняга лежал на лопатках, он был в шоке, его нос и скулы были залиты кровью. Когда Эвана отпустили, нервно отряхнувшись, он поднял мой рюкзак, а затем принес его мне.
— Спасибо, но не стоило его так бить, — аккуратно сказала я.
— Будет думать в следующий раз. Да и не за что, просто кулаки чесались, — небрежно бросил он.
Вскоре подъехала скорая, и нас всех увезли в больницу.
***
Доктор Карсон Келлер бережно проверял мои зрачки, чтобы исключить сотрясение, когда в палату вошел Чак. Он был очень встревожен и немного зол.
— Папа, я в порядке, — сказала я, — просто поскользнулась на льду.
— Шериф Слоун, — послышалось с соседней койки, — я не хотел, это была всего лишь шутка. Я бы вернул рюкзак.
— С тобой позже поговорим, Питер, — ответил Чак и задернул шторку, отделяющую нас от парня, которому только что наложили швы на скулу.
— Эван неслабо его избил.
— Пап, он правда ничего такого не сделал, я сама упала.
— Да я уже понял, но серьезного разговора ему не избежать, и, кстати, доктор Келлер, вашему сыну тоже. Как Бекка?
— Сотрясения нет, — дружелюбно ответил Карсон, — небольшой ушиб в зоне затылка, думаю, будет шишка, не более. Приложим холодное, пару таблеток обезболивающего и на этом все. А по поводу сына, - уголки его губ на долю секунды дернулись вниз, — обсудим немного позже?
Чак лишь сдержанно кивнул.
Доктор Карсон был солидным мужчиной лет сорока, у него были светлые, аккуратно уложенные волосы, острые черты лица и идеально очерченный подбородок. От него исходила холодная, сдержанная харизма. Он тщательно подбирал слова, и его лицо почти не выражало эмоций, но по сжатой челюсти и суженым глазам было понятно, что на самом деле он очень недоволен Эваном, и ему наверняка достанется не только от шерифа.
Выпив обезболивающее, я вышла в коридор и встретила там Эвана. Он держал холодный компресс на костяшках пальцев.
— Еще раз спасибо, — тихо сказала я.
— Я же сказал, не за что, — снова этот небрежный тон.
— Сильно болит?
— Ерунда. Дома меня ждет нечто похуже.
— Карсон сильно тебя накажет?
— Ну... ничего такого, к чему бы я не привык.
— Где ты научился так драться?
— Чего ты пристала ко мне?
— Да я просто интересуюсь, хочу узнать тебя...
— Лучше завязывай с этим, иначе тебя ждет разочарование, — сказал он, а затем встал и снова ушел, оставив меня наедине с догадками.
Вместе с отцом мы поехали домой. Оказалось, он рассказал маме о происшествии, и, конечно же, она очень переживала. Она позвонила мне, сказала, что завтра не стоит идти в школу, что лучше отдохнуть, и даже предлагала вернуться во Флориду. С трудом, но я убедила ее, что все в порядке. Она стала расспрашивать про учебу, одноклассников, я отвечала уклончиво, так как все еще не разобралась в своих чувствах и не хотела это обсуждать. Весь остаток вечера я делала уроки.