1. Медея Леммингтон
Солнечный свет, заполнивший помещение церкви, где должна была состояться церемония бракосочетания, слепил глаза, но даже такая мелочь не могла испортить мне сейчас настроение. Вместо этого, еще шире улыбнувшись, я вновь бросила мимолетный взгляд на своего жениха, чувствую, как мое сердце начинает биться еще быстрее.
Неужели это действительно сейчас происходит со мной?
Неужели это и правда я стою сейчас перед алтарем в этом потрясающем белоснежном платье и туфельках от Адриано Романо, которые, между прочим, стоят как настоящая яхта?
Неужели моим мужем станет человек, о котором я даже мечтать не смела?
- Медея, согласны ли вы взять в мужья этого человека, любить его и в горе, и в радости, делить с ним счастье и печаль до тех пор, пока смерть не разлучит вас? - громогласный и мощный голос священника разлетался по залу эхом, позволяя каждому присутствующему самолично убедиться в том, что это действительно происходит. Я имею в виду свадьбу, если что.
- Да! - оставаясь все такой же довольной, четко произнесла я. Мой жених любовно улыбнулся мне, еще крепче сжимая мою ладонь.
- Кристофер, согласны ли вы взять в жены Медею, любить ее, поклоняться ей и обеспечивать ее каждый год новыми коллекциями дизайнерской обуви? - продолжил священник, теперь уже обращаясь к молодому человеку.
Тот, кажется, не заметил подвоха в вопросе, поэтому уже собирался было ответить, но прежде, чем заветное «Да!» слетело с его языка, Кристофер замолчал.
И это явно был плохой знак.
Вместо этого, мой жених внимательно смотрел на меня, слегка хмурясь. Моргнув, я хотела было прогнать неприятную картинку перед своим лицом, но, кажется, сделала только хуже.
Взамен привычного и почти что родного лица, которое за последние два года я успела изучить досконально, на меня смотрел какой-то другой человек. Вроде бы, все те же голубые глаза, светлые волосы и едва заметная морщинка на лбу, но почему-то человек передо мной был кем-то другим.
Потребовалось не больше минуты, чтобы понять, что теперь место моего жениха занял сам Люк Хеммингс — известный гитарист, который, может и был известен, как самая большая сволочь десятилетия, оставался все равно привлекательным и чертовски горячим молодым мужчиной.
Взвесив все за и против, я пришла к выводу, что и такой будущий муж мне вполне подойдет, поэтому, вновь расслабилась, ожидая продолжения свадьбы.
И вроде бы все должно было идти по плану, но вместо того, чтобы наконец узаконить наш брак, блондин вдруг схватил меня за плечи и принялся трясти изо всех сил, что-то причитая.
И почему-то голос мистера Хеммингса был больше похож на неприятный скрип, который был присущ только одному человеку, которого я знала - моему профессору теории права, мистеру Орвуду.
- Мисс Леммингтон, проснитесь немедленно! - взвыл (точнее, неприятно захрипел) мужчина, стараясь меня растормошить. Я только попыталась отмахнуться, отворачиваясь от профессора и мечтая поскорее оказаться в своем прекрасном сне, но, похоже, мистер Орвуд не спешил сдаваться.
Вместо этого, мужчина схватил что-то со стола, заставляя в следующую секунду подскочить меня на месте. По моему лицу и волосам стекало что-то теплое и весьма липкое. Не стоило быть сыщиком, чтобы догадаться, что это тот самый кофе, который я утром не допила.
- Что вы себе позволяете, Медея! - произнес профессор, буравя меня взглядом. Я поморщилась, пытаясь сдержать рвущееся наружу возмущение и желание двинуть этому хаму по лицу. Все же, мистер Орвуд, хоть и был настоящим тираном и садистом, при всем этом оставался весьма хорошим следователем. Удивительно только, как его еще не прикончили нарушители закона?
- Я просто немного задумалась, - ответила я, отлепляя от лица мокрые волосы. Ощущение было не из приятных, если честно.
- Судя по тому, как ты блаженно улыбалась и вздыхала, задумалась ты весьма о чем-то неприличном, - донесся откуда-то с первых рядом голос одного из моих однокурсников, потянувший за собой волну насмешек. Я недовольно фыркнула.
- Это только ты можешь думать о чем-то непристойном, - парировала я, поднимаясь со своего места. - С тобой же не одна нормальная девушка не захочет встречаться... Гоблин.
Обидное (надеюсь) сравнение «Гоблин» пришло на ум, стоило мне только увидеть своего обидчика — весьма неприметного парня с ушами эльфа. Его приятель, сидевший рядом с ним, захихикал, что-то говоря «Гоблину», в то время, как остальные продолжали наблюдать за мной. И что им так не уймется? Занялись лучше бы полезным делом! Например, послушали бы преподавателя. Хотя...
- Мисс Леммингтон, - похоже, профессор, который все еще стоял около меня, начинал постепенно терять остатки своего не самого хваленого терпения, - это уже четвертая выходка за этот семестр! Вы хотите вылететь отсюда и больше никогда не возвращаться?
Признаться честно, угроза была так себе. Я бы даже сказала на троечку с плюсом. И все же, недооценивать возможности мистера Орвуда не стоило. Из-за этого гения правоведения вылетел уже не первый десяток студентов и мне совсем не улыбалась перспектива оказаться в их числе.
Поэтому, собрав в кулак все свое терпение и вежливость, я процедила сквозь зубы:
- Простите, такого больше не повторится.
Мужчина что-то прошипел себе под нос, но все же оставил меня в покое, спускаясь вниз к своей трибуне.
Недовольно выдохнув, я вновь уселась на свое место и попыталась взглядом отыскать в аудитории Кристофера (да-да, того самого). Молодой человек сидел в противоположном конце помещения на два ряда ниже меня, поэтому, не мог в полной мере заметить, что я исподтишка наблюдаю за ним. Кажется, он и вовсе не заметил всей сцены, достойной номинации на Оскар, что еще пару секунд разворачивалась в лектории.
Вместо этого, блондин что-то обсуждал с сидящей рядом девушкой и мило ей улыбался. От такого проявления чувств молодого человека мне почему-то жутко хотелось ударить его и желательно увесистым ботильоном на высоченном каблуке, что сейчас украшал мою ногу, но я сдержалась. Только этого мне не хватало, чтобы парень, который мне нравится последние полтора года, подумал, что я еще более сумасшедшая, чем есть на самом деле.
В который раз за сегодняшний день подавив в себе желание убивать, я склонилась над конспектом и постаралась вновь задремать. Смотреть сны было явно интереснее, чем обращать внимание на реальность, которая, увы, что-то меня совсем не радовала.