Отражение В Осколках

Растегнув ремешок на шлеме, Юн сидел на лавочке в ожидании остальных ребят. Краем глаза он заметил, как Юлиан, закончив с защитой, плюхнулся рядом с ним.

— Готов, дружище? «Павлины» те еще суки! — Юлиан подбадривающе погладил плечо. Юн лишь выдавил улыбку, от которой даже далеко искренностью не пахло. С того вечера с близнецами прошло три дня, и два — с последнего его слова. Он не намеревался прямо сейчас нарушить это молчание, конечно, он сегодня скажет пару фраз, но точно не Юлиану.

Когда вся команда была в сборе, тренер кратко ознакомил их с противниками «Павлинами», но Юн даже не слушал. Он знал о них все, просто потому, что будучи ребенком, он играл за малую лигу «Павлинов», которая, конечно же, не выходила дальше региона или, возможно, не дальше округа. Трибуны не были забиты до отказа, а срывали голос только родители, так искренне радуясь за своих детей. Отец был среди них, так и оставшись где-то там, среди трибун и шума. В нынешний состав «Павлинов» входили все те парни, которых Юн от и до знал в лицо, не считая пару инсайдеров. Но он не был уверен, что кто-то помнит его.

Когда игроки были разогреты, а судьи готовы, стали представлять команд. Сперва представили «Хамелеонов», поскольку это был домашний матч, а после «Павлинов» — в качестве гостя. Встав на свои позиции, игра началась. Беккер с интересом смотрел больше на игру «Павлинов», чем на своих сокомандников. Виан, кажется, заметил, что он немного не в ту сторону смотрит, а потому зарядил локтем под ребра. Юн сложился пополам, злобно оскалившись на Рэя.

— Не туда смотришь, твоя команда слева, — оповестил Виан и Юн едва его услышал среди рева толпы — «Хамелеоны» забили.

Проигнорировав замечание, он снова стал наблюдать за игрой, посматривая в сторону «Павлинов». Видимо, Виану вновь что-то не понравилось, так как он снова пихнул в бок, но уже посильнее.

— Отвали! — громко прошипел Юн, прикрывая ребра ладонью.

— Перестань пялиться, — отрезал он.

— Я наблюдаю за игрой! — возразил Юн.

— Ты наблюдаешь за одним из «Павлинов», — парировал Виан.

— Нет, — отрезал он, не желая раскручивать эту тему. Виан, по всей видимости, и не собирался. Он оставил Юна в покое, но тот так и сидел осторожно пялясь в сторону «Павлинов», прикрывая ладонью свои ребра.

Проревел гудок, означающий окончание первого периода. «Хамелеоны» вырвались вперед со счетом 6:4. Когда объявили перерыв, Виан стал непроницаемым и сосредоточенным, Юн хоть и привык видеть его таким, но что-то внутри него подсказывало, что здесь явно что-то не так. Он бросил краткий взгляд в сторону «Павлинов» и заметил мелькающий номер средь толпы, внутри него все заныло. Время идет, люди меняются, но его номер — нет. И именно это заставило Юна потерять контроль, тихо опустив голову на руки, дав печали отразиться на лице, пока никто не видит.

По окончанию перерыва, Юн и остальные направились на поле. Заняв свои места, новой неожиданностью стало то, что номер два — Энни Филлерсон, играл второй период подряд. Это стало проблемой. Возможно, Юна бы еще спасло расположение Энни на линии защиты, ведь тогда бы они не пересеклись, но так как он в защите, а Энни нападающий, встречи бок о бок им не избежать.
До начала второго периода оставались считанные секунды и Беккер принял решения запереть все мысли и воспоминания в темной комнате, пока он на льду. Юлиан сразу поймет, что что-то не так и, возможно, скажет Виану, а этого ему не хотелось от слова совсем.

Гудок проревел над головой, означая начало игры, и Юн лишь успел заметить как дернулись нападающие «Павлинов» и через пару секунду возле него само промчался номер четыре — правый нападающий Кристиан Джерсонс. Юну не требовалось заглядывать ему в лицо и пытаться разглядеть хоть что-то через решетку шлема, чтобы вспомнить того темно-волосого мальчика с ярко-зелеными глазами — было достаточно н1омера и былых воспоминаний с далекого детства.
Быстро среагировав, Юн отнял шайбу у Кристиана, перебросив ее через половину поля Виану. Тот поймал ее, перебросив Самми, который уже маячился возле ворот, ожидая паса. Первый гол забили «Хамелеоны». Вернувшись на свою позицию, судья подбрасывает шайбу и свистком оповещает о продолжение игры. Новая стычка появляется под конец второго периода, когда Энни Филлерсон, засматривается на передачу Кристиану Джерсонс от Гэри Лаом — левый нападающий с цифрой один на спине, пока Юн в это время следит за движениями Виана, что ловко и быстро пробирается сквозь соперников. Одно мгновение и Энни врезается в Юна, сбивая того с ног. Оба парня падают на лед и так получилось, что капитан «Павлинов» наваливается сверху на Юна.

— Прошу прощения, я виноват, — сказал Энни, попутно поднимаясь на ноги. Когда он протянул руку помощи «Хамелеону», тот поднял голову и осознал, что совершил ошибку. Пусть лицо Филлерсона было сложно разглядеть за защитой, он все равно увидел это осознание промелькнувшее в его взгляде. Юн воспользовался предлагаемой помощью, пока тот не успел опомниться. Уже ровно стоя на ногах, Беккер было хотел сорваться с места, чтобы отбить шайбу, но не позволил ему это сделать голос сзади.

— Юни?

Казалось, что Юну прямо сейчас кто-то дал под ребра. В груди что-то заныло и от такой формы имени сразу стало ясно — Энни его узнал. Лишь на пару секунд обернувшись назад, чтобы убедиться в реальности, что вот он — Энни Филлерсон, стоит прямо перед ним и произносит его имя вслух спустя десяток лет, казалось чем-то нереальным, невозможным, пусть он и предполагал, что они все же встретятся на катке, но не думал, что тот его узнает. У Энни всегда была плохая память на лица. Сердце от паники бешено забилось, пропустив через чур громких пару ударов. В ушах оглушительно загудело, это проревела сирена, означающая попадание шайбы в чужие ворота. Юн вскинул взгляд на табло, «Павлины» вырвались вперед. Когда он обернулся, Энни уже не было, он направился на свою исходную позицию.

По объявлению второго перерыва, Беккер направился к выходу с площадки, попутно снимая перчатки и расстегивая застежку на шлеме. Рядом с ним кто-то сравнялся, но из-за своих растрепавшихся волос он не мог видеть боковым зрением.

— Ты мог предотвратить то попадание в наши ворота, — оповестил чужой голос и Юн его узнал. Это был Виан со своими очередными нотациями.

— Знаю, — прошипел он, набирая скорость, дабы ничего не слушать.

Покинув каток, он направился к скамье их команды, но, кажется, Виан не хотел отставать. Он снова нагнал Юна, с интересом разглядывая его лицо.

— Твоя детская влюбленность не должна влиять на игру.

Юн взревел. Рэй сейчас себя ведет через чур бестактно, влезая туда, куда не просят. Он резко остановился, рывком развернувшись к Виану и припечатав Виана его к пластмассовому ограждению.

— Отвали нахуй, уебок, — прошипел он.

Тут же из неоткуда появился Юлиан, дружелюбно обняв Юна, пытаясь его немного отодвинуть от Виана. Но только Юн сразу прочел этот фальш в его взгляде, было сразу понятно — боялся лишних глаз. Банально для звезд.

— Ребят, давайте не сейчас, — Смит перевел встревоженный взгляд с Юна на Виана и резко вскинул одну руку, указывая на лицо Рэя. — Ви, у тебя кровь!

Алая струйка мирно стекла с самого носа, уже преодолев алые губы и подбородок, мирно капая на джерси. Виан быстрым махом протер рукой, все смазав и оставив кровь на рукаве. Командный медик тут же подскочила с лавки. Виан отвернулся, попытавшись все быстро вытереть, но кровь продолжала капать.

— Виан! — окликнула его Рейчалс и строго развернула к себе. На месте смазанной крови с носа начинала течь новая. — На скамью, живо!

Рэй сел на лавочку, а Юн чуть поодаль, искоса наблюдая. Это он виноват в том, что слишком уж сильно припечатал Виана к ограждению. Не стоило вообще ему отвечать, но в то же время, почему Виан так сказал? Неужели он что-то знает или Юна и вправду так легко раскусить? Воткнув ватки в ноздри, он склонил голову чуть вперед, приложив мокрую ткань к переносице. Его лицо выражало досаду и ненависть. И, как подразумевал Юн, эта ненависть была чисто к нему.

— Ты не выйдешь на поле, — сообщила Моника спокойным, но довольно серьезным тоном. Виан и Рандел устремили на нее прожигающий взгляд, но если тренер смотрел выжидающе, то Рэй — убийственно. — Виан, твое носовое кровотечение становится все чаще и чаще. Мы не можем так рисковать.

— Вы, может, и нет, зато я – да, — громко заявил Виан, на что получил скучающий взгляд от Рандела и строгий от Дороти.

— Нет, — лишь произнес Рандел, а на вопросительный взгляд Рэя передернул плечами. — Виан, мы не можем так рисковать тобой, но можем рисковать Юном.

Половина команды, которая наблюдала за этими разборками, в том числе и участвовавшие в ней, обернулись на Юна.

— Что это значит? — растерянно спросил Беккер, не понимая к чему клонит тренер. Неужели у «Хамелеонов» все таки присутствует насилие. Хотя, он это понял еще в начале недели.

Рандел перекинулся взглядами с Дороти, решая немой вопрос, после чего получил ее кивок головы, то есть, разрешение. Направив свой взор на Юна, он все просто и понятно стал истолковывать:

— Шайбу пропустил ты? Ты. Толкнул Виана, вызвав кровотечение ты? Ты. Самый сильный игрок ты? — тренер умолк, оставив этот вопрос для Юна.

— Нет, — отрезал он, даже не думая.

— Я думал ты более самоуверенный, но да ладно, неважно. Место Виана занимаешь ты.

Теперь уже вся команда наблюдала за этим всем и, услышав такое заявление, половина от шока потеряли дар речи, половина начали смеяться. Юн и сам бы сейчас засмеялся, если бы только это все было связано не с ним.

— Нет, — громко заявил Виан и все затихли. Он указал пальцем на Юна. — Он не займет мое место!

— Займет, — тут же заявила Дороти куда грубее, чем Рандел. Они стали испепелять друг друга взглядами, явно играя в гляделки, но Юн решил прервать эту бессмыслицу, обращаясь к Виану.

— Боишься, что станешь вторым?

Повисло молчание, которое нарушали лишь голоса публики. Виан тряхнул головой, его левая ватка в носу окрасилась бордовым цветом. Моника тут же ее сменила.

— Не боюсь, — все же отозвался тот и сзади пошел шепотом. — Но ты же понимаешь, что ты не станешь первым?

— На льду, возможно, нет.

Виан нахмурил брови, явно не понимая что к чему. Он снова тряхнул головой, запустил руку в волосы и сначала уставился на поле, после посмотрел на игровое табло, и вернул взгляд на Юна.

— Попробуй не опозориться.

Эта фраза звучала как разрешение соприкоснуться с тем, что недозволенно никому. Это было ценно. Настолько ценно, что Юн готов был сверкнуть своей уродливой улыбкой, но вместо этого многозначительно ухмыльнулся. Теперь стояла новая задача — не опозориться.

По окончанию перерыва, все игроки направились на лед занимать свои позиции. Повезло, что в третьем периоде сменились нападающие и Энни был вне катка. Новых трех нападающих и двух защитников он не знал, а потому спокойно выдохнул. Лишь вратарь — Шон Аннелитс, игрок под номером семь, был знаком. Но Юн не мог позволить старым друзьям заруинить его игру, хотя бы потому, что Энни неосознанно это уже сделал. Юн стоял посередине, справа расположился Джеред, а слева — Самми. Они говорили что-то ободряющее, но Юну это было не нужно. Достаточно взглянуть на испепеляющий взгляд обладателя прекрасных голубых и карих глаз, чтобы мандраж прошел по спине, а сердце пропустило удар.
Игра началась, Юн взял скоростью. Он то и дело объезжал соперников — некогда свою команду, и перенаправлял пасы Самми. Так как Юн обычно занимал позицию защитника, для него стало непривычным разъезжать по всему катку, то и дело передавая пасы. «Хамелеоны» вырвались вперед на три очка. Под конец Юн и сам забил еще два. По окончанию игры, Юн, полностью пропитавшийся потом и усталостью, еле как поднял взгляд на табло — 8:5 в пользу «Хамелеонов». Он непроизвольно расплылся в улыбке, чуть прикрыв глаза, как тут же в него кто-то влетел. Он распахнул их так же быстро, как из легких исчез воздух. Только через пару секунд Юн понял, что находится в объятиях Джереда.

— Да, чувак, ты это сделал! — радостно вещал товарищ, хваля его, что для него, если честно, было в новинку.

Сзади послышался смех Самми, что чуть шутя бранил Джереда за удушье с помощью объятий, но его голос быстро перекрыл рев толпы и голос диктора. Этот вечер уже можно было считать успешным.

Выйдя с хоккейной площадки, на Юна сразу же налетел Смит, заключая в свои распростертые объятия, к которым Юн еще не смог привыкнуть до конца. Позже подтянулась вся команда, даже старшекурсники приобняли за плечи, вещая о том, как это было хорошо. Лишь близнецы держались на расстояние, Юн и сам им пока что не доверял.

Одержав победу над «Павлинами», вся команда дружным строем отправилась в раздевалку. Возле самой двери, что вела в фойе, где уже шло подразделение на помещения, Юна окликнули. Он осмотрелся назад и было бы тяжело не заметить парня в синей игровой форме с цифрой один. Его шлем был уже снят, повиснув на кончиках пальцев и предоставив возможность разглядеть лицо получше. Пусть Юн периодически и следил за хоккеем после ухода, он никогда не следил за «Павлинами», довольно быстро переключая на другие малоизвестные команды, а после «Хамелеонов». Но даже сейчас, спустя десяток лет, он узнал это лицо по щелчку пальца. Эти черты, что стали с годами только грубее; горбинка носа, которая стала уже как изюминка к внешности. Но что у Юна выбило воздух из легких, перекрыв доступ к кислороду на какое-то время, так это брейды. Сейчас они, конечно, были заплетены профессионально, но если вернутся в детство, когда Энни впервые попросил Юна заплести ему косички, у того скрутило желудок. Как же это было давно.
Филлерсон встал напротив блондина расстоянием в полметра. Он обвел своим взглядом его лицо, будто убеждаясь, не мираж ли.

— Сколько лет сколько зим, Юни! — радостно воскликнул Энни, дружелюбно раскрывая руки для объятий. Юн неохотно поддался вперед, на что  от лишь покрепче сжал его в своих объятиях.

— И тебе привет, — пробубнел Юн ему в плечо.

За это упущенное время Энни перерос его аж на целую голову. Раньше он едва доставал до роста Юна, все равно уступая на пару сантиметров. Это было неожиданностью.

— Я соскучился по тебе. Ты где пропадал? — спросил тот, отодвинув от себя Юна за плечи, смотря прямо в глаза.

— Сам знаешь, — кратко бросил Юн, не особо желая затрагивать эту тему.

— Знаю, — улыбнулся он, но в его глазах так и маячился шторм с глыбами льда.

Освободившись от уже чужих рук, Юн неуверенно замялся, переминая ноги на ровном месте.

— Почему ты не поменял номер?

Кажется, этим вопросом Юн ввел Энни в ступор. Сначала он немного растерялся, но спустя пару мгновений взял себя в руки, широко улыбнувшись. Беккер не мог вспомнить этой тупой привычки ранее, кажется, ее попросту не было.

— Юни, — обратился тот к нему, нежно смотря в глаза. — Если ты забыл меня и команду, это не значит, что команда и я забыли тебя.

Это грубо сказано, но он ведь и вправду старался их забыть из-за всех сил, только чтобы не вспоминать, ведь воспоминание — страдание.

— Прости, — только и смог выдавить Юн, да так тихо и жалобно, что самому стало стыдно.

— Все в порядке! — приобнял тот его одной рукой за плечи. — Как дела?

— Нормально, — на автомате выдал он.

— Как всегда, — вздохнул Энни, смотря ему в лицо. — Чего нового придумал бы.

На это Юн никак не ответил, лишь отвел взгляд в противоположную сторону.

— Юн, тебя долго ждать? — неожиданно раздался голос с противоположной стороны — выхода, и Юн резко обернулся. Прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив руки на груди, Виан скучающе наблюдал за ним и Энни, все еще приобнимающего Юна за плечи.

— Я иду, — сказал он Виану и тут же выбрался из рук Энни, неуклюже встав перед ним и почесывая затылок от нахлынувшей паники. — Прости, так вышло. И... Тебе не идут косы, расплети их.

Выражение лица Филлерсона переменилось мгновенно, будто Юн задел по больному.

— Нет, я не расплету их, — строго заявил он и Юн закатил глаза.

— Если я вышел на лед, это не значит, что я вернусь к вам, — он понизил голос, чтобы никто кроме Энни его не услышали. — К тебе.

Филлерсон потрясено выпучил глаза. На этот раз ему тяжелее давалось спрятать свои эмоции. Кажется, он собирался что-то сказать, подбирая слова, но Виану, что все еще стоял в дверях, надоело наблюдать за ними, а потому он отпрянул от дверного косяка и приблизился к Юну.

— Нам пора, — заявил Виан, положив свою руку на плечо товарища.

Прибывая в замешательстве, Энни отступил назад. Юн сверлил его взглядом, пытаясь прочесть каждую эмоцию на лице. Правильно ли он понял его слова?
Не дожидаясь каких-либо дальнейших ответов, Рэй силой поволок за собой Юна, сдавливая ему плечо все сильнее и сильнее. Когда оба вышли в фойе, оставив капитана «Павлинов» один на один со своими мыслями, Юн подал голос.

— Мне больно, — плечо уже начинало ныть, Виан будто нарочно сдавливал его.

— Не ной, — отрезал он и только после этого убрал руку с плеча. — И как давно?

— Что? — не понял он вопроса, удивленно уставившись на брюнета.

Виан украдка бросил взгляд него и лишь нахмурился. Юн пришел в замешательство. Что значил этот вопрос и взгляд? Оставив прошлый вопрос позади, Виан спросил другой.

— Откуда его знаешь?

— Кого? — спросил Беккер, правда не понимая о чем речь.

— Блять, ты прикалываешься? — брови Виана сомкнулись на переносице. — Филлерсона!

— А-а.. — задумчиво протянул Юн. — Играли раньше в одной команде.

— Ты же ходил на хоккей только в детстве.

Да, Виан был прав, но разве Юн мог забыть тех, с кем поднимался?

— Ходил, — подтвердил он. — Ты думаешь я забыл их?

— Спустя столько лет и узнал в лицо? Не считаешь это чем-то странным? — Рэй заинтересовано уставился на Юна, ожидая ответа.

— Я слишком хорошо знаю это лицо, чтобы забыть, — ответил он и умолк.

Когда они подошли к коридору, что вел в раздевалку, Виан попытался что-то еще спросить, но он, даже не услышав, не потрудился переспросить, а уж тем более ответить. И так много сказал.

В раздевалке уже было пусто, Юн предположил, что они задержались довольно долго, а потому все успели принять душ и переодеться.

— Все в комнате отдыха нас ждут, — подтвердил предположения Виан, будто прочитав мысли.

Размашистым шагом, Виан первый направился в душ, уже схватив со скамьи приготовленную сменную одежду. Юн немного задержался, обдумывая произошедшее пару минут назад, попутно направляясь к душевым. Выкрутив горячую воду на максимум, он попытался расслабить мышцы и снять все напряжение, но сотни мыслей в голове жужжали, как стая комаров или мух, не давая и на секунду отстраниться от этого мира.

В комнате отдыха их всех и впрямь уже все ждали, даже тренеры, удобно расположившись на телевизионной тумбе. Виан сразу упал в кресло-мешок рядом с Самми и Джередом. Юн оглядел комнату и заметил свободное место на подвесной качели, одно место уже занимал Юлиан. Юн не знал, совпадает ли так постоянно, или Юлиан специально делает так, чтобы в итоге они были рядом друг с другом. Правда или нет, но это немного раздражало.
Сев на свободное место, тренер Рандел быстрым взглядом осмотрел команду, будто убеждаясь, что все на месте. Дороти взяла папку в руки, бегло оглядела информацию на бумаге, прокашлялась и скрестила руки на груди.

— И так, я считаю, что вы не будете против, если разбор игры мы сделаем сейчас, — строго произнесла Дороти, будто кто-то возражал. Хотя Юн услышал рядом с собой недовольной вздох Смита, который уж точно не мог дойти до тренера. — Можно было и лучше, сами знаете, но в любом случае молодцы.

— Лучше? — презрительно бросил Лукас, но Юлиан заткнул его, кинув подушку в голову, на что получил испепеляющий взгляд. Возможно, завязалась бы драка, но Дороти продолжила говорить, не обращая внимания на этих двоих.

— Теперь хочу похвалить каждого отдельно, — тренер стала читать содержимое папки, поглядывая на тех, кому адресовывает. — Кэйл, Джонни и Лилиан, вы молодцы, смогли забить шесть очков, это неплохо.

— Это хорошо, — перебил Рандел.

— Могло быть лучше, — отрезала Дороти, даже не взглянув на него. Рандел устало потер переносицу. — Кори и Юлиан, я приятно удивлена за слаженную работу, молодцы, хорошо передали пасы нападающим. Самми, Джеред и Виан молодцы, но, Виан, можно быть и по аккуратней.

Дороти долгим взглядом смотрела на Рэя, ожидая кивка, после чего вновь вперилась взглядом в папку, переворачивая лист.

— Теперь перейдем к тому, что меня смутило больше всего, — Дороти последний раз пробежалась взглядом по содержимому листка, после чего устремила свой взор на Юна. — Какого черта инсайдер играет лучше половины команды?

Наверное, стоило бы ответить на этот вопрос, но Юн не был уверен, что он задан ему, пусть ее взгляд был прикован лишь к нему. В конце другой комнаты кто-то фыркнул и он уже наперед знал, что за этим последует.

— «Половины команды» это типа близнецы и защитники, которые попросту не вывезут роль нападающего? — задал вопрос Виан и Юн взбесился.

— Юнес тоже стоит в защите, но при этом отыграл линию нападения куда лучше, чем второй период. И не забываем, что по данным сведениям, он не выходил на лед десять лет, — осведомилась Дороти, объясняя Виану по пальцам.

— Вау, ну давайте его поставим в линию нападения. Например, метнем местами с Джередом, — саркастично предложил Рэй и тут же обратился к Канту, повернув голову в его сторону. — Как тебе такое? Согласен?

Юн был уверен, что тот сейчас засмеется или покрутит у виска пальцем, что будет означать полное несогласие со словами Виана, но Джеред задумчиво молчал пару секунд, а после с интересом посмотрел на него.

— Возможно, — выдал он, чем вызвал недоумение у половины команды.

— Шутишь? — с надеждой спросил Виан.

— Нет, — безразлично ответил Джеред, пожав плечами. — Если так нужно будет, то окей.

Все уставились в полном шоке, даже Смит. Дороти гордо ухмыльнулась, отложив бумаги на тумбу и скрестив руки на груди. Виан первый нарушил молчание смехом, но больше никто не смеялся. Даже старшекурсники сидели тихо, лишь изредка что-то между собой обсуждая.
Поймав на себе взгляды всей команды, Виан нахмурил брови, глубже забившись в свой кресло-мешок и скрестив руки на груди, словно обидели маленького ребенка.

— А если он пиздит насчет перерыва в десять лет, — выдал Виан и, о боги, как же Юн хотел, чтобы это было правдой. Но люди жестоки, поэтому ему пришлось забыть о коньках на десять лет, но не о хоккее. Он знал теорию лучше, чем кто-либо другой.

— Бред, — отрезала Дороти, вновь переводя взгляд на Юна. — Молодец, удивил. Теперь так же играй на линии защиты.

Юн на это лишь кивнул, так как вопроса ему не задавали. Тренеры переглянулись и Рандел встал с тумбы, хлопнув в ладоши.

— В общем, отличная игра, размазали то, что надо! Теперь попрошу по очереди всем зайти к Рейчалс. Она вас ждет на осмотр, — осведомил Рандел и сердце Юна пропустило удар. Что значит «осмотр»? Снова?

— Обязательно? — спросил Юн и тут же получил в награду недоверчивый взгляд от Юлиана.

— Обязательно, она решает допускать вас к игре или нет. С началом учебного года это обязательно.

Это было проблемой. Юн закусил губу, уже придумывая отговорки или план побега, но чья-то рука опустилась на плечо и теперь он знал чья. Юлиан осторожно погладил большим пальцем ключицы, смотря на Беккера каким-то через чур жалостливым взглядом. Юн ненавидел жалость в чужих глазах по отношению к нему.

Выстроив небольшую очередь возле медкабинета Моники Рейчалс, Юн был по счету предпоследний. Перед ним шел Смит, а последним стал Виан, чему Юн знатно удивился, ведь Самми, Джеред и Лилиан шли чуть ли не в самом начале. Оказывается, они разделяются на время.

Очередь шла довольно быстро и вот Юн не заметил, как Юлиан уже покинул свое место, направившись в медкабинет. Пару минут и он выходит, как ни в чем не бывало, пока с Юна сходит пять потов в одну минуту. Покинув кресло ожидания, Юн неуверенно направился в кабинет. Преодолев порог, взгляду представилась небольшая комнатка, выкрашенная в голубой цвет, жалюзи на окнах сливались со стенами. На подоконнике расположилось три горшка с растениями, два из которых название он не знал, лишь маленький кактус был ему знаком. Справа, по середине стены, расположилась дверь, ведущая в другую комнату — второй кабинет. Справа от двери расположился стеллаж, забитый бумагами. Слева от двери находилась раковина и светлая тумба. Напротив самого окна, по середине кабинета, стоял белоснежный стол. С обеих сторон находились темные кресла. В другой части кабинета стояла кушетка.
Моника сидела на своем рабочем месте за столом, на той стороне, что ближе к стеллажу. Юн замер в начале помещения, лишь закрыв за собой дверь. Рейчалс не понадобилось много времени, чтобы заметить парня. Она указала рукой на кушетку, снимая стетоскоп со своей шеи. Остановившись возле нее, Моника приблизилась к Юну.

— Давай я тебя послушаю, — осведомила она, но Юну не стало легче. Он все еще был на нервах.

Он неуверенно стал задирать футболку, на что Моника жалобно посмотрела прямо в глаза.

— Я просто послушаю.

Она задрала его футболку, просунув под нее стетоскоп, приложив холодный метал к груди Юна. Тот дрогнулся. Прослушав его, она отстранилась, поправив футболку на нем и вернувшись на свое место, быстро что-то печатаю в компьютер. Юн сел на кушетку.

— Так, ты же у нас Юнес Беккер, да? Инсайдер «Хамелеонов»? Мы уже с тобой встречались, — спросила Моника, лишь украдкой глянув на Юна.

— Да.

Моника что-то пробурчала себе под нос, а после вновь вернулась к Юну.

— Так, давай сначала осмотрим тебя, а уже потом вес и рост, — сказала она. — Сними футболку, пожалуйста.

— Зачем? — резко отрезал Юн, пусть и знал, что этого не избежать, если медик захочет посмотреть.

— Буду проверять на наличие уколов и прочего. Это не больно, — вновь повторила она, но он лишь недоверчиво покосился и та устало выдохнула, потерев переносицу. — Юнес, если там что и есть, это останется между нами до тех пор, пока это не будет вредить твоей игре. В случае серьезных увечий мне придется доложить об этом тренерам.

Немного поразмышляв, Беккер молча кивнул, неохотно стягивая с себя футболку через горло. Прикрыв ею свои запястья, Моника все же убрала ее в сторону. Юн вытянул руки, демонстрируя на наличие отметин от уколов, а точнее, их отсутствие. Рейчалс удовлетворенно кивнула, окинула взглядом все тело, видимо, ища за то зацепиться, и Юн уже обрадовался, когда он сказала ему:

— Молодец, одевайся.

Но счастье длилось недолго. Надев на себя футболку, Моника указала на запястья Юна и у него замерло сердце.

— Сними их, — сообщила она. Его сердце пропустило удар, разбив все внутри. Он надеялся до последнего, что сможет избежать данной ситуации, но его словно поймали за шиворот и отшвырнули в стену.

Немного помявшись, Юн неуверенно покосился на врача, а после на свои запястья.

— Это обязательно? — неуверенно спросил он.

— Да, — отрезала Моника, не оправдывая ожидания.

Юн тяжело вздохнул, медленно разматывая себе бандану на левой руке, держа ладонью вниз. Когда ткань окончательно сползла, то показалась оголенная кожа с выпуклыми полосочками, охватывающие запястья ровными и длинными порезами, напоминающие кольца. На тыльной стороне менее выпуклые — неровные и изуродованные. Сняв браслет со второй руки, взору представилась такая же картина. Не было и места свободного. Всю кожу, что закрыла бандана и бралест были изувечены шрамами. Юн причиняет себе боль с десяти лет. С того самого дня, и каждый раз как по новой. Кривые шрамы наслаивались на другие, более старые, придавая еще больше выпуклости.
Моника охнула, прикрыв рот рукой. Стало настолько неловко и даже в какой-то степени стыдно, что Юн отвел взгляд в сторону, рассматривая стену. Взяв себя в руки, Рейчалс, аккуратно взяв того за ладонь, покрутила руку в разные стороны, чтобы рассмотреть шрамы. Юну было до ужаса неловко, будто он сидел раздетый перед взрослой женщиной, что годилась ему в мать. Отпустив его руку, Моника выпрямилась, посмотрев на него полным сожалением в глазах.

— Хочешь об этом поговорить? — спросила она.

— Нет, — отрезал Юн. Единственное, что он сейчас хотел, так это провалиться сквозь землю и побыстрее скрыть свои запястья от лишних глаз.

— Хорошо, но в любом случае с понедельника у вас будет прием у кампусного психолога. Поговори с ней, пожалуйста, если будет желание.

На это Юн лишь кратко кивнул, быстро надевая все обратно, пока Моника неспешно направилась к своему креслу.

Измерив рост и вес, проверив зрения и другие незначительные факторы, Юн был свободен. Выйдя из кабинета, он лицом к лицу столкнулся с Вианом, как только открыл дверь. Тот сделал шаг назад, сверля Юна взглядом, в котором так и метались громкие не оглашенные вопросы. Юн сместился в лево, пропуская Рэя в кабинет, но тот, кажется, никуда не спешил.

— Закрой, — приказал Виан, указав головой на дверь. Он закрыл, внимательно уставившись в ответ. — Покажи руки.

Юн замер. Неужели он подслушал их разговор с Моникой или, чего хуже, подслушал? Если это и так, главное, чтобы остальные не узнали ничего, с Вианом он уж как-нибудь сам разберется.

— Сними бандану, — более точно произнес Виан, и когда Юн с опаской стал осматривать коридор за его спиной, тот снова подал голос. — Никого нет, все уехали кроме Кантов и Юлиана. Они ждут в машине.

Взгляд Юна неуверенно метался по лицу Виана, в то время, как само его лицо не выражало ни капли эмоций. Опустив голову, он выставил перед собой руки, сверля запястья. Стоило ли это делать? Или, быть может, послать этого чертова Рэя куда подальше и с концами покинуть команду? Но выпадет ли второй шанс в этой жизни ступить на лед? Неужели все так и закончится, даже не начавшись.
Мысли завязались в тугой узел и сейчас сложной задачкой для Юна являлось связать два слова. Он впал в ступор, пытаясь взять себя в руки и наконец уже что либо ответить Виану, но тот уже не мог ждать.

— Покажи запястья.

Не отводя взгляда от своих рук, Юн стал медленно развязывать бандану. В последний миг он осознал, что не хочет видеть шрамы во второй раз и навряд ли выдержит жалость в чужих глазах еще раз. Поэтому, во избежание излития желчи, он отвернулся, пытаясь наугад распутать бандану. В самом конце она каким-то образом запуталась, образовав небольшой узел. Виану надоело смотреть на эту прелюдию, поэтому он развязал узел и с силой сдернул бандану, держа в руках. Он смял ее мгновенно, как только взору представились небольшие рубцы. Заметив среди них более большие и ранее глубокие, Виан с жаром ткнул пальцем в воздух указывая, но не дотрагиваясь.

— Это что? — строго и довольно громко спросил Виан, сразу понизив голос. — Ты с ума сошел, Беккер.

Не впервые Юн такое слышит, поэтому он лишь передернул плечами, никак не отвечая на это. Виан перевернул руку тыльной стороной вверх и замер, мгновенно отпустив его руку и смяв бандану в своих руках еще сильнее. Желания смотреть в глаза Виана не было, а на свои руки — тем более. Его взгляд был прикован в полу.

— Ты... — начал было Виан, но на пару секунд умолк, пытаясь что-то сопоставить у себя в голове. — Ты самоубийца! Какого черта ты резал вдоль?!

Эти слова ощущались как кипяток. Юн рывком одернул руки, будто Виан не успел все увидеть. Стало невыносимо тошно и противно от самого себя. Живот скрутило, вызывая тошноту и желчь во рту. Он сглотнул.

— Нахуй пошел. Ты такой же самоубийца. Жрешь ебливые таблетки, убивая свой организм. Они тебе не помогают, ты сам этого не замечаешь?

— У меня нет выбора, — огрызнулся Рэй, кинув в Юна бандану, которую тот поймал на лету, быстро перевязывая запястье.

— Выбор есть всегда! — возразил Юн.

— И ты выбрал это? — с презрением ткнул он пальцем в его запястья.

— Если б выбрал, то сдох давно и в вашей «крутой» команде не отвисал, — прошипел Беккер, резко отшатнувшись от Рэя и сев на ближайшую лавочку, спрятав голову в свои руки.

— Смотри на меня, — строго велел Виан, подойдя ближе. Но когда Юн лишь еще сильнее сжал свои волосы в руках, чужая ладонь, которая ранее не касалась Юна, грубо легла на его руки сверху. — Отпусти.

Рука Виана жестко вцепилась в пальцы Юна. Он опустился на корточки перед ним, все еще держа свою руку поверх его. Что-то внутри Юна перевернулось и теперь ему стало тревожно от возникшего тянущего чувства где-то внизу живота. Его щеки покраснели. Его руки ослабли и Виан жесткой хваткой убрал их с головы, взяв светло-волосую голову в свои ледяные ладони. Их взгляды пересеклись и Юн подметил у себя в голове, что Виану и впрямь чертовски идет гетерохромия. Он бы даже нарисовал пару картин с Рэем.

— Какого черта, Юн? — непонимающе спросил он, но Юн все равно уловил тревожные нотки в его голосе.

— Так нужно было, — пробормотал Юн, отводя взгляд.

— Кому?! — воскликнул Виан и тряхнул тому голову, от чего Беккер насторожился, обхватив своими руками его чистые запястья. Юн попытался убрать его руки от своего лица, но Рэй держался крепко.

— Отпусти, — прошипел он, чувствуя неладное.

— Я задал вопрос, — осведомился Виан.

— Это неважно, — отрезал Юн, все еще держась за бледные запястья.

— Беккер, ты не договариваешь, — Виан снова встряхнул голову Юна и тот изнемогающе закрыл лицо собственными руками.

— Отчиму, — произнес Юн и Рэй еле разобрал, ведь тот продолжил что-то сумбурно говорить себе в ладони.

Виан аккуратно попытался убрать руки, но Юн лишь сильнее впился пальцами в свое лицо.

— Медкабинет, — пробормотал Юн. Сейчас хотелось простого человеческого — уединения. Кажется, Виан понял, потому что через пару секунд послышались шаги в сторону медкабинета и хлопнула дверь.

Юн не мог поверить, что смог признаться про отчима, пусть и не в полное форме. Не мог поверить, что показал свои оголенные запястья. Он первый раз в жизни так быстро оголяет свою душу перед малоизвестным ему человеком. Энни свои запястья он показал после двух лет отношений, если их так можно было назвать. А про отчима рассказал за две недели до расставания, которое, в общем-то, было не их решением.