Глава 27
Около роддома столпились почти все близкие и родственники. Варя вышла с сыном, упакованным в синее одеяло. Катерина, тетка Саши, вместе с Анной Сергеевной ждали их дома с сюрпризом - украшали детскую, драили полы с хлоркой, в общем - полным ходом готовились к появлению новорожденного Даньки в родном доме.
- Саш! - крикнул Фил, придерживая под руку Тому, когда заметил, что перед таким важным событием - появлением на пороге жены и сына - у Белова затрезвонил телефон. - Белый!
Космос стоял с коробкой конфет и цветами. Тома подтолкнула его. Он отдал акушерке цветы и конфеты и заспешил к машине.
- Папаша! - обратилась к нему акушерка. - Обычно ребенка из роддома несет отец. Мать свое дело сделала. Она родила.
Белов еще болтал, поэтому Космос сам взял сверток с ребенком и понес на вытянутых руках.
- Да, - выдохнул Фил, глядя на подошедшую Варю, - через месяц Томке рожать. И в этом же роддоме. Еще подумают, что у нас гарем.
- Да ну тебя, Теофилло, - отмахнулся Космос и передал сверток в руки Белова.
- Поехали? - улыбаясь, уточнил тот.
- Телефонные звонки же нельзя отложить, - хмыкнула Варя. В прочем, ругаться ей не хотелось, да и сил не было - роды были тяжелые.
Звонок в дверь заставил Анну Сергеевну первой поспешить открывать. Катя побросала все дела, схватила камеру.
- Подождите! - она заставила остановиться Сашу и всех остальных. Сегодня она снимала фильм. Фильм о Дане. Ну, и об остальных, его родственниках. Главное, чтоб получилось. Кинооператор из нее еще тот - практики маловато, только вчера немного потренировалась. Она включила видеокамеру:
- Двадцать восьмое октября одна тысяча девятьсот девяносто третьего года! - торжественным голосом произнесла Катерина, стараясь, чтобы в объектив попали все. И племянник с Данькой на руках, и Варя с охапкой цветов, несколько растерянная после больницы, и сестрица Татьяна, и Анна Сергеевна, и Павел Дмитриевич. - Теперь входите, - милостиво разрешила она, выискивая новые ракурсы и выстраивая новые запоминающиеся мизансцены.
Эх, надо было не в медицинский, а во ВГИК идти! Такие таланты в землю зарыла! - Ну, с новосельем, Данька! - Саша шагнул первым, точнее, первым был Данил.
Саша осторожно держал сына, разглядывая серьезное детское личико. Даня не спал. Не иначе, как в виде исключения. Чувствуя торжественность момента. А ведь в машине сопел, как паровозик, даром, что кроха.
- Здесь у тебя детская будет... - под внимательным присмотром камеры Саша знакомил сына с квартирой.
- А ванночку купили? - заботливо спросила Анна Сергеевна.
Она сетовала, что до этого оставалась в стороне от хозяйственных забот, и это ее немного раздражало. Хорошо хоть сегодня смогла подготовить квартиру к приезду внука. Но вот ванночку не заметила, а ведь висела прямо в ванной.
- Купили, купили. Все купили, - успокоила ее Татьяна Николаевна.
- А сюда мы железную дорогу купим... - показывал Саша сыну уже свой кабинет. - Ну, все, пора на бочок. - Счастливый папаша положил сына в кроватку.
- Саш, улыбайся! А где Варя-то? - Катя решила, что пора бы и пчёлке- труженице появиться в историческом фильме. Как-никак, молодая мама.
Варя гремела на кухне посудой - надо было куда-то пристраивать огромных размеров букеты, от запаха цветов уже кружилась голова. Или это с непривычки? От свежего-то воздуха... Все-таки долго они с Данькой провалялись в больнице - почти три недели. Ох и работы, наверное, за это время в офисе накопилось?
- Наш Денечка... - почти хором умильно прошептали Татьяна Николаевна и Анна Сергеевна, глядя на сонного ребенка. И переглянулись. Павел Дмитриевич улыбнуться.
- Поцелуй для истории! - Катя, наконец, выстроила мизансцену. И Саша приник к Вариным губам сначала для камеры, а потом уже по-настоящему, забыв обо всем на свете...
- А коляску купили? - все-таки не удержалась Анна Сергеевна. И, надо же, попала! Коляски пока не было.
***
Фархад был почти счастлив. Все-таки Белый все понял и согласился с его предложениями. Иначе бы точно не обойтись без большой беды.
Зато сейчас он был на коне, встречая в Домодедове земляков, которые прибывали по реальному делу, а не просто так - в гости. Или еще хуже - для разборок с ним и с братом Белым.
Наконец стеклянные двери зоны прилетов распахнулись и выпустили Далляра в сопровождении двух охранников. По обычаю обнялись. Чувствовалось, что все довольны и искренне рады видеть друг друга. А как же иначе может быть, когда все так хорошо складывается? Уже ведь и плантации решили увеличить под новые заказы и новые проекты.
- Рад тебя видеть. Как семья? - спросил, улыбаясь, Фархад.
- Слава Аллаху, все здоровы, - серьезно ответил Далляр, приглаживая свои непослушные воздушные волосы. Которые почему-то в последнее время еще поседели. - Весь род гордится тобой. Ты доказал, что заботишься о семье. Обычные вроде бы восточные комплименты были все равно приятны Фархаду. Прежде всего, потому, что ему не придется доказывать, что он не верблюд, корабль пустыни. И объяснять, что бессилен договориться с Белым. Теперь все пойдет как по маслу. Главное - хорошо организовать первую продажу, наладить связи. Ну, не хочет сам Белый в это ввязываться, пусть остается в стороне. Главное, чтобы не мешал. Тогда всем будет хорошо.
- Для начала взял у Белого десять килограмм из общей партии, - выходя из зала аэропорта, объяснил он Далляру. - Скоро начнем свое дело. Все будут довольны. - Больше всех этим словам верил сам Фархад. И это было главное.
***
«Все-таки нельзя из жратвы делать культа», - думал Каверин, глядя на поглощающих жирные креветки Бека и Леву. Так или примерно так сказано было в каком-то фильме, чуть ли не про Остапа Бендера.
Если на Леву еще можно было смотреть, то Бек вызывал просто омерзение - он за столом напоминал какое-то животное, точнее - зверя. Жадного и нечистоплотного. Но что было делать. Володя вынужден был работать с этими людьми. Хотя бы пока. Пока не накопит собственных сил. Приходилось терпеть эти застолья, на которых у него напрочь пропадал аппетит. По крайней мере, так он себе это объяснял. Потому что ему просто ни разу ничего не предложили. Он присаживался за этот стол просто как бедный родственник. И в лучшем случае мог выпить минералки из чистого фужера.
- Чего морщишься, Володенька? - обратил, наконец, на него внимание Бек, сплевывая креветочную шелуху и вытирая жирные руки белой салфеткой, на которой тотчас же проступили мокрые желтые пятна.
- Послушай, Бек, я знаю человека, - Каверин сделал паузу, чтобы последующие слова прозвучали позначительнее, - который хочет продать десять килограммов героина.
- Кто такой? - прихлебнув вина, спросил Лева.
- Абсолютно левый азиат, - нарочно не вдаваясь в подробности, пояснил Каверин. - Он работает с Белым, но не при делах.
Бек подцепил на вилку огромный кусок зажаренной свинины и впился в него зубами. Чавкая, он родил, наконец, оперативное решение:
- Ну, тогда сведи его с пацанами.
«Ага», - кивнул Каверин. Рыба, похоже, начинала клевать. Большая и маленькая. Это его больше всего и устраивало.
***
Разговаривая по телефону с мамой, Саша чертил на листочке предмет разговора. Коляска удавалась на славу. Главное, четыре колеса. Только вот вентилятор немного мешал - листок то и дело норовил улететь со стола. Саша уже начал штриховать кузов супермашины:
- Да, мам, понял, на Комсомольском проспекте. Не доезжая дворца... Там левый разворот есть? Ну, я с набережной заеду. Ну, давай, мы подхватим тебя и вместе поедем, какие проблемы?
Коротко стукнув, в рабочий кабинет ввалился Космос, и устало упал на диван. Саша не отреагировал - Кос любил подурачиться. Космос пощелкал пальцами, но Саша все чертил и чертил что-то на листке.
«Не иначе, Белый продумывает новые схемы транспортировки грузов», - но Космосу все же позарез надо было отвлечь Саньку от телефона. Он сунул указательный палец под лопасти вентилятора и остановил его. О! Подействовало!
Саша поднял голову, прикрывая трубку ладонью.
- Ты чего, Кос?
- Завтра груз приходит, я уточнить хотел, мы Фаре-то отдаем?
- Ну, мы ж договорились, - подтвердил Саша. - Кто покупатель, знаешь?
- Он ведь гордый, молчит. - Космос недовольно пожевал губами. - Говорит, приличные люди. - Он пожал плечами. Какие-такие приличные? Хрен их разберет. - Нет, я все же думаю, пусть Фил ему даст пацанов, подстрахуют.
- Эх, Фарик, с огнем играет! - Саша сжал губы. - Дурак... - И он качнул головой, словно отгоняя дурные мысли - Да не волнуйся, подберем, - заговорил он снова в телефон, отнимая ладонь. - Я?.. Я хочу темно-синюю. Ну ладно, мам, договорились.
Космос убрал палец из-под лопастей вентилятора и вышел из кабинета, насвистывая нехитрый мотивчик. Отдаленно напоминавший чижика-пыжика.
***
Теперь их было трое. Даниил Александрович лежал посередине. Только что, плотно поужинав, он спал так безмятежно, как спят только в самом раннем детстве. Саша и Варя переговаривались тихо-тихо, боясь спугнуть этот сон.
- Такой сладкий, да? - Варя готова была любоваться на сына часами. Особенно на спящего.
- На червячка похож, - разглядывая лысую макушку, усмехнулся Саша.
Так смешно - у Даньки была самая настоящая лысина - в обрамлении мягоньких беленьких волос. А там, в самом ее центре - родничок, как называла его Варя, где билась, пульсировала голубая жилка. Варя еще утверждала, что через этот вот родничок сын общается с космосом Саша ещё шутил: « И что Холмогоров его понимает?». Варя слегка толкнула мужа ладонью. В лоб.
- Белов!.. Какой червячок! Убью.
- Да ладно, - смеялся Саша. - Я же любя, - защищался он одной рукой.
- Как интересно... - Варя ничуть не сердилась, она любила, когда Саша вот так, беззлобно, подкалывал ее. А теперь вот и Даньку. Сына. - Вот вырастет потом такой большой-большой, представь... Кем будет?
- А кем после Оксфорда бывают? - Саша казался вполне серьезным, но Варя лишь махнула рукой. Вечно Сашка скажет тоже! Оксфорд!
- А что? - Саша приподнялся на локте. - В наш век глобальной айпи цивилизаций и... этой... вечно слово забываю... Группа еще такая была: «упала шляпа, упала на пол...»
- «На-На» что ли? - улыбнулась, Пчёлкина откровенно хихикая. - Точно! Нано - технологий! Мы напрочь забываем о необходимости образования...
- И давно ли у тебя такие светлые мысли, Саш? - Пчёлкина смотрела на мужа с нескрываемой хитростью в глазах.
- Он за меня все сделает, что я не успел. Знаешь, я вот думал, ночью, когда ты рожала, а я приехать не мог, я вдруг понял, что вообще такое дети. - Даня смешно засопел, Саша поправил завернувшееся одеяльце. - Это шанс от Господа все исправить. Что это, типа, ну, искупление такое, что ли. Не знаю, как сказать...
- Саша, давай покрестимся, - тихо и серьезно произнесла Варя. Она давно уже об этом думала, еще в роддоме. - И его покрестим...
- Да я еще не решил... - Саша задумался на минуту. - Нет, Вареник, давай попозже.
Варя вздохнула. Что ж, позже, так позже. Совсем не отказывается - и то хлеб.
- Варька, - вдруг вкрадчивым, прямо лисьим голосом заговорил Саша, - а тебе совсем нельзя пока, да?
Он смотрел на нее глазами опереточного соблазнителя.
Варя прыснула от неожиданности:
- Хитрый какой, Белов. Я думаю, что это он? А он издалека зашел. - Но она быстро сменила шутливый тон, понимая, как трудно сейчас Сашке. Хоть и хитрец первостатейный, но родной ведь человек. Муж как-никак. - Нельзя пока, Саш. И долго еще нельзя будет, роды тяжелые были.
- Ну, маленечко?.. - Сашин голос источал мед.
- Нельзя, Санька, потерпи чуть-чуть, - она удрученно покачала головой и предложила тихо, чуть слышно. - Ну, давай по-другому. Хочешь?
- Да ладно, потерпим. - Саша с сожалением потянулся. - По-настоящему хочется, чтоб с криками. Ладно, давай спать. Как говорится в детских сказках, утро вечера мудреней...
День завтра, как, впрочем, и почти всегда в последнее время, предстоял тяжелый. Фарик со своими басмачами должны были первый раз продать товар в Москве. Ох, как Саше не нравилось все это. Но все. Поезд ушел. Оставалось только надеяться на лучшее.
Саша посмотрел на жену, уже прикрывшую глаза и, кажется, даже задремавшую. И на сына, так и сопевшего между ними. Привстав с кровати, Саша выключил торшер. И только теперь стало видно, что в небе над Москвой во-всю светила полная луна.