Глава 12
Оля спустилась в кухню - напиться воды. Там горел свет. Бабушка куда-то звонила:
- Алло! Виктор Тихонович?.. Извините, что разбудила...
- Ба, ты куда звонишь? - хлебнув холодного чаю, сонно спросила Оля.
- Олюшка, иди, ложись спать... - повернулась к ней бабушка и, понизив голос, проговорила в трубку: - Виктор Тихонович, у нас здесь такое творится.
- Да-да... Я вас понял... Да, немедленно примем меры. Благодарю за сигнал, - тот, кого Олина бабушка называла Виктором Тихоновичем, повесил трубку и тоскливо вздохнул.
Виктору Тихоновичу был всего лишь двадцать один год, он только-только закончил школу милиции и еще толком не обвыкся с лейтенантскими погонами на плечах. Свое назначение сюда, в небольшой дачный поселок, он считал уродливой гримасой судьбы. Вместо головоломных преступлений, погонь и перестрелок, о которых он втайне мечтал с детства, лейтенант Никитин стал, по сути, заурядным сторожем - правда, при милицейских погонах и пистолете.
Дачники в этом поселке обитали непростые - крупные ученые, писатели, музыканты - поэтому милицейский пост тут был всегда. Только раньше здесь, в крошечной хибарке на въезде, обитал вечно сонный сержант пред пенсионного возраста. Но после того, как в поселке случилась серия краж, было решено оборудовать все дачи новомодной сигнализацией. Вот тогда и было принято решение посадить сюда офицера - как-никак техника! И должность-то его именовалась как-то мудрено - что-то вроде «оперативный дежурный по охранному комплексу». Впрочем, большинство обитателей дач продолжали называть Никитина и его сменщиков на старый манер - участковыми. Лейтенант положил трубку на пульт и протяжно, раздирая рот, зевнул. Старенький будильник показывал без четверти час. «И что этим старушкам не спится? - с легким раздражением подумал Никитин. - Ну, гуляют себе чьи нибудь детки на даче, пока родителей нет...»
Конечно, выходить из теплой сторожки в сырую осеннюю ночь не хотелось совершенно, но служба есть служба. Лейтенант нацепил очки, вытащил из ящика стола табельный «Макаров» и встал из-за стола.
Дача, которую ему предстояло проверить, была в дальнем углу поселка, у самого леса, поэтому он решил воспользоваться служебным транспортом. У стены, под «иконостасом» с бандитами, числившимися в розыске, стоял его верный конь - дамский велосипед, собственноручно раскрашенный Никитиным в сине-желтые милицейские цвета.
Поеживаясь от ночной прохлады, лейтенант выволок своего стального коня на улицу и, взобравшись в седло, покатил к даче академика Царева, где, как утверждала его бдительная соседка, предавалась дикому разгулу какая-то подозрительная компания...
***
А на даче Царевых к тому времени уже было тихо. Фил с Космосом уехали за водой и алкоголем. Пловчихи спали на втором этаже.
Белов остался один. Вернее, не один, а с Варей. Хмель у него отчасти выветрился, и Саше снова стало немного грустно. Он сидел на диване и наигрывал на гитаре нечто меланхолическое.
- Ты... еще выпить хочешь? - преодолевая неловкость, спросил Саша.
- Нет... Голова болит, - Пчёлкина присела рядом на диван.
- Что у тебя с Космосом? - Сашу давно волновал этот вопрос, но поговорить об этом с Варей не хватало смелости.
- А, что у меня с ним? - Пчёлкина изогнула бровь, - передружба - недоотношения.
- Вы же вроде начали встречаться или я чего-то не понимаю? - Белов заложил руку за голову, отложив инструмент.
- Я тебя умоляю... Так... попробовали и поняли, что это не наш формат отношений... решили остаться друзьями, как и прежде, - Пчёлкина глубоко выдохнула.
Помолчали. Вздохнули.
- Я что-то чувствую к тебе, Пчёлкина, - Выдал неожиданно даже для самого себя Белов.
- И, как давно ты это понял? - пряча улыбку, спросила Варя.
- Наверное, тогда, когда вы встречали меня у подъезда. Обнял тебя и... Только не осознавал этого, не понимал.
- Почему не говорил раньше?
Варя подняла на Сашу глаза и будто попыталась прочитать его мысли.
- Не хотел вмешиваться в ваши отношения с Космосом.
Саша снова взял гитару, но снова наигрывал нечто меланхолическое.
Придя в себя после того, как Варя услышала песню, она тут же начала подпевать её:
- «Сигарета мелькала во тьме...»
- «Ветер пепел в лицо швырнул мне» - подпевал уже Саша.
- «И обугленный фильтр на пальцах мне оставил ожог» - Варя не отрываясь смотрела в Сашины глаза ещё никогда у них не было настолько откровенного разговора.
С помощью взгляда они словно понимали друг друга без слов...
- «Скрипнув сталью, открылась дверь...
Ты идёшь, ты моя теперь»
Сашина рука соскользнула вниз, легла на бедро девушки и тут же сноровисто поползла вверх. Варе стало душно, сразу зашумело в голове и пересохло во рту. Белов понял, что еще немного - и Варька может потерять контроль над собой.
- «Я приятную дрожь ощущение с головы до ног», - шептала Варя.
- «Ты со мною забудь обо всём... Эта ночь нам покажется сном», - шептал Белов Варе где-то в области шеи.
Поднявшись со своего места, он взял девушку за руку и повел в сторону спальни. Саша снял майку Вари, чтобы увидеть её маленькие упругие груди. Затем он расстегнул молнию на джинсах девушки и медленно спустил их вниз. На Варе остались лишь узенькие и легкие как паутинка трусики.
- Иди ко мне... - Он приблизился к постели, наклонился и поцеловал её в шею.
В отношениях между Пчёлкиной и Беловым барьер дружбы был сломлен.
Возле дачи Царевых стояла незнакомая иностранная машина, а вот музыки, пьяных криков и прочего дикого шума не было и в помине. В доме кое-где горел свет, еле слышались чьи-то приглушенные голоса - и все. Это показалось лейтенанту Никитину подозрительным. «А вдруг - воры?.. - подумал он. - Сигнализацию отключили и...» Милиционер слез с велосипеда и, достав из кобуры пистолет, осторожно перебрался через невысокий заборчик.
Согнувшись в три погибели, он подкрался к окнам. Первое было освещено, там лейтенант увидел накрытый стол, порядком уже разоренный, груду пустых бутылок около него, опрокинутый стул, гитару на диване... Людей в комнате не было, и Никитин двинулся дальше.
Следующее окно было темно, и оттуда доносились какие-то странные звуки - нечто напоминающее тихий женский плач... Или стон?.. Лейтенант поправил очки, крепче сжал в руке пистолет и медленно приподнял голову над подоконником. Прямо напротив окна двое занимались сексом. Парень лежал на спине и целовал девушку.
Краска ударила в лицо юному милиционеру. Он торопливо присел, но уже через несколько секунд, не в силах совладать с собой, снова приподнялся и заглянул в окошко. Впрочем, вдоволь полюбоваться волнительным зрелищем ему не довелось. Девушка навалилась на своего парня. Мгновение - и оба любовника утомленно затихли. Лейтенант тоже опустился вниз.
Никитину бы отползти сразу, но он замешкался, пытаясь засунуть своего «Макарова» в кобуру. И тут окно над его головой с треском распахнулось - это была сонная русая девушка.
«Елки зеленые! Стыд-то какой!.. - трепетала под милицейской фуражкой беспомощная мысль. - Они ведь могут подумать, что я это специально...» - Ну что - всё?.. - обернулась Пчёлкина к Саше.
- Не-а... - донесся из комнаты молодой мужской голос. - Я ещё хочу!
- Ты с ума сошёл, Белов? Изголодался в армии.
- Ага, - улыбнулся Саша.
Варя вернулась в комнату, Никитин дернулся было уползти, но тут в окне, как назло, появился парень. Лейтенант снова вжался в стену.
- Саш, ты куда?
- Сейчас, погоди, перекурю маленько... - Белов сунул в рот сигарету, чиркнул спичкой, и Никитин отчетливо разглядел его довольно улыбающееся лицо.
Но ему удалось сделать всего лишь три-четыре затяжки - Варя подошла к окну, обхватила Сашу за плечи и со смешком потащила назад:
- Пойдем-пойдем, курить вредно...
- А ты-то, что такая ненасытная? Что, тоже из армии пришла?.. - хохотнул Саша, отшвырнул недокуренную сигарету и захлопнул окно.
Сконфуженно улыбаясь, лейтенант торопливо ретировался к заборчику, неслышно перемахнул через него и, оседлав свой служебный транспорт, резво закрутил педалями.
«Вот елки зеленые - чуть не влип!.. - смущенно думал он. - Вот было бы позору! Сотрудник органов подглядывает, как... Ужас! А все эта бабка, чтоб ей!.. Ну повеселились ребятки, ну пошумели немного... Да и я хорош - подкрался, оружие приготовил... Вот глупость какая! Ну откуда здесь преступникам взяться?!»
Никитин вернулся к своей сторожке, затащил велосипед в дежурку и поставил на привычное место - под «иконостасом» с бандитскими фотографиями. И вдруг его взгляд зацепился за одну из этих физиономий. Что-то она ему напоминала, но что?..
Лейтенант в задумчивости достал сигарету и чиркнул спичкой. Сера вспыхнула маленьким факелом и с абсолютной ясностью высветила в его памяти то, что он видел каких-то десять минут назад. Точно так же чиркнул спичкой голый парень в окне - и этим парнем был, без всякого сомнения, он! Никитин сорвал со стены листовку и впился в нее глазами. Все четыре фото весели на стене, но фото Белова он с неё сорвал.
Да, это, безусловно, был он - Белов Александр Николаевич, подозреваемый в совершении убийства!
Лейтенант бросился к телефону и непослушной рукой набрал номер.
- Алло! Алло!.. Это Никитин из пятнадцатого, - возбужденной скороговоркой зачастил он. - По сегодняшней оперативке обнаружен преступник. Несколько человек. Предположительно вооружены. Высылайте автоматчиков. Да! Точно!.. Сейчас, - он взглянул на будильник, - час двадцать две!
Горящая сигарета дрожала в его взволнованно трясущихся губах, и пепел с нее падал в брошенную на стол фуражку. Лейтенант снова взглянул на листовку и, раздражаясь, крикнул в телефон:
- Да точно Белов!.. Да! Без сомнений... Жду!
Он бросил трубку и нахлобучил на голову фуражку. Пепел из нее просыпался ему на погоны, но Никитин этого не заметил. Ему было не до мелочей - начиналось то самое главное, ради чего он пошёл в милицию!