Глава 4 «Давление»
— Капитан, Вас разве не предупредили, что здесь проводится допрос? — Голос Кристиана отразился от стен, завибрировал в воздухе. Мужчина с явным презрением разглядывал Коннора, надеясь, что тому хватит ума покинуть комнату допроса, но брат даже и не думал уходить.
— Я спрашиваю, какого черта тут происходит и в чем именно вы обвиняете мою сестру? — Коннор встревоженно переводил взгляд то на меня, то на детектива. Последний упрямо хранил молчание. Кристиана явно не радовало то, что мой брат вмешивается в расследование.
— Ее никто не обвиняет, — несколько секунд Кристиан сверлил меня взглядом. Сердце заколотилось, пытаясь вырваться из груди и я еще больше вжалась в дощатую спинку стула. Мне хотелось убежать отсюда, предоставив этих двоих самим себе, но меня упрямо сдерживали стальные оковы на запястьях.
— Тогда почему Оливия находится в комнате для допроса? — Все никак не унимался мой старший брат. Было понятно одно — Коннора не посвящают в расследование. Более того, он даже и не знал никаких деталей этого дела.
— Она сотрудничает со следствием, — небрежно бросил Кристиан, — у нее есть информация по нашему делу.
— Оливия, это так? — Теперь же меня буравили две пары внимательных глаз. Черные бездны были настойчивы, они буквально кричали: только попробуй сказать что-то, что мне не понравится.
Этот взгляд въедался в меня, пытаясь проникнуть в мои мысли. На секунду я ужаснулась, представив, что Кристиан видит все мои мысли, как на ладони. Он будто бы может влезть мне в голову и перевернуть там все вверх дном.
Синие глаза же молили о правде. В них таилась гамма эмоций: переживание, гнев, ярость, сочувствие и легкие отблески печали. Два синих пламени были отражением моих собственных глаз. Коннор чувствовал меня, как никто другой, ведь между нами была крепкая родственная связь. И все то отчаяние, боль и ненависть, что отражали два бушующих моря, отзывались и во мне.
— Да, я пыталась помочь, — и все же меня сломил напряженный взгляд чернеющих глаз. Как бы я не хотела сбежать отсюда, забыть этот кошмар наяву, я прекрасно понимала: мне не дадут этого сделать. Кристиан сделает все, вывернет меня наизнанку, если потребуется, но добьется своего. Он прямо говорил об этом, даже не произнеся ни слова.
— В таком случае, если Вы не возражаете, капитан, мы продолжим допрос, — детектив оторвал от меня упрямый взгляд и меня окатило волной облегчения. Мужчина наседал на Коннора, выпроваживая того из кабинета, но последний продолжал стоять на своем.
— Я должен присутствовать при допросе, чтобы убедиться, что вы все делаете по уставу, — не унимался мой брат. В глубине души мне бы хотелось, чтобы Коннор был рядом и не позволил Кристиану устраивать самосуд надомной. Но я так же понимала, что детектив не даст ему этого сделать.
При всем уважении, капитан, это не в вашей юрисдикции, — Коннор открыл рот, чтобы возразить, но детектив грубо выпроводил брата за дверь, буквально захлопнув ту перед лицом парня.
Мужчина совершенно невозмутимо вернулся на прежнее место, представ передо мной таким же сосредоточенным, собранным и слегка высокомерным. И все же я смогла уловить в непринужденном взгляде некоторую нервозность. Ситуация действовала детективу на нервы, и он хотел как можно скорее покончить с этим.
— Значит, брат, — подытожил мужчина. И хоть я совершенно не понимала, к чему он клонит, я продолжила хранить молчание. Хватит уже с меня оправданий.
— Должен был сразу догадаться, вы с ним слишком похожи, — последнее слово он будто бы выплюнул, видимо, мой брат успел изрядно потрепать ему нервы.
— Да, Коннор — мой брат, — я не закончила фразу, хотя мне очень хотелось высказать детективу все то, что я о нем думаю. Мужчина уловил мои мотивы, он молчал, ожидая продолжения, а затем устало вздохнул.
— Вам двоим стоит прекратить вмешиваться в расследование, — он потер переносицу двумя пальцами, опустив глаза на фотографии, а затем продолжил, — но ты, Оливия, пойдешь на сделку со следствием, дабы избежать уголовного наказания.
— Тебе нечего мне предъявить, кроме того, что я была на месте преступления. Но даже это не делает меня виновной.
Кристиан проигнорировал мои явные нападки, даже глазом не повел. Вместо этого мужчина молча встал из-за стола и направился ко мне. Он медленно прошел по комнате, а затем встал у меня за спиной. Меня тут же охватил ярко выраженный запах табака вперемешку с землистыми ароматами. Пряные ноты мгновенно отозвались мурашками, пробежавшими по моему затылку. Я внутренне запаниковала, когда почувствовала, что к будоражащему аромату добавилось теплое прерывное дыхание.
Мужчина мягким и аккуратным движением коснулся моего виска двумя пальцами, а затем завел прядь моих коротко стриженных волос за ухо. Это осторожное движение наполнило меня всю, я едва заметно вздрогнула, пытаясь найти в себе силы отстраниться. Но в то же время я боялась даже шелохнуться, лишь спокойно ожидала следующих действий детектива. Внутри уже разлилась горячая волна страха, вперемешку с приятным теплом. Тело необычайно странно реагировало на прикосновения мужчины. Оно было покорным, выжидающим. Я ощущала себя жертвой, загнанной суровым хищником в угол, и смиренно ждала своей участи.
Мужчина наклонился и периферическим зрением я могла лишь заметить, как лицо, наделенное грубыми чертами, приближается ко мне. В ту же секунду горячее дыхание обдало мое ухо и щеку. Воздух вокруг нас будто бы сгустился, дышать стало труднее. Я вздрогнула, когда резкий порыв чарующего голоса резанул по моей щеке.
— Твоя судьба и всех, кем ты дорожишь, в моих руках. Мне не составит труда отправить тебя за решетку, а затем повесить часть преступлений на твоего брата.
Меня будто бы окатили ледяной водой, а в глазах неприятно защипало. Мое тело дрогнуло лишь самую малость и напряженно замерло. Говорить, оправдываться, буйствовать не хотелось. Хотелось умереть.
— Решай, мелюзга, — Кристиан отстранился, а затем я услышала, как что-то звякнуло за спиной. Мужчина достал связку из двух маленьких ключей и направился прямиком к металлическому столу. Детектив посмотрел на меня с почти безупречной безмятежностью, а затем коснулся моих рук. Он отвел их друг от друга, открывая себе доступ к замочной скважине на стальных оковах, а затем нехитрым движением протиснул в них ключ. Раздался щелчок. Наручник на правой руке разомкнулся, и я плавно отвела руку в сторону, молча наблюдая за движениями детектива. Затем с тем же успехом освободилась и левая рука.
Я прижала руки к груди, напряженно потирая затекшие запястья. Я даже не осмеливалась поднимать взгляд на моего обидчика, пока тот сам не заговорил.
— Подойди ко мне, — и уже тогда мы встретились глазами. Его взгляд: холодный, острый. В его присутствии было даже страшно дышать, не то, чтобы перечить. И именно он заставил меня выполнить просьбу. Хотя это было больше похоже на приказ.
Ватные ноги сами понесли меня к детективу, и я не противилась этому. Я знала, как я выгляжу: слабой, униженной и беспомощной. Такой я была в этой маленькой комнате.
Подойдя почти вплотную к мужчине, я подняла на него взгляд, полный злости, ярости и обиды. Но Кристиан оставался таким же спокойным и уверенным.
— Все, что было здесь, остается в тайне. Ты меня поняла?
Мне хотелось кричать, но вместо этого я лишь жалко кивнула в ответ.
— Я отвезу тебя домой, — бросил напоследок детектив, прежде чем выйти из комнаты. Надо же, какая щедрость.
***
Миновав скользкий участок дороги, громоздкий автомобиль неспешно заскользил по мокрой дороге. На улице уже заметно потемнело, дни зимой были ужасно короткими и сумрак уже поглотил безмолвный город.
Я прислонилась к окну, погруженная в бездну своих мыслей. После допроса мы с детективом не обмолвились ни словом, лишь молча проследовали к черному джипу возле участка. Да и говорить особенно было не о чем, по крайней мере, я так думала.
— Почти приехали, мелюзга, — нарушил тишину Кристиан. Не было настроения на споры, обвинения и обиды. Я слишком устала и выбилась из сил, чтобы перечить мужчине.
— Я вижу, спасибо, — и все-таки, чтобы съязвить, силы нашлись.
— Ты слишком напряжена для своей ситуации, — я бросила на детектива озлобленный взгляд, но тот даже не оторвал глаз от дороги.
— Ты под давлением заставил меня принять сделку и помогать тебе, — вспылила я, — а мог бы просто попросить.
— И ты бы согласилась? — Все так же безмятежно бросил Кристиан. Вот что за человек? Ты выворачиваешься наизнанку, а получаешь в ответ лишь пару слов.
— Не знаю, — буркнула я и обиженно уставилась в окно. Отражение фонарей в уличном море угрюмо задрожало, заборы исказились, а дома проплывали едва различимыми пятнами. Как же отлично происходящее за окном отражало мое состояние.
— Оливия, не слишком важно, почему ты решила помогать нам, — не унимался молодой детектив.
— Нам? По-моему, это дело нужно только тебе, и ты из кожи вон вылезешь, чтобы его раскрыть.
— Почему ты так решила? — В этот раз Кристиан удостоил меня взглядом. Глаза мужчины загорелись, отражая свет фонарей, в темных безднах будто бы заплясала целая стайка светлячков.
— Потому что даже твоя ручная блондинка не проявляет такой интерес к делу, как ты, а мой брат вообще не в курсе, что за расследование разворачивается прямо перед его носом.
— Эмили не интересно дело, в этом ты права, — на лице мужчины отразилась едва заметная ухмылка. Кажется, его забавляли мои попытки буйства.
— Конечно, ей больше интересен ты, — Кристиан даже не пытался скрыть улыбку на лице, что была вызвана моими словами. Нет, ну только гляньте, после того, что он устроил в участке, ему еще и весело!
— С чего ты взяла?
— По ее взгляду, — отрезала я, — она постоянно тебя разглядывает.
— И в этом проявляется интерес?
— Ты прекрасно об этом знаешь, ведь так? — Я полностью проигнорировала его вопрос. То, что происходило между этими двумя, было похоже на схватку. Они надевали на себя напускное безразличие, когда общались друг с другом, но при этом во взгляде каждого из них отражалась безупречная ненависть, вперемешку с нездоровым интересом.
— Что касается твоего брата, то он прекрасно знает о расследовании, — в этот раз уже Кристиан проигнорировал мой вопрос.
— Да ну? — Я обернулась в сторону мужчины и удивленно вскинула брови, привлекая его внимание. Детектив лишь коротко взглянул на меня, а его глаза недобро сверкнули.
— Он участвует в расследовании, но по-другому.
— «По-другому» значит не знать о нем совсем? — Злость буквально струилась по моим венам, а виски неприятно пульсировало. Воздух в автомобиле, казалось, вот-вот заискрится, но вместо этого он переполнялся запахом табака и муската.
— Это значит, что он изучает техническую сторону расследования: метаданные, общие признаки жертв, связаны ли как-то они между собой и в каком районе чаще происходят подобные преступления.
— Значит, Коннор знал, что ты притащил меня в участок для допроса? — Вопрос безмолвно повис в воздухе. Кристиан и я упрямо молчали, будто бы замерев. Я сгорала в пламени гнева, Кристиан же был глыбой льда.
— Этого он не знал, — бросил мужчина, — никто не знал, что по горячим следам мы выйдем прямиком к убийце.
— Я — не убийца.
— Будь по-твоему, — отчеканил детектив, подъезжая к массивному многоэтажному дому, окутанному после метели, как и все прочие дома в округе, приползшим с реки липким инеем, и остановился около одного из подъездов. Выходить из внедорожника никто не спешил. Мужчина заглушил мотор и молча повернулся ко мне.
— Если я понадоблюсь, то ты знаешь, где меня найти, — не встречаясь взглядом с Кристианом, я дернула ручку двери. Та не поддавалась.
— Уже уходишь? — Я бросила неторопливый взгляд на мужчину. В его глазах зажегся темный, совсем не добрый свет.
— Мы, кажется, уже все решили, — наседала я. Что за чертову игру ты затеял, Кристиан?
— Даже на чай не пригласишь? — Мужчина игриво улыбнулся, явно наслаждаясь растерянностью в моих глазах. Его взгляд поглощал, обволакивал меня с головы до ног, заставляя теряться в его закоулках. Он был настойчив, дерзок и требователен. Воздух вокруг него полнился чарами удушливой густоты, а бархатный голос туманил мой и без того взбудораженный разум.
— Мне надо идти, — промямлила я. Кристиан в ту же секунду отстранился и нервно усмехнулся. Напряжение, тяжким грузом повисшее в воздухе, рассеялось и я залилась краской.
— Расслабься, мелюзга, я пошутил.
Преодолевая волну ярости, я сглотнула и попыталась покинуть автомобиль.
— Открой эту чертову дверь!
— Успокойся, — терпкий голос вновь приобрел уверенный тон, в мертвенной тишине автомобиля раздался щелчок, — открыто, можешь идти.
Я бросила на него полный злости и недоумения взгляд, а затем пулей выскочила из автомобиля. Грудь переполнялась яростью, хотелось что-нибудь разбить или накричать на кого-то, пока я с небывалой ранее скоростью мчалась по этажам. Лифт не работал и, проклиная про себя всех и вся, я понеслась на восьмой этаж по лестнице. На последнем этаже мое разгневанное настроение улетучилось. Его сменила усталость, обида и разочарование, а глаза переполняли жгучие слезы. Именно в таком виде меня встретил Тейлор на пороге квартиры.
Оливия, что произошло? — Его обеспокоенный взгляд добил меня, возвращая мне жалость и разбитость, и я уткнулась лбом в стену мышц, что заглушали мои рыдания. Легкие горели. В них, как в топке, сгорали слезы, гнев и разочарование.
Тейлор крепко прижал меня к груди и заботливо гладил по голове. Мне хотелось рассказать ему все, что сегодня произошло. Весь тот ужас, что окутал меня, как только я вышла из бара. Но я упрямо молчала, лишь мои всхлипы нарушали безмолвную тишину.
— Все хорошо, милая, я рядом, — обеспокоенно шептал мне на ухо парень. Он обхватил ладонями мое лицо и слегка приподнял. Я встретилась с двумя налитыми янтарями. Его глаза были так близко. Медовые, теплые и невероятно манящие. Они тянули к себе взгляд, как огромная луна, вставшая из-за горизонта.
Мой взгляд коснулся и его губ. Такие мягкие, упругие и осторожные. Они уловили мое настроение и потянулись навстречу моим, слегка распахнувшись. Хотели владеть мной, унести куда-то далеко отсюда. Но как бы моя разбитая и потрепанная душа не желала этого, руки уткнулись в упругую груду мышц и отвергли манящие губы.
В глазах Тея отразилось непонимание и растерянность, но он невозмутимо продолжил изучать меня. Он настойчиво заглянул мне в глаза, ища в них подсказки и ключи к разгадке той тайны, что я зарыла глубоко в себе. Это помогло мне прийти в себя, избавиться от дикого страха и будоражащей паники за свое будущее.
Я вежливо оттолкнула парня, опуская глаза в пол. Говорить совсем не хотелось. Моим единственным желанием сейчас был горячий души, который смыл бы с меня кошмар сегодняшнего дня и крепкий, без липкого ужаса, сон.
Стянув с себя верхнюю одежду, под недоуменным взглядом Тейлора, я проследовала на кухню. Мне нужна была бодрящая порция горячего кофе, чтобы избавиться от дрожи в теле. Хотя я сильно сомневалась, что она мне в этом поможет.
— Ты не позвонила сегодня, — осторожно произнес парень, наблюдая за моими нервными движениями. Я старалась выглядеть непоколебимой, но тремор в руках выдавал меня целиком и полностью, когда я проводила свои нехитрые манипуляции с кружкой кофе.
— Да, телефон сел, — соврала я.
— Ты могла взять позвонить у Джуд, — настаивал парень. Знал бы он, как сильно я хочу выплеснуть ему все то, что навалилось на меня сегодня. Но я не хотела ставить под угрозу еще и Тейлора.
— Как-то не подумала, — руки дрожали, когда я делала очередной глоток. Тейлор следил за каждым моим движением. Его обычно непринужденным, мягким взглядом овладела бушующая тревога вперемешку с плохо скрываемым недоверием.
— Почему ты плакала?
— Сложный день на работе, — мне хотелось как можно быстрее закончить разговор, — я очень устала, экзамен, кошмары, еще и ночная смена в баре. Я почти не спала и совершенно выбилась из сил.
Тейлор покачал головой, и мне показалось, что в его глазах плещется сочувствие.
— Если ты не хочешь говорить... — оборвал Тей.
— Я хочу поговорить, — я накрыла его ладонь своей и мягко сжала, — но я слишком устала, чтобы делать это сегодня.
Парень наградил меня слегка расстроенным взглядом. Наконец, он зашептал, и этот шепот потянулся ко мне, ободряя и успокаивая.
— Просто знай, что я всегда рядом и готов поддержать тебя.
Я постаралась как можно мягче и непринужденнее улыбнуться, но мои уголки губ едва дернулись с места. Парень сочувственно вздохнул и покинул кухню. Я же осталась наедине со своими пожирающими мыслями.