Эмилия. Найди, если успеешь [редакция]

Я несколько часов шла до общежития. Моё тело привыкло к холоду, он стал неощутим, ведь я горела изнутри. Я распята перед ним, но снимет ли Миллер меня с того креста, на который прибил гвоздями?

Он первый, перед кем я стояла обнаженная, он видел моё тело, вывернул душу наизнанку. Разглядел во мне то, что никто бы не смог увидеть. Только перед ним я смогла выговориться, смогла заставить свой язык развязаться, буквально разрезала грудную клетку, вытащив своё сердце и положив ему на блюдце.

Сколько я буду унижаться? Неделю? Две?

— Простите, к чаю ничего не принесла. — сняв ботинки, я прошлась вдоль комнаты. — Из магазина удалось украсть только корм.

— Правильно расставила приоритеты, Эми. Животное накормить, а про нас забыть. — Ника улыбнулась, но как только она повернулась, увидела мой внешний вид, то умолкла, застыв на месте.

— Это не просто котёнок. — опустилась я на колени, насыпав корм в миску. — В нём душа есть, он мне как друг.. — Я ассоциировала Фрэнка с Миллером. Он мне подарил кота, а значит вложил в свой подарок любовь.

Котёнок подбежал, замурчав, он склонил мордочку, начав шуршать кормом.

— Я боюсь спрашивать, где ты была.. Что с твоими волосами и внешним видом? — Марьяна поправила мою обувь.

Накинув одеяло на плечи, я закуталась в него. Подняла глаза на стену, стрелка часов показывала 6 часов. Я переоденусь и поеду туда пораньше.

— Девочки, соберите меня быстренько. — слабая улыбка появилась на лице.

— Куда? Может объяснишь, откуда ты пришла? — Ника красила ресницы, поглядывая на меня.

— А ты куда красишься? — настойчиво спросила я.

— Я блог свой создала, видео хочу заснять. Потом покажу, зацените.

— Вы меня убьёте сейчас. — была бы я кошкой, я бы поджала хвост и ушки.

Ника отложила тушь, сконцентрировав внимание на мне. Её лицо выдавало спокойствие, она готова к любому моему рассказу. Я такая предсказуемая или от меня можно ожидать всё, что угодно?

— Я назначила Миллеру свидание. — второпях сказала я. — Спокойно! — сделала я выдох, демонстрируя руками, как дирижер для музыкантов. — Я хочу с ним поговорить. Знаю, я рассталась с ним первая и вас сподвигла на это. Но поверьте, мне необходимо высказать ему в лицо, что я думаю о нём.

— Каким образом ты назначила ему свидание!? — Марьяна собирала браслет из бисера, но он рассыпался по полу, настолько она шокирована.

Ника закатила глаза, повернувшись к зеркалу, и строго произнесла:

— Блог отменяется, мы едем на свидание с тобой. Где оно будет проходить? В ресторане? Я с Марьяной сяду подальше.

— Не совсем. — хихикнула я. — На заброшенной электростанции.

Их лица исказились в негодовании. Всё же я непредсказуема, умею удивлять. Идея со свиданием пришла в мою голову спонтанно. Придёт, значит есть надежда на продолжение отношений. Нет, значит...

Не придумала пока. Поживу месяц без него.

— Плохая затея, да? — я взяла со стола тушь.

— Что ты? Самая лучшая затея, которую я слышала. Самой пригласить мужчину на свидание, первой сделать шаг. Ты родилась на помойке? — Марьяна отняла косметичку из моих рук. — Где твой характер, который был в детстве?

— У меня никогда не было жесткого характера. Если помнишь, то я последнюю конфетку отдавала пацанам, лишь бы они за хвостики меня не дергали. Я не ты, я им носы не разбивала. Единственное, в чём я любила соревноваться - прятки. И благодаря им сейчас нахожусь в таком дерьме. Так что нет у меня закалки.

— Зато как девку избить в туалете, то ты первая. — засмеялась Ника. — Отстань от неё, Марьяш, как ни крути, одну не отпустим.

Экстренные сборы вымотали меня, я готова свалиться на кровать и заснуть. Ника плела колосок с правой стороны головы, а Марьяна с левой. Обе тянули мои волосы, что я не могла прикрыть глаза, они слезились. В это время я красила губы нюдовой помадой.

Тепло одевшись, мы вышли из комнаты. Марьяна закрыла дверь на ключ.

— Кипиш какой-то. — Ника подошла к перилам, нагнулась вниз. — Эми, Марк твой объявился, глянь.

Я подбежала к ней. Его плохо видно из-за толпы, кружившей вокруг моего друга. Изо всех дыр сыпались вопросы, я не смогла расслышать ни единое слово. Увидев, что он, хромая, поднимается наверх, я сглотнула накопившуюся слюну.

Марк поднялся на третий этаж, проигнорировав меня, он повернулся ко мне спиной и шёл по коридору. Я только хотела позвать его, как Марк обернулся, и мои ноги подкосились от увиденного.

Что с его щекой?

— Марк.. — я сделала пару неуверенных шагов навстречу.

— Не подходи. — тихо сказал он, жестом руки показав, чтобы я остановилась. — Никогда больше. Никогда! Ты хороший друг, Эми, но я прошу, не звони и не пиши мне. Дружба должна приносить радость, а не страдания. В нашем случае мучаюсь только я. Сначала из-за любви к тебе, а потом от пыток твоего парня. Я люблю тебя, только ты никогда не видела во мне что-то большее, чем просто подушка для слёз. Я был твоим спасательным кругом, когда тебе плохо. Теперь плохо мне, но ты не поможешь мне, ведь так? Не сможешь утешить.

Я взялась рукой за перила, чтобы не упасть. Виной этой огромной раны на щеке является Миллер? Он сотворил с ним такое?

— Скажи, как тебе помочь, я..

— Что ты? Перестанешь общаться с ним? Начнешь отношения со мной, но как дело дойдёт до секса, то будешь представлять его? Нет, Эми, я долго был запасным вариантом. Хочешь, можешь попрощаться со мной. Обними в последний раз. — он улыбнулся через боль.

— Что это значит? — в висках запульсировало от нервов.

— Я улетаю. Ты больше меня не увидишь. Настоятельно рекомендую удалить фотографию, которую ты опубликовала. Эми, признайся, ты выложила её не потому, что скучала по мне, а чтобы позлить Миллера? — Марк заметил мою растерянность, покачал головой. — Молчишь? Ну, правильно, молчи. Я не осуждаю тебя. Ты стала заложницей его любви, возможно, он сделает тебя счастливой. Он обеспечит тебе защиту, будет дарить дорогие подарки. А я не смогу этого дать. Я задам только один вопрос. Счастлива ли ты?

Я опустила голову, задумавшись над его вопросом. Мои щеки пылали от стыда. Я так виновата перед Марком. Он поддерживал меня все время, а я вела себя эгоистичная сука. Я недооценивала друга, а теперь ценить уже поздно, я потеряла его. Навсегда.

Я больше не назову его Морковкой. Уедет.

— Прощай. — развернувшись, Марк всё дальше отдалялся от меня.

— Да. — крикнула я. — Я счастлива.

Он остановился, но не повернулся.

— Может когда-то я увижу фотографии с твоей свадьбы. — его голос сорвался, словно он заплакал.

— Прости! — я хотела обнять его. Правда, очень хотела. Сорваться и побежать, прижаться, чтобы он простил меня, не винил всю свою жизнь. Но не смогла. Я сделаю ему больнее своим объятием. — Морковка, — с трудом выдавила я из себя. — не забывай нашу дружбу. Пусть это плохо закончилось, но помни, какое было начало! Я навсегда останусь неумелой курильщицей, и обещаю, что научусь курить кальян, найду тебя и продемонстрирую свои умения. — я вытирала рукавом куртки слёзы.

— Пойдём уже, парень и так бедный навидался всего. А то опоздаешь к Миллеру. — Ника подпихивала меня, брала за руку и вела к выходу.

Настроение упало. Я то и дело оборачивалась через плечо. Но Марк быстро ушёл.

Девочки посадили безжизненную меня в машину. Я попросила у Ники зеркальце.

Эми, на кого же ты стала похожа?

Разве это и есть горячая брюнетка, у которой глаза искрятся? Это та же девушка - художница, мечтающая создать такой шедевр, что глядя на него, захватывает дух? Нет. Я не узнаю её. Заплаканная, разбитая и загнанная в тупик девочка, не находящая выход из лабиринта.

Я ощущаю себя на девятом кругу ада. Горящие котлы уже не так страшны, как безразличие со стороны любимого человека.

Ника расплатилась за такси. Мы стояли перед заброшкой. Я посмотрела время на телефоне.

19:45

Ещё пятнадцать минут. Целых пятнадцать. Он пунктуальный, он придет.

Зайдя внутрь, я села сразу перед входом. Не стала уходить вглубь. Я хочу, чтобы Миллер увидел меня. Тут темно, поэтому фары машины станут заметны, как он подъедет.

— Опаздывает. — подметила Марьяна. — Я продрогла. Жутко... И как бы тут сидела одна? А может он не видел твою записку?

— Он приедет. Пробки, наверно. — успокаивала я себя. — Я буду ждать в любом случае.

Свет фар озарил каменные стены, лучики попадали на нас. Я зажмурила глаза, приглядываясь к машине. Это не мерседес. Кто тогда приехал сюда в такое время, и зачем?

— Они здесь. — крикнул мужской голос, подняв руку вверх.

Он потушил фары, и отчётливо стало видно следующую за ним машину с мигалками. Что происходит?

— Твою мать.. — Ника схватилась за телефон, набирая номер.

Полицейские с оружием приближались к нам, заставляя нас поднять руки.

— Миллер! Не приезжай! Слышишь? Алло? — она отбежала от нас, крича в трубку. — Не поняла. — её голос стих. — А кто это? Кто бы ты ни был, пошёл нахер!

Ника со всей мощью бросила свой телефон в стену. Задняя панель разбилась вдребезги. Она схватила нас за руки.

— Разбегаемся в разные стороны, девочки. Раз..

— Поднимаем руки, дамочка! — прикрикнул полицейский.

— Три. — шепотом произнесла Ника.

Мы, словно мыши, разбежались врассыпную. Я выбрала самый дальний путь. Услышав громкий выстрел, я молилась об одном - только бы не девочки. Только не они. Я не обернулась, нашла в себе силы уничтожить интерес, что же произошло.  Бежала по щебенке, выворачивая ступни.

Сзади бегали людишки с фонарями, угрожали, что будут стрелять на поражение.

Я забежала в пустую комнату, закрыв дверь на обычную железную защёлку. Она бы не спасла меня, поэтому нужно выбивать окно и выбираться на улицу.

Здание старое, стекло непрочное. Я села на подоконник. Набравшись смелости, расшаталась и плечом попробовала разбить стекло.

В дверь стали ломиться. Я пробую ещё раз. Плечо начинает ныть, я бью кулаками по треснутому окну. Последний рывок.

Давай же, разбивайся, пожалуйста.

Я навалилась всем телом на стекло, оно начало отходить, и я выпала из окна, упав спиной на осколки. Плевать на раны. Плевать на порезы. Я ползла до ближайшего дерева. Села за него, поглаживая плечо.

— Сбежала, сука! — прорычал мужчина.

Я выглянула, чтобы увидеть, кто за мной гнался. Та тварь, ударившая меня. Белобрысая крыса, решившая отомстить мне. Но как он узнал, что мы здесь?

— Я говорил тебе, что бесполезно. Думаешь, Миллер не обучил её быстро бегать?

Марк выпрыгнул из разбитого окна. Он прошелся по осколкам, его взгляд упал на размазанный след по земле. Я волочила за собой ноги, оставляя за собой полосы. Они тянулись к дереву, где я сижу. Задержав дыхание, я пыталась не делать лишних движений.

— Ника предупредила его! Мы бы смогли поймать. Найдём шалаву, через неё выйдем на Миллера. Он придет за ней. Марк, так нельзя оставлять всё. Я не хочу, чтобы ты улетал в другую страну. Так нельзя, нельзя. — в белобрысом проснулись чувства. Оказывается он не такой уж и гнида. — Из-за неё у тебя проблемы.

— Что с того, что мы посадим Миллера? Его друзья на свободе будут, они превратят меня в хозяйственную тряпку. Ему решетка не светит, он сам из шайки ментов. Зря ты всё замутил, только прокатались.

Они приближались ко мне, но вдруг шаги прекратились. Мужчина окликнул их. Марк со своим другом пошли в противоположную сторону, а я наконец сделала облегченный выдох. Острая боль отзывалась в спине, я испугалась даже дотронуться до неё.

Потихоньку встав, я побрела подальше от заброшки. Нужно отблагодарить Нику, она позвонила ему сразу же, обезопасила. Но меня смущало то, что Мёрфи ей ответил мгновенно, а мне ни разу за весь день. И конец их разговора я не поняла. С ним был кто-то ещё?

— Эми, ты цела? — закричала Марьяна, шедшая навстречу ко мне.

— Частично. А вы? Где Ника?

— Как только менты уехали, она вызвала такси и умчалась. Сказала, чтобы мы с тобой очень быстро уходили отсюда и не возвращались в общежитие. Нам спрятаться надо. — потрепанные волосы Марьяны спадали на плечи, она не уставая, поправляла их и закусывала нижнюю губу. — Может в больницу?

— Нет, туда мы точно не поедем. Наличные есть? Купим бинты и перекись. Самостоятельно залатаем меня.

Я ухватилась за руку подруги, ноги не хотели идти.

— А что у Ники за татуировка на пояснице?

— Какая? — нахмуривала я брови, вспоминая, видела ли я её.

— Ну, такая странная. Я плохо разглядела, но мне показалось, что там буква «М», над ней корона, а вокруг черная змея.

Может она набила её совсем недавно? Но я бы знала, Ника всегда делилась со мной изменениями в своей внешности. И впрямь, странности. Причём здесь буква «М»?

Я снова погрязла в тайнах, вокруг меня вертятся секреты, мешающие мне спокойно жить. Я теперь буду думать об этом постоянно, пока не узнаю, где Миллер, что означает эта татуировка, куда уехала Ника, бросив нас с Марьяной?

Множество недосказанностей.

— Меня посадят? — ни с того ни с сего спросила Марьяна.

— За что, глупышка? — улыбнулась я.

— Вот. Я преступница, скажи? — нервно посмеиваясь, она достала из совмещенного кармана толстовки пистолет. — Ментовской. Заряженный.

— Да... — протянула я. — Спрячь, пока никто не увидел. Ты зачем спёрла его? И как так вышло?

— Один из них выронил, я и подхватила. Ника ему как треснула по голове, он аж в пространстве потерялся, пистолет и выпал. Я не думала долго, нагнулась и в толстовку мигом положила. А что? Вдруг обороняться пришлось бы.

— Мы теперь играем с тобой не в детскую игру с деревянными «пистолетиками», а во взрослую стрельбу. Войнушка, одним словом. Те же прятки приобрели иной смысл.

— Жутко затягивает, я передумала уезжать. Боюсь тебя одну оставлять. Только ты так могла вляпаться, а я за тобой в паутину. — обняв меня за плечи, Марьяна вдохнула запах моих волос. — Эх, подруга, сочувствую нам. Такое веселое детство провели, а повзрослели и творим дичь. Связались с криминалом, крадем пистолеты, убегаем от полиции. Не верится как-то.

Я закивала головой.

Я привыкла к бешеному ритму жизни. Уехала из своей деревушки, поселилась в огромном мегаполисе. Жизнь научила не останавливаться. Миллер наглядно показал, что не всем нужно доверять.

А что делать, если я не доверяю даже самой себе?