Правила выживания Джема Марти

– Говорить буду я. Ты стоишь рядышком и делаешь вид, что ты хороший мальчик-лапочка. Только попробуй завалить мне весь план, я сам завалю тебя быстрее, чем ты откроешь рот. Это понятно?

– Врешь.

Неон вместе с Зеном подошли к академии Мор. Академия Мор располагалась далеко от города в частном поселке. Автобусы в нее ходили редко, как, собственно, и нужды в них особой не было, поскольку студентам не было крайней необходимости покидать кампус в учебное время.

Академия располагалась в величественном здании, издалека похожем на дворец, где бывшие правители в теплых креслах около окошка могли из кружечки вальяжно попивать чаек.

Это был четырехэтажный дом с множеством балконов, а также с невероятно сильно вылизанной лужайкой у крыльца. На газоне на пледах уже сидели первые студенты, успевая весело похихикивать друг с другом и общаться о чем-то своем. Несмотря на то, что учебный год начинался 1 сентября, то есть, всего через 2 дня, многие студенты уже успели заехать в спальные районы, а также познакомиться друг с другом и подружиться. Впрочем, Неону на все это на данный момент было плевать, первой в списке дел у него стояла задача иная – сделать все, чтобы братика Зена взяли в университет. Иначе побег из тюрьмы не увенчается успехом.

С остановки можно было увидеть, как еще парочка студентиков приехала в академию. Они не менее воодушевленно ступали ближе к корпусам, успевая зависать в социальных сетях, а также строчить другим сообщения. Веселые, предвкушающие, прекрасно выглядящие, как настоящая молодежь... За побегами и решением проблем с прошлым наемника Алана Чали, Неон Кант совершенно позабыл о мобильных телефонах, которые в привычном обществе у нормальных людей пользовались популярностью. От понимания своей ошибки, он заметно напрягся, однако предпочел крепче сжать ремешок сумки. Зен заметил, как лицо хозяина за одну минуту стало более раздражительным, правда не меньше прочего испытывал неприятные ощущения из-за цветных линз, которые сушили глаза и вынуждали моргать чуть ли не каждые 2 секунды.

В руках прибывших все так же были бесконечные сумки и чемоданы, которые сразу бросались в глаза. Одна маленькая дорожная сумка Неона, а также не менее яркая сумка Зена на фоне нескольких чемоданов заставляли нервничать и еще больше. До этого Джем Марти тоже скрывался, но еще никогда в роли студента. Это опыт был ему в новинку, а из-за неожиданной связи с Аланом Чали, он и вовсе вел себя куда растеряннее, чем всегда. Впрочем, было так скорее в сознании Неона, а не мошенника Марти, который до чертиков боялся, что история с поддельными документами не увенчается успехом.

Несмотря на то, что Неон, точнее, Джем Марти, не в первый раз менял личность, местоположение, а также набор бумаг, о предоставлении новых документов кому-либо волновался так, будто подобное случалось впервые. Но ко всей трагедии происходящего, он был не один, вместе с ним был и его "младший братик" Зен, а еще точнее довольно серьезная проблема, за которой нужен глаз да глаз. Да, если он переживет сегодняшний день, значит все будет хорошо. Если не переживет – выводы напрашиваются сами.

Джем до сих пор не понимал многие свои действия, как до сих пор не мог логически себе объяснить, по какой причине он, рискуя всем, что только имел, согласился впустить в план побега Алана Чали. Однако именно тогда, когда минутами ранее он, крепче сжимая ремешок от сумки, стоял напротив величественного здания, лучше обычного понимал, что пути обратного нет. Зен Кант действительно становился его братом, а значит пора было решать вопросы насчет поступления.

Он набрать в грудь побольше воздуха, собираясь с мыслями. В руках у него были документы, на плече сумка, а позади спины стоял младший брат. Да, Неон Кант приехал из небольшого поселка, его мама – учитель, отец – капитан корабля. Это новая жизнь Джема Марти, потому что Джем Марти умер 152 часа назад на 23 километре трассы от взрыва из-за неисправности двигателя. И от Джема Марти не осталось ничего. Вместо Джема Марти появился Неон Кант.

Он постучался. Не долго думая, тут же вошел в кабинет, как за ним поспешно хотел зайти и Зен, но он перегородил путь рукой, так пристально посмотрев на "младшего брата".

– Нет. Жди здесь. Я позову, – после чего тут же хлопнул дверью перед лицом Зена, особо не объясняясь. Что ж, Зену не оставалось ничего, кроме как ждать.

– Добрый день! – так вежливо начал он. – Я по поводу заселения в общежитие по квоте.

Ректор, сидевший на офисном стуле, так медленно поднял глаза, отрываясь от экрана монитора. Он оценочно осмотрел Неона с головы до ног, будто переключаясь между делами, после чего тут же расплылся в улыбке, став куда любезнее, чем казался до того.

– Ах, да-да, проходите. По квоте, значит... – он принялся рыться в ящике тумбы, по всей видимости, чтобы достать оттуда какие-то важные бумаги. – Напомните ваше имя...

Неон поправил сумку на плече, собираясь с силами. Самая сложная часть работы – доказать, что Неон Кант – это действительно Неон Кант.

Он подошел ближе, аккуратно протягивая бумаги.

– Неон Кант, вот, мои документы.

Он прошел в помещение глубже, усаживаясь на стульчик около стола неподалеку.

Кабинет ничем не отличался от стандартных кабинетов директоров: кожаные диванчики, награды на стенах, недалеко от полочки с золотыми кубками и медалями. Не говоря уже об огромном чучеле медведя слева от спины ректора.

Он внимательно осмотрел документы, переписал данные с паспорта Неона себе в тетрадь, еще сделал много странных и душераздирающих движений. Делал он все с таким выражением лица, будто заметил в документах Неона Канта что-то, что могло указывать на подделку. Но Джем Марти слишком хорошо различал эмоции людей, так что и сейчас видел, что ни о чем таком ректор точно не думает. Ректор скорее думает о квоте и о стипендии, которую Неону придется платить. А еще точнее о том, как он расстанется с драгоценными денежками государства.

– Да, нашел, нашел! – так радостно сказал он, присаживаясь в кресло напротив, – Неон Кант, да, вижу, квота, как ребенку ветерана боевых действий, верно?

– Да, – Неон тут же переменился в лице. – Мой отец капитан корабля, ну, военный.

– Ох, отлично! – он отдал какие-то бумаги. – У нас не так часты случаи, чтобы дети поступали по квоте, так что прошу тебя подписать бумаги здесь, здесь и здесь, – указывал он пальцами на листке. – Я так вижу, ты также претендовал на место в общежитии?

– Да, абсолютно верно.

– Отлично, – он из стопки бумаг достал и еще какой-то листок. – Тогда еще нужно будет подписать здесь. Не вижу тебя в списках на общежития, так что лучше подпиши во второй раз.

Слова ректора острым ножом прошлись по ушам Неона. Он еле сдержал нервный смешок.

Наравне с яблочным соком Джем ненавидел и ошибаться, а ректор сейчас, хоть и не специально, хоть и не догадывался об этом, прямым текстом указал на ошибку. Он и вправду слишком много думал о поступлении в университет и общежитии со стипендией, но совершенно позабыл воплотить все это в жизнь. И сейчас, при неправильном раскладе, Джем мог недурно выдать себя. Но он старался играть роль спокойного мальчика-лапочки Неона Канта до самого-самого конца.

– Насчет общежития... – он попытался успокоиться, понимая, что нет времени переживать. – Я понимаю, что это прозвучит грубо и бестактно, но мы также хотели уточнить насчет поступления. Понимаете, мы с моим братом Зеном, – он большим пальцем указал на дверь позади себя, – приехали из маленького городка. Сами знаете, возможностей там особо нет, а академия Мор – это лучшее, что мы можем себе позволить... Так вот, – он встал, подошел ближе к ректору, доставая из сумки конверт, – я хотел узнать, не поздно ли еще подать документы на поступление Зену? – он протянул деньги. – Он мальчик спокойный, любая специальность подойдет. Главное просто в эту академию.

Ректор посмотрел на Неона, как на настоящего дурачка. Сказать, что ему сейчас прямым текстом давали взятку, это ничего не сказать. Однако именно этого Джем Марти и добивался.

Академия Мор находилась на отшибе недалеко от маленького городка Мор. Учились в подобном учреждении преимущественно за платно, поскольку славился вуз хорошим образованием, а также "горизонтом возможностей, которые откроются перед учениками". И хоть академия Мор не была так популярна, эта популярность Неону Канту нужна и не была. Важнее было то, что учились в ней платно преимущественно по причине того, что ректор был еще тем скупердяем, подкупить которого было даже проще, чем Неон сделал так с заключенными за особо тяжкие в тюрьме. Так что и проблем с тем, чтобы устроить Зена Канта в академию Мор, должно было возникнуть не так уж и много. Не оставалось ничего, кроме как верить в эту сладкую ложь.

– Это деньги за учебу, мы понимаем, что это будет платно, – он протягивал конверт и еще ближе к ректору. – Показываю, что всё у нас есть. Для всех нужд.

Ректор осторожно взял конверт, открыл его, так нехотя посмотрел на содержимое. Конечно, к нему не каждый день приходили дети, протягивали деньги и говорили кого-нибудь взять, хотя и такие случаи в жизни бывали. Однако обычно поступали так скорее отчаянные или те, у кого не набиралось даже половины от нужной суммы. Так что сейчас, глядя на этого нищего Неона в самой дешевой стремной одежде, да еще и практически с пустой сумкой позади спины, не говоря уже о том, что поступал он по квоте. Ректор ожидал увидеть, что угодно, но только не то, что увидел он.

Его глаза тут же заискрились, куда ярче земных орбит. Он, сам не понимая радости, так взволнованно смотрел на бумажки перед собой, пальцами проходясь по их поверхности, да мысленно прикидывая, сколько же денег в конверте. Ректор так ярко заулыбался, в одночасье стал настолько добрым и радушным, будто его душа умчалась на небеса. Хотя иначе и быть не могло: денег в конверте было в 3 раза больше, чем стоит обучение в академии за 3 года! Или как сто тысяч упаковок яблочных соков.

– Ну, как же... – начал он кокетничать, не веря увиденному. – Конечно, замечательно, что у вас есть деньги, но места ведь ограничены, студенты уже набраны. Я не могу взять и еще одного, мест просто нет...

Неон нагнулся и еще ниже.

– Правда? Очень жаль, тогда мы подыщем другую академию, раз денег недостаточно. А эти я заберу себе, – он потянулся к бумажкам.

Как и ожидалось, ректор развернулся, не давая забрать конверт. Он еще раз внимательно осмотрел содержимое, как скупую душу было не остановить. Он, еле сдерживая собственное наслаждение, бегал глазами с бумажки на бумажку, не в силах поверить, что АЖ СТОЛЬКО денег ему предложили. Да, это очень и очень много! ПРЯМ ОЧЕНЬ МНОГО ДАЖЕ ДЛЯ НЕГО! Наверное, это была самая выгодная сделка из всех, которые он когда-либо проворачивал в своем учреждении. Отказаться и вправду было бы самой глупой ошибкой.

– Ха-ха, – так аккуратно отложил он конверт в сторону, схватившись за ладошку Канта. – Могу ли я поинтересоваться, откуда у вас такие деньги? Я так понимаю, поступая по квоте, вы полагали, что денег на обучение нет, разве не так?

– Так. Абсолютно так, – ответил Неон, нагнувшись к ректору ближе, да другой рукой высвобождая ладонь от этих омерзительных прикосновений. – Денег нет. Это все, что я имею. Из этих денег вы будете платить мне и моему брату стипендию, таков план.

Он нагнулся и еще ближе, подзывая подставить ушко, после чего прошептал:

– Ну а если мне и моему братику получится выбить повышенную стипендию по квоте за счет государства, то вся эта сумма будет принадлежать вам, – он начал говорить более коварно. – Абсолютно вся с-у-м-м-а. Осталось найти способ сделать нас бюджетниками, понимаете о чем я?

Конечно же ректор понял намек. Он так истерично засмеялся, глядя на Неона. Хоть этот студент и был в кабинете всего минут 7 от силы, ректор уже любил его, как родного сыночка. Принести столько денег, да еще и предложить подобную схему... Ему стоило бы бояться, да нолики перед глазами затмили сознание.

– Интересно, интересно... А могу узнать, почему именно наша академия? Ваших финансов было бы достаточно, чтобы поступить в места и более популярные...

– Так вы отказываетесь нас брать? Тогда я забираю деньги и ухожу, – Неон взял конверт со столика.

Ректор тут же прихлопнул руку, не давая и пошевелиться.

– Ну почему сразу отказываюсь, просто интересно. Очень интересно! Ну, знаете, кажется, на направлении, связанном с искусством, было место по квоте... Да-да, было-было!

Он взял конверт, так жадно прижал его к груди, да подошел к столу, чтобы достать оттуда очередную папку. Не выпуская деньги из рук, он принялся рыться в бумагах, пытаясь найти хоть какие-то документы, похожие на нужные.

– Да-да-да, вот-вот! – спрятав конверт во внутреннем кармане пиджака, продолжал ректор. Он вернулся к Неону, раскрывая перед ним бумаги. – Направление искусства подойдет?

– Так мы договорились? – спросил он, не сводя с столь жалкого человека глаз. – Вы возьмете моего брата? Я его зову?

– Конечно, конечно зовите... Да-да, зовите...

Неон тут же встал с дивана и подошел к двери, подзывая Зена, который все это время ждал снаружи. Ректор тем временем успел еще раз достать конверт, да так радостно осмотреть его содержимое, будто никогда в жизни не держал деньги в руках. Жадность, отвратительная жадность. Неон в этом ректоре узнавал того ничтожного Джема Марти, который абсолютно также трясся над каждой копейкой. Хоть Неон его убил, трупный яд Марти до сих пор отравлял организм нового владельца.

Зен вошел в помещение, в ладони у ног крепче сжимая сумку. Он не поздоровался, ничего не сказал, не подал никакого виду, что он живой и здоровый психически человек. Неон аккуратно усадил его на диванчик, поднося бумаги.

Алан смотрел не на бумаги, он продолжал загадочно сверлить взглядом ректора.

Ему и до сегодняшнего дня приходилось вместе с хозяином ходить на встречи с важными людьми. Правда в предыдущие разы Алан Чали играл роль наемника, после переговоров который кого-нибудь обязательно убивал. Так что и сейчас, по всей видимости, не нарушая традиций, внутри зрел инстинкт, рефлекс, что мужчину напротив надо убить. В противном случае, хозяин никогда не брал Алана Чали.

Неон толкнул его в плечо, после чего так жестко за волосы опустил его голову, губами приближаясь к уху. Ректор смотрел на это странное поведение братьев, не до конца понимая, что они делали, Джем же ахнул, охнул, да принялся наговаривать:

– Зен, что у тебя в волосах, погоди, тут какая-то букашка застряла, я уберу!

Сам же он и еще ближе подполз к уху, да прошептал:

– Молчи и не рыпайся. Заткнись и слушай. Не испорти мне все.

Неон бойко отпустил голову Зена, похлопал его по плечу, да так хищно улыбнулся.

– Вот и все! Никаких букашек! – отряхнул он руки.

Директор с омерзением фыркнул, присаживаясь напротив парней.

– Значит, это твой брат. Так, хорошо, и куда мы планируем поступать?

– Видите ли, – Неон наклонился к столику, разделяющему братьев и ректора, да сцепил руки на коленях в замок. – Зен у нас... Скажем так, не очень хорошо ладит с людьми. Я буду говорить за него. Да ведь, Зен?

А Зен после слов Неона и втащить хозяину еще сильнее обычного хотел. За побегами, ходьбой, ужинами без разговоров, он и позабыть успел, что Джем Марти был жестоким кретином, который даже в тюрьме воровал чужие заначки, чтобы перепродать. Но промолчал, приказ хозяина. Он так фальшиво кивнул.

– С тобой, – так тихо сказал он.

Неон вопросительно посмотрел на "брата", стараясь только не разрыдаться от паники, которая жгла сердце. Нет, все-таки самой сложной частью было даже не документы подставные Неона Канта дать, а убедить себя, что Зен Кант не испортит происходящее.

– Со мной? – так нелепо улыбался он, чуть ли дырку в вечно моргающих глазах Зена не просверлив. – Со мной. Туда же, куда и меня, если можно.

Ректор не стал сопротивляться, нашел способ найти дополнительное место. Пока они заполняли бумаги, он мельком глядел на Зена, все пытаясь понять, что за овощ находится перед ним. Алан вел себя максимально странно. Он постоянно моргал, постоянно чесал глаза, постоянно смотрел на ректора, как на врага народа. А также не понимал, как писать, из-за чего Неон тыкал ему в бланке документов чуть ли не в каждой строке. Будто этот парень никогда в жизни не подписывал бумаг. А когда дело дошло до написания имени, аж растерялся, из-за чего Неон сам заполнил его документы и все данные. И только подпись еле как они придумали хоть какую-то.

– Отлично, – просмотрел документы ректор, да опять этим оценивающим взглядом снизу-вверх осмотрел Зена. – Насчет общежития, вы немного припозднились, так что комнаты будут разными. Это ведь ничего?

– Я так понимаю, комнаты с несколькими спальнями? – спросил Неон, отдавая бумаги.

– Да, 3 кровати в комнате, матрацы свежие, познакомитесь с товарищами по комнате, да привыкнете...

– Нет! – Зен аж с места вскочил.

Неон вопросительно посмотрел на столь перепуганного братца, совершенно не предполагая, что такой большой мальчик так распсихуется, когда узнает, что будет спать с кем-то в одной комнате. За эти дни Зен редко отходил от него хотя бы на шаг, даже спали они в одной комнате в связи с недостаточным количеством места. И сейчас было весьма интересно, чем именно у него была вызвана настолько бурная реакция.

– Зен, ты...

– Нет! – еще раз повторился он, такими дикими глазами взглянув на Неона.

Джем знал этот взгляд. Он был способен прочитать этот взгляд в совершенно любом человеке, который хотя бы раз в жизни сидел в тюрьме. Это страх запертой комнаты, где в камере находилось 6 человек, не имеющих права или возможности друг с другом говорить. Это страх запертой комнаты, из которой не сбежать, страх комнаты, в которой не с кем поделиться болью. Общага чертовски сильно напоминала тюрьму – вот о чем сейчас думал Зен. Он думал о том, что его возвращали туда, куда Неон собирался никогда Зена не пустить.

Он положил руку ему на плечо, как лицо тут же стало источать только злость. Джем крепко сжал пальцы, настолько крепко, что синяки на плече Алана загудели.

– Заткнись.

Зен хотел вырвать линзы из глаз, хотел заплакать от боли. Несмотря на то, что он убивал людей, больше всего на свете он боялся своего хозяина. И ослушаться его не мог.

Неон отпустил руку, похлопал его по плечу, после чего вновь приблизился к уху, так отвратно прошептав:

– Вышел отсюда.

Зен не стал думать, что произошло. Он молча развернулся, молча вышел из кабинета. Ректор успевал провожать его взглядом.

Дверь захлопнулась, как ректор тут же поднял палец, да хотел открыть рот, как Неон его перебил:

– У него аутизм. Ну, знаете, по внешнему виду не скажешь, но слабоватая стадия есть. Из-за этого наши родители и копили деньги, чтобы отправить его в эту академию, – он подошел ближе, так жалобно вцепившись в руку ректора. – Может есть какой-нибудь способ поселить нас в одну комнату? Пожалуйста, простите его! – он крепче сжал руку, да еще ближе наклонился к обескураженному директору. – Он безобидный, правда безобидный, я за него ручаюсь. Просто ему немного страшно в новых местах, он ведь всю жизнь рядом со мной провел. Он мальчик смышленый, многое умеет, быстро учиться, проблем создавать не будет, точно-точно! Он хороший, просто смена обстановки так влияет на него, пожалуйста, – он наконец отцепился от рук мужика, да свои в замок у губ сцепил, – возьмите его, умоляю! Может и в комнату одну есть возможность попасть?

Ректор, еле отходя от шока только что услышанного, увиденного и происходящего, вытер руки о штаны, да отошел подальше. Бумаги были подписаны, в голове он уже даже придумал, на что именно потратит деньги. Отказываться от предложения какого-то там Неона взять в академию еще одного студента за ТАКУЮ-ТО сумма было глупо. Абсолютно глупо, совершенно глупо!

– Аутизм говоришь?

– Ну да, знаете, там несильно. Только в моментах страха и проявляется, да... Он хороший, правда хороший. Просто что адаптироваться к меняющимся условиям тяжело.

– Ладно, что уж с вас взять. Теперь хоть понятно, почему такие деньжища... Кхм, – Ректор сел обратно. – Обычно мы не даем студентам право выбора комнаты, распределяем случайно, но раз вас двое, так и быть, у нас есть одна комната, куда никто не хочет заселяться. Если согласны на нее, тогда я заселю вас именно туда.

– Никто не хочет заселяться? Что за комната?

Ректор засомневался, задумался, так сильно ему не хотелось обсуждать того, кто там живет.

– Там учится мальчик, переходит на третий курс, он довольно болтливый и бойкий, так что, да...

– Может я его знаю? Как его зовут?

Он так виновато опустил глазки в стол.

– Рени Раух. Там живет Рени Раух.

Неон со всей дури руками хлопнул по столу.

– ДА! ВСЕЛЯЙТЕ! – не скрывая своего счастья, сказал он.

Ректор не ожидал такого поворота событий, обычно дети стучали в его кабинет руками так тогда, когда, напротив, просили от Рауха бежать. А тут новенький, с крупной суммой на руках, с братом аутистом и так сильно желающий жить с Рени Раухом... Вопросов было больше, чем денег в конверте.

Неон понял, что эмоции вышли наружу, тут же убрал руки со стола, да так взволнованно посмотрел на ректора. Казалось, что только что наружу вышел давно убитый Джем Марти, который и поступал в эту академию исключительно ради Рени Рауха.

Рени Раух был парнем 21 года, крепкого телосложения, потому что играл в баскетбол, с 43 размером обуви, с золотыми волосами, изящной улыбкой, привычкой смеяться, но Неону было на это плевать! Потому что, самое главное, Рени Раух был наследником дома Раух! Самых богатых и влиятельных людей города Тимор! У безумного Рени Рауха, об интрижках и шутках которого ходили легенды, было столько денег, сколько ни одному Джем Марти не снилось. Это ведь золотая жила! Это лучшее, что только могло ждать в академии Мор! Да, да, ДА! НАКОНЕЦ-ТО МАРТИ СТАНЕТ БОГАТЫМ!

Когда он выбирал университет, его выбор пал на академию Мор в том числе по причине того, что в ней учится сам сын Рауха. А как же сильно Неону с Зеном повезло, если еще и в комнату к нему подселят, это ведь не просто везение, это везуще, вулканище везения, бог везения, просто удача в единственном числе! Неон и так планировал подружиться с кем-нибудь из богатеев, чтобы после их обокрасть, но, зная о неприступной жизни популярного Рени Рауха, рассматривал более жалкие варианты. А тут и... БАМ! В самое яблочко алчности Джема Марти! Бинго!

Ректор не стал особо расспрашивать о произошедшем, да и понял, что лучше вообще ничего не спрашивать. Этот странный брат со своим не менее странным братом за эти 25 минут свели ректора с ума, так что он просто подписал какие-то бумаги, отдал их Неону, после чего, когда тот покинул кабинет, вновь принялся радостно перелистывать зеленые бумажки. Да, он определенно был таким же жалким, как Джем Марти. А тот знал, куда метил.

Неон вышел из кабинета чересчур радостный. На плече его до сих пор была сумка, в руках документы о зачислении Зена, а также о предоставлении комнаты в общежитии. План, которому он собирался следовать еще 2 года назад, наконец-то осуществлялся, что можно было хотя бы немного выдохнуть и понять, что никто Джема Марти не раскрыл. И все-таки нервотрепка за последние дни была сильной настолько, что, еще немного, и он бы совершил ошибку. Но все хорошо, что хорошо кончается, золотые горы, денюжки, монетки, Джем Марти к вам иде-ет!

Стоило Неону выйти из кабинета, как у стены он тут же увидел до жути спокойного Зена. Теперь-то мысли было не остановить.

Насколько бы Неон не пытался скрыть Марти, насколько не был бы счастлив от новости, что будет жить в одной комнате с Раухом, на секунду он позабыл о Зене. А еще точнее о его раздражающей и спокойной роже. Она бесила настолько сильно, что тут же уничтожила любое счастье на лице Джема. Потому что возвращала в реальность.

Они дошли до уборной. В коридоре никого не было: пару человек на улице, да несколько голосов слышались вдалеке. Неон убедился, что людей поблизости нет, после чего опустил сумку с плеча, зайдя в уборную, да поспешно запихивая в нее Зена.

Туалетом оказалась обычная небольшая комнатка с унитазом и раковиной, которую можно закрыть на замок. Неон воспользовался замком, тут же захлопнул дверь, проверил, что она заперта, после чего со всей дури толкнул братца к стене, да встал к нему так близко, насколько только мог.

Несмотря на всю бойкость и злость внутри Джема, картина была довольно забавной: Неон, будучи значительно ниже Зена, смотрел на него снизу-вверх, да вцепился так крепко в воротник, что, казалось, будто это гном задумал нападение на великана. Алан же же продолжал с этой до боли спокойной рожей смотреть на него, нервируя еще сильнее.

– И что это только что было? – спросил он, усмиряя пыл.

Зен встал равнее после толчка, нагнувшись над телом Неона, да заставил "старшего братика" подойти ближе к противоположной стене, после чего над головой его поставил руки, да так пристально принялся глядеть на него.

Если бы он был без линз, ему бы точно своими ангельскими голубыми глазками удалось бы утихомирить Джема. Но чертов Алан Чали был в линзах, так что никакой пощады явно ожидать не стоило!

Он минуты 2 безостановочно сверлил Марти взглядом, ничего не отвечая. Тот же не вытерпел: он тут же резко схватился за подбородок братца, приблизив товарища к себе.

– Я спрашиваю, что это только что было? Я сказал молчать, что это за агрессивное "нет". Как мы договаривались, а? Что ТЫ мальчик-лапочка, который НЕ ВВЯЗЫВАЕТСЯ в скандалы.

– Ты сказал, что ты мне не хозяин, – он откинул его руку.

– Хозяин, не хозяин. Слишком быстро переобуваешься в воздухе. Научишь, а? Объясни, что это только что было. Без выкрутасов.

– Я не обязан.

– Зен... – Неон скалил зубы. – Мы не в том положении, чтобы дурачиться, – онкрепко сжал бинты на руке Алана, что тот аж рожу от боли скривил. – У нас был договор. Если ты остаешься со мной, значит я твой старший брат. В нормальный семьях так и происходит, что старший брат спрашивает у младшего, что это только что было, а младший нормально отвечает ему. Не заставляй меня выбивать из тебя правду. Я не собираюсь терпеть твои резкие выходки без объяснений. Что это был за концерт? Почему так испугался? Что не так с комнатой? Не понимаешь, что через такие мелочи нас и могут раскрыть? Я и так рисковал, когда такую огромную сумму давал ему, понимаешь? А если он нас запомнит?

– Я. Спрашивал. Почему. Ты. Помогаешь мне. Ты не ответил. А я почему должен отвечать тебе?

Неон нервно усмехнулся. Гнида Зен сильно раздражал, конечно же он и сам прекрасно понимал ситуацию, в которой они оказались, однако его выходка и вправду заставила сердце стучать неровно. А Джем подобное ненавидел.

– Не ответишь, значит...

– Для этого ты продал машину? Чтобы меня взяли в академию? Ты дал ректору деньги.

– СЛИШКОМ болтливый, поздравляю. Теперь заткнись.

– Отвечай, – он снова своей твердой рукой схватился за шею. – Отвечай.

– Отпусти, мне больно... – он принялся по рукам Зена стучать. – Собака, отпусти!

И он отпустил шею, сделав пару шагов назад. Этих пару шагов с лихвой хватило, чтобы Алан уперся о стенку. Он не понимал, что с ним происходит, не понимал, кем Неон был для него. Как и не понимал, почему он только что позволил себе подобного отношения к хозяину. На секунду Алан забылся, что он не товар, который Джем Марти смог купить.

– Я понимаю, что тебе интересно, почему я поступаю так. Но мой ответ не изменится – я делаю это, только потому что мне так удобно. И точка, – он кинул в него такой озлобленный взгляд. – Усмири свой пыл. Перестань играть в горячо-холодно, раздражает.

– Ты мне не хозяин. Ты так сказал. Я запомнил.

– Я предупреждаю в последний раз, Зен. НЕ смей в моем присутствии говорить слово "хозяин", – он пригрозил пальцем.

– Хорошо.

– А теперь давай сначала. Мой милый маленький братик Зен, что это, черт возьми, только что было?!

Он не хотел отвечать, но понимал, что ответить надо. Хоть Джем и был отвратительным человеком, за последние дни он сделал ему столько хорошего, что все-таки заслуживал хоть какой-то искренности.

– Я разговариваю во сне. Могу говорить о том, что другим знать не положено.

Правда оказалась не такой интересной, как Неон рассчитывал, однако попытка Зена быть искренним весьма веселила. Он снова так насмешливо улыбнулся.

– Думаешь, я не заметил? Мы спим недалеко друг от друга 5 дней подряд. И поверь мне, ты не болтаешь ничего интересного.

Он поправил волосы, рубашку, после чего тут же открыл дверь и вышел из уборной. С той стороны уже успела встать какая-то девочка в очередь. Она явно не ожидала увидеть, как из кабинки выйдут два потрепанных парня, однако как-либо акцентировать внимания на этом не стала.

– Первый и последний раз прощаю, – сказал он, щелкая пальцами на пути в общежитие. – Хоть ты меня и разозлил, твой идиотизм выбил нам прекрасную комнату, да-да-да, слишком прекрасная комната, а какой же в ней прекрасный сосед, хе-хе... Танцуй, Зен Кант, дела складываются слишком славно!

Зен же и головой не повел, уже не обращая внимания и на половину слов, которые ему говорил хозяин.

Парни подошли к комнате, не находя в себе сил постучаться в дверь. Комната, в которой проживал Рени Раух находилась в самом конце коридора самого последнего этажа, прям около лестницы на крышу. Спекулянт, наемник, академия на отшибе, а теперь и сомнительная комната в конце коридора... Все складывалось слишком весело даже для Джема Марти.

Из комнаты доносилась невыносимо громкая музыка. Это были ярые биты, от которых трясся пол, а стекла еще немного и были бы готовы выбиться из рамы. Неон Кант был наслышан о веселой личности Рени Рауха, однако не был уверен, что долго сможет с ней продержаться, все же для общения с экстравертами нужна была сильно заряженная социальная батарейка, а у Неона даже розеток не было. Тем более под настолько громкие биты.

Он собрался с силами, намереваясь стучаться. Как, к неожиданности, кто-то положил ему руку на плечо. Рефлекторно, сам не понимая как, он тут же прибил человека, который посмел к нему дотронуться, к стене, да так же быстро среагировал вытащить из кармана штанины складной ножик, который не менее рефлекторно тут же оказался у горла незнакомца. В тюрьме первые месяцы Джем выживал только за счет отточенных рефлексов, которые позволяли успеть перехватить особо наглым тюремщикам руки, чтобы не стать жертвой насилия или издевательств. Марти игрался с чужими деньгами, а это зачастую было довольно опасным времяпрепровождением, поскольку иногда, задумавшись, он мог и не заметить, как люди подходили со спины. А даже Алан знал, что значит, когда человек подходит к тебе со спины. И уж тем более в мире Джема Марти не знать основ самообороны было глупо-глупой ошибкой.

Незнакомец, которым оказался худощавый парень, не ожидал, что пришедший отреагирует так. Он такими перепуганными глазками смотрел на нож, то на Неона, то на Зена, никак не в силах прийти в себя. Зен от любопытства что ли наклонил голову вбок, да так удивленно посмотрел на хозяина. А с Зеном хозяин был не таким бойким.

Стоило Неону перевести дух, услышать собственное сердце, да понять, что он только что в академии, где скрывался, приставил нож к шее одному из студентов, лицо от агрессивно-ненавистного тут же стало перепуганно-жалким. Он спрятал в ладони нож, оценил человека, что находился перед ним, как тут же понял – это был сам Рени Раух.

Сомнений не оставалось: золотистые волосы, зеленые глаза, худощавое тело, разноцветные заколки в прядях, а также перепуганная рожа, не ожидающая, что на нее нападут с ножом. Одних лишь зашуганных глаз хватало, чтобы убедиться, что это член семейства Раух. Неон тут же убрал нож, встал равнее, да больше не находил никаких слов, которые смогли бы улучшить отношения с человеком напротив. Черт, насколько только мог максимально пасть Неон в первый же день в глазах Рени, настолько он и упал.

– Я... прости, я... – начал было он оправдываться, пытаясь найти хоть одну зацепку, которая убедит Рени, что Неон не псих. Тогда к делу подключился и Зен.

Он стукнул Неона по затылку, после чего, не тратя минут, открыл дверь в комнату. Пока Джем пытался прийти в сознание от удара, Зен уже во всю рассматривал помещение, да нашел источник этой невыносимо громкой музыки. Она выбесила его. Конкретно выбесила.

Это была довольно просторная комната с чересчур огромным количеством вещей. Вещи были везде: на полу, на стульях, кроватях, даже какая-то футболка висела на люстре. Он увидел колонку, не понял, как ее отключить, так что просто вытащил ее из розетки. Музыка наконец-то заткнулась, и он облегченно вздохнул. Он ненавидел громкую музыку. Особенно настолько низкого качества.

Неон смотрел на Рени, все пытаясь найти подходящие слова. Не находилось.

Рени же наконец встал, потер шею, испугавшись, что останется след от ножа, после чего, только чтобы не поворачиваться спиной к странному типу, в том числе вошел в комнату.

Зен осмотрел Рени с головы до ног. Оказалось, что Рени – это бледнокожий слишком высокий, даже выше Зена, парень с желтыми волосами. Было видно, что волосы его не крашеные, из-за чего делали из Рени настоящее желтое солнышко. Наконец в помещение зашел и Неон.

– Твоя? – указав на самую заваленную вещами кровать пальцем, спросил он. Рени ему так испуганно кивнул, мельком поглядывая и на Неона. – Хорошо.

Зен тут же принялся с кровати недалеко от окна сваливать вещи. Рени в это время подлететь к монаткам успел, подхватывая их на лету.

– А вы, я так понимаю, мои новые соседи, да... – наконец он сказал хоть что-то.

В комнате повисла мертвая тишина. От недавнего поведения Неона всем стало не по себе, а Рени, взирая на новых соседей, уже был готов бежать ректору жаловаться на такую подставу.

Наконец Неон собрался с мыслями и смог сообразить хоть кто-то стоящее:

– Блин, блин, блин! – подбежал он, вцепившись в плечо Рени. – Прости прости, я тебя напугал, я не хотел, правда, прости! Я рефлекторно, сам не понял, что произошло. Я ведь это, в кадетском училище был, понимаешь. Там нас ночью будили, да заставляли спросонья ружье в руках держать. Я не хотел тебе вреда причинить, просто рефлекс!

– А нож ты тоже рефлекторно в кармане носишь? – Не веря ни слову, так отчаянно спросил он.

– Блин... – Неон виновато опустил глазки, чуть ли уже не плача. – Я не хотел, чтобы так получилось, извини, правда, блин...

Рени посмотрел-посмотрел на такого печального Неона, посмотрел и на чересчур спокойного Зена, потом и на вещи в своих руках. Будто поняв в своей голове что к чему, он тут же так добродушно и мило улыбнулся, после чего свалил вещи на свою кровать, с люстры снял тряпку, отправляя ее назад, да протянул руку.

– Я так понимаю, вы мои новые соседи, да? Рени, приятно познакомиться.

Неон не ожидал, что сын семьи Раух окажется настолько доброжелательным и незлопамятным. Известен он был за свою любовь устраивать громкие вечеринки, танцевать, ликовать, шуметь, гудеть, а также за чересчур привлекающий внимание внешний вид – цветные заколки, как для девочек, не менее разноцветные бусы на шее. И при этом одежда исключительно желтого цвета. Рени Раух. Даже в имени его слышалось что-то, связанное с солнцем.

Неон почувствовал неземное облегчение, стоило ему лишь секунду посмотреть в изумрудные глазки. Да, в них не было ничего, кроме страха. Никакого подозрения, только страх. Страх – естественная реакция, ее можно убрать, чтобы получилось выстроить доверительные отношения. Неон тут же, делая вид, что чувствует себя виноватым, протянул руку.

– Очень приятно, я – Неон. Ну а это, – он подбородком указал на Алана, – мой брат, Зен. Он немного у нас молчаливый. Вот.

Рени мило пожал руку, после чего перевел взгляд и на Зена. Зен же сидел на кровати, продолжая осматривать комнату. Ему было максимально фиолетово и на Рени, и на Неона. И на что-либо еще. В голове своей он думал только о том, куда в этом помещении можно спрятать сигареты – привычка после 3 лет тюрьмы.

– Так значит, мы теперь соседи? Давно у меня не было соседей. Мило, – он был слишком веселым даже для солнца.

Он тут же принялся бегать по всей комнате, собирая свои разбросанные вещи, да приговаривать:

– Я уже как полгода живу один, не думал, что подселят кого, так что уж извините за беспорядок, – он на минуточку остановился, так перепуганно посмотрев на Неона. И все же игнорировать только что приставленный нож к горлу особо не хотелось. – Э-э-э... Значит, в кадетском учился, да...

– Прости еще раз, я правда не хотел, чтобы так получилось! – насколько же голос Неона был необычайно виноватым. Даже Зен повернул на него голову, только чтобы не лишить себя удовольствия посмотреть на это профессиональное вылизывание сапогов. – Давай я тебе этот нож отдам, чтоб точно ничего не было такого между нами, честно, я не хотел тебя напугать!

Он достал из кармана брюк нож, протягивая Рени.

– Возьми, если тебе так спокойнее будет. Я правда...

– Хватит, – внезапно сказал Зен.

Неон был готов застрелить Алана Чали прямо здесь и сейчас, если бы у Джема Марти был пистолет в открытом доступе. В машине, к которой он получил ключи, в бардачке лежали некоторые вещички, которые он у своего любимого делателя документов попросил купить. Среди этих вещичек был и пистолет, который сейчас аккуратненько лежал на дне сумки Неона, перемотанный тысяча и одной тканью. И вновь от столь резкого движения останавливал лишь здравый смысл, который кричал о том, что застрелить Зена на глазах Рени равно смертный приговор. Но тупость "младшего братика" вызывала столько негативных эмоций, сколько никогда не вызывал даже залпом выпитый литр яблочного сока. Зен Кант. Алан Чали. Не важно, какое имя несет этот подонок на кровати, Джем Марти думал лишь о том, что эта собака мешает хозяину доставать для песика косточки.

Неон с такой дикой улыбкой посмотрел на Зена, всем видом давая понять, насколько же он сейчас и сам не прочь кого-нибудь убить. Алана подобный взгляд не пугал, он знал, что Неон и близко его убить не сможет. Это он из них двоих сидел за массовое убийство людей, в то время, как Джем сидел всего лишь за мошенничество в особо, нет, не особо, ГИПЕР-МЕГА-НЕРЕАЛЬНО крупном размере.

Рени быстро-быстро перевел взгляд с рожи спокойного Зена, который и бровью после слов своих не повел, а после переключился и на Неона.

– Да ладно, все нормально! – сказал он, весело похлопав Неона по плечу, – Оставь себе, мне он ни к чему. Я сам виноват, со спины и вправду подходить не надо, тем более, раз ты в кадетском учился. Да уж, забавное знакомство у нас, ха!

– Спасибо... – Неон постарался сделать максимально спокойно-естественное лицо.

– Так вы, получается, братья? Какой курс, какое направление, чем увлекаетесь. Ну, мы ж соседи теперь, давайте узнаем друг друга что ли!

Около часа Рени весело распылялся о своей биографии и о том, как он обожает играть в баскетбол. Зен тем временем успевал с неизмеримо сильным любопытством смотреть на Неона, который вон из кожи лез, только чтобы вызнать из разговора с Раухом как можно больше полезной о нем информации, а также чтобы ни в едином слове не выдать настоящую личность Неона Канта. Если Джем Марти был чересчур меркантильным, жадным, жестоким и мерзким, то Неон Кант должен был быть рассудительным, серьезным и миролюбивым. Зена чуть ли не тошнило от того, насколько Марти профессионально умеет играть роль нормального человека.

Он же рассказал лишь стандартные вещи: Зену 19, Неону 20, родились они в маленьком городке, где особо не было возможностей, в кадетском училище был строгий преподаватель, да нож Неон носит, потому что это универсальный инструмент, как говорили в училище – и болтик закрутить, и веточки подрезать. Но в случае Неона только если горло. Впрочем, Рени об этом не надо было знать.

Испуг Рауха быстро сошел на нет, особенно после того, как он принялся делиться своими наблюдениями насчет баскетбола и разноцветных бусах. Баскетбол, баскетбол, баскетбол. Разноцветные бусы и заколки – лишь это улавливал Зен в разговоре ребят.

Показался Рени довольно открытым и приятным юношей, тем самым, про которого говорят "душа компании" или "свой в доску". На то указывала и чересчур его болтливая болтливость. Если уж Зена Марти считал болтливым, страшно было подумать, кем Марти считает Рени. Впрочем, Неон Кант продолжал делать заинтересованное личико, да вести светские беседы, как ни в чем не бывало.

За разговорами обо всем и ни о чем, также выяснилось, что Рени сегодня на несколько десятков минут просто выходил в соседнюю комнату, а когда возвращался, заметил стоящих двух парней около двери. Тогда он еще вопросительно кинул взгляд на Зена, тот же молча мельком посмотрел, совершенно не желая контактировать. Ну а Рени был, как всегда, навеселе, так что просто хотел поприветствовать человечка, который желал постучаться к нему в комнату. Тогда-то Неон и перехватил инициативу, подставив к его горлу нож.

Минут 20 в сумме во время часового разговора потратил Неон, чтобы попытаться оправдать свою неожиданную реакцию, а также окончательно усыпить бдительность Рени. Он понимал, что, скорее всего, Раух подумает о вандализме или жестокости Неона, но не как ни о том, что он – мошенник Джем Марти, который 5 дней назад вместе с наемником Аланом Чали сбежал из тюрьмы. Однако Неон в последние дни был неаккуратным настолько, что надо было попытаться сделать совершенно все, чтобы вернуть лидирующую позицию в сторону рассудительного Неона Канта, а не сумасшедшего Джема Марти.

Зен за всю беседу не проронил ни слова. Неон изредка звериными глазами поглядывал на него, давая понять, что нельзя влезать в разговор. Впрочем, с неумением Алана держать язык за зубами, а также за его чересчур резкой жестокостью, молчание ему шло куда больше, чем открытый рот.

Рени весело помахал ручкой от столь интенсивного разговора, после чего отправился с кем-то там гулять. Неон так устало упал на кровать. Наконец-то Рени заткнулся.

Зен все это время внимательно смотрел за движениями и мимикой хозяина, не находя в очертаниях его лица ничего. Только ложь.

– В тюрьме я так много не болтал, – устало опустив плечи, так жалобно простонал Неон. – Почему деньги так тяжело зарабатываются...

– И что ты понял? Ты ведь что-то понял, да? Об этом... Рени?

Он вопросительно повернул голову на Зена. Усмехнулся.

– А ты у нас решил в детективы податься?

– Ты бы не стал меня так затыкать.

Неон закатил глаза. Разговаривать с Зеном по душам сил не было нисколько.

– Да, – коротко отрезал он. – Рени, Рени Раух. Наша лапочка с разноцветными заколочками, ути какой милашка... Только вот чего тогда от него все бегут. От излишней болтливость? Ха-ха-ха! Так я и поверил. Бдительность, бдительность. Вот, что он пытался сделать за разговорами про свои заколки. Он хотел усыпить мою бдительность, чтобы я поверил в его искреннее раскаяние... Черта с два! Он слишком быстро простил меня за нож, слишком быстро... От него бегут, он всех раздражает. Надо об этом узнать, да, надо. Он точно не такой солнечный и хороший, как хочет казаться. Я ему не доверяю. И ты не доверяй.

– Хорошо.

Рени вернулся в комнату далеко за полночь. Неон с Зеном за это время уже успели забрать матрас, сходить в местный магазин, чтобы купить постельного белья, получить пропуски, сделать вид, будто разложили вещи, определиться, кто на какой кровати будет спать, а также вся остальная обязательная мишура первого дня. Помимо этого, Неон успел даже переложить пистолет ближе к кровати, но в такое место, где без обыска пистолет никто не увидит и не найдет – под матрац.

Выяснилось, что в академии Мор имеется общая душевая, для каждого этажа своя. Разведка показала, что ванная комната была не самой подходящей для братьев – для мужчин она была открытого типа, то есть, разглядеть шрамы на спине Зена, а также его чересчур сильно перебинтованную руку, мог совершенно любой человек даже со зрением минус десять без очков. Так что было принято решение мыться по очереди поздней ночью, чтобы никто случайно не увидел чересчур подозрительные шрамы на спине Зена, а также чтобы не увидели кое-что и на теле Неона. А Джему Марти везде было, что скрывать. Так и договорились – один стоит на стреме, второй быстро моется. И наоборот.

Неона, к удивлению, порадовала новость, что Рени нашел способ попасть в общежитие ночью, невзирая на комендантский час. Это означало, что в случае чего, он будет иметь шанс сбежать. Оставалось найти способ, каким именно образом Рени обошел правила и попал в коридор, а после из него и в комнату.

Мыслей в голове было много. Неон лежал на кровати, не в силах заснуть. Он молча смотрел в потолок, пока Рени, быстро закинув ноги от усталости на кровать, тут же заснул, как младенец. На удивление, он даже не был пьяным – это чувствовалось хотя бы в тех же запахах его тела, которыми пропахла вся комната. Не в силах заснуть, Неон решил прогуляться по этажу, всяко лучше, чем бессмысленно глядеть в потолок. Он вышел в коридор, ощущая, как деревянные дощечки под ногами скрипят, медленно пораскачивался на носках. Когда Рени заходил в комнату, Неон не слышал шагов. А с настолько громкими дощечками явно должен был быть хоть какой-то шелест. Значит дело было не в коридоре, Раух явно зашел не привычным способом. А где стоял сейчас Неон, оставался лишь выход на крышу. Не оставалось ничего, кроме как отправиться наверх, вдруг удастся найти секретный ход.

Крыша была открыта. Он без проблем забрался по лестнице и оказался на улице.

Пахло летом. Небо было темным, ни одного лучика, и только фонари вдалеке около тех же чересчур вылизанных лужаек, давали свет. Босыми ногами он ступал ближе к краю, ощущая, как к ногам липнет сухая грязь, как какие-то камни царапают кожу. Но ему было неважно. Он просто хотел идти.

Он посмотрел на звездное небо. Он часто смотрел на него, лежа на кровати в тюрьме, и пугало его даже не то, что небо всегда одинаковое, а то, что небо одинаковое везде. В тюрьме, на пляже, около трассы, когда он охранял сон Алана, дома, когда Неону было еще 14 лет. Здесь. Везде, куда бы Джем не пошел, в какой бы точке света не оказался, везде небо было абсолютно одинаковым. И от того возникало ощущение, что небо было самым настоящим предателем, потому что видело и знало о Джеме Марти куда больше, чем Неон хотел.

Он встал к краю. Ветер легонько ласкал рубашку, развевал короткие волосы. Он подошел ближе к перилам, вглядываясь вдаль. Он не знал, что хотел увидеть, может, кого-нибудь или что-нибудь, может, все те же звезды, а может хотел просто быть уверенным в том, что никаких полицейских машин нет на хвосте. Он не знал, он ничего не знал. Он молча встал одной ногой на перила, другой. Перила были довольно скользкими, однако Джем Марти настолько части ходил по краю, что совершенно не страшился упасть. Он вытянул руки в стороны, закрыл глаза, чувствуя, как ветер толкает его тело из стороны в сторону.

Рубашка продолжала танцевать от порывов ветра, волосы продолжали подлетать к небесам. Неон делал вдохи и еще глубже, уже полностью переставая контролировать тело. Еще немного, и равновесие пошатнется, он упадет. И может умереть настолько же глупо, насколько недавно Джем Марти решил похоронить самого себя.

– Что ты делаешь? – вдруг раздался голос позади спины.

Голос этот был мужской. Чья-то рука крепче сжимала рубашку сзади, пока Неон успел открыть глаза, да пытаться понять, а не послышалось ли ему.

Человек позади не мог больше смотреть на то, как Джем стоял на перилах, у самого края пропасти. Он тут же за кофту стащил его вниз, да на последней секунде успел поймать, только чтобы он не расшиб голову о бетонное покрытие крыши. Неон поднял на человека глаза.

Перед ним был человек с ярко-ярко голубыми глазами, глаза которого были куда ярче ночи вокруг. Казалось, что внутри этих глаз находятся светодиоды, потому что даже тут, в сумраке и ужасе ночи, они были яркими до такой степени, что ими можно было освещать леса. Эти глаза были прекрасны настолько же, насколько Джем Марти возненавидел их последние дни.

– Что ты тут делаешь? Ночи нужны, чтобы спать, – так обреченно сказал Неон, как умел говорить лишь он.

Зен переложил голову Неона на свое колено, сам усевшись на бетонное покрытие.

– Могу задать тебе тот же вопрос, Джем Марти.

– Тогда закрой пасть, пока я смотрю в них.

Он продолжал молча смотреть в эти чересчур чистые глаза Алана, не в силах понять, почему они имели настолько успокаивающий эффект. И только сейчас наконец был готов принять факт того, что Джем Марти не мертв. И навряд ли умрет в ближайшем будущем.