Глава 2
Ничто так не выдает человека, как то, над чем он смеётся.
Арамис Мишель
Моя жизнь никогда не была похожа на ту, что проживают мои сверстники. Мне не было знакомо такого таинственного и чарующего слова "семья". Я каждый раз шарахался от него, как от огня.
Я не понимал, что это значит. Не знал, что такое искренность, доброта и любовь. Поэтому не понимал, что я испытываю к той девушке, которая раз за разом заставляла моё сердце биться чаще.
Я всегда чувствовал к ней что-то родное, то, чего не испытывал к остальным. С самого детства меня тянуло к ней. Как только мы встретились на школьной скамье, в сердце что-то болезненно кольнуло, а в глазах будто бы сверкнул лучик озарения.
В прошлом году я понял, как сильно хочу видеть её рядом. Как сильно хочу каждый раз смотреть в её глаза и замечать на её лице улыбку. Которую часто вызывала очередная похвала учителей и высокий балл. Но это была другая улыбка, в ней не было искренности. Просто машинальное выражение минутной радости, которая вмиг исчезала с её лица, будто бы так и должно быть. Будто это эмоция робота, который не может по-другому.
Я любил её улыбку, но только не фальшивую. Что меня больше всего поражало в ней так это то, что она каждый раз смеялась с моих шуток. Которые были только для неё. Каждый раз смотря на неё и видя её искренний смех, мне становилось так тепло на душе. Будто бы я жил всю жизнь, только чтобы приносить радость в её жизнь. Но мне нравилась эта роль, хотя бы потому, что она делала её капельку счастливее.
Она очень эмоциональная и не выносит критики. Каждый раз, когда её ругают и тыкают носом на ошибки, она готова расплакаться. Я каждый раз вижу, как в уголках её глаз скапливаются слёзы, которые она всеми силами сдерживала. Моё сердце невольно сжималось от того, что ей больно. Оно так и норовит послать преподавателей, защищая эту девушку.
Она очень сильная: ненавидит, когда её жалеют и пытаются помочь. Но мне всегда хочется защитить её ото всех, будто бы она – самый важный цветочек на этой планете. Эта девушка такая маленькая, что эмоционально, что физически. Она ниже меня, как и других парней, сантиметров на пятнадцать. Это нередко становится причиной того, что её не замечают и задевают вещами. Даже не извинившись, проходят мимо. Парочка таких упырей уже получили.
У нас с ней есть что-то общее. Наверное, это страсть к независимости. Мы всех держим на расстоянии вытянутой руки, даже друзей. Нам делали больно, предавали, и мы боимся напороться на собственные ошибки. Её считают холодной королевой за неприступный нрав. Она никого не подпускает близко, боясь обжечься. Боится доверять, также, как и я.
Для всех она является примером идеальной жизни, но никто не знает, что творится у неё внутри. Не знает, какое дерьмо она вынуждена проживать, скрываясь за фальшивой улыбкой.
Она пытается быть идеальной, соответствовать всем требованиям и стандартам. Её ненавидят за правильность, но лишь потому, что завидуют. Никто из них не может похвастаться таким большим сердцем и красотой души. Но почему-то все видят лишь внешнюю оболочку. К этой красивой девушке подкатывали многие, но все были отшиты. За это её прозвали холодной стервой, которая ничего не видит, кроме учёбы.
Но я понимаю её, когда-то тоже старался соответствовать обществу и пытался угодить всем, но вскоре понял, что это дохлый номер. Лучше угождать себе и своим желаниям, а не бессмысленной толпе, которая готова разорвать тебя на куски при первой же возможности.
Порой авторитет и лицемерие в этом мире решает больше, чем доброта и искренность.
Я не знаю, что чувствую к этому созданию, возможно, боюсь признаться в этом сам себе, но и боюсь сделать шаг к ней. Я никогда не боялся общаться с девушками, мне даже доставляет это удовольствие, но с ней я не могу решиться заговорится уже девятый, мать его, год. Возможно, я жду этого шага от неё, а она – от меня. Но мы стоим мёртвой точкой в стране, где главной валютой является взгляд.
Красота в глазах смотрящего.
Один только взор её чистых зелёных глаз заставляет меня забыть о том дерьме, что происходит со мной изо дня в день.
Но со мной ей будет плохо. Я знаю это. Мы из разных миров. Я живу в мире жестких реалий, плохой компании и всех пороков этого мира.
Она слишком невинная для моего мира, а я слишком порочный для её.
***
– Хей, Мис! Чего завис? – Толкнул меня в бок Дэн, ухмыляясь.
– А? – Я делал вид, будто бы всё в норме, но всё было так дерьмово, что эту боль даже были не способны понять остальные.
– Идём сегодня в клуб?
– Да. – Резко ответил я, пытаясь нормализовать пульс от мыслей о ней. Чёрт, да где же она? Что ей говорит этот противный Батчерол? Наверное, высказывает своё недовольство за какую-нибудь тупую ошибку. Все придираются к ней, в надежде видеть в ней тот идеал, который не способны сами воплотить. И, если она не оправдывает их надежд, то вымешают свою злобу на ней, хотя виноваты сами. Это девушка, а не робот!
Наконец-то из кабинета вышла девушка. Она крепко прижимала к себе портфель, а по её белоснежным щекам текли слёзы, которые она уже не старалась скрыть под толщей себя. Девушка медленно перебирала маленькими ножками, не в силах сделать больше.
Я хотел подойти к ней и крепко обнять. Но, чёрт, я не могу! Я сильно ударил кулаком по бетонной стене, от чего получил на себя вопросительные взгляды друзей.
От этого звука она вздрогнула и направила свои зелёные глаза, которые стали ещё ярче и насыщенней, на меня. От одного её взгляда полного боли и неведения я готов раствориться.
Я понимал этот взгляд. Она мысленно просила меня о той ясности, которой не было у нас от слова совсем. Я знал, что причиняю ей боль этим, но по-другому нельзя. Нужно держать дистанцию, иначе ей будет ещё больнее. В глубине сердца она тоже это знает, поэтому и соблюдает эту чёртову дистанцию. Но сейчас не могла этого сделать, потому что нуждалась лишь в одном. В том, чего я дать не мог. Это любовь.