Бессердечная

В кабинете стоял запах спирта. Настолько сильный, что дурманил разум. Кажется, Лидия уже чувствовала этот запах. Только где, она не могла вспомнить.
Руки и ноги были намертво пристёгнуты ремнями к голубой кушетке. Она не помнила того, как очутилась здесь, кто её сюда положил и переодел в больничную сорочку.

Вокруг не было никого. Только небольшая раковина в углу, над головой операционный светильник и справа от кушетки небольшой металлический столик на колёсиках, где уже лежали инструменты.

Дверь в кабинет резко открылась и внутрь ввезли белый ящик. Сначала Лидия обратила внимание на вошедшего и только потом на сам ящик. Силуэт в белом халате и синей шапочке показался ей смутно знакомым.

— О, вы уже очнулись.

— Мисс Вицлейн...? Но... Вас же уволили?— голос Лидии дрожал, но не от страха, а от слабости.

— Да. Мне нужно идти, мисс Грин.

Лидия снова осталась одна. Ей не было страшно, уколов и прививок она не боялась с детства. Только тело чувствовало сильную усталость. Закрыв глаза, девушка опять провалилась в сон, только на этот раз очень тревожный.

Неизвестно, сколько прошло времени. Лидия очнулась от того, что кто-то водил чем-то холодным по её груди. Открыв глаза, она застала доктора Хартлесса за весьма странным занятием. Он бесстыдно приподнял сорочку и что-то чертил на левой стороне, прямо под грудью.

— Что вы делаете?

— Делаю всё необходимое перед тем, как начать оперировать.

— Что? Зачем?

— Вы забыли, мисс Грин? Вы должны мне услугу. Я спас вашего брата и теперь вы тут, исполняете свой долг.

— Я не понимаю...

— Странно, вы показались мне проницательной девушкой. Что ж, я расскажу.
Я на пороге великого открытия, мисс Грин. Это то, над чем так усердно работал мой отец и ему, кстати, помогал ваш. В этом белом ящике находится совершенно новая и высокотехнологичная разработка. Механическое сердце, которое полностью заменяет настоящее. Конечно, оно уже протестировано моим отцом и так получилось, что пошло всё не так гладко, как он хотел. На этой кушетке умерла моя мать. И, кстати, ваша тоже. А ещё сотни тысяч других людей, которые попали под алгоритмы.

— Тот закон, который ввели относительно недавно... Был издан по инициативе вашего отца? Чтобы ставить опыты на людях?

— Умница.

— Ваш отец безумен.

— Я знаю. Это то и делает его гением.

— Это не гениальность. Это болезнь. Вы искалечили жизни стольких людей ради чего? Ради этой жестянки?

— Это не просто жестянка, мисс Грин. Это двигатель прогресса. Только представьте, что в будущем умирающему от сердечной болезни смогут продлить жизнь ещё на несколько сотен лет. Это ли не прекрасно?

— Вы безумец.

— Возможно. Но сейчас это не имеет значения. Я продолжу, если вы не против.
Когда я стал понимать что к чему, то полностью поддержал своего отца. Получилось очень удачно, что в Правительстве у нашей семьи были связи. Это помогло издать закон и сформировать новое Министерство демографии. После этого отец отбирал самых немощных и потенциально больных, чтобы не просто провести тестирование, а продлить им жизнь, заменя слабо бьющееся сердце на это, что лежит в ящике. Да, не всегда это получалось. Но те, кто выжил, живут счастливо.

Лидия дёрнулась, пытаясь высвободить онемевшие конечности. Она уже догадывалась, зачем лежит здесь.

— Относительно недавно мне пришла в голову мысль, что можно протестировать механическое сердце и на абсолютно здоровом человеке. Тогда я вспомнил ту маленькую плачущую девочку, которая была бы идеальным кандидатом на эту роль. Тогда мне пришлось довольно долго собирать про вас информацию и, заметьте, мне пришлось переехать сюда и устроиться в научный институт. Всё ради вас, мисс Грин.

— Это вы прислали то сообщение моему брату? Чтобы предложить мне помощь?

— Верно. Мои связи в Министерстве оказались очень полезными. Вашего брата и не тронули бы, мисс Грин. Как никак он сын уважаемого учёного и никто бы не посмел его тронуть, несмотря на его особенность.

— Вы мерзкий. Вы даже не представляете, какую ненависть я испытываю к вам.

— Не стоит тратить силы на такие яркие эмоции.

— Ваша фамилия вас оправдывает.

— Согласен. Что ж, думаю это всё. Мой план сработал безупречно и сейчас, как видите, вы на этом кресле. Только не бойтесь, вы ничего не почувствуете. Вам ведут сильную дозу анестезии. Единственное, возможны некоторые побочные эффекты.

— Какие?— Лидия говорила тихо и казалось, что она смирилась со своей участью.

— Амнезия, очень слабое поступление гормонов в кровь. Конечно, есть вероятность, что сердце не приживётся и вы погибнете. Но я сделаю всё, чтобы это предотвратить.

В это время в кабинет зашли несколько людей в белых халатах и масках. Один из них ввёл препарат в руку Лидии и после этого она отключилась.

*****

Яркий свет светил прямо в глаза, заставляя проснуться. Первое, что увидела перед собой девушка, это было круглое лицо медсестры. Она слабо улыбнулась и позвонила в довольно громкий звонок, вызывая кого-то.

В дверь палаты вошёл неизвестный Лидии мужчина, одетый в чёрный костюм с гладко прилизанными волосами. Он подошёл совсем близко, склонился так, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Как вы себя чувствуете?— его голос был смутно знакомым, но это воспоминание, как и все остальные, мгновенно ускользало.

— Я... Я не знаю. Я ничего не чувствую, кроме слабой боли вот здесь,— Лидия показал рукой на левую сторону под грудью. Мужчина слегка приподнял сорочку, то ли любуясь, то ли осматривая.

— Ничего, я куплю тебе мазь и боль пройдёт за несколько дней.

— Кто вы?

— Я ваш муж, миссис Хартлесс.

В голове было пусто. Изредка возникали какие-то блеклые обрывки воспоминаний, но толкового ничего не складывалось.
Девушка машинально прикоснулась к шее, что было нервным жестом. Но под пальцами она не почувствовала биение сердца. Ничего. Томная, глубинная тишина. То же самое было и с эмоциями. Никаких чувств и абсолютная опустошённость.

— Почему я ничего не чувствую?

Неизвестный, назвавшийся мужем, ухмыльнулся. И почему-то от этой ухмылки по спине Лидии пробежалась волна неприятных мурашек.