Проклятый Бар

Том стоял на коленях в тумане, его грудь вздымалась, а кашель рвал горло, пока он смотрел, как бар горит.

Он сплюнул на землю, его слюна была красной от крови, и встал, шатаясь. Куртка висела на одном плече, рваная и пропахшая бензином, а зажигалка, что он бросил в огонь, осталась где-то в пепле. Туман давил на него, холодный и липкий, и шёпот вернулся - тихий, но настойчивый: "Том... ты не уйдёшь... ты наш..." Он сжал кулаки, его ногти впились в ладони, и пошёл прочь, не оглядываясь. Он сделал, что мог. Он вернулся, как дурак, и потерял её. Теперь всё кончено.

Но шаги за спиной заставили его замереть. Тяжёлые, хрустящие по гравию, они приближались из тумана - не тени, не щупальца, а что-то реальное. Он обернулся, его рука потянулась к карману, где лежал нож, но он замер. Из мглы вышел Герхард - его одежда была рваной, левая рука висела, как сломанная ветка, а в правой он сжимал железный прут, обмотанный солью, что всё ещё дымилась. Его глаза - мутные, с жёлтыми белками - сверкнули, когда он посмотрел на Тома.

- Ты жив? - прохрипел Том. - Тебя же утащили, старик. Я видел.

Герхард хмыкнул, его губы искривились в кривой ухмылке, и он сплюнул на землю.

- Не совсем жив, парень, - произнёс он хрипло. - Они держали меня там, внизу. В яме. Но я выбрался. Видел твою подружку. Она ещё жива, но ненадолго.

Том шагнул к нему, его кулаки сжались.

- Амалия? - рявкнул он. - Она прыгнула в огонь! Бар горит, старик! Она сгинула!

Герхард покачал головой, его взгляд был тяжёлым.

- Не сгинула, - произнёс он, не отводя взгляда. - Я видел её. Она в туннеле, глубже, чем ты думаешь. "Якорь Душ" держит её. И Лукаса. Он не мёртв, парень. Не совсем. Они используют его, чтобы заманить её.

Том замер, его дыхание сбилось, и он посмотрел на горящий бар. Пламя поднималось выше, дым сгущался, но шёпот стал громче, и в нём он услышал её имя: "Амалия... Амалия..." Он сжал голову руками, его пальцы впились в волосы, и он пробормотал:

- Ебись оно всё... Она жива?

Герхард кивнул, шагнув ближе.

- Жива, - сказал он. - Но не надолго. Они ломают её. Как ломали меня. Я выбрался, потому что знаю их. Знаю "Якорь". Мы можем её вытащить, но нужен ты.

- Я не полезу туда снова, - прорычал он. - Я сжёг это место! Я закончил!

Герхард схватил его за ворот, и он встряхнул его.

- Ты не закончил, щенок! - рявкнул он.
- Ты их страж! Ты разорвал сделку, но они всё ещё держат тебя! Ты думаешь, огонь их остановит? "Якорь" глубже, чем этот бар. Он в земле, в тенях. И она там, с ним!

Том вырвался, его кулаки сжались, и он ударил старика в грудь. Герхард отшатнулся, но не упал, его ухмылка стала шире.

- Бей, если хочешь, - прохрипел он. - Но она сгинет без тебя. И ты тоже. Они найдут тебя, где бы ты ни был.

Том отвернулся, его взгляд упал на горящий бар, и он услышал её крик - слабый, далёкий, но реальный. Он знал, что Герхард прав.

Амалия лежала в туннеле, её тело дрожало от холода и боли. Огонь не добрался сюда - пламя осталось наверху, но дым просачивался вниз, густой и едкий, заставляя её кашлять. Она упала, когда прыгнула в дыру, её лодыжка хрустнула, и теперь каждый шаг отдавался болью в костях. Фонарик валялся рядом, мигая слабым светом, и она видела их - кости, сотни костей, усеявших пол. Шёпот Лукаса звал её, но теперь он был громче, ближе: "Амалия... иди ко мне... я здесь..."

Она встала, опираясь на стену, её пальцы скользили по чёрной слизи, что шевелилась под кожей. Нож был в её руке, но он казался бесполезным - тени, что мелькали в углу зрения, не боялись стали. Она пошла вперёд, хромая, её дыхание сбивалось, и туннель стал шире, открывая яму - ту самую, бездонную, из которой поднимался дым. Но теперь в дыму был он.

Лукас стоял у края, его лицо было серым, глаза - белыми, но он не улыбался. Он смотрел на неё, его плечи дрожали, и голос, что звал её, стал тише, почти человеческим: "Амалия... помоги мне..."

- Лукас... - прошептала она, её голос сломался. Она шагнула к нему, её рука потянулась, но он отступил, и дым снова закружился вокруг него.

- Это не я, - сказал он, его голос был слабым, но его. - Они держат меня... в "Якоре"... Ты не должна быть тут...

Она замерла, её глаза наполнились слезами.

- Я вытащу тебя, - сказала она, её голос дрожал. - Я обещала, Лукас. Я не уйду без тебя.

Он покачал головой, его лицо исказилось болью.

- Ты не можешь, - прошептал он. - Они сломают тебя... как меня... Беги, Амалия...

Но она не успела ответить. Тени вырвались из ямы, они рванулись к ней, их пустые глаза сверкнули, и вой стал оглушительным. Она рубанула ножом, но лезвие прошло сквозь них, и одно из щупалец обвило её талию, потянув к яме. Она закричала, вцепившись в землю, её ногти скребли по костям, но хватка была сильной, неумолимой.

- Лукас! - крикнула она, но он исчез, растворившись в дыму, и тени сомкнулись вокруг неё.

Том и Герхард стояли у горящего бара, но дыра в полу всё ещё зияла. Герхард бросил прут на землю, вытащил из кармана рваный свёрток - старые бумаги, что он показывал раньше - и швырнул их Тому.

- Читай, - сказал он. - Это карта. "Якорь Душ" - не просто артефакт. Это сердце этого места. Он в яме, глубже, чем туннели. Она там, и Лукас тоже.

Том поймал бумаги, его пальцы дрожали, когда он развернул их. На пожелтевшей странице была нарисована схема - туннели, яма, и что-то в центре, обозначенное крестом. Надпись, выцветшая, но читаемая, гласила: "Якорь Душ - ключ к теням". Он сжал бумагу, его взгляд метнулся к дыре.

- Не жди, что я туда пойду, - сказал он, его голос был твёрдым. - Я сжёг это место заживо. Она сделала свой выбор. И мне нечего там делать.

Герхард шагнул к нему, его глаза сузились.

- Она жива, - прорычал он. - И Лукас тоже. Я видел его. Он не эхо, как я думал. Он заперт в "Якоре". Они держат его душу, чтобы ломать её. Если ты не пойдёшь, они возьмут её. И тебя.

Том сплюнул на землю, его кулаки сжались.

- Почему я? - рявкнул он. - Я не их страж больше! Я разорвал это.

- Потому что ты связан с ними, - отрезал Герхард. - Твоя кровь, твоя сделка. Ты ключ, парень. Без тебя "Якорь" не сломать.

Том посмотрел на дыру, его дыхание сбилось, и он услышал её крик - слабый, но реальный, доносящийся из темноты. Он знал, что она там. Знал, что она жива. И знал, что тени не остановятся. Он бросил бумаги на землю, схватил прут и шагнул к краю.

- Если я сдохну там, - сказал он, его голос был низким, - Ты вытащишь её. Понял?

Герхард кивнул, его ухмылка вернулась.

- Понял, - сказал он. - Но ты не сдохнешь. Ты слишком упрямый.

Том сплюнул кровь, и он прыгнул в дыру, исчезнув в дыму. Огонь гудел наверху, но туннель был холодным, сырым, и шёпот стал громче: "Том... ты вернулся... ты наш..." Он сжал прут, его кулаки дрожали, и пошёл вперёд, в темноту, где ждали тени - и она.

Амалия висела над ямой, её тело болталось в воздухе, щупальца держали её за талию и лодыжки, тянув её вниз. Она кричала, её голос срывался, но нож выпал из руки, упав в дым. Тени кружили вокруг, их когти царапали её кожу, оставляя тонкие порезы, и хохот стал оглушительным. Она видела Лукаса - или его тень - внизу, в яме, его глаза смотрели на неё, полные боли.

- Беги... - прошептал он, но она не могла. Она была их.

И тогда она услышала шаги - тяжёлые, хрустящие по костям. Том появился из туннеля, его прут дымился от соли, а лицо было бледным. Он увидел её, его глаза сузились, и он рванулся к яме, рубя по щупальцам. Чёрная жижа брызнула в воздух, твари зашипели, и он схватил её за руку, потянув вверх.

- Держись, - сказал он, его голос был хриплым. - Я тебя вытащу.

Она вцепилась в него, её пальцы дрожали, и тени взвыли, рванувшись к ним обоим. Но он не отступил, его прут бил по ним, и соль вспыхивала, отгоняя их. Он вытащил её из ямы, рухнув на землю рядом, и они задыхались, глядя друг на друга.

- Ты вернулся... - прошептала она.

- Не благодари, - буркнул он, сплюнув кровь. - Я не за тобой. Я за ними.

Но она знала, что он врёт. И тени знали тоже.