Глава 6.
Эстер.
Пока портнихи собирали свои материалы, я судорожно обдумывала, как бы поскорее уйти от разговора. Все равно толку от него не будет, лишь одни упреки и, возможно, оскорбления. Выслушивать такое от своей матери было не в первой, однако сколько бы таких разговоров не происходило, я до сих пор не могла к ним привыкнуть. Ее слова, едким жалом вонзались в сердце, оставляя там маленькие ранки, которые со временем расползались, увеличивались в размерах и болезненно гноились. Этот гной, - слова матери, - копился годами, опасно отравляя организм и угрожал моему душевному равновесию. Каждое слово, произнесенное в гневе или с упреком, я помнила наизусть, они всегда оставались на подкорке сознания.
— Эстер Мэделин Митчелл, пройди на кухню. Немедленно! - строго проговорила мать, как только входная дверь нашего дома с оглушающим грохотом закрылась.
Высоко подняв подбородок, словно дама королевских кровей, она прошла мимо меня, не удостоив даже взглядом.
Отвернулась, будто перед ней предстала попрошайка, в засаленных и противно пахнущих вещах. Обидно. Но такова натура матери и изменить ее не в моих силах.
Услышав, как скрипнул стул, я поспешила вслед за ней, лишь бы не злить и без того разозленного человека.
— Присядь. - хлопнув ладонью по столу, мать наградила меня леденящим душу взглядом.
Послушно выполнив указание, я разглядывала новую скатерть, что отец привез из города: такая причудливая и интересная на ощупь ткань, что по началу и не поймешь, сделана ли она в ручную или на станке; мелкие узоры в форме золотых рыбок расплывались по всему бледно-голубому пространству, будто пытались выбраться за пределы их невидимого аквариума. И тогда я поняла, что даже вышитые рыбки стремились уплыть из этого дома.
— Я понимаю твое недовольство, но, Эстер, разве ты не видишь, какой прекрасный человек пастор Нельсон? - взгляд матери блуждал по кухне, - Отзывчивый, сердобольный, смелый... Наверное, я устану перечислять все те качества, за которые мы, - жители общины, - любим нашего главу! Позволь ему проникнуть и в твое сердце. Приглядись к нему, дай ему шанс и Дэниел покажет, какой замечательной может быть жизнь в искренней вере в Создателя!
Я не находила нужных слов, чтобы ответить женщине, которую привыкла называть мамой. Сейчас передо мной был совершенно незнакомый и постылый человек, смутно напоминающий мать из прошлой жизни. Эти изменения, я уверена, не прошли стороной и для отца, только он не смел выказывать недовольства, ибо сразу же на его голову польется непрекращающийся поток брани.
— Просто дай ему шанс. - отчеканила мать, тем самым поставив крест на моем будущем.
— Мама, но он же ненормальный! Посмотри, что случилось с Бет из-за него.
— Не смей говорить такие слова о пасторе! Никогда! Ты, глупое дитя, совершенно не понимаешь жизни. Он твой единственный шанс стать поистине счастливой и полноценной женщиной. А впредь, будь добра не заводить разговоры ни о судьбе Элизабет, ни о своих недовольствах предстоящим браком. Вопрос решен раз и навсегда, а у тебя есть три месяца, чтобы принять свою долю.
Шумно отодвинув стул, она подскочила с места и с яростью принялась мыть посуду: мыльные брызги разлетелись в стороны; губка скрипела под натиском рук, звук был сродни скрежету о стекло; а невнятное бурчание, приглушенное потоками воды, набирало темп. Лишь хорошенько прислушавшись я смогла различить строчки молитвы:
"Отец наш небесный, направь на путь истинный одну из твоих дочерей, помоги сердцу раскрыться и обрести крепкую веру в тебя. Научи дочь твою смирению и будет она служить во благо Твое."
Никакой Создатель, Бог, Отец небесный не поможет мне. Глупо верить в то, что от твоих молитв что-то изменится - это как мечтать о доме на побережье океана и при этом сидеть сложа руки и ждать, пока на твою голову свалится завещание от богатых родственников или многомиллионный выигрыш в лотерею. Без действий ты не получишь результата, а в моем случае действий не будет, как бы мать не молилась разбивая лоб об пол.
Подумав, что разговор окончен и продолжения спектакля под названием "Пастор Нельсон - лучший муж для тебя!" не будет, я хотела было уйти, но не тут то было - мать снова начала говорить:
— Завтра мы продолжим нашу подготовку, портнихам нужно закончить с мерками. В лучшем случае, платье будет готово через месяц, в худшем - через два. Но, помимо этого тебе нужно усерднее готовиться к экзаменам, ты же знаешь с какой строгостью Дэниел относится к образованию. Я заметила, что общественные работы занимают большую часть твоего времени, поэтому поговорю с Кайлом и попрошу уменьшить обязательные часы. А теперь иди.
Я ничего не ответила, лишь слегка кивнула головой, от чего непослушная прядка пшеничных волос упала мне на лицо. Мать, сбросив желтые хозяйственные перчатки, подошла ко мне и убрала прядь за ухо:
— Эстер, прошу тебя, смирись со своей участью. Такой поступок пойдет тебе только на пользу. Пожалуйста.
— Хорошо, мама. Раз ты так уверена, что моя жизнь станет лучше, то я постараюсь сделать все, чтобы пастор Нельсон не пожалел о своем выборе.
— Вот и славно! Я знала, что ты умная девочка.
Ложь во спасение. Ложь, как инструмент для обретения свободы. Ложь, как единственный способ убедить всех в том, что я готова смиренно следовать законам "Рая".
Даже наша община была построена на лжи: отец пастора Нельсона, создавая поселение, прикрывал свои извращенные фантазии и желания службой Создателю, спасением обреченных людей, и сын его, - Дэниел, - следовал тому же лживому сценарию, созданному много лет назад. Получилась этакая хорошая схема привлечения бесплатной рабочей силы, рабынь для продолжения рода и способа удовлетворения своего эго.
Уже позже, вечером, когда мать поспешно покинула дом, отправляясь на собрание избранных членов общины, а отец еще не освободился после работы в общине пастора Авриша, я на свой страх и риск достала телефон и набрала короткое, но важное сообщение для Эмили:
"Привет, Эм. Я согласна на то, что ты предложила. Для меня это единственный выход, который подарит шанс на нормальную жизнь. Не попробую - значит предам часть себя. Я готова и к успеху, и к поражению. Главное - я пыталась. Поэтому, в день и время, которые были обговорены ранее, жди меня, если не появлюсь в течение часа, то можешь смело уходить. До скорой встречи."
Трясущимися руками отправляю сообщение, не веря в то, что скоро этот кошмар, который окружал меня долгие годы и съедал день за днем, кончится и я начну жизнь с нуля.
Плевать на родителей - им уже не помочь, они давно загубили свою жизнь, а я этого делать не собираюсь. Я хочу жить без страха, без веры, без преследований помешанного на молодых девушках человека, без всего, что меня окружает. С радостью попрощаюсь с жизнью в "Раю" и глубоко вдохну будоражащий воздух свободы.
Эмили - моя единственная надежда. Глупо, наверное, доверять человеку, которого ни разу не видел, но другого выбора нет - либо довериться, либо оставить все как есть.
Но что будет, если мой план потерпит крах? Меня вернут в общину и, скорее всего, последует жестокое наказание, такое же, что было у Клодетт Батлер. Об этом наказании, если его таковым можно назвать, я узнала от Элизабет, когда рассказала о своей задумке.
Стоял теплый летний вечер: солнце, спешившее уступить место долгожданной ночной прохладе, садилось и окрашивало безоблачное, почти лазурное небо нежными красками то багрового, то желтовато-бледного заката; ветер раскачивал густые изумрудные кроны деревьев и приносил с собой запах свежескошенной травы; из стоявших неподалеку загонов для животных доносились детские голоса, весело обсуждавшие новорожденных телят с тонкими ножками и ярко-розовыми носами; а с северной части общины раздавались звуки празднества по поводу Дня Пионеров, символизировавшего приход первых последователей Создателя в Долину.
Укутавшись в кофту, подернув плечами, я обратила свой взор в бескрайнее небо, манившее прикоснуться к нему хотя бы кончиками пальцев. Элизабет весело щебетала, пересказывая события последних дней: ее настолько увлекла подготовка к празднику, что подруга совершенно забыла о домашних заданиях и получила выговор от мисс Харт. Меня всегда удивляла жизнерадостность Бет, исходящая от нее и захватывающая всех окружающих. Рядом с ней всегда ощущалось спокойствие, накрывающее тебя словно теплый плед в промозглый осенний день.
— Бет, а давай убежим? - словно невзначай спросила я, хотя мысли об этом давно кружили в моей голове, напоминая ястребов, выслеживающих свою добычу.
— Да ты, наверное, шутишь! - Бет заливисто рассмеялась, от чего на пухлых розовых щечках появились ямочки.
— Нет, я говорю абсолютно серьезно. Ну хватит, прекрати смеяться. - маленьким кулачком я стукнула ее в бок и подруга, как на зло, рассмеялась еще сильнее.
Меня удивила такая реакция на простую просьбу. Что же смешного она нашла в моих словах?
— Ты что же, не слышала про то, что было с одной беглянкой? - заговорчески спросила она, озорно сверкнув глазами.
Элизабет ближе придвинулась ко мне в попытке согреться и создать более таинственную атмосферу:
— Когда-то, еще до того, как моя семья поселилась здесь, произошло чудовищное происшествие. - голос подруги напоминал шелест листвы по ночам. - Клодетт, - одна из избранных пастора, - была молодой, пышущей здоровьем девушкой. Ее красоте завидовали многие женщины из паствы, а мужчины хотели заполучить хоть капельку внимания. Несомненно, пастор выбрал девушку не просто так - не все его жены были настолько красивы, как Клодетт.
— Подожди, почему ты говоришь о ней в прошедшем времени? - этот вопрос будоражил мое сознание.
— Сейчас ты все поймешь, - Элизабет слегка стукнула своей ладонью о мою. - научись слушать! Пастор нашел Клодетт на одном из собраний в церкви Спрингдейла, она настолько заворожила его, что тот не раздумывая предложил перебраться в "Рай", как ты уже поняла, девушка согласилась. Спустя какое-то время, после переезда в общину, Клодетт была недовольна жизнью паствы и браком с пастором, не знаю, что ей не нравилось, но факт остается фактом. В одну из зимних ночей, - в том году они были настолько суровы, что дома в общине топились круглосуточно, - девушка решила сбежать...
Бет замолчала, наверное, вспоминала события той ночи. А я невольно поежилась от того, что осознала - хорошего финала у этой истории не будет.
— Клодетт дождалась пока все дома погрузятся в темноту, паства уснет после ночных молитв, а пастор потеряет бдительность, и решилась бежать. Но не учла одного - за общиной идет постоянное наблюдение, даже когда тебе кажется, что все спят. Девушка оделась как можно теплее, чтобы с легкостью преодолеть территорию леса и дойти пешком до соседнего городишки, и ровно в три часа ночи двинулась в путь.
— И что же было дальше? - не унималась я, мне хотелось узнать, как сложилась судьба той, что осмелилась бежать.
— Проснувшись с рассветом, пастор не обнаружил жену. Как он ее нашел - достоверно неизвестно, но к обеду девушку вернули в "Рай". А дальше началась показательная порка, чтобы отбить желание ослушаться пастора: Клодетт загнали в молельный дом и заставили молиться несколько часов подряд, после раздели до гола и выгнали на улицу, а двери всех домов приказали закрыть. Каждый житель общины наблюдал за тем, как бедная девушка с криками о помощи металась из стороны в сторону, пока мороз не настиг ее. - Элизабет вздохнула, плечи поникли, а на глазах навернулись слезы. - Когда тело ее остыло, вышел пастор и сказал, что так будет с каждым, кто захочет покинуть общину без его ведома. Сомневаюсь, что даже если кто-то поставит его в известность о своих намерениях, он спокойно отпустит человека.
Я не знала, как реагировать на то, что услышала. Страх сковал меня железными цепями, а голова стала как свинцом налита. Не представляю, какой ужас испытывала несчастная Клодетт. Честно признаюсь, что не хотела бы оказаться на ее месте. Но, что больше всего меня поразило - жестокость пастора и безучастность общины.
— Это дело рук пастора Нельсона? Почему никто не обратился в полицию?
— Тогда главным здесь был отец Дэниела. По рассказам, он отличался особой жестокостью и свод правил общины был совершенно другим. Джозеф имел приятную внешность, но дрянной характер, умело скрывал свою жестокость и причастность к любым противозаконным деяниям. Говорят, что некоторые с радостью покинули "Рай" после его кончины, другие - остались служить новому, молодому и энергичному пастору Нельсону. Еще, я слышала, что у Джозефа диагностировали какое-то расстройство, точное название не припомню, и от этого он стал таким, каким его видела паства. Мужчина был постоянно окружен лучшими докторами штата Юта, особенно в последние месяцы жизни. - Бет перевела дыхание. - А по поводу полиции, так тут все просто - достаточно быть на короткой ноге с ними и иметь деньги, поэтому то никто и не смел обращаться за помощью. - подруга обратила взгляд на север, где горели два ярких пламени огня, и продолжила. - Не знаю, может ситуация с Клодетт и не правда, но спокойнее от этого не становится.
— Так неужели тебе нестрашно от того, какие люди тебя окружают?
Не ответив на вопрос, Элизабет встала, разгладила складки на юбке и медленным шагом отправилась в сторону загонов для животных - на встречу с Риком.
Когда силуэт подруги был почти не различим в темноте, сгущающейся вокруг меня, я начала размышлять о Клодетт, чья судьба была настолько тяжелой, о себе, невольно сравнивая себя с юной Батлер и о том, что страх преследовал каждое мое движение и каждую мысль.
Боялась ли я того, что решила сбежать? Однозначно, да. Но еще страшнее становилось от того, что жизнь закончится в "Раю", а я так и не попробую сбежать - на принятие такого решения у меня ушло несколько мучительных дней. "Попробую, постараюсь, спасусь." - эти слова стали моей мантрой. Повторяя их день ото дня, уверенность в правильном решении лишь крепла.
***
Три месяца, - оставшиеся до восемнадцатилетия и свадьбы, - пролетели так быстро, что я не успела ничего осознать: подготовка к окончанию школы, общественные работы, свадьба. Каждый день был настолько загружен, что я буквально падала с ног, а когда засыпала, то даже сны не навещали меня. Круговорот обязанностей засасывал меня все сильнее, в последние пару дней не было времени даже на сон, потому что Кайл нагружал меня абсолютно любой работой.
Мать, конечно, поговорила с ним, но тот отказался уменьшать объем обязанностей, ссылаясь на то, что выполнение требований поможет мне приблизиться к Создателю. На самом же деле, я чувствовала, что делает он это из личной неприязни ко мне, все говорило об этом: злой взгляд, прожигающий во мне дыры; нескончаемые упреки и издевки, сопровождаемые угрозами рассказать пастору Нельсону о том, что я не выполняю работу. Только причину этой неприязни я не смогла вычислить, почему в нем произошли такие резкие изменения? Раньше Кайл буквально ходил за мной по пятам, помогал и даже докучал излишним вниманием. А сейчас, возникало ощущение, будто ненависть в нем кипела с такой силой, что будь у него шанс - Кайл бы убил меня.
Тем временем в доме царил хаос: мать, словно обезумевшая, готовилась к торжеству, сопровождая это радостными возгласами о счастье дочери и начале новой жизни. Я не разделяла ее энтузиазма, просто делала вид, что мне нравится вся эта свадебная суматоха. Некая иллюзия полного принятия своей судьбы.
На самом же деле, все мое внимание было сосредоточено на учебе, ведь только она приносила мне хоть какое-то удовольствие, позволяя отвлечься от потока угнетающих мыслей, а еще меня спасала литература. Читая книги, я погружалась в тот мир, где хотела бы оказаться: добрые и любящие родители, множество верных друзей, прогулки по побережью океана, путешествия по штатам и первая настоящая любовь. Выдуманный мир давал мне те эмоции, которых в "Раю" не может и быть. Книги - единственное, что община не сможет отнять у меня. Никогда.
Утром я сдала последний академический оценочный тест, который, уверена, большинству подростков "Рая" попросту не нужен, ведь они не имеют возможности поступить в колледж. Для меня же этот тест был важен, если мой план свершится, то я обязательно буду получать образование. Хочу помогать таким же, как и я - попавшим в трудную жизненную ситуацию, спасать из сект и по возможности открыть глаза департаменту полиции на то, что происходит у них под носом. Да, для этого нужно много времени и сил, но оно того стоит. Представляя, сколько обреченных подростков находятся в тисках религиозных фанатиков и не имеют возможности спастись, мне становится одновременно страшно и противно. Эти подростки, - дети, - должны иметь шанс на нормальную жизнь и я всеми силами помогу им, любой ценой. Даже ценой своей жизни. Я обязана спасти хотя бы одну девочку из когтистых лап фанатиков и их предводителей.
Но для начала, мне нужно сбежать, исчезнуть с радаров пастора Нельсона, раз и навсегда попрощаться с девушкой по имени Эстер Митчелл. У меня есть два дня на то, чтобы как можно лучше подготовиться к побегу.
План составлен: Эмили будет ждать меня в том месте, которое я приметила во время одной из поездок за пределы общины; от меня лишь требуется пробежать через лес незамеченной; по асфальтированной дороге дойти до места назначения, сесть в машину и умчать подальше от Дэниела.
Лес я знала, как свои пять пальцев, и так же прекрасно знала расположение камер, через которые Дэниел следил за порядком, все это - благодаря прогулкам с Элизабет: мы исследовали каждый кустик, овраг и поляну. Тогда мы не вкладывали особого смысла в изучение, лишь наслаждались процессом и тишиной, царящей вокруг, зато в данный момент эти вылазки к чаще леса послужили мне отличным трамплином для прыжка в неизвестность.
Тропинки, петляющие между густыми зарослями бука и платана, ведут далеко на север, в ту часть поселения, где два маленьких городишки граничат между собой и где легче всего скрыться из вида. Там, если удача будет на моей стороне, начнется то, о чем я мечтала долгие годы. После побега, мне и Эмили нужно проехать жалкие тысяча триста миль и скрыться в одном из домов на Ред Холлоу Драйв, а дальнейший путь мы продумаем уже на месте.
Хоть в Создателя я не верю, но сейчас отчего-то хочется начать отчаянно молиться, не прекращая до хрипоты, до пересохшего горла. Молиться и верить в то, что все получится.
Я готова. Готова покончить с "Раем" и пастором Нельсоном раз и навсегда. Даже ценой своей жизни.